Измена. Помоги мне забыть

Любовь Трофимова, 2023

– Опять кошмар? —спросил муж, оплетая меня руками.– Не помню, – соврала я, не зная, как рассказать, что мне снова снится измена любимого. Но это не муж…* * *Кто тот мужчина во снах, что прямо на офисном столе берет другую? Каждым своим движением и словом разрывая мое сердце и душу. Почему меня так тянет к этому незнакомцу?Как я устала скрывать от мужа свои сны, мысли и переживания.Потеря памяти из-за аварии оберегает и ранит меня, как наказание и спасение от прошлых ошибок.Как вспомнить? И как быть потом с этой правдой? Хочу ли я этого… А если нет? Кто поможет забыть? Что…На годовщину муж изменил мне и подарил машину. Подарок приняла. На одну поездку.От автора: История, в которой измена не основа сюжета, а лишь точка невозврата и рубеж для старта основных событий.

ГЛАВА 2.1

Лера

Муж не только не отпустил, но и притянув ближе, перекатился на спину, утягивая и распластывая меня на своей груди. Его руки настойчиво поползли по моему телу, явно демонстрируя дальнейшие намерения мужа. Скомкав края сорочки, Богдан сдёрнул её с меня и отшвырнул в сторону.

Убрав мои волосы, начал покусывать мочку уха, а потом спустился жалящими поцелуями на шею, всасывая кожу и оставляя болезненные засосы. Руками обхватил мою грудь и, помассировав полушария, сжал соски и оттянул, перекатывая между пальцами.

Всё ещё лёжа спиной на его груди, инстинктивно выгнулась, упёршись попой в пах мужа. Так как спать я привыкла без трусиков, единственной преградой между нами оставались его боксёры. Отпустив мою грудь, он начал стаскивать их с себя, продолжая второй рукой удерживать меня за талию на месте.

— Богдан, я устала, — прошептала, понимая, что не готова к близости.

— Не капризничай, — буркнул он и, согнув ноги в коленях, вклинился между моих ног, не давая сдвинуть бёдра или отстраниться.

Находясь в таком распятом состоянии, попыталась скатиться набок, но сильные руки сжали талию, а скользнувший между складок эрегированный член начал совершать медленные движения, потираясь всё настойчивей.

— Лера, я хочу тебя, — продолжая покусывать мою шею, проурчал муж и, убедившись, что я перестала противиться, скользнул рукой между ног, раскрывая пальцами складочки и массируя клитор.

Наша близость после ссор всегда проходила в подобном формате. Богдан вёл себя так, будто хотел подчинить меня. Ограничивая мои движения и действия, действовал грубо, жёстко, по-собственнически. Даже позы были похожи… Либо он брал меня в таком вот распятом состоянии, либо укладывал на живот и, прижимая мои руки к кровати, входил резко и грубо, вынуждая орать от боли и удовольствия одновременно. Свою грубость он всегда компенсировал, но всё это было как будто против моей воли.

Удовольствие я, конечно, получала, и порой не по разу, но осадок от таких примирений оставался неприятный. Будто бы меня принуждали и ломали, не считаясь с моими мыслями и желаниями. Долго сопротивляться его натиску у меня никогда не получалось. Больше года назад Богдан стал моим первым мужчиной и, изучив меня вдоль и поперёк, всегда знал, как завести меня, знал, как ускорить или замедлить процесс.

— Моя послушная девочка, — заурчал муж, когда от его манипуляций я начала сдержанно постанывать и подаваться навстречу его настойчивым пальцам. — Потекла, любимая…

Его пальцы продолжали терзать клитор и дразнить вход в лоно, а вторая рука мяла грудь. Потом пальцы исчезли, оставляя ощущение нехватки чего-то и жгучее желание, но тут же в лоно упёрлась горячая головка. Помогая себе рукой, муж медленно ввёл в меня член и, обхватив за талию, начал размеренно двигаться. Слишком медленно для моего, уже распалённого состояния.

Протяжно застонала и, скользнув рукой по животу, попыталась ускорить разрядку. Только нащупала клитор, как муж, поцокав языком, перехватил меня за запястье, не позволяя смухлевать.

— Терпи, — прохрипел на ухо. — Я не разрешал тебе кончать так быстро.

— Ещё… сильней… — попросила жалобно и, запрокинув голову, прохныкала: — Ну же… Богдан…

— За твою выходку тебя бы стоило наказать, — отозвался он, продолжая погружаться в меня хоть и максимально глубоко, но слишком медленно.

— Богдан… — проскулила и, закусив губу, попыталась двинуться навстречу, но его рука всё ещё фиксировала меня за талию.

— Отшлёпать бы тебя или лишь оргазма, — прерывисто дыша, продолжил рассуждать он хриплым голосом. — А то слишком непослушная стала.

От нарастающего внизу живота напряжения, которое муж мастерски продлевал, подогревал, но не торопился подвести к такой желанной разрядке, на глазах выступили слёзы. Всхлипывая и поскуливая, постаралась максимально расслабиться, сдаваясь окончательно.

— Умница, — тут же похвалил он, в награду ускоряя движения.

Хватая ртом воздух, выгнулась, разводя бёдра шире и открывая ему больший доступ и, обхватив грудь, сжала соски. Оргазм всё ещё казался недосягаемым. От пограничного состояния и зашкаливающего возбуждения меня начало трясти, а тело покрылось капельками пота.

— Будешь послушной? — хрипло прошептал муж, явно уже едва сдерживаясь от более резких толчков. — Лера-а-а, обещай, иначе до утра мучить буду.

— Да-а-а, — простонала протяжно.

— Давно бы так, — выдохнул Богдан и, чуть приподняв меня за бёдра над собой, начал вбиваться быстро и резко, доведя меня до оргазма всего несколькими толчками, а следом, вогнав член максимально глубоко, начал кончать с утробным рыком.

Несколько минут я лежала, пытаясь восстановить дыхание. Тело превратилось в желе, а в низу живота приятно пульсировало короткими спазмами, продлевая удовольствие. Поцеловав меня в шею, муж переложил меня на кровать и, встав, отправился в ванную. В душе зашумела вода. Липкое от пота и семени тело пощипывало, а сил чтобы присоединиться к мужу не осталось. Как, впрочем, и желания…

Он вернулся минут через десять и, промокнув влажные волосы и тело полотенцем, откинул его на стул и скользнул под одеяло. Притянув меня к себе, коротко поцеловал в губы и удовлетворённо выдохнул.

— Мне в душ надо, — намекнула едва слышно, пытаясь отодвинуться.

— Утром успеешь, — отозвался Богдан и, закинув ногу на мои бёдра, безапелляционно добавил: — Чтобы завтра же бросила таблетки. Пора Лера, пора…