Одинокая птица

Людмила Андреева

…Через несколько дней Света узнала, что Сергея арестовали. Ей рассказали, что он встретился с братьями бывшей жены. Те завязали драку, а Сергей, как было написано в протоколе, превысил правила самообороны и применил запрещенные приемы – братья с увечьями оказались в больнице…

3

Было время цветения садов. По городку плыли дурманящие запахи черемухи и сирени… Люди в этом году рано скинули надоевшую за зиму теплую одежду и шли налегке по своим делам. На их лицах лежал отпечаток тех тревог и забот, которые в последние годы владели ими. Экономическая нестабильность и неуверенность в завтрашнем дне сделали свое дело. Все стали какие-то нервозные, малейший толчок мог послужить искрой для мощнейшего костра разобщения. В это тяжелое для всех время каждый выживал как мог. Помощи от государства не было никакой, правящие структуры занимались лишь личными проблемами… Что и говорить, эти аппаратные игры надоели всем, ими сыт не будешь. А весенний день, по народной поговорке, год кормит. У каждого на уме было только одно: как продержаться, как дожить до зарплаты, которую постоянно задерживали, не залезая в долги… Многие кормились со своих участков, кто-то приторговывал, а кого-то содержали родители-пенсионеры, которым до недавнего времени тоже задерживали пенсионные выплаты. Кто-то крутился на двух работах (хоть и с работой было очень туго), а кто-то ездил на заработки. Это практиковалось сплошь и рядом.

Галя работала нянечкой в городской больнице и помогала одной одинокой бабушке, та ей, в свою очередь, разрешала сажать на своих шести сотках картошку и другие овощи (сама-то она уже не в силах была обрабатывать свой участок). Жила Галя в общежитии, комнатушка на двоих была конечно тесновата, но все-таки, хоть какая-то крыша над головой. Дашенька училась в седьмом классе близлежащей школы и очень беспокоила Галю своим поведением. Директор детского дома предупредил Галю, что Даша трудный подросток, рассказала о возникших сложностях при воспитании. Но Галя втайне все же надеялась, что слова директрисы — небольшое преувеличение, что ее дочь вовсе не такая… Увы. Эти два года, прожитые вместе, доказали правоту тех слов.

В каждом слове дочери, в каждом ее поступке Гале виделся скрытый упрек в том, что Дашенька росла без нее, одна в окружении чуждых ей людей. И Галя, сознавала свою вину, — она не умела быть матерью. Ее дочь была оторвана от матери именно в те годы, когда с ребенком устанавливаются крепкие связи, от которых зависит дальнейшее взаимопонимание. Трудности их отношений она в полной мере оправдывала этим. Галя как бы расплачивалась за убийство своего отца отчуждением, потерей душевной близости и понимания родной дочери. Та абсолютно не впускала Галю в свой мир. У них не было той открытости, какая в свое время была у Гали и ее матери… Гале хотелось искупить всю свою вину перед дочерью, но она не знала, как это сделать. В сущности, она ничего кроме своей ласки, заботы и тепла не могла дать, но и это дочь воспринимала в штыки: как будто мать посягала на личную свободу дочери. И боясь окончательно потерять ребенка, Галя допустила грубую ошибку, взвалив всю работу по дому на себя. Придя со смены домой, она заставала там такой бедлам!.. Даша ничего кроме своих интересов не хотела знать, всем своим поведением как бы говоря: раз ты моя мать, то терпи меня такой, какая я есть! Галя не могла даже контролировать, куда и с кем Даша ходит, чем занимается… Галю раза три вызывали в школу из-за дочери… И она очень боялась, что Дашина судьба будет сломана из-за ее тяжкого греха.

«Господи, — думала она часто, — ребенок ведь ни в чем не виноват! Почему же Даша должна страдать из-за того, что натворила я?.. Я плохая мать, ведь не могу исправить произошедшего, не могу…» Бесконечно спрашивая себя, как искупить свою вину перед дочерью, Галя в бессилии плакала, вспоминая дни, проведенные в колонии. Считай, вся молодость ее прошла там. Но она это заслужила… А загубленное по ее вине детство дочери всегда будет висеть над душой Гали. Повзрослевшая раньше времени Даша — вечная душевная боль… Там, в зоне, Галя часто, думая о дочери, представляла себе Дашину одинокую фигурку у окна и мысли пчелиным роем крутились в ее голове, далеко отгоняя сон. И теперь, когда они наконец были вместе, Галя не стала ближе к дочери, между ними так и остались годы разлуки. И Галя ничего с этим поделать не могла. Отчаянье брало ее, хотелось ото всего забыться, в голове время от времени появлялась мысль об алкоголе… Но эта дорога вела в никуда. Пьянство отца выработало у Гали стойкое отвращение к спиртному.

Когда за Галей стал ухаживать Илья, Даша стала относиться к матери еще хуже.

— Давай не будем встречаться, Илья. Пойми, я не хочу огорчать свою дочь… — твердила Галя.

— Ты и так всем жертвуешь ради Даши, — обычно отвечал он. — Ты тоже имеешь право на личную жизнь! После всего, что было, что пришлось тебе пережить, ты заслужила хотя бы спокойное существование! Просто — дочь тебя ревнует, но это должно пройти, это вполне естественно.

— Я тебе благодарна Илья, за твое доброе отношение ко мне. Но в случае с дочерью я бы не хотела рисковать. Она моя родная кровиночка, у меня нет никого ближе ее… Может, не надо нам встречаться хотя бы у нас?.. Ведь, когда ты к нам приходишь, она становится сама на себя не похожа.

— И как долго ты предлагаешь встречаться тайком? Меня это не устраивает. Я хотел бы быть с вами, делить все горести и печали, к тому же помочь тебе найти контакт с дочерью. Ведь как она себя ведет с тобой — сплошное детство. Согласен, Даша, может, ввиду своего тяжелого детства в чем-то и права, но ей тоже надо понять тебя. А она из-за тупого эгоизма ничего не хочет видеть дальше своего носа. Так же тоже нельзя!..

Илья с Галей был откровенен во всем, и она понимала, что он прав, но она боялась за Дашу, которая ни за что его не принимала. При появлении Ильи в их комнатушке, Даша всем своим видом старалась показать свое презрение и пренебрежение, грубила и хамила, стараясь показать себя только с отрицательной стороны. Галя видела, что Илья как может, сдерживает себя, но не знала, надолго ли оно, это его терпение. Она не хотела бы, конечно, потерять и его, но… Дочь ей была дороже.

А Илью не пугало Галино прошлое, после ее откровенного рассказа о себе он стал более внимательно относиться к ним обеим, понимая, что тут нельзя иначе. В семье, где всем досталось от жизни, нельзя рубить с плеча. Ему очень хотелось помочь, ведь должно же человека что-то согревать в жизни. Он и сам потерял жену и сына три года назад в автомобильной аварии, чудом уцелев при этом. Можно углядеть в этом злой рок или что-то там еще, но иногда жизнь обходится с людьми слишком круто, бесконечно нанося человеку удар за ударом. Важно в такой ситуации помочь человеку выстоять, не сломаться. Иначе он поплывет по воле волн, и тогда нельзя будет ничего исправить. Он видел, что Даша — просто напуганный жизнью зверек, который вырос в запредельных условиях. Илья пытался растопить лед во взаимоотношениях дочери и матери. Пытался войти в контакт с Дашей, но та, как улитка, пряталась в свой домик при каждой его попытке.

— Даша — моя расплата, мой грех и моя совесть… ею я плачу по счетам… — часто говорила Галя.

— Нельзя так говорить, — отвечал Илья. — Если ты сама уже смирилась с этим, не надо дочке показывать этого примирения. У нее ведь вся жизнь впереди. Дашу надо подтолкнуть, иначе она так и будет стоять у черты, не решаясь, а точнее — боясь переступить порог, разделяющий вас. Она наверняка боится привязаться к тебе, она ведь выросла без тебя… Сама понимаешь, родного человека никто не заменит. Мать она и есть мать, только многие это слишком поздно понимают. Ты должна бороться за нее, иначе окончательно можешь ее потерять!

— Я ее уже потеряла…

— Нет. С этим я не согласен! Не надо раньше времени сдаваться!..

Но у Гали не было сил. Она не знала, что ей делать, как быть. С каждым днем становилось труднее терпеть Дашины выходки. Галя стала замечать, что Даша стала приходить домой поздно и подозрительно возбужденная.

Стараясь гнать мысли о плохом, Галя шла со смены домой. Зайдя в комнату, она увидела страшную картину: растрепанная Даша сидела на краю подоконника, свесив ноги на улицу… Галя вскрикнула от ужаса, и Даша стала соскальзывать вниз… Через мгновение послышался глухой звук падения тела. Подбежав к окну на не гнувшихся ногах, Галя увидела, что дочь лежит, распластавшись на газоне. Перед ее глазами все поплыло, и она потеряла сознание.

В больнице, куда скорая привезла Дашу, Гале сказали, что падение с высоты четвертого этажа, да еще под наркотическим воздействием, не останется без последствий. Можно сразу сказать, что одними шишками тут она не отделается. Галя вся скукожилась от происходящего, застыла и онемела. Она только смотрела на всех широко раскрытыми глазами, в которых виднелся весь ужас произошедшего.

В Библии сказано, что за грех родителей, расплата настигает до десятого колена… «Если виновата я, то и наказывай меня! Не надо мучить невинную душу… — думала Галя. — Ведь я, получается, сломала жизнь своему ребенку, из-за меня Даша ступила на этот путь! Из-за того, что она была оторвана от меня, из-за того, что меня не было с ней в нужный момент рядом…» Ребенку важно знать, что он любим, что его поймут, что он нужен… Не получая всего того, в чем он нуждается в годы становления личностных качеств, он зачастую становится тем, кем он становится. Образовавшуюся таким образом душевную пустоту он заполняет всем, чем придется. Если ребенка не научить быть человеком, он не сможет быть им. Только добро способно на это, но добра-то в нужное время и не было. Мы зажимаем добро в себе, боясь растратить его на других. Душевность и человечность стали дефицитом… Что же ждет человечество в будущем?.. Как жаль, что у нас становится больше изломанных судеб, неуверенных в себе людей, неприкаянно плутающих в поисках своего «я»… Может, в наших силах изменить хоть что-то? Да, и надо начинать с себя, со своей души.

…Галя сидела у кровати дочери и плакала. Плакала от бессилия хоть что-то исправить…

— Ма-ма, мамочка… — прошептала Даша и попыталась рукой достать Галину руку.

Галя, улыбнувшись сквозь слезы, взяла Дашину руку и прикрыла ее ладонь своей.

— Мама…