Еврейские танцы
Еще один персонаж из окружения бандита Митяя. Писал как то про него.
Среди Митяевой компании банкиренок Левушка смотрелся странно. Такой еврейский колобок в очках по 7 диоптрий. Ростом с сидячую собаку. Митяй и Лева учились в одном классе, где заложились основы их отношений. Лева давал Мите списывать, Митя не давал Леву в обиду.
По окончанию школы Лева предсказуемо поступил в Плешку, а Митя ожидаемо загремел в Афган. Встретились случайно лет через 10. Митя уже был бандит, а Лева пока был банкир. Почему пока? Потому что окормляющие его банчок дагестанцы прочили его на роль «кабанчика».
Для несведущих — «кабанчик» — это подконтрольный братве коммерсант, коего на первых порах холят и лелеют. Решают все его проблемы за долю малую, дают денег даже иногда-на развитие. Потом, когда кабанчик изрядно нагулял жирка — на него берут большой кредит и валят.
Митя встретил пьяненького Леву недели за две до планового забоя. Розовый пушистый дятел весь вечер свистел школьному другу о своих достижениях. Нахваливал «свою братву». Уж такие у него бандиты расчудесные-и страшные и любезные одновременно.
Митя мрачнел на глазах.
— Хозяин хряка хоршо кормит, а свинюка думает: навек подружились — прокомментировал он услышанное.
— Что?!
— Это не они ТВОИ бандиты.
— А?
— Хуйна! Это ты ИХ барыга, олень.
— И что?
— Ничего. Кредит, говоришь банк берет? И сколько?
— Коммерческая тайна!
— Угу. Хошь я тебе погадаю, касатик? Всю правду расскажу. Что было? Что будет? Чем сердце успокоится? Дай ручку. Знаешь, сколько тебе жить осталось?
–?!
— Две недели после того, как деньги на счет упадут, мудила. Это Мага тебя крышует, да?
— Дда..
— Тогда ты третий. Листовского помнишь?
— Нно он же сбежал с кредитом…
— Ага. На два метра под землю он сбежал. И Ермилов так же. Думаю, в одной яме лежат. Тебя дожидаются.
— Митяяя!!! Спасиии!!! Что делать?!!!
— Семья где?
— Я не женат. Мама в Испании отдыхает.
— Звони ей-пусть сменит отель и не звонит тебе. В Москву-ни ногой. Никому ни звука. Ты где кредит берешь?
— У Гусинского…
— Езжай к нему завтра и пошли его нахуй.
— Как?!!!
— Ротом. Выпей хоршенько, приди и скажи ему вы, мол, Вова Ляксандрыч, мудак-с. Я вас на херу вертел-с.
— Зззачем?
— Затем, что когда тебя его охрана отпиздит и на улицу вышвырнет, Мага огорчится сильно. И в тебе разочаруется. Поймет, что ты-ишак. А за парнокопытное он со мной воевать не станет. Выкуплю твою тупую тупую башку за недорого.
— Но я после этого в бизнесе-покойник!
— Ты уже по жизни покойник, Лева. Трупное окоченение мозга уже началось, гляжу. Ты понял что делать? Или повторить?
— Понял. Это poison pil называется.
— Что?
— Отравленная Пилюля. Снижение привлекательности актива при угрозе враждебного поглощения.
— Малый ты не дурак Лева, но и дурак немалый. Смотри, какие умные слова знаешь. И как тебя в такой блудняк занесло?
— Но они говорили…
— Мага? Какая хуй разница что он говорит? От него ж могилой за версту несет. Ладно, беги напиваться, умник.
Все вышло по-Митяеву. У Гусинского Лева с перепугу аж перебощил чутка. Тряс естеством перед столпом экономики и даже на кураже ему жопу показал. Глумился.
Говорят, даже сорвал очки с разинувшего клюв гуся и водрузил их себе на детородное с криком — «Ща я тебе, Вовик, твой портрет покажу!». Помощник Левин говорил, что вышло очень похоже.
Из за чего его выкинули прямо с крыльца на середину проезжей части. Мага, что выбирал в кабанчики евреев за трезвость и адекватность сменил свое мнение о людях Книги.
И радостно уступил алкаша-вуаериста Мите. Тем более, что Лев вошел а пике и выходить из него не собирался. Бухал не просыхая. А когда в запой идет дилетант-это всегда зрелищно. Танцы с бубнами. Со скандалами, милицией, КПЗ и прочими атрибутами веселья. Иногда самое умное — вести себя наиболее глупо.
Митяй сдал его в больничку на промывание, набил морду для приведения в чувство и пристроил к делу. Лева заведовал его финансами.
Как ни странно, но Лев Моисеевич в результате дефиле у Гуся даже поднял свою репутацию у коллег до «продвинутого». Многим хотелось подмигнуть Владимиру-свет-Александровичу карим глазом, да потрясти перед его мясистым носом своей одноглазой змеей, но удалось-то только Леве.
В Митином окружении Лева был вечной мишенью для подколов.
Митяй так и говорил — «Не ссы, Лева, мы тебя никому в обиду не дадим. Сами тебя мучить будем!»
Шуточки были не то что бы очень добрые. Поехали как то отдыхать всей толпой.
В Турцию. В отеле Митяй окропил Левин матрас морской водицей. И присобачил два провода к нему. Провода вывел к себе в соседний номер. Дождавшись, когда кривой Лева упал в койку — вставил проводки в розетку.
Левин истошный вой слышали во всех корпусах отеля.
На крики прибежала охрана.
(Митя вытянул провода)
— Что случилось?
— Да хуй его знает! Привиделось во сне что-то!
Проходит 5 минут. Леве опять снится страшный сон.
…
Через год Лева женился. Супруга была на голову его выше и на полцентнера тяжелее. Призерка международных соревнований по толканию ядра. Мастерица спорта международного класса. Братва охуела. Сами они были из спортсменов, но по сравнению с Валей являлись дворовыми разрядниками. Она-то «под гимном стояла» — то есть на пьедестале, а они так… чемпионы районные. С гимна, кстати, мое знакомство с Валентиной и началось. На высокой патриотической волне.
Новобрачную я впервые узрел на праздновании Нового Года. Тугомясая такая, очень сообразная, с чарующим взором вологодской коровы на мокром лугу.
Сидим, отмечаем. Куранты, ура!, С Новым Годом, чтоб хуй стоял и деньги были, выпили-сели. Тут Гимн. Ну нет у меня привычки стоять по стойке «смирно» при исполнении стихов Михалкова. Тут неведомая сила поднимает меня с соседом ввысь. Оппаньки!
Поворачиваем бошки-то Валя держит наз за шкирки, как обделавшихся кутят.
— Я «под Гимном стояла» — сиплым басом сообщает нам новобрачная. И вы постойте, мальчики.
Такой хуй откажешь.
Но я попробовал.
— Знаешь, Валя, премьер министр Израиля Бенджамин Нетаньяху, человек, что много сделал для своей страны.
— Что именно?
— Всего не перечислить, но, например, когда он в составе группы брал самолет, захваченный палестинцами-то первый входил в салон. А это почти верная смерть.
— Достойно, но это тут причем?
— А при том, Валя, что при всем его несомненном патриотизме, я не думаю, что…
— Что при звуках «Семь-сорок» Беня этот сразу засовывает большие пальцы рук за жилетку — заканчивает мою мысль Митяй.
Стол воет от хохота.
— Какое мне дело до вашей Жидовии? — тупит Валя.
— Нашей? Она теперь и твоя тоже! Лева-то твой, гражданин чего? Так что ты, Валя, теперь пособница изменника Родины. Учись еврейским пляскам. и «Хавы нагилы»
слова учи.
— О как. Дожила. Ладно, хуй с ней, с этой родиной. Выпьем.
…
При всех своей простуженности на голову, Валентина обладала своеобразным чувством юмора. Например, как то народ поинтересовался-мол, как у них там все. В интимном плане. При такой разнице в габаритах.
— А мы это на табуретке делаем!
–?
— Ну ставлю мелкого на табуретку и вперед!
— А зачем?
— Для контрацепции.
–?!
— А как вижу, что глаза закатывает, я из под него табуретку вышибаю!
…
Летом братва с Левой и Валей поехала на юга. Опять Турция. На пляже братве стало скучно. Взяли в аренду катер. Покатались на банане. Не. Все равно скучно.
Лева полез в воду. Стоит, ежится, яйца полощет. Митя задумывает очередную пакость.
Один злодей отвлекает Леву разговорами. Второй, плывя под водой, аккуратно окружает жертву петлей от троса, что крепится к катеру. Есть! Ничего не подозревающий Лев находится в центре петли. В мутной воде веревку не видно. На старт! Катер срывается с места.
Петля захлестывает Левину тушку и весь пляж наслаждается зрелищем визжащего Левы, что на дикой скорости летит за катером. «Охота на крокодила на живца» в чистом виде. Братва катается по песку. Митя врубает в магнитофоне заранее припасенную кассету с «Хавой Нагилой». На весь пляж.
И тут встает Валя. В ярости. ЕЕ МАЛЕНЬКОГО ОБИДЕЛИ?!!! ПИЗДЕЦ ВАМ, ТВАРИ!!!
Первые двое юмористов словили нокаут, даже не перестав веселиться. Так и лежали в отключке, счастливо улыбаясь. Остальные бросились врассыпную. С разным успехом.
Подобная медведице, Валентина умудрилась догнать и опиздюлить половину сообщества. Шобла с перепугу скакала по пляжу, снося зонтики и шезлонги. Все это под «Хаву нагилу», что придавала происходящему вид некоего обрядового танца. Под эту зажигательную мелодию даже пизды получаешь как-то ритмично, вприсядку. Очевидцы утверждали, что это было эпический перепляс. Разгневанная амазонка, пританцовывая, устроила Калидонскую охоту на братьев Диоскуров. Разнесла весь пляж. Гнала братву полкилометра.
Говорят, в том отеле турки больше не поднимали вопрос, почему, мол, вы, русские своих баб распустили.
Еле утихомирили. Сообразительный Митяй приволок Леву, тот еле-еле оторвал ее пальцы от шеи хрипящего Толи. Следы ее рук на Толиной вые остались на месяц.
Братва охала и морщилась до конца отпуска. Но Леву с тех пор никто не обижал.
Кроме жены.
