Осенняя сказка

Людмила Волынская

Внешне благополучный брак 30-летней героини трещит по швам. Не видя выхода из создавшейся ситуации, она решает взять тайм-аут. Подыскав с помощью подруги временное жилье, она стала невольным свидетелем скрываемых от посторонних чужих отношений, а потом и сама оказалась вовлечена в них, тем самым кардинально изменив свою жизнь.

© Людмила Волынская, 2021

ISBN 978-5-0053-4830-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все события и персонажи выдуманы, все совпадения случайны

Глава 1

Резко встряхнув зонт, Лидка открыла дверь, оставив за порогом холод промозглого октября.

Изнутри пахнуло теплом и уютом. Сняв плащ и нацепив его на крючок вешалки, она сунула ноги в мягкие тапки. Невидимой шалью окутала плечи усталость. Исподволь пробираясь в потаенные уголки сознания, она затопила мрачный Лидкин настрой.

— Уже пришла? — не отрываясь от дела, свекровь бросила на Лидку мимолетный взгляд.

Сидя перед миской, полной краснобоких яблок, в телогрейке поверх старого вельветового халата, в съехавшем на затылок платке, свекровь пододвинула к себе противень, наполовину заполненный яблочными дольками.

Лидка кивнула в ответ. Пристроив на краешке стола пакет, она достала две буханки хлеба, молоко и печенье, купленное после работы в местном магазинчике.

— Зачем зря деньги выбрасывать? — переключив взгляд на телевизор, нахмурилась свекровь, успев-таки заметить это злосчастное печенье. — Я, считай, каждый день пеку. Мало вам?

— Я не каждый день покупаю, — ставя пакет с молоком в холодильник, отозвалась Лидка.

Она и сама не знала, зачем, собственно, купила это печенье. Но и на брюзжание свекрови особого внимания не обращала. За пять лет совместной жизни она привыкла к этому. Да и брюзжание это было отнюдь не обидным, а так, для проформы. Видно, той тоже было сейчас не до кондитерских экзерсисов, так как глаза у нее были на мокром месте.

— Что-то случилось? — насторожилась Лидка.

— Ай… — отведя взгляд, махнула рукой свекровь. Но весь напряженный вид ее говорил о том, что она только и ждет, как бы половчее выдать на-гора это «ай», что она незамедлительно подтвердила: — Предложение мне сделали.

Лидка застыла с видом безмолвного истукана. Жаль, сесть негде было, не то бы бухнулась на пятую точку.

— Помнишь, я к Клавке на прошлой неделе ходила, пару решеток взять? У них широкие, заводские, яблоки на них сушить хорошо, — завела свекровь, не дожидаясь Лидкиной реакции. — Володька ее с рыбалки целое корыто рыбы притащил. Так эта зараза четырехглазая совсем обнаглела. Меня же из моей тарелки ухой угощать вздумала! Что я, своего не знаю? Воду в прудах спускают сейчас, иначе, где бы он столько рыбы наловил?

Лидке не терпелось узнать продолжение, а ту, как назло, на этой рыбе заклинило.

— Ну, рыба, — подтолкнула она свекровь, — и что дальше?

— А, — с готовностью кивнула свекровь, видно, запамятовав, к чему приплела эту рыбу, — хотела я показать ей, где раки зимуют, а тут, как назло, Василь Иваныч зашел. Он когда-то у нас на заводе в ОТК работал.

Лидка выжидательно смотрела на свекровь. Свекровь напряженно уставилась на Лидку.

— И что, Василь Иваныч, — не сдержалась Лидка, — предложение вам сделал, или показал Клавке, где раки зимуют?

— Да погоди ты, — отмахнулась свекровь. — Володька ему — седьмая вода на киселе, но родня. Перекинулись двумя словами, я и ушла от греха подальше. А сегодня — на тебе! Ни с того ни с сего сюда явился! А я неодетая!

Лидка уже не понимала, чему больше удивляться — тому, что какой-то Василь Иваныч заявился сюда, или тому, что свекровь вдруг вздумала ходить нагишом. Второе показалось забавнее.

— С чего вдруг вас в нудизм потянуло? Не май месяц, — поддела она свекровь.

— Чего? — недоуменно бросила свекровь.

— Сами же сказали — неодетая.

— Ай, — с деловым видом отмахнулась свекровь. — Ненарядно одетая, в халате.

Понемногу догадываясь, что к чему, Лидка хмыкнула.

— Когда вы себе в последний раз нарядное покупали? — уколола она свекровь, — и не всплакнули ни разу. А теперь?

— Перед человеком неудобно, — засмущалась свекровь.

— Ладно, — понемногу теряя интерес к чужим лямурам, вздохнула Лидка, — чем все закончилось-то?

— Так тем и закончилось, — простодушно ответила свекровь, — предложение мне сделал.

Лидка опять оживилась:

— Что, так прямо и предложил — руку и сердце?

— Э-эх… — осуждающе кивая, вздохнула свекровь. — Какое сердце? Пенсию свою предлагал, а она у него вдвое больше моей.

Лидка состроила заинтересованное лицо.

— А жилплощадь в придачу он вам не предлагал?

— А как же, и жить предлагал у него. Только после смерти квартира его внукам достанется.

— Лет — то ему сколько?

— Ну, лет на десять меня старше… Считай, уже за семьдесят.

— Ничего себе, кавалер! — удивилась Лидка. — Такому не жена, а нянька нужна.

— Так нянька-то и нужна, — недоуменно уставилась на нее свекровь, — а кому бы я еще сдалась в мои-то годы?

— А вам он, зачем? Кур да кроликов мало? Или пенсии не хватает?

— Я так и сказала, — печально закивала свекровь, — оно вроде заманчиво, а случись что в наше время, мне к его пенсии придется еще и свою докладывать. Не бросишь ведь живого человека. А квартирку внуки хапнут. Пусть им предложение и делает.

— Ну и зачем вам наряжаться, раз все равно отказали?

— Разве ж я не женщина? — застыв с ножом и яблоком в натруженных руках, удивилась свекровь.

«А ведь и впрямь, — задумалась Лидка о своем, о девичьем, — женщина. Но сколько в ней теперь женского-то? Так пройдет жизнь, а под старость только и останется, что пенсию делить».

Словно читая ее мысли, свекровь поддакнула:

— Вот и радуйтесь жизни, пока молодые.

— Чему радоваться, — задетая за живое, огрызнулась Лидка, — что сыночек ваш вечерами где-то пропадает?

— А что ты у меня спрашиваешь? Ты у него спроси, — отбила атаку свекровь. — Я ему не раз говорила. А ты все молчком, молчком. Вот и нечего на меня пенять. Не я ему эту работу сосватала.

— Так он вам сын, все-таки, — раскладывая продукты, отвечала Лидка.

— Да, сын, — вздохнула свекровь с преувеличенно скорбным видом. — Чуть что не так, он мой. А как мать послушать, так он почему-то сразу твоим становится. А я и не мать вроде, а пятое колесо в телеге. Своим умом живете, своим и разбирайтесь.

— Будет вам, мама, — отмахнулась Лидка, — чем мы вам не угодили?

— Не переживай, — миролюбивее ответила свекровь. — Не из гулящих он. Сама знаешь, не вчера замуж вышла. Потерпи, раз уж вам так хочется машину. Много он заработает, сидя возле твоей юбки?

— Может, и так, — кивнула Лидка, уже сожалея, что затеяла этот разговор.

— А купите машину, построите гараж, пусть тогда в ней и ковыряется у тебя на глазах, — размечтавшись, свекровь вошла во вкус. Или Лидку успокоить хотела.

Женщиной она была неплохой, да и сына хорошего воспитала. Знать бы только, кто его сейчас перевоспитывать принялся.

Открывая дверь в коридор, разделяющий эти «хоромы», Лидка на ходу обронила:

— Я стирать буду. Соберите, что надо. Заодно и ваше заброшу.

— И-и,… — махнула рукой свекровь. — Я сама руками перетру. Чего его целый час вертеть? Только материя портится. Я кролика потушила, поешь.

— Не хочу. Вы бы лучше о себе подумали, а не о материи. Привыкли на всем экономить, вроде платье у вас одно, или вы его до гробовой доски носить собираетесь, — ворчала Лидка, направляясь в ванную, которую ванной назвать язык не поворачивался.

Пристраивали ее наспех, боясь не успеть до холодов. Чтобы не слишком тратиться, свекровь созвала живущую по соседству родню. И получилось, как в поговорке: «Скупой платит дважды». Каждый судил-рядил по-своему и хотел, чтобы по его было. В итоге все переругались, а половина ванной так и осталась необложенной плиткой.

Завертелось-закружилось пестрое колесо, деловито забурлила в машине вода.

Все валилось у Лидки из рук, но из вежливости спросила: «Помочь вам?», хоть ответ знала заранее.

— Куда мне спешить? Да и немного осталось, — донесся из веранды голос свекрови. — Завтра еще насобираю. Вон какой ветер, снова попадают. Пропадут ведь, жалко.

Яблоки в этом году уродили на загляденье. Ветки сгибались под их тяжестью. Закатанные в банках компоты, варенье и повидло выстроились на полках в погребе. А яблоки все не убывали. Обычно свекровь продавала излишки на рынке. В этом году продавали их за бесценок, да и те не очень-то брали. Вот свекровь и рассудила, что лучше посушить.

— Как хотите, — ответила Лидка и пошла на свою половину, состоящую из просторной гостиной и не менее просторной спальни.

Им с Иваном этого хватало. Когда по праздникам собиралась родня, стол обычно накрывали в гостиной свекрови. А когда к ним заглядывала молодежь, они обходились без излишеств. Детей у них с Иваном не было, так что волею судеб суверенитет двух родственных государств до сих пор удавалось соблюдать.