Чужая игрушка

Любовь Трофимова, 2023

Внешность куклы и непростой характер, – всё, что дала мне мать. Недоверчивость и осторожность дикого зверька привили в детдоме. А дальше?.. Надежды и мечты разбились вдребезги, когда словно игрушку, выставленную на витрине, меня купил монстр с Востока.От автора: 2-я книга из Цикла «Страсти по Востоку». История Таси и Тамира – второстепенных героев романа «Контракт на плен».

ГЛАВА 7

Тася

Неделя до отъезда тянулась мучительно медленно. Уже на следующий день, устав лежать, я шастала по палате маршрутом, протоптанным Дариной ещё накануне. От двери к окну и назад. Голова уже почти не болела, а благодаря чудодейственной мази, синяк начал менять краски. В зеркало я старалась не смотреть, но Дарина, отводя взгляд, говорила, что всё вполне неплохо.

Нам было очень скучно, телевизор надоел, да и каналов, как оказалось, было не так уж и много. Книг мы с собой не взяли, а связи всё ещё не было. Наш куратор, он же самопровозглашённый наставник только отмахивался, поясняя, что со связью здесь всегда было проблематично.

На улицу выходить тоже разрешили, но прогулявшись по парку, мы наткнулись на сплошной забор, сверху через каждые десять метров утыканный камерами. На выезде с территории постоянно маячила охрана с рациями, и, завидев нашу растерянно блуждающую парочку, сразу активизировалась и не спускала с нас глаз.

На следующий день Дмитрий Сергеевич привёз наши вещи. Ну как наши… Вкатив в комнату два новеньких чемодана, он отступил в сторону и, кивнув в их сторону, тут же сообщил:

— Ваши вещи. Особо не разбирайте, до отлёта всего пять дней, так что…

— Это не моё, — растерялась Дарина, присев и раскрыв ближайший к ней чемодан.

— А это не моё, — подхватила я, перебирая новые вещи с бирками.

— Ваше, ваше, — кивнул мужчина и, сев на стул, сложил руки на груди.

— Тут всё новое, — подняв длинное платье, продемонстрировала болтающийся ярлык подруга.

— Подарки от меценатов, — пожал плечами наш куратор и, поджав губы, поинтересовался: — А вы планировали ехать в том старье, что перепало в детдоме?

— Нормальные у нас вещи, — обиженно фыркнула я и, развернув новенькую рубашку, ахнула: — Ну и цены! Дарин, ты видела?

— Видела, — изучая почти такую же этикетку, проворчала Дарина и, отложив вещь, поднялась на ноги. — Мы не можем это принять.

— А я и не спрашивал, — строго сообщил мужчина и, обведя рукой наши возмущённо сопящие персоны, напомнил: — Вы так-то элитный университет будете представлять.

— Ну и что? — возмутилась я и, встав, насупилась: — Мы не просили вот это вот всё. Верните наши вещи.

— Нет, — жёстко отрезал Дмитрий Сергеевич. — Краснеть за ваши принципиальные загоны я не намерен. Отменять поездку тоже поздно, и я не думаю, что ваш детдом сможет компенсировать затраченные на оформление бумаг и виз деньги. И на покупку билетов, кстати, тоже.

— Ну-у там… это… — начала мямлить Дарина.

— А может, вы рассчитаетесь? — подавшись вперёд, прищурился мужчина и, хмыкнув, уточнил: — Чем отдавать будете, куколки мои?

Переглянувшись с подругой, я громко сглотнула и, покраснев, опустила взгляд. Дмитрий Сергеевич усмехнулся и, встав со стула, подошёл к окну. Заложив руки за спину, протяжно вздохнул и, обернувшись, обратился ко мне:

— Анастасия, о чём ты мечтаешь? — вопрос прозвучал тихим и спокойным голосом, но почувствовала я себя неуютно, будто стою у доски, а урок не выучен.

— Получить диплом, найти работу, построить карьеру, много зарабатывать, — заикаясь, пролепетала я.

— Как думаешь, сколько лет у тебя уйдёт, чтобы реализовать свои мечты? — вкрадчиво продолжил он, а Дарина швыркнула носом.

— Лет пять, может быть семь, — предположила навскидку и, пожав плечами, тихо добавила: — Как у всех.

— А ты знаешь, как у этих всех бывает? — уточнил мужчина.

— Нет, — созналась честно и, чувствуя, как к горлу подступает колючий ком, прошептала: — У меня не было шанса это узнать. Мать бросила меня сразу после рождения. Об отце вообще ничего не знаю.

— Сейчас я даю вам шанс получить всё и сразу, причём за более короткий срок, — вздохнув, намекнул Дмитрий Сергеевич, тут же заметив: — А вы нос воротите. Ещё и с претензиями.

— Мы не воротим, — буркнула Дарина.

— А как это называется? — кивнув на чемоданы, огрызнулся мужчина и, повысив голос, рявкнул: — Вас в светлое будущее на верёвке тащить приходится. Ещё и уговаривать.

— Мы поняли, — мяукнула я, вытирая предательские слёзы.

— Что-то я не услышал планы на семью, детей, любовь, — помолчав, спохватился наш куратор и, потеребив подбородок, поинтересовался: — Неужели не мечтаете? Обычно девушки вашего возраста как минимум об этом думают.

— А зачем? — напала я в ответ и, гордо вздёрнув подбородок, перечислила: — Чтобы предали, бросили, обидели? Не хочу!

— Значит, стабильности и независимости хочется? — хмыкнул мужчина и, подойдя ближе, спросил: — А как же любовь, романтика, забота?

— Мы сами о себе позаботимся, — проворчала Дарина

— Хм-м, — задумчиво протянул Дмитрий Сергеевич и, будто сам себе пообещал: — Ну-ну, посмотрим… Надеюсь, предстоящая поездка научит вас расставлять приоритеты иначе.

— Почему же? — нахмурившись, поинтересовалась я. — Разве не ради мечты мы туда едем?

— Пусть будет так, — криво улыбнувшись, согласился он и, кивнув на чемоданы, распорядился: — Тогда меняйте своё отношение ко всему происходящему. Иначе нелегко вам придётся. И не зацикливайтесь, мечты имеют свойство меняться.

Завершив свою многозначительную речь, Дмитрий Сергеевич направился к двери, не дожидаясь ответа. После его ухода, мы с Дариной ещё несколько минут молча стояли над распахнутыми чемоданами.

— Может он прав? — предположила подруга и, указав рукой на наши скромные рюкзачки, висящие на спинке одного из стульев, проворчала: — Нам и цепляться особо не за что. Да и не за кого, по сути.

— А Полина? — напомнила я.

— Вернёмся и найдём её, — отмахнулась Даря и, неуверенно улыбнувшись, добавила: — Начнём всё с чистого листа, а вот это, — и, снова указав на рюкзачки, вздохнула: — Пусть всё это остаётся в прошлом. Шмотки дешёвые, страхи, сомнения, заяц это нелепый… не пойму, зачем она его тебе подарила.

— Зайца не оставлю, — ринувшись к рюкзаку, выпалила я и, схватив вдруг ставшую такой нужной и важной игрушку, попыталась оправдаться: — Это на память. И я ей обещала…