Сумасшедшая палаты №8

Людмила Петровна Козякова, 2019

"Не судите по обложке" – гласит народная мудрость. Ангелы не всегда бывают милыми и приветливыми, а демоны не всегда творят зло. И даже если все говорят тебе, что ты чокнутая и у тебя шизоидное расстройство психики, не верь. Просто они не ведают того, что открыто тебе.

Глава 1

-Итак, Людмила, вы утверждаете, что видите странные вещи?

Я равнодушно пожала плечами.

–Давно она на аксиолитиках?

–Последний месяц, — ответила медсестра.

–Убрать.

–Но…

–Я сказал, убрать! — рявкнул доктор так, что персонал из трех медсестер и одного санитара побледнели. Даже меня пробрало. Суровый дядечка. Его перевели к нам из районной клиники три дня назад. Говорят психиатр от Бога. Работает по какой-то новейшей методике. Пациенты выздоравливают на раз, два, три. Хотя мне если честно плевать. Мне под сибазоном вообще на все плевать. И на этого странного длинноволосого новенького, и на мертвенно-бледную медсестру Тамару, и на близкого к обмороку санитара Пашку, и даже на то, что мне хочется в туалет.

–Людмила, — начал, было, доктор и убрал прядь волос за ухо.

–Хм, вы фанат фэнтези? — перебила я с равнодушным видом.

–Почему ты так решила? — Тут же заинтересовался он.

–У вас уши заостренные, как у эльфа. Наверно вы косплейщик, — догадалась я.

Тетка Тамара — добродушная полная медсестра в годах посмотрела на меня как на сумасшедшую. Соль вся в том, что я и есть сумасшедшая. И нахожусь в клинике для душевнобольных (душевно раненых, как называл свою клинику Валерий Степанович) номер 28, которая была мне домом родным на протяжении последних восьми месяцев.

Все началось лет с пяти, когда я увидела маленького старичка у бабушки в деревне, куда мама отправила меня отдыхать на лето. Он выглядывал из-за печки и показывал мне язык, ну и я ему в ответ. Тогда все списали на детскую фантазию и особого значения не придали. Второй «приступ», как называла это матушка, случился в девятом классе. Подростком я была нелюдимым и друзей среди сверстников не имела. Была полным изгоем и оттого, появление у меня подруги, стало для мамы огромной радостью… поначалу. Пока не выяснилось, что Снежана, а именно так звали девочку, с которой я дружила, умерла пять лет назад. Тогда мама долго плакала, и я сказала, что все выдумала. Нет, видеть странные вещи я не перестала. Только больше ничего никому не говорила, еще больше замкнувшись в себе. И вот, спустя два года, на какой-то корпоративной вечеринке, на которую меня зачем-то потащила матушка. Я познакомилась с ее начальником. У него изо лба торчали огромные витые рога, как у барана. И когда я поинтересовалась, чисто из любопытства, зачем он их надел и удобно ли ходить, не перевешивают ли, он чуть было не лягнул меня копытом, которое торчало у него вместо руки. Я так испугалась, что все рассказала маме. Разразился огромный скандал. Маму чуть не уволили с работы. А меня, по совету того же начальника, отправили в клинику для душевнобольных, в коей до сих пор и прибываю. Бывший главврач — Валерий Степанович, кстати, милейший был дядечка, внушал мне мысль, что мои видения не реальны и вредят мне и обществу. И заверял, что он мне поможет. Я верила, пока не увидела, месяц назад, за его спиной нечто черное, напоминающее густую тень. Оно нависало над ним, высасывая ауру, такую радужную оболочку, которая обволакивает людей как кокон. Я сообщила ему об увиденном, за что получила порцию аксиолитиков ежедневно. Неделю назад Валерий Степанович скоропостижно скончался. Видимо нечто высосало его всего до капли. Но мне было уже на это плевать.

Спустя пару дней появился этот новенький. На вид лет 35-37. Высок, подтянут, строен. С правильными чертами лица. Прямой тонкий нос с небольшой горбинкой, пухлые губы. Таким бы позавидовали современные модницы. Высокий лоб, раскосые зеленые глаза и длинные до лопаток волосы, белые как снег. Красит что ли? Такая внешность подошла бы скорее модели или актеру мыльных сериалов, чем врачу психиатру. На мой взгляд, приторно слащав.

И вот сейчас, на меня взирало это чудо косплея, как удав на кролика.

–Более вас не задерживаю, можете идти. — Вдруг резко закончил он знакомство с пациенткой палаты номер 8, то есть со мной.

–Тамара, отведите Людмилу в ее палату. Я позже к ней зайду.

Медсестра с облегчением на лице подняла меня под белы рученьки и шепнула.

–Уши у него обычные.

Я опять пожала плечами. Обычные, так обычные. Мне плевать.

Доктор зашел, как обещал, часа через два. Долго смотрел, будто сканировал, а потом попросил его описать. Я описала, мне то что, не жалко, а он протянул мне фото какого-то старого азиата.

–Вот таким меня видят все остальные, — пояснил он.

–Да ладно? — удивилась я. Видать, действие сибазона подходило к концу и я начала испытывать эмоции. Я даже подошла к доктору и пощупала его.

–Может зря отменили препарат? — Печально посетовала я. — Меня все еще глючит.

–Это не галлюцинации, девочка, — сказал доктор и вышел, озадачив меня основательно.

Больше он не приходил. Лекарства все отменили. А через три дня меня выписали по рекомендации доктора, утверждавшего, что больничный климат мне только вредит. И дома, под пристальным вниманием моей матушки, я быстрей пойду на поправку. Я была несказанно удивлена, как и весь медперсонал больницы, но кто ж будет спорить со светилом науки.

Доктор зашел перед самым моим отъездом, сообщить, что моей матушке он лично позвонил и несказанно обрадовал. Ну, а как же иначе. Так и вижу ее перекошенное счастьем лицо. И что она уже едет за мной, и я могу подождать ее за воротами данного заведения. Такое ощущение, что от меня спешили избавиться.

Попрощавшись с персоналом и пообещав, более никогда не возвращаться, вышла на улицу. Был самый разгар лета, духота невыносимая. И я, узрев лавочку в тени неподалеку, поспешила туда. Поставив сумку и плюхнувшись рядом с ней, вытянула ноги. Кайф. Я даже зажмурилась от удовольствия. Еще бы стакан колы и совсем бы стало хорошо.

–Привет.

Я открыла один глаз. Напротив меня стоял парень, облокотившись на машину и улыбался. А ничего такой. Высокий темноволосый с большими черными глазами и обворожительной улыбкой. Одет стильно и машина крутая — спортивная. Я в них не особо разбираюсь, в смысле — в машинах, но видно, что дорогая. Передо мной стоял типичный представитель золотой молодежи. Я закрыла глаз. Нет, со мной здороваться он никак не мог. Такие как он на таких как я внимания не обращают.

— Привет, — снова послышался его голос.

Я открыла глаза и оглянулась в надежде увидеть кого-нибудь за моей спиной. За спиной была береза и кирпичная стена. Одно из двух, либо он приветствует меня, что само по себе уже странно, либо он здоровается с деревом или стеной, а значит он псих.

–Ты со мной?

–Ну, не с деревом же.

Ага. Второй вариант отпадает, значит не псих.

— Меня Сергей зовут. А ты — видящая. Рад приветствовать.

А, нет, все-таки псих. Печально.

— Можно присесть?

Я по привычке пожала плечами. Общественные лавочки на то и общественные. Сергей подошел и плюхнулся рядом, нахально отодвинув мою сумку в сторону.

— Может, прокатимся? — предложил он.

— Куда?

— Куда захочешь?

— В Париж, — не раздумывая сказала я.

— Поехали.

Точно псих.

— Ага, только загранпаспорт из психушки заберу.

Он перестал улыбаться. Посмотрел на серое двухэтажное здание с решетками на окнах. Печально вздохнул, материализовал в руке небольшой огненный шар и начал задумчиво перекатывать его между пальцев. Посмотрев пару минут на его действия, встала и направилась к больнице.

— Ты куда? — поинтересовался он.

— Обратно в психушку.

— Зачем?

— У меня тут человек огненный шар в руке катает. Явно рано выписали, не долечили.

— Постой! — схватил он меня за руку.

— Девушку отпустил. — Послышался за моей спиной приятный баритон. Я оглянулась. Уф-ф, ну и симпатяга. Аж дух захватывает. Блондин, одного роста с этим"огненным". С синими, как море глазищами, обрамленными пушистыми ресницами, пухлыми губами. Но в нем не было слащавости, как в докторе. Скорее привлекательная мужественность. М-м-м.

— А если не отпущу? — спросил брюнет, сдавив мою руку сильнее. Я аж пищать начала от боли. Блондин, ни слова не говоря, достал из-за спины меч, по типу самурайского. И одним, еле заметным движением, отрубил парню кисть, чуть повыше запястья. Обрубок повис на моей руке кровавым браслетом.

— Ты отрубил мне руку! — Завопил Сергей, — мать твою! Крокодил пернатый! Ты отрубил мне руку!

–Я предупредил, чтоб ты ее отпустил. Я дважды не повторяю, — спокойно сказал блондин, вытирая лезвие тряпочкой.

— Так руку-то зачем? — Не унимался брюнет.

— В прошлый раз ты мне пол крыла оттяпал. И заметь, я так не орал.

— Да не было там пол крыла! Так, общипал маленько. А тут, целую руку. Не честно!

Еще немного послушав их препирательства, посмотрела на печально повисшую окровавленную кисть, и решила ретироваться в бессознательное. А точнее, позорно упала в обморок посреди улицы. Парни резко закончили перепалку и удивленно воззрились на меня.

— Чего это она? — это брюнет.

— Не знаю, может нервы?

— Молодцы, ничего не скажешь. Попросил присмотреть. Пять минут не прошло, а вы уже ругаетесь! Посмотрите, до чего девочку довели, изверги. — К нам спешил врач. Тот самый косплейщик со странными острыми ушами.

— Простите, мастер, мы не знали, что она такая малахольная.

— Она еще не инициирована, — мужчина подхватил меня на руки и понес все к той же лавочке. Я открыла глаза.

— О, доктор, — обрадовалась я ему как родному, — а вы знаете, я, кажется, окончательно сошла с ума.

Псевдо эльф зло посмотрел на парней так, что те съежились.

— Может, вернемся в больничку? — продолжала я, — там тепло и сухо, и стены белые. Никакие люди с мечами не расхаживают и кисти не отрубают.

Я продемонстрировала обрубок, висящий у меня на руке.

— Забрать, — коротко приказал доктор.

Брюнет тут же подбежал и отодрал свой ошметок плоти. Я посмотрела на его руки. Обе были на месте!

— И когда успел отрастить? — задумчиво пробормотала я.

— Он — демон, у него быстрая регенерация, — пояснил доктор.

— А, вот в чем дело. Регенерация. А тот с мечом?

— Ангел.

— А где крылья?

— Прячу. С ними ходить неудобно, — заулыбался блондин.

— Ангелы, демоны, а вы эльф. Судя по ушам, — размышляла я вслух.

— Не совсем. Я все объясню, но чуть позже, у меня дома. — Сказал доктор. — Идти сама сможешь?

— Смогу. — И я бодро спрыгнула с его рук. — А мама? — Задала я резонный вопрос.

— А что мама?

— Ну, она же приедет за мной, а я у вас в гостях.

— Она не приедет.

— Вы ей не звонили?

— Звонил. — Тут доктор, или кто он там, немного помялся, но все же решил сознаться. — Людмила, тебя никто не будет искать. Всем в больнице, а так же твоей маме я внушил, что ты мертва.

— То есть как мертва? — опешила я.

— Бросилась под машину при очередном приступе сразу после выписки. А, я, как доктор, который совершил ошибку, выписав психически нездорового пациента, тут же уволился. Так будет лучше.

— Кому лучше? — Разозлилась я.

— Тебе, мне, твоей матушке, особенно твоей матушке. Ты была для нее обузой, тяжелой обузой.

— Да с чего вы взяли?! — Перешла я на крик.

— Любящая мать никогда не засунет свое дитя в этот ад, — тут он ткнул пальцем в сторону больницы, — по приказу начальника.

— Ну, почему сразу ад? Нормальная больница. Чисто. Сухо и кормят регулярно. Мама просто помочь хотела.

— Ну и как, помогла?

— Судя по тому, что я разговариваю с эльфом, у которого на подхвате демон с ангелом, нет.

Мальчики при моих словах надулись.

— Они не у меня на подхвате. Это твоя охрана. И твоя безопасность — их работа.

— Да? Вот оно как. — Удивилась я, — а отрубать конечности друг друга тоже их работа?

— Нет. И за это они получат.

— Он первый начал, — подал голос брюнет.

— Молчать! — Прикрикнул на них доктор.

— Знаете что, вы как хотите, а я еду домой.

Доктор печально вздохнул, положил ладонь на мою голову и сказал.

— Боги ведают, я не хотел, прости.

И я отрубилась.