Фабр. Восстание жуков

Майя Габриэль Леонард, 2016

Отец Даркуса, Бартоломью Катл, таинственным образом исчезает из закрытого кабинета Музея естествознания в Лондоне. Полиция сбита с толку – как и куда мог пропасть заслуженный учёный? Жизнь мальчика меняется: он попадает в дом к своему дяде Максу, в новую школу, где заводит друзей, но самое главное – у него появляется Бакстер, огромный чёрный жук-носорог, который – о чудо! – понимает его с полуслова. Даркус намерен найти своего пропавшего отца во что бы то ни стало. Но его планам может помешать сумасшедшая учёная-генетик Лукреция Каттэр, которая задумала ужасный план уничтожения мира. Стремительный вихрь таинственных событий, детективного расследования, потрясающих открытий и захватывающих приключений – всё это увлекает юного читателя в удивительный фэнтезийно-приключенческий мир! В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

2

Школа короля Этельреда

Даркус смотрел сквозь ажурную чугунную ограду перед входом в школу короля Этельреда. Огромное готическое здание с узкими окнами украшали каменные горгулии. Почерневшие от сажи и копоти кирпичные стены сплошь изрисованы и исписаны граффи́ти. Школьный двор напоминал тюремный дворик из какого-нибудь фильма о жизни заключённых. Старая школа Даркуса, конечно, не была идеальной, но хотя бы спортивная площадка там имелась.

Даркус надеялся, что здесь окажется, по крайней мере, лучше, чем в той школе, где он проучился три недели, пока жил в приюте. Там было совсем тяжко. Дядя Макс объяснил, что среди учебного года школу выбирать не приходится — идёшь в ту, где найдётся свободное место. А Даркус на опыте убедился, что свободные места обычно находятся в школах похуже.

Если считать старую школу, эта новая, названная в честь короля Этельреда, была третьей за пять недель.

Пять недель прошло с тех пор, как он в последний раз шёл в школу с папой.

Даркус стиснул зубы. Нельзя раскисать, впервые входя в новую школу, — все обязательно будут таращиться. «Воля и целеустремлённость!» — прошептал он слова дяди Макса, глубоко вздохнул и пошёл к воротам школы.

Перед началом урока Даркуса поставили перед классом и велели коротко рассказать о себе. Одноклассники слушали равнодушно. Высокой девочке, по имени Вирджиния Уоллес, поручили помочь новенькому освоиться. Её чёрные волосы были заплетены в восемь косичек, туго перехваченных разноцветными резиночками. На Даркуса она смотрела насупившись, явно не в восторге от поручения. Рядом с Вирджинией сидел худенький, невысокий, болезненно-бледный мальчик в больших очках и с шапкой пушистых белых волос. Даркус уселся за свободную парту позади этих двоих, и мальчик, обернувшись, протянул ему руку:

— Привет! Я — Бертольд Робертс.

Даркус промямлил своё имя, слегка растерявшись от официального рукопожатия и неожи-данно искренней улыбки мальчика.

На перемене Даркус первым выскочил из класса. Выйдя на школьный двор, он сразу увидел громадный дуб. На мощном стволе школьники перочинными ножами и циркулями нацарапали множество имён и сердечек. К дубу прислонился крепкий с виду парень с чубчиком, похожим на рог носорога. В расстёгнутом вороте рубашки виднелась толстая золотая цепь. Узел чёрного в фиолетовую полоску галстука болтался примерно на уровне пояса. Рядом толпились мальчишки помельче, безуспешно стараясь скопировать его небрежную позу.

— Ну как, ты понял, кто здесь самый бесперспективный?! — крикнул мальчик с чубом.

— Точно! Не связывайся с Эйнштейном и Страу-сихой — только зря время потратишь! — подхватил рыженький пацан с брекетами.

Мальчишки захихикали.

— Пойдём курнём? — предложил парень с чубом.

— Нет, спасибо. — И Даркус пошёл дальше.

Рыжий побежал за ним.

— Ну лады, я Робби.

— Ну лады, Робби, я Даркус.

— Да я знаю. Слушай, зря ты отказался. Дэниэл Доуи два раза не приглашает. Я тебя предупредил, потому что ты новенький.

— Спасибо, я не курю.

— Может, есть смысл начать? — ухмыльнулся Робби, показывая полный рот «железа».

— Нет, спасибо.

Робби слегка отстал.

— Вообще не пойму, с чего Дэниэл тобой интересуется. Небось всё равно про тебя неправду говорят, — сказал он Даркусу в спину.

Даркус остановился:

— Какую неправду?

— Да про папку твоего.

У Даркуса каждый мускул в теле напрягся.

— Что он помер. Правда, нет? — Робби подался вперёд, вглядываясь в лицо Даркуса.

— Он не умер.

— А тогда куда делся?

— Н-не знаю.

— Может, просто ты ему надоел? — Робби гадко засмеялся. — Не, будем считать — он помер. Может, убийство?

Даркус сжал кулаки:

— Ещё раз повторишь — я тебе врежу!

— Ой, как страшно! — Робби отскочил назад и засмеялся громче: — У Даркуса папка помер! У Даркуса папка помер!

У Даркуса как будто что-то запылало в груди. Он рванулся вперёд, но не успел как следует размахнуться, как две сильные руки схватили его повыше локтей.

— Полегче, крутой! — сказала Вирджиния, продолжая удерживать Даркуса.

— Слабак ты, и друзья твои тоже лузеры! — крикнул Робби, стараясь держаться подальше от Вирджинии. — Лузеры!

Он убежал к дереву и начал что-то бурно обсуждать с остальной компанией.

Вирджиния отпустила Даркуса:

— Ты как, в норме?

— Зачем ты меня остановила? Я бы ему!..

— Это он мне велел. — Вирджиния кивнула через плечо.

Там стоял Бертольд и часто моргал.

— Вообще-то мог бы ему спасибо сказать.

Бертольд, застенчиво улыбаясь, подошёл ближе.

— Робби — ябеда, — объяснила Вирджиния. — Ты бы всю первую неделю провёл в углу около директорского кабинета, а этот крысёныш ходил бы мимо и смеялся тебе в лицо.

— Она знает, — поддержал Бертольд тоненьким голоском. — Недели две назад она его отделала.

Вирджиния улыбнулась во весь рот, словно чеширский котище, и вдруг вытянула шею, глядя через плечо Даркуса:

— О, Робби разговаривает с клонами. Пошли отсюда, пока он группу поддержки не привёл.

— Робби любит наезжать на людей, — рассказывал Бертольд на ходу. — Вирджиния его стукнула за то, что он бросил меня в мусорный бак и не давал вылезти.

Тут Бертольд споткнулся. Даркус подхватил его под локоть, и Бертольд благодарно улыбнулся:

— Спасибо!

— Я в нашей школе любого парня отделать могу, — с вызовом сказала Вирджиния.

Даркус ей легко поверил.

— Спасибо… ну… что меня остановили.

— Не был бы ты новеньким, я бы мешать не стала, пусть бы ты ему врезал, — прорычала Вирджиния. — Гадюка этот Робби!

— Хочешь с нами вместе завтракать? — спросил Бертольд.

— Конечно хочу! Спасибо!

Бертольд и Вирджиния были так же не похожи, как джем и арахисовое масло, но в то же время было видно, что они — лучшие друзья. Они понимали друг друга без слов, то и дело один начинал говорить, а другой заканчивал предложение. У Даркуса таких друзей никогда не было. Он не умел рассказать словами, что творится у него в голове. Какая страшная пустота открылась перед ним после маминой смерти, словно бездонная пропасть. Какие ужасные кошмары снились об отце. Слушая, как Бертольд и Вирджиния поддразнивают друг друга, он невольно завидовал их дружбе.

У Вирджинии была крепко сбитая фигура, как у боксёра в весе «пера»^[1], и кожа цвета корицы. Шумная, весёлая Вирджиния болтала с пулемётной скоростью. По дороге в столовую она успела рассказать Даркусу о своих братьях и сёстрах: трое старших — Дэвид, Шон и Серена, а двое младших — Кейша и Дарнелл.

— Мама говорит, у меня синдром среднего ребёнка в семье. — Вирджиния швырнула на стол коробку с завтраком и плюхнулась на стул.

— Какой-какой синдром? — спросил Даркус, усаживаясь напротив.

— Ну, когда человеку приходится стать знаменитым путешественником или совершить кругосветное плавание, чтобы его заметили.

— Она ничего не боится, — гордо сообщил Бертольд, садясь рядом с Вирджинией и доставая из рюкзака голубую пластиковую коробку с едой. — Вообще ничего и никого.

— Это я из-за братьев научилась драться. — Вирджиния набила полный рот чипсов. — Шон всё время старается меня побить и не может, — продолжала она, усыпая стол крошками.

— Жаль только, что она вести себя прилично не умеет, — заметил Бертольд, осуждающе изогнув белёсую бровь.

Бертольд был до невозможности белый, как штукатурка, и худенький, а голова казалась непропорционально большой из-за огромных очков и пушистых волос. Даркус очень скоро понял, что Бертольда не зря прозвали Эйнштейном — он был типичный ботан. Как он сам выразился, его любимое занятие было «конструировать действующие модели устройств, метающих огненные снаряды, а также изобретать различные взрывчатые смеси». Бертольд, как и Даркус, был единственным ребёнком в семье. Он жил с мамой в маленькой квартирке недалеко от школы.

— Бертольд зануда! — Вирджиния ткнула его в бок. — Всегда ругается, что я разговариваю с набитым ртом. Когда его мама на работе, он приходит к нам ужинать, и каждый раз я от него слышу одно и то же: «Только свиньи едят не закрывая рот».

Она довольно похоже изобразила писклявый голосок Бертольда.

Бертольд покраснел. Вид у него стал такой несчастный, что Даркус решил заговорить о другом:

— Твоя мама по вечерам работает?

— Она актриса, — объяснил Бертольд. — Калиста Блум. Слышал про такую?

— Э-э… Нет, извини.

— И никто не слышал. — Бертольд отламывал крохотные кусочки сэндвича и клал их в рот. — По телевизору ты её не увидишь, если только не смотришь рекламу про бестолковых офисных работников. Зато ты, может, её слышал. Она озвучивает дурацкого кролика в передаче «Базонке пора купаться».

Даркус помотал головой и вытащил из рюкзака бумажный пакет.

— Я телевизор вообще почти не смотрю.

— Мама больше в театре играет. Когда я родился, она играла в одной пьесе, и меня назвала в честь драматурга.

— Жаль, она не подумала, что тебе это жизнь сломает. Что тебя из-за такого имени в мусорные баки будут кидать! — хмыкнула Вирджиния.

Бертольд нахмурился:

— Вряд ли это из-за имени.

— А по-моему, хорошее имя. Мне нравится. — Даркус вытащил из кармана ложку и надорвал пакет. — Необычное, но красивое.

— Спасибо! — Бертольд так и просиял, а потом озадаченно посмотрел, как Даркус зачерпывает ложкой из пакета. — Что это ты ешь?

— Жареный рис. Мне его дядя Макс приготовил. Попробуй, вкусно! — Даркус протянул Бертольду ложку. — Я ему говорил, что в школу полагается брать сэндвичи, но их делать было некогда, и он мне насыпал риса в пакет.

Бертольд от риса отказался, покачав головой.

Вирджиния кашлянула:

— Так что там с твоим папой случилось?

— Вирджиния! — Бертольд стукнул её по спине и виновато посмотрел на Даркуса. — Прости, пожалуйста!

— Да ладно! — Вирджиния всплеснула руками. — Всё равно об этом все говорят. Если я не спрошу, кто-нибудь другой спросит.

— Ничего… — вздохнул Даркус. — Если я вам расскажу, может, дальше все будут к вам приставать с вопросами, а меня оставят в покое.

— Чего ты хочешь! Про тебя в газетах написали и по телевизору показывали, — заметил Бертольд. — Ты теперь, можно сказать, знаменитость.

— Это ненадолго. — Даркус уставился в стол. — Сколько можно писать о загадке без отгадки?

— Так что случилось-то? Рассказывай! — Вирджиния вся обратилась в слух.

— Нечего особенно рассказывать. Папа пошёл на работу, как обычно, а после обеда исчез. Неизвестно точно когда. Он не пришёл домой, поэтому я и догадался: что-то не в порядке.

Бертольд громко ахнул.

— И всё? Не могло же это быть просто так? — настаивала Вирджиния.

— Никто не знает, что произошло, — продолжал Даркус. — Полицейские не нашли никаких улик. Папа исчез, и больше ничего.

— Может, он у тебя шпион? — предположила Вирджиния. — И сейчас спасает страну от террористов!

Даркус покачал головой:

— Он не шпион. Он замдиректора по науке в Музее естествознания.

— Ух ты! — У Бертольда глаза загорелись. — Я люблю Музей естествознания! Ты туда часто ходишь?

Даркус кивнул:

— В каникулы.

— Лучше бы он был шпионом, — проворчала Вирджиния.

— Своему папе это скажи! — прикрикнул на неё Бертольд и, обернувшись к Даркусу, пояснил: — Он бухгалтер.

— Я просто говорю, что это объяснило бы всю историю с исчезновением, — буркнула Вирджиния.

— Пока папа не найдётся, я буду жить у дяди Макса, — сказал Даркус. — Потому и хожу в эту школу. А когда папа вернётся домой, всё станет как раньше.

— А почему ты не у мамы живёшь? — спросил Бертольд.

— Мама умерла, когда мне было семь лет. От воспаления лёгких, — тихо ответил Даркус.

— Ох! — Бертольд в расстройстве прижал руки ко рту. — Ужас какой!

— Думаешь, твой папа вернётся? — спросила Вирджиния.

— Я точно знаю. — Даркус даже выпрямился на стуле. — Говорят, он умер или сбежал, а я знаю, что это неправда. Он не собрал чемодан, не оставил записки. Из вещей ничего не пропало, и мёртвое тело не нашли, и вообще он мой папа! Я его знаю. Он бы меня не бросил вот так, ничего не сказав. — У Даркуса от волнения сел голос, и он почувствовал, что если скажет ещё хоть слово, то заплачет. Помолчав немного, он прибавил: — Не знаю, где он сейчас, но наверняка ужасно волнуется за меня.

— Конечно! — с жаром откликнулся Бертольд. — Наверняка у тебя замечательный папа.

— Есть ещё кое-что. — Даркус понизил голос. — Я знаю, что папа жив, по тому, как себя ведёт дядя Макс.

— Как это? — шёпотом спросила Вирджиния.

— Дядя Макс беспокоится и всё время думает над этой загадкой, но он совсем не грустит. Скорее злится.

— Так что на самом деле произошло, по-твоему? — всё так же тихо спросила Вирджиния.

— Я думаю, его похитили.

Даркус внимательно смотрел на лица ребят: верят ли они ему?

— Похитили?! — задохнулся Бертольд.

— Потрясающе! — Вирджиния широко раскрыла глаза. — То есть тебе-то, конечно, несладко, а всё-таки… Настоящее всамделишное похищение? Потрясающе!

— Полицейские мне не поверили. Они внесли его имя в список пропавших без вести и перестали искать. Сказали, иногда люди сами не хотят, чтобы их нашли, но…

Даркус замолчал, не решаясь рассказывать дальше.

— Но что? — спросила Вирджиния.

— Мы с дядей Максом решили начать собственное расследование, — очень серьёзно сказал Даркус. — Мы сами найдём папу!

— Я хочу помогать! — Вирджиния так и подскочила. — Мы оба поможем. Правда, Бертольд?

Она дёрнула Бертольда за рукав.

— Если ты, конечно, не против. — Бертольд строго посмотрел на Вирджинию.

— Невероятно, такое приключение! Я всю жизнь мечтала быть сыщиком! — Вирджиния выхватила из кармана школьного пиджака тетрадку для домашней работы. — Давай мы сейчас запишем твои показания, а то вдруг у тебя амнезия случится и ты всё забудешь!

Бертольд сказал:

— Вирджиния классно дерётся, но она тупая как пробка. Синдром среднего ребёнка в семье, что поделаешь…

— Ха-ха! — Вирджиния показала ему язык.

Даркус засмеялся. Так хорошо, когда тебе наконец-то верят! Глядя, как препираются Бертольд и Вирджиния, он вдруг понял, что уже очень давно не общался по-настоящему со своими ровесниками.

Пусть помогают, вреда не будет. Чем больше людей заняты поисками его папы, тем лучше.

— Ладно, — согласился Даркус, — вы приняты в команду!

— Ура! — Вирджиния взмахнула сжатым кулаком. — Ты не пожалеешь!

Бертольд встал плечом к плечу с Вирджинией.

— Мы приложим все силы, чтобы найти твоего папу.

У Даркуса непривычно потеплело в груди, и он не стал сдерживать улыбку.

— Спасибо! — сказал Даркус.

Примечания

1

Категории в боксе, именуемые столь забавно: вес «пера», «мухи» и «петуха», — это дань традициям и игра слов. Вес «пера» — вес боксёра от 53,6 до 57,5 кг.