И о чем-то плакала Японка

Людмила Смоленская

Условно жанр романа можно отнести к фэнтези. Героиня переживает кризис среднего возраста. Едет в республику Колгория, где ее ждут увлекательные приключения. В конце книги героиня обретает себя и сожалеет только об одном…

19

Пару минут я сидела, переваривая послевкусие визита. Потом встала за сотовым телефоном, чтобы позвонить Ксении Григорьевне. И опять не успела. Видимо сегодня мне был определён вечер открытых дверей.

Скрипнула калитка, и я увидела, как мимо окна, переваливаясь с ноги на ногу, медленно прошествовала Наталья Модестовна. Я поспешила ей навстречу.

Было видно, что ей очень тяжело идти. Тем не менее, она захотела посмотреть, как я «распорядилась посевными площадями». Обошла огород, молча глядя на мои посадки. Зашла в избу — осмотрела сени, кухню, горницу. Потом тяжело опустилась на стул и спросила чего-нибудь холодненького попить. Я принесла ей из холодильника полбутылки местной минеральной воды.

Когда подносила воду, расстояние между нами было минимальным, и я ощутила исходящий от её тела запах пота, смешанный с запахом тяжёлой болезни. На моих руках умирала бабушка, в последние две недели своей жизни она пахла именно так.

Действительно, ведь полная деревня целителей, неужели Наталье Модестовне нечем помочь? Ей же не более шестидесяти пяти…

Сделав пару глотков, она подняла на меня отекшие глаза.

— Что ж, Донна Мажептила, умеете организовать вокруг себя пространство, ставлю вам за это балл.

Я сдержанно поблагодарила. Она явно не собиралась уходить, что означало: пришла с чем-то более существенным, чем наградить меня баллом.

Пауза затянулась. Но это был не тот случай, когда пауза была нужна. Поэтому я спросила:

— А Марсель Назырович за что мне балл поставил? Если не секрет, конечно.

— Не секрет, — без улыбки ответила она. — К вам обратилась ваша соседка, а вы послали её в больницу. На это способны единицы в нашем поселении. Девяносто процентов здешних так называемых специалистов стали бы навязывать Дильке свои методы лечения. Марсель Назырович оценил ваше нежелание корчить из себя крутого целителя. Вы удовлетворены?

— Какой из меня целитель, — пожала я плечами.

— Как знать, как знать… Я, собственно, к вам с разъяснительной беседой и с приставкой.

Наталья Модестовна поставила стакан с недопитой минералкой на стол.

И я услышала следующее.

Как только новоявленный целитель получает три балла, ему полагается приставка к его компьютеру, с помощью которой он может наблюдать за жизнью в поселке. Число обзорных зон определяется количеством набранных баллов.

Оказывается, весь поселок нашпигован видеокамерами. Включая рабочие кабинеты каждого целителя. В моей избе жившая до меня бабушка принимала клиентов в кухне, значит, «моя» видеокамера где-то над столом. Или над порогом. Как говорят молодые мои коллеги, «фигас-се»…

— А что вы хотите? — вскинула полувыцветшие брови Наталья Модестовна, — ведь не все же такие сознательные, как вы! Мне еще уголовщины здесь не хватало! Всякой там крови некрещеных младенцев, волос с трупов и тому подобных мерзостей! Со всего мира сюда едут, глаз да глаз за всеми нужен! Ну и потом, когда оценивают коллеги, должны же они видеть, как вы работаете!

— А почему вы решили, что я буду работать с клиентом под видеокамерой? А если я уйду с клиентом, допустим, на крыльцо?

— А как тогда вы докажете, что у вас хорошая посещаемость? Все заинтересованы в том, чтобы каждый клиент попадал в камеру. Чем больше клиентов попадет в камеру, тем больше вы будете стоить, как целитель!

С тремя баллами мне предоставлялась возможность наблюдать за закусочной «Перспектива», где за столиками общаются мои так сказать коллеги.

Когда Наталья Модестовна меня покинула, я посмотрела на часы. Учитывая разницу во времени, мужу и на работу звонить поздно. А Ксения Григорьевна разрешала связываться с ней в любое время суток, чем я и воспользовалась.