Как я развалил СССР и другие шалости

Майкл Мураховский

Родился в Одессе в 1960 году. В 1983 переехал в Москву, где периодически менял профиль своих занятий. Образование техническое. Никогда и не думал начинать что – нибудь писать. В 1998 переехал жить в США. Позже нашёл своего старого друга, профессионального писателя, Хафиза Сайфуллаева из Таджикистана. Рассказал ему вкратце историю своей жизни в Москве и США. Хафиз предложил изложить мои приключения на бумаге. Так получилась миниатюрная повесть «Как я разваливал СССР». Затем появились другие рассказы о людях, с которыми сводила судьба; о забавных, иногда грустных, порой смешных ситуациях, в которые попадал. Спасибо моим друзьям за помощь, поддержку и критику. В первую очередь моему другу Хафизу за толчок к написанию этой книги. Моему другу и учителю жизни Галине Клейман из Одессы и моему другу, живущему в Израиле, Aлёне Боковой. И конечно, моей супруге за поддержку, критику и веру в мои силы. Огромное спасибо странице «Одесса творческая» за издание в интернете, а также издательству «БуксНонСтоп», без которого эта книга не пришла бы к своему читателю.

Дорогая моя Одесса. Золотая моя Москва

Они дружили давно. Димка и Димка, но чтобы их различить, то один согласился на Митьку. Работали они вместе на одном предприятии и даже в одном цеху, только Дамка был бригадиром линейщиков связи, а Митька инженером местной телефонной станции. Один проводил линии телефонов, а другой этим телефонам давал номера и подключал. Все свободное время тезки проводили вместе. Пиво, шашлыки. Иногда и водочкой баловались, но редко. Митька был женат давно, даже ребёнок уже был, а Димка только собирался. Все было прекрасно, пока Митька не уволился и не устроился в совсем другую коммерческую организацию, даже стал там каким — то мелким начальником. Димка тоже подумывал уволиться. Зарплата была неплохой, но продвижений никаких. Высший разряд, куда же ещё? Нужно было думать о будущем, жениться, появится ребёнок, нужно кормить семью. Митька как — то при встрече сказал, что их компания очень серьёзно расширяется и планирует открыть фабрику. Небольшую, но самостоятельную. Нужен главный инженер. Хочешь работать главным инженером? Это не монтажник — линейщик. Будем опять вместе. Ты главный инженер, а я начальник производства и главный дизайнер мебельной компании. Правда, главный инженер — один единственный и других инженеров нет, как и других дизайнеров. Но рабочие на производстве есть, их немало. Начали с пяти, а сейчас уже больше пятнадцати. Планируем расширяться. Так что будет большое производство. Димка согласился, и они опять стали работать вместе. Даже кабинет сделали один на двоих. Митька был занят с самого утра до позднего вечера, а Димка просто следил за работай станков и помещений. Все было отлажено и прекрасно работало. Димка заскучал и решил попытаться тоже что — нибудь сконструировать. У него даже что — то получилось. И начал он от скуки брать заказы и в свободное время выполнять как простой рабочий, и помимо оклада получал и сдельно. Так что Димка стал больше рабочим, чем инженером, но это не мешало всему процессу. Иногда в конце дня работяги оставались и иногда выпивали, как было принято в те времена. В обеденной комнате всегда висела гитара. Это Димка её принёс. Он любил попеть разные песни, когда немного выпьет. Вот после работы осталось человек шесть. «Гонец» принёс водку и закуску, и обычная небольшая пьянка началась. Димка первым начал дискуссию, обратившись к другу:

— Вот скажи, Митяй. Почему твою родную Одессу называют мамой, а Москву просто Москвой, иногда столицей? Ведь Москва — мать городов русских.

— Ничего подобного, — возразил Митя. — Москва — большая деревня, а деревня не может быть матерью города.

— Москва — наша столица.

— Ну и что?

— А то, что здесь все знаменитости живут, работают и похоронены.

— Ну и что? Все ваши знаменитости родились в Одессе, а уж вы, москвичи, себе их переманили. Я могу целый список накидать одесситов, которые живут в Москве. Родились — то они в Одессе, и Одесса — мама их родила, выкормила и воспитала. Ну а Москва хапанула уже готовенького одесского гения. Поэтому Одесса и есть настоящая мама, а Москва — мачеха, при этом злая. Так перечислить всех или сам знаешь?

Остальным сидящим с ними работягам стал интересен этот спор, и в помещении воцарилась полная тишина.

— Так перечислить или сам знаешь? Все московские знаменитости приехали сюда, а не родились в Москве. В Москве все есть, с продуктами намного легче, к Кремлю ближе и Новодевичье недалеко. А в Одессе все же намного лучше.

— Вот скажи, Митька, а что тебя привело в наш город, если в Одессе намного лучше? Ты здесь уже почти десять лет.

— Ну не десять, а пока только семь, но отдыхать я все равно еду домой.

— Вот ты сказал домой. Значит, ты себя считаешь одесситом, а сюда приехал в гости на несколько лет или ты как лимитчик приехал покорять Москву?

— Нет. Меня переманили из Одессы в Москву. Вот сидит жадный дядька в Кремле и смотрит по сторонам. Где бы хапнуть самое умное, творческое, талантливое. Увидел и хап. Квартиру, прописку, работу и все блага. Только живи в Москве и продолжай что — нибудь изобретать или выступать для москвичей, а твой город обойдётся, подождёт. Поэтому таланты живут здесь, а пишут об Одессе.

— Ну прямо только об Одессе?

— Пишут, что им укажут.

— Да. По указке про Москву, а из души про Одессу.

— Не. Из души про Москву.

— Нет, про Одессу. Именно про Одессу поэтому больше песен, чем про Москву и не спорь.

— Как это про Одессу? Про Москву, нашу столицу, и меньше, чем за какую — то Одессу?

— Не за какую — то, а за Одессу — маму.

Димка взял гитару и начал играть и петь: «Московских окон негасимый свет». Митя забрал гитару и запел: «Как на Дерибасовской, угол Ришельевской, в восемь часов вечера разнеслася весть». Димка вырвал у него инструмент и запел: «Москва златоглавая, звон колоколов». Кто — то из работяг произнёс:

Все равно не подерётесь. А давайте устроим соревнование. Каких песен больше, о Москве или об Одессе. Только сначала пять минут на подготовку и по пятьдесят граммов в себя. Ну и закусить обязательно.

— Все равно, — продолжил Димка. — Все гении родились в Москве и всегда жили здесь. Давай начнём с Пушкина. Родился в Москве.

— Убили в Питере, а похоронен в Псковской области.

— Его царь сослал в Одессу в ссылку.

— Это называется ссылка. К тёплому морю, прекрасным фруктам и овощам. Ссылка. Вот скажи. После института выпускник должен отработать там, куда его пошлют? Вот и твоего Пушкина послали не в Сибирь, а в прекрасную Одессу.

— Тоже мне, прекрасная! Пушкин написал о грязной и пыльной Одессе. — Конечно. Всякие приезжают и гадят у нас. Но Пушкин в Одессе бездельничал, отдыхал.

— Ты мне Пушкина не обижай, а то я сейчас твоего Багрицкого обижу или Бабеля.

— Попытайся. Даже если обидишь, то ничего не изменится. Нас, самых достойных, увезли из Одессы, и мы представляем наш город здесь, и ты ничего не исправишь. Так что? Продолжим песенную дуэль? Наливай.

Налили и выпили.

— «Друга я никогда не забуду, если с ним подружился в Москве», «Дорогая моя столица, золотая моя Москва». И у Высоцкого «Я однажды гулял по столице, двух прохожих случайно зашиб». А чем ты ответишь, Митяй?

— «На Дерибасовской открылася пиваная, там собиралась вся компания блатная», «Есть у нас в районе Молдаванки улица отличная, друзья». И у того же Владимира Семёновича «Который раз лечу Москва — Одесса». Понимаешь, Димыч? Не в Москву он летит, а в Одессу и из Москвы. Понимаешь, в Одессу, а ты говоришь, что Одесса не заслужила почётного звания Мамы с большой буквы «М». Опять же возьмём теперь кино. Все любят «Место встречи изменить нельзя». Высоцкий, Конкин и прочие. Дело, вроде, происходит в Москве, а снимали в Одессе и на одесской киностудии. Или взять «Три мушкетёра». Опять же в Одессе.

— Я же не говорю, что у Одессы не кинематографическая морда. Очень даже фотогеничная, но Москва все равно лучше и киностудий здесь намного больше.

— Правильно, но снимать они любят у нас, потому что Одесса — жемчужина у моря.

— «Ты ж одессит, Митька, а это значит, что не страшны тебе ни годы, ни беда», — запел Димка.

— Спорить мы можем до бесконечности и ни к чему не придём.

Митька выпил ещё стопочку и занюхал корочкой хлеба.

— Хорошо. Я соглашусь, что Москва не мачеха, а тётка, но со стороны папы. А папа у нас — Ростов. Так что тётка твоя Москва. Как говорят, поеду в деревню к тётке, и ничего тут не исправишь.

Допив последнюю водку, друзья разъехались в разные районы Москвы. Такие споры у них бывали периодически, но всегда разрешались быстро, мирно и со стаканом.