Воскрешающая

Маир Арлатов, 2016

Купить планету! А почему бы и нет? Главное, чтобы на ней отсутствовала жизнь, и желательно в любом ее проявлении. И с этого момента спокойная жизнь Лануф Ричард-Анна заканчивается. Султан Паучьей планеты уже давно держит ее жизнь под пристальным вниманием. И, разумеется, у него грандиозные планы, как использовать ее дар. Почему бы не стать, к примеру, Магистром Вселенной? Да только в дело вмешался юный оборванец, которого Бог послал выполнить вместо десяти подвигов всего один – спасти Воскрешающую!

Глава 3

Сердце лихорадочно запрыгало в груди и я, стараясь не шуметь, встала. Кресло мальчика было пустым…

Благодаря тому, что мои глаза уже привыкли к темноте, я могла различать где, что и как расположено в отсеке. Вскоре и мальчика нашла. Он лежал на полу, свернувшись калачиком и посапывал. Я облегчённо вздохнула и даже улыбнулась, подумав: «Привычка — вторая натура, чудной король…».

Затем вынесла из склада пару тёплых одеял и укрыла его. Почувствовав на себе тяжесть, он заворочался и сказал что−то на своём языке. Лишь одно слово, произносимое многократно, было мне знакомо: «Дарьян, Дарьян, Дарьян…».

Он общался с богом, а я? Во что верю я?

Я верю лишь себе, собственной интуиции и собственным силам.

Коснувшись рукой пола, я пришла к выводу, что мальчик не простудится, пол ещё хранил тепло.

Успокоившись окончательно, я опять забралась в излюбленное кресло, но мне уже не спалось. Странные мысли начали настойчиво влезать в голову. Чтобы защититься от ностальгии и глупых грёз, я надела наушники. Далекое шипение кометы перебивало все сигналы.

Поблизости не должно быть ни одного летательного аппарата. Обычно предупреждения Космопрогноза не остаются без внимания даже пиратами. Мало кто хочет рисковать своей жизнью, и при первых сигналах тревоги все мчатся от греха подальше. Я же частенько пренебрегаю его предупреждениями.

Вспомнились слова своей матери, умершей во время четырёхлетней войны между двумя мировыми корпорациями: «Доченька, если победит «Железное сердце», ты будешь богата, но несчастна. Если победит «Религия», ты тоже будешь богата, но одинока».

Её слова сбылись, хоть и носили в себе более глубокий смысл, нежели тогда я могла себе представить. Большую часть жизни, особенно несколько последних лет, я предоставлена сама себе. Я одинока, но это лучше, чем быть несчастной.

Победителем в этой короткой, но не менее кровопролитной, чем иные, войне, оказалась «Религия», а «Железное сердце» перестало существовать. Великая война разума и металла была окончена. Роботы ушли в прошлое, даже их биологические братья, останки которых до сих пор попадаются под ноги на заброшенных урановых рудниках многих планет. Лишь редкие оригиналы всё ещё предпочитают использовать их в качестве слуг.

«Религия» прозомбировала сознание многих людей на достижение во всех ситуациях компромиссов, жажду свободы, власть желаний. Короче говоря, с тех пор и развелась такая масса космических жителей, как отшельники, бродячие торговцы, корсары, и огромная армия космических преступников. С последними вообще опасно иметь какие−либо дела. О, сколько безжизненных планет и крупных астероидов является местами их заключения.

«Кот сдох. Сова рвёт когти, приём».

Пиратский сигнал вывел меня из состояния покоя. Я посмотрела на экран и затаила дыхание. Мимо проплывал звездолёт «Совы», оснащённый современным боевым вооружением. Дула ракетных установок едва не сняли маскировку с «Птички».

Корабль класса «Б» − боевой, прошёл рядом с нами, замер на несколько секунд, затем повернул влево, и резко увеличив скорость, улетел прочь. Я едва успела прочесть на его борту броскую надпись: «За свободу надо платить!». Что ж весьма впечатляюще.

− Это была «Сова»? — вопрос паренька вывел меня из оцепенения. Я вздрогнула и посмотрела на него. Будущий Король был едва различим в темноте. Он стоял, укутавшись в одеяло, и не спускал глаз с экрана.

− Да, − ответила я, − кот сдох, сова рвет когти.

− Значит можно не прятаться?

− Рановато ещё высовывать нос. Вдруг это блеф. Дождёмся, когда комета пролетит.

Гейза между тем была достаточно близко. Хоть мы и не могли её видеть, но заметили, что снаружи стало гораздо светлее. Астероиды, имеющие многочисленные раны от метеоритов и отшлифованные изменчивыми космическими вихрями, светились в лучах огненного хвостатого тела.

Чем ближе подходила комета, тем громче раздавалось в ушах шипение и треск электрических разрядов. Наш спасительный астероид покачнулся, отразив от себя волну высокотемпературного газа.

− Скоро будет жарко, − заметил паренёк.

− Ничего, переживем. Расскажи лучше что−нибудь о себе, − попросила я, снимая наушники, решив, что глохнуть мне пока рано.

− Рассказывать, в общем−то, нечего, − нехотя проговорил он, усаживаясь в кресло.

− К примеру, почему твоя планета называется Дарьяндес?

− На нашем языке это название означает — обитель Дарьяна, то есть его земля…

Мы долго разговаривали о своей жизни, делились мыслями, планами. Хорошо, когда в мире гордого одиночества возникает кто−то, способный уж если не понять, то выслушать. Будущий Король был способен сделать и то и другое.

− А как случилось, что ты стала воскрешать? — задал он вопрос, на который я долго не решалась ответить, что он вынужден был поинтересоваться: − Ты мне доверяешь?

− Мне не хочется пережить это заново. Может, позже я буду готова рассказать об этом.

Он не стал настаивать.

Грозное шипение Гейзы стало слышно даже внутри звездолёта. Становилось всё жарче. Я не сомневалась, что «перья» моей «Птички» выдержат много тысячеградусные перепады температуры. Нас беспрерывно трясло. Метеоры вокруг устроили массовый танец. Постепенно урывками они отходили в сторону от летящего объекта. Наш астероид не был исключением. По моим расчётам к хвосту кометы присоединится лишь некоторое количество близко к ней расположенных осколков. Да, и те по площади должны быть втрое меньше её ядра. До нас притягательная сила кометы даже не достанет.

Я представила, как Гейза врезается в астероиды, словно огненная стрела, и освобождает себе путь, уничтожая их, даже не почувствовав столкновения. Их расплавленные остатки застревают в огненном хвосте, делая ещё больше её неукротимую мощь. Потом надолго после неё останется чёрная дорога, разделяющая надвое Млечный Путь.

Неожиданно наш астероид совершил резкий скачек, и, ударившись о соседние, как юла завертелся на месте. Будущий Король едва усидел в кресле. Он решил не рисковать и пристегнулся. Как раз вовремя. Астероид опять подпрыгнул, но на этот раз уже оттого, что на него налетел другой. Обошлось — звездолёт не пострадал.

Вокруг становилось всё светлее. Во избежание ослепления я закрыла на смотровом окне жалюзи. Наш отсек погрузился в сумерки.

Снаружи был ад. Грохот сталкиваемых тел, которые разламывались от удара, взрывы, исходящие от каких−то ядерных процессов, происходящих внутри самой кометы, оглушительное шипение и свист.

Все эти звуки, разумеется, во много раз уменьшенные, врывались к нам, заставляя беспокойно оглядываться и замирать от страха. Если мы обращались друг к другу с вопросами, то слова наши нельзя было расслышать среди этого хаоса.

Неизвестно сколько времени прошло с тех пор, как началось это светопреставление. Но когда оно закончилось, мы долго не могли поверить, что всё ещё живы.

− Если это та беда, о которой ты предупреждал, то она миновала, − радостно сообщила я, отклеиваясь от кресла.

Будущий Король ничего не ответил, хотя ответа я и не ждала.

Мне предстояло провести проверку целостности систем звездолёта, обнаружить повреждения и по возможности устранить их.

Первым делом я проверила уловитель сигналов. В наушниках слышался посторонний треск и шум, не имеющий отношения к звукам снаружи. Скорее всего, была повреждена антенна, которую заменить не составит особого труда. Её заменой я займусь на ближайшей технической станции.

Затем включила рубильник, обеспечивающий оборудование необходимой энергией. Ожили мониторы, включилось освещение. Вроде бы всё было в порядке. Я вывела на экран главного компьютера схематическое изображение корабля, и поочерёдно проверила работоспособность узлов двигателя, целостность обшивки, и вообще всё его технические характеристики. Я более чем опытный пилот и потому даже одного взгляда на схемы мне хватило, чтобы понять — моя «Птичка» отделалась лишь парой царапин, и несколькими вмятинами, короче говоря, лёгким испугом.

Я была рада, что всё обошлось даже лучше, чем я предполагала.

− Это Дарьян нам помогает, − уверенно произнёс мальчик. — Это он нас спас от пиратов и защитил от кометы.

− Может быть, — согласилась я, заметив, что он какое−то особое внимание уделяет моим манипуляциям с разного рода аппаратурой, и спросила: − Ты запоминаешь, что и как я делаю?

− Просто интересно, − он отвёл глаза от моих рук, устремив взгляд на смотровое окно.

− Тебе приходилось работать за пультом управления?

− Немного.

− Основы знаешь?

− Да, нас обучали в школе, но за два года столько всего нового произошло, что я уже сомневаюсь, знаю ли что−нибудь.

− Когда мы пересечём Млечный Путь, у тебя будет время проверить свои знания.

− Правда? Вот здорово! Вы такая добрая!..

− Ну−ну, мы же договорились…

− Ах, да… Лануф, когда я стану Королём, я сделаю для тебя всё, что попросишь.

Я весело рассмеялась.

− Ты мне не веришь?

− Верю, но не пойму, откуда такая уверенность, что именно ты станешь королём? Вас же четверо…

− Да, четверо, но королём стану я!

Его уверенность в своём будущем меня поражала.

− Не сердись, пожалуйста. Просто я не понимаю, что произойдёт с другими твоими братьями.

− Братьев у меня только двое. Третья сестра — она мне не соперница, в шестнадцать лет она уйдёт из королевства разыскивать того, кто полюбит её и сделает своей женой. Мой брат Ларенс встретит женщину своей мечты на одной из планет двухсолнечной системы. Он не захочет возвращаться назад. Брату Нацтеру осталось совершить всего один подвиг, и он его совершит, но, к сожалению, он пошёл неправильным путем: Нацтер служит силам зла и не знает об этом.

− Хорошо, наверно, знать своё будущее? — с завистью в голосе произнесла я.

Мне лично хотелось порой заглянуть немного вперёд и сделать что−то не так как положено, зная заранее, что не придётся переживать неприятные последствия. Частенько у меня всё получается совсем не так, как я рассчитывала, и это обстоятельство всё больше делает меня одиноким космическим странником — отшельником, без пользы прожигающим свою жизнь. И только деньги поддерживают меня в живом состоянии. Не будь их, как долго бы я смогла прожить?

− Хорошо, если оно хорошее.

− Ты прав, если оно плохое, то лучше его не знать. Кстати, как мне тебя называть? Ведь у тебя должно быть имя.

− Должно быть, но теперь его нет. Называй, так как называешь меня в уме.

− Будущий Король?

− А что, хорошее имя, оно мне нравится, − он улыбнулся.

− Скажи мне честно — ты читаешь мысли?

− Нет, не читаю. Скорее угадываю. Будто кто−то в моей голове выдает ответы. Вот, например, ты только начала печатать первые буквы, а уже знаю, какое слово получится.

За разговором я совсем отвлеклась от работы. На мониторе появилась следующая надпись: «Звездолёт класса «К» исправен и готов к эксплуатации, все системы находятся в порядке, атмосферное давление в отсеках в пределах нормы».

− Как же ты объяснишь, о чём говорили люди возле своих кораблей тогда у Бюро? — я откинулась на спинку кресла и обернулась к пареньку. — И как ты узнал, что к швейцару подойдёт слепой старик?

− Со стариком просто — я заметил, что ты не смотришь по сторонам, а если бы ты тогда чуть−чуть повернула голову в бок, то тоже его заметила бы. Ну, а разговор тех людей я просто услышал. У меня очень чуткий слух.

− Замечательно! — что я ещё могла сказать?

− У меня способности врождённые также как у сестры и братьев.

Я чувствовала, что мальчик хочет продолжить разговор о способностях. И естественно его интересовал вопрос о происхождении моего дара, о котором у меня не было желания говорить. Мне трудно называть мою способность даром — это проклятье, с которым трудно жить и невозможно избавиться.

− Да, при таких суровых законах, как на Дарьяндесе, просто необходимо иметь уникальные способности. Без них не выжить вдали от дома, − высказала я своё мнение и тут же, пока он не стал с другой стороны подбираться к интересующей его теме, я встала и торжественно сообщила:

− Будущий Король, с этой минуты я назначаю тебя вторым пилотом и вверяю тебе очень серьёзное дело, − я взяла в руки наушники и протянула ему. − Отныне твоей обязанностью будет прослушивание сигналов, бороздящих бескрайние просторы космоса, следить за данными радаров и своевременно сообщать мне — главному пилоту — о любом движущемся объекте, который попадет в зону видимости и слышимости приборов. Готов ли ты приступить к своим обязанностям?

Будущий Король не ожидал такого поворота событий. Он остолбенел от удивления, но едва я закончила речь, бодро по−боевому отчеканил:

− Так точно!

− Тогда, приступай. Наше путешествие продолжается!

Мы приступили к своим обязанностям. Будущий Король воспринял новость очень серьёзно. Чувствовалось, что ему можно доверить и не такое маленькое дело.

Вскоре моя «Птичка» перестала цепляться за спасительный астероид, который как оказалось за время прохождения кометы, уменьшился почти вдвое. Теперь нам предстояло на минимальной скорости выбираться из пояса раздробленных на части астероидов, избегая при этом столкновения с метеоритами. По моим расчетам, чтобы добраться до того места, где прошла Гейза, у нас уйдёт недели две — опять же по земным меркам. Потом почти столько же времени уйдёт на преодоление оставшейся части.

Беспросветная тьма окружала нас. Свет далеких солнц редко мог пробиться сквозь каменную толщу. Благодаря прожекторам звездолёта наш полёт проходил более или менее благополучно. Временами приходилось делать длительные остановки, так как иногда астероиды и их обломки находились в подвижном состоянии. И не просто в единичном экземпляре, а в таком большом количестве, что пробираться через них было бы полным безумием. И чем ближе мы подлетали к чёрной дороге, оставленной Гейзой, тем реже нам встречались крупные астероиды. Было больше метеоритов размером с футбольные мячи. Они то и дело врезались в звездолёт, избавляясь от лишней энергии. Мы буквально кожей чувствовали их мощные удары. В такие минуты нервы наши были на пределе, а беспокойство за целостность корабля — безмерным. Казалось, эта бомбардировка никогда не закончится.

Но удача была с нами. Мы всё−таки пересекли Млечный Путь, и радости нашей не было предела в тот час, когда позади оказался последний астероид.

− Есть! — воскликнул Будущий Король. — До нас доходят сигналы Космопрогноза!

− И какую они обещают погоду в созвездии Белой Орхиды?

− А мы как раз и находимся в этом созвездии?

− Это первое и последнее созвездие, которое мы пролетим: начитается Вторая Смешанная галактика, затем идёт Третья, далее Туманная, и, наконец, галактика Синего Веера.

Мальчик выслушал меня и вновь начал сосредоточенно прислушиваться к сигналам космоса.

− Туманную галактику пересекает Холодная комета, кольцо алмазных болидов начинает вращение в обратную сторону, произошёл взрыв Зелёного Карлика — одной из пяти планет Третьей галактики, понесший за собой выброс радиоактивной плазмы. Чёрные Дыры в районе этой галактики при поглощении плазмы значительно уменьшились по площади. Исследователи полагают, что в ближайшие сто лет дыры полностью исчезнут. Вот и всё, − мальчик отложил наушники.

− Хорошие новости, особенно про Чёрные Дыры. Жаль только, что, когда они не будут стоять на моём пути меня, возможно, не будет в живых.

− Ты не хочешь долго жить? — удивился мой помощник.

− В данный момент у меня нет особого желания продлевать свою жизнь.

За время полёта между мной и мальчиком сложились дружественные отношения. Мы ни разу не поссорились. У меня даже появилось такое впечатление, будто мы знакомы, по крайней мере, лет сто. Иногда мы понимали друг друга без слов.

Будущий Король проголодался. Он при первой возможности устраивал себе в столовой пир. Конечно, звал и меня, но я обычно приходила тогда, когда он заканчивал есть. Зато, когда я набивала рот едой, он без умолку рассказывал о жизни на своей планете, а также о том, какие приключения ему удалось пережить, пока он был вдали от дома. Мой мозг в последнее время представлял из себя энциклопедию жизни существ Дарьяндеса, мифов, легенд и прочих сведений. Я даже начала изучать язык его королевства. Могу гордиться собой: у меня оказывается есть способности к языкам. Если так пойдёт и дальше, то общаться с Дарьяндесянами я смогу без переводчика

Этот знаменательный день мы отпраздновали весело. Я извлекла из недр складского отсека законсервированный торт, и торжественно внесла его в столовую.

У мальчика от счастья засветились глаза.

− Торт, настоящий! — в восхищении выдохнул он.

− У нас ведь есть повод, не так ли?

− Повод? — Будущий Король на секунду задумался. — Пересечение Млечного Пути?

− Угадал! — я зажгла на торте свечку. — Мы пережили первое серьёзное испытание, и достойны вознаграждения.

Звездолёт летел в режиме «автопилот», мы спокойно могли заниматься своими делами. Если вдруг радары засекут какой−нибудь движущийся или иной подозрительный объект, который появиться в пределах их видимости, компьютер предупредит нас звуковым сигналом.

После того, как торт был съеден, мы стали смотреть видео. Мне нравились мультфильмы, а Будущий Король предпочитал крутые боевики. День удался на славу.

Впервые за время полёта мы спали на настоящих кроватях в отсеке на дверной панели, которой красовалась табличка: «До весны не будить!».

На вопрос мальчика, что она означает, я поведала историю с разумными медведями с планеты Арктур. Медведями этих существ назвать можно было только с большой натяжкой, они на них совсем не походили. Единственное, что сближало таких разных существ — это зимняя спячка и сооружение, отдалённо напоминающее берлогу.

Я тогда впервые в жизни купила себе планету. Арктур считался безжизненным, покрытым толстым слоем вечного льда, космическим объектом третьей величины. Но наступал иногда на Арктуре такой период, когда один из его блуждающих спутников — давно угасшее, но сохранившее тепло Чёрное Солнце — проходил по его орбите почти в плотную, и тепла хватало чтобы растопить какую−то часть льда и снега.

И вот тогда на свет выползали странные фиолетовые волосатые существа. Издавая скрипящие звуки, они вытаскивали из берлог своих детёнышей и учили их искать пропитание.

А едой им служили погибшие от тепла снежные рачки, которые питались исключительно льдом, смешанным с космической пылью, и были на редкость бесхребетные, бескостные, безмозглые, то есть, проще говоря, на редкость мягкотелые создания. Фиолетовые медведи нагуливали жирок, дурачились, заводили любовные романы, последствия которых будут известны лишь следующей весной. Детёныши учились уму−разуму. Даже странно, что эти существа имели разум, но, ни к чему его не применяли. В общем, они вели растительный образ жизни.

Я прожила рядом с ними несколько бесконечно долгих зим. Каждый раз, когда медведи засыпали, зарывшись в снег, мне казалось, что следующая весна никогда не наступит. Ни осени, ни лета на этой планете не было. Лишь весна и зима.

Существа легко овладели моим языком, научились грамотно излагать свои мысли, и даже писать. Один из медведей красными чернилами на пластиковой дощечке написал: «До весны не будить!» и подарил мне из самых лучших побуждений.

Блуждающий спутник стремительно остывал. С каждым своим следующим возвращением, он всё меньше и меньше согревал их планету. Фиолетовые существа постепенно вымирали. Мне пришлось продать Арктур, так как медведи, узнав про мой дар, стали более настойчиво просить меня оживить их детей или родственников. Они буквально преследовали меня с мертвецами на беспалых лапах. Они не понимали, что если я оживлю их сородичей, то все они погибнут от голода. Живых снежных рачков им при отсутствии пальцев и когтей не поймать, а мёртвых всё труднее стало отыскивать.

Я позорно бежала с этой планеты. Много позже до меня дошли слухи, что Чёрное Солнце сошло с траектории своего обычного Полёта, и затерялось в бескрайних просторах вселенной. Бедные мои фиолетовые существа… Они заснули навсегда.

У меня никогда не возникало желания совершить остановку на этой планете. Слишком тяжёлые воспоминания до сих пор я храню в своём сердце.