Сказки заповедного леса. Там, на неведомых дорожках

Любовь Сушко

Несколько книг об обитателях заповедного леса – духах, животных и людях – публиковались в Сети и СМИ. Впервые собраны под одной обложкой. Это наиболее полное издание.

Часть 2 Царь Горох и другие

Глава 1 А вот и царь Горох, и банник с ним

Мы уже заглядывали с вами во владения царя Гороха. Это откуда сбежал однажды кот Макар, когда не выдержал он несвободы, в царских хоромах царившей.

Тогда царь Горох загрустил. А чего радоваться, если коты бегут, богатыри то ссорятся, то пируют, соседи грозятся напасть не нынче, так завтра. И нет царю нашему в этом мире суматошном никакого покоя. Это птицы спокойно поют, и звери живут, да и то у них сколько разных забот бывает, а про царя и говорить нечего.

Вот и сыновья у него уже подрастают, и на первый взгляд вроде бы неплохие царевичи уродились. Но это только на первый взгляд.

Недаром видно про царских сыновей такие жуткие сказки складывали, да ужастики рассказывали. Как двое на одного нападали и не только завоеванное отбирали, но и жизнь тоже с собой прихватывали. Царь наш сказок таких знал не меньше, чем мы с вами, только в его времена они еще в жизнь превращались, а жизнь не всегда на сказку была похожа.

О том в своих покоях царь Горох и разговаривал. А с кем? Да конечно с Домовым своим, с кем еще он тогда говорить мог.

Слушал его Домовой Спиря, слушал, аж прослезился от жалости к своему царю, а чтобы как-то облегчить страдания его и отправил он царя в баню.

— А иди-ка ты в баню, там наш Кеша тебя уже заждался давно, смотри, осерчает, не посмотрит, что царь, и спалить в сердцах может — Банник есть Банник, а царский свирепее иных будет.

Согласился с ним царь, хотя мог и обидеться за то, что Домовой его учит. Цари этого особенно не любят. Но разумные вещи говорил Домовой. И Банник царский строг был и капризен, если что не по его, так разбираться не станет, царь или не царь, и быстро то угару напустит, то углем каким запустит, да так, что мало не покажется, хорошо, если жив останешься, а то и уморишься быстро.

Крикнул слуг своих царь — одному в баню идти не хотелось, и засобирался он на помывку. Ведь ничто так хорошо от душевных недугов не лечит, как русская баня. А если Банника не рассердил, так и вовсе счастливым и помолодевшим выйдешь.

По дороге царь вспомнил, что пора бы уже сынов своих посылать за молодильными яблоками, что-то старым он чувствовать себя стал. Впору яблочко отведать да лет двадцать назад вернуть. Пока царевичи пойдут да воротятся в самый раз плоды эти чудесные и пригодятся. Тогда еще раз и жениться можно будет. А пока лучше о том и не думать. Он и не думал — всему свое время.

В бане, его не дождавшись, девицы мылись. Всех прогнал царь. Они так нагими и повыскакивали, верещали, как сороки, то ли смеялись, то ли рыдали, не разберешь, но царь разбираться не стал. Не царское это дело — ждать перед баней. А они не замерзнут — лето на дворе.

Шагнул он туда только вдвоем с воеводой Странником, так тот себя называл. А имя, родителями данное в тайне хранил, боялся, что колдуны его сглазят да изведут. Да куда уж глазить-то было, все беды на него сваливались. И недаром Недоля к нему пристала — хвастун и лжец он был такой, каких бы еще поискать, но не найдешь больше.

И так уж вышло, что он один при царе Горохе удержался. С остальными, разругался наш царь да подальше отправил. А этот все терпел, и даже делал вид, что царские капризы ему по душе. И за это великое терпение и обещал ему царь исполнять кое-какие мелкие просьбы его, так ничего особенного.

Вот и на этот раз, как только начал он парить царя, так между делом и говорит.

— А что царь-государь, если нам Соловья изловить, да на службе к тебе определить, вот бы хорошо было.

И так при этом ласково улыбается.

— Да хорошо-то оно хорошо, — согласился уже распаренный царь Горох, — только не ты ли его ловить собрался. Что же, одобряю, скатертью, как говорится, дорожка, одним словом в добрый путь.

Царь Горох иногда путал русские поговорки, но звучали его путаницы угрожающе. Шутит он или серьезно смерти его желает, сам Банник бы не понял, а воевода и подавно. Съежился Странник, уже пожалел, что разговор он такой завел. А царь видит, что большого желания тот не проявляет, и разозлился пуще прежнего, стал в ярость входить.

— Али мне самому ловить его прикажешь, советников тут развелось пруд пруди, а как до дела дойдет, так беда сплошная и начинается.

— Да зачем же сам, — наконец отозвался Странник, — у нас есть Илья, вон богатырь какой, да он тебе вязанку Соловьев наловит, прикажи только, всех во дворец притащит.

Хихикнул Банник из-за угла, удивляясь тому, как этот ловкач выкрутился, от беды ушел.

— Ну, Илья, так, Илья, — немного успокоился царь Горох.

Он благоразумно решил, что сердце беречь надо, а то так и до молодильных яблок не дотянуть. Сердце у царя давно пошаливало, а теперь уже и не молод.

Как только ушли эти помывщики, так и бросился Банник в лес заповедный. И рассказал он Соловью, который там гостил, хотя жил в соседнем, дремучем лесу, что сговаривался Странник с царем Горохом. И на его поимку скоро Илью из Мурома они пошлют.

Крякнул Соловей, ругнулся на воеводу, прикидывая, как ему лучше голову оторвать. Но понимал Разбойник, что сначала самого себя надо защитить. Илья богатырь настоящий, шутить не любит. И подневольный он, хошь не хошь, а приказ царя хоть и Гороха исполнять надо. Вот такая зараза, как этот воевода, заведется в царстве — государстве, и честным Соловьям хоть и разбойникам больше житья никакого нет.

Долго еще он с Ягой о том разговаривал, а Банник возвращался домой да тихонько что-то себе под нос и насвистывал.

И в лес прогулялся, и Соловья предупредил, теперь и передохнуть можно.

Трудно было царю Гороху с такими помощниками, а кому и когда на Руси легко бывало?

Но утро вечера мудренее, завтра будет день и будет пища, а пока спать всем надо, кроме молодых да влюбленных, только тем не до сна.

Глава 2 Умри, но не сейчас. Илья

Тяжело вздохнула Яга. Она-то знала, что не избежать Соловью столкновенья с Ильей. Потому как было это в Книге Судеб записано, сама своими глазами она это видала. И можно пенять хоть на царя, хоть на воеводу, а то, чему быть, тому не миновать.

Но Соловей вовсе так не считал. Он решил, что еще пока схватиться с Ильей и повоюет, сколько сможет, и чем черт не шутит, вдруг и победит.

Кстати, о чертях, надо будет с ними договориться, а всем миром и с Ильей, не только со Странником сладить не так трудно.

— И не думай даже, — заявила Яга, — поединок справедливым быть должен, ты и чертей подставишь, мало на их головы рогатые шишек свалилось, и себе только навредишь. Что, Велеса не знаешь?

Соловей знал Велеса не первый день и не первый век. И даже последнее предупреждение от него получил. Вот и передумал чертей на подмогу звать. Самому управляться придется, а там, как получится.

Но все-таки от дурных мыслей отмахнуться никак не мог, решил Горыныча подговорить, чтобы тот пугнул богатыря хорошенько. Да так, чтобы и дорогу он сюда позабыл.

Правда, за Горыныча, который был хоть и трехголовый, но доверчивый, и всегда в историю влипал, сама Яга Соловью единственную голову снесет и Велеса дожидаться не станет. Но с другой стороны риск — благородное дело, и не может же он сидеть сложа руки и своей смерти дожидаться. Не может и не станет, или он не Соловей и не разбойник?

№№№№№

А Илья в гридне царской уже слушал указ, почему — то именно к нему обращенный. И гласил он, что кровь из носу, но должен быть изловлен и доставлен Соловей во дворец царский.

— Это какой еще Соловей? — насторожился воин.

— А тот, который разбойник, — опередил воевода своего царя, и выдал себя с головой. Теперь даже самые задумчивые воины понимали, кому сначала в пустую голову такая идея пришла.

Странник недавно, наверное, обнимался и братался с тем Соловьем. А когда тот ему насолил, или во лжи уличил, так он и побежал к царю управы просить.

Съежился воевода, он думал чаще всего опосля того, как ляпнул что-то, и понял, что еще одного врага нажил. Первым и на самом деле был Соловей. А так как оба они разом погибнуть не могут, то надо быть осторожным. Или Соловей поймает и на лоскутки порвет, или Илья по самую грудь в землю закопает. Второе все-таки лучше — откопать можно. А у царя наверняка живой воды для него не найдется, чтобы голову назад прирастить. Да и не станет Горох его спасать — это чуяло сердце воеводы. Его в том дурном предчувствии не обманешь.

Илья накануне ночью во сне видел небесную пряху, ту, что нить судьбы его пряла усердно. И поведала ему дева прекрасная, что на роду у него это написано, над Соловьем расправу учинить.

— Куда деваться, — развел он руками, и уже забыл о том, что потом с воеводой разделаться надо, чтобы он не придумывал таких испытаний. Добрый был богатырь, не злопамятен, только вот когда на Соловья обрушился, не дрогнул.

Долго бились они, никто из духов не решился вмешаться, ведь Велес все время поблизости был. И рухнул Соловей вдруг замертво.

Посмотрел на него богатырь — живой вроде. И решил, что добивать лежачего не к лицу, особенно если Чернобог с Белбогом смотрят и записывают все дела его добрые и злые. А потом и предъявят на суде высшем. А если Гороху или воеводе это надо, то пусть сами с ним и расправляются. Царю не привыкать расправу чинить, а ему не к лицу как-то.

Схватил он в охапку прибитого Соловья и на царский двор поволок.

Кот Макар проводить его побежал до перекрестка.

— А тебе надо с ним таскаться? — спрашивал он у воина.

— А ты царя нашего не знаешь, он не поверит, что я пришиб его, если не узрит своими глазами?

— Если и узрит, то не поверит, — подтвердил кот.

Царя он знал лучше, чем Илья.

— Вот то-то и оно, но пусть делает, что хочет, а от меня отстанет.

Соловей оклемался, открыл один глаз, увидел кота и снова закрыл его. Пусть тащит Илья, а то еще и пешком идти придется, так хоть какая-то радость. Не каждый день богатырь его на руках носил.

Так они и добрались рано или поздно до дворца самого царя Гороха. Силушки у Ильи немало скопилось, а Соловей, хоть и невелик был, а тяжел оказался. Не каждый бы и донес его. Вот воевода Странник точно не донес бы. Тот на пирах особенно храбр, да силен, да болтлив казался, а тут бы и раскис и развылся по дороге. Но каждому свое, одному — Соловьев прибивать, а другому — царю прислуживать, да вредные советы раздавать.

Глава 3 А тем временем

На царский двор пришел Илья, Соловья сгрузил на конюшне, привязал к столбу хорошенько. Пса свирепого сторожить оставил, а сам к царю с докладом отправился. Надо рассказать, как дело было, и передать прибитого Соловья из рук в руки.

— Уже управился? — недоверчиво спросил царь Горох, — что-то мне не верится, вот и воевода сомневается.

— А сомневается, пусть на двор да в конюшню сходит, там его тот Соловей и дожидается, — дерзко отвечал своему царю Илья.

Банник видать передал ему, кто советы бесплатные раздавал.

Побледнел и сжался воевода. Это подтверждало, что все правильно воин угадал. Да и что угадывать-то было, и к гадалкам ходить не надо, ясно, что он, поганец, во всем виноват.

Воевода помялся, но во двор не пошел, ведь пока царского приказа не было, а без приказа, как известно и ничего не делается.

Царю уже донесли слуги верные, что хотя и прибитый Соловей, но вполне живой, посвистывает даже потихоньку, и народ честной пугает. Кто бы в том сомневался, что Илья царя заставит всю черную работу делать. Так и выходит, он герой, воевода — хитрец, но это правильно, спорить не стоит. А царь у них дворником становится, уборщиком всех недобитых Соловьев. И как только в его дурную голову пришло такое.

Было отчего взбеленится царю Гороху, ничего не скажешь.

— Ничего доверить никому нельзя, все сам делать должон, — не унимался владыка.

Воин стоял неподвижно. И догадывался Илья, что не только благодарности не дождется, но разругается со своим царем пуще прежнего. Так у него и выходило всегда. И на роду было написано, что быть ему правдорубом, и страдать от этого вечно. Но не мог не сказать богатырь любому, хоть и царю самому все, что у него на душе накипело. И хоть говорили, будто страшная правда лучше, чем красивая ложь, но царь Горох никак понять и усвоить этого не мог. И всегда обижался. Видать была та правда больно горькой да обидной.

Но вдруг воевода исчез. Вышел он вроде бы только во двор, даже и до Соловья не дошел, а пропал, черт его унес. И вернувшись к царю, предупредил тот самый черт Тарас царя, что воевода его сбежал в заповедный лес. Да в ловушку попал, и только один Соловей знает, как его оттуда вытащить.

Еще больше взбеленился царь Горох. Но черту Тарасу поверил, да тот так серьезен был, что не поверить нему нельзя. И вспомнил, что на охоте на вепря его воеводы уже в таких ловушках побывали. И точно, он сам тогда убедился, что никто кроме Соловья не достанет.

И можно было бы бросить его там, да что воеводами разбрасываться. Думал царь, думал, а делать нечего, позвал он Добрыню и велел ему тащить Соловья назад в лес, воеводу спасать. Порадовался, что они его раньше прибить не успели.

Так все старания Ильи и сошли на нет. А как по-другому — то быть могло?

Зорко смотрел за Соловьем Добрыня. Да и Соловей не дурак, как только отомкнул он ловушку и вытащил оттуда Странника, так только его и видели, ищи ветра (Соловья) в поле. Медлить и возвращаться к царю, который приглашал его не на пир, а на казнь, Соловей никак не собирался. Смерть и царь Горох его подождут. Пусть сперва поймают, а там видно будет.

Все это на глазах у освобожденного воеводы происходило. И можно не сомневаться в том, что наплетет он царю своему, какую историю придумает.

Только ошибся Добрыня, ничего поведать воевода не успел. Он первым Морену и встретил. А это была верная примета, что и дня он уже не проживет. Только к тем, кто умереть должен был, приходила темная неумолимая богиня.

И выкосило половину царства в ту лихую годину, когда Соловей от Добрыни сбежал.

Правда, самому Соловью это только на руку было, разбойничать в опустевших домах проще, никто тебя не остановит, что хочешь, то и делай там. А о тех, кто из-за шалостей его пострадает, он печалиться особенно не собирался. Печали новые у царя Гороха появились, когда узнал он у Волхва, что отступит Лихо от них только тогда, когда Соловей будет изловлен и убит окончательно и бесповоротно. Что было делать, — Илью второй раз на то самое дело не пошлешь, Добрыня ему при дворе и в дружине был нужен, только Алеша и остался.

И наказывал ему царь:

— Смотри у меня, один из дружков твоих Разбойника не добил, другой упустил, твое время пришло, но лучше не зли меня, сделаешь все как следует — награжу, не сделаешь — башку снесу, глазом не моргну.

Как изловил и добил его хитрец Алеша, никто не знает, не ведает, но свиста Соловья больше не было нигде слыхать. Но и Лихо от них отступило, когда богатырь вернулся с победой назад.

На радости такой занял он место сгинувшего воеводы Странника, и снова жизнь дальше свои чередом потекла. То лето мирным было, если не считать таких вот поединков, а потом пошло-поехало.

Глава 4 Как гуси кота спасали

Мы с вами уже знаем — ведаем из прошлых сказок, что по велению и хотению Яги был отравлен учений кот Баюн в царский дворец на исправление. Чтобы хлебнул он царской жизни немного, да и понял, что вовсе она не сахар, научился лес и его духов ценить.

Наказание, надо сказать приятное, но только на первый взгляд. Мы уже видели, как обращался наш царь с Соловьями-вредителями, с богатырями — защитниками, не лучше было тут и коту, да еще говорящему. И не просто говорящему, а и сказки рассказывающему.

Только заведет кот свою сказку в минуты затишья, когда никто не нападал на нашего царя, а тот его перебивает. И все ему не так, и все не этак, то кажется ему, будто кот злодеев возвышает, то героев да и его самого унижает. Хоть про него никаких сказок не рассказывал сроду Баюн. В сказках совсем другие цари были, но все на свой счет Горох принимал, словно он пуп земли.

Плюнет тогда кот, да и давай рассказывать про духов и животных разных. Это уже новые последние сказки из заповедного леса. Они-то самыми обидными показались не только для царя Гороха, уж точно про него были, но и для кота нашего. Тут он уж сам смолкал и пытался увильнуть куда-то от таких сказок. Да не отпускал его царь Горох, велел сторожить кота, глаз не спускать. А так как воинам своим он мало доверял, то еще и ворон царских приставил и указ высочайший издал, чтобы глаз не смыкали ни днем, ни ночью. И псы сторожевые тут как тут. Собак этих царских кот совсем не любил, свирепые они были, злющие.

Потому о свободе, которая дорога любому коту, а ученому особенно, Баюн наш только мечтать и мог.

В те горькие дни и понял он всю силу наказания, которое для него Яга определила. Только никак решить не мог, совсем ли она его добить хочет или решила проверить, насколько он хитер и сможет ли сбежать от царя Гороха, как это сделал ее любимый кот Макар. А если это простой кот Макар смог, то ему сам Велес велел.

Только с другой стороны, он то был обычным, и вряд ли Горох его так охранял. А Баюн ученый, единственный, вот за ним только глаз и глаз нужен.

Но если все усложнялось, то и заслуг его, когда сбежит, больше будет.

Пленный кот тяжело, почти обреченно вздохнул, в это он верил меньше всего. Но все-таки верил, ведь она, эта вера и надежда последней, как известно, помирает.

Так гулял несчастный кот, и попался ему наш гусенок. Тот никаких царских указов не слышал, да и вообще слыл птицей вольной и очень упрямой. Хотя и был он одинок и неприкаян.

— И что это ты так печалишься? — спросил он у кота.

— Да замучил меня твой царь, — вырвалось у кота.

Баюн был неосторожен, и не думал, что тут и подслушать могут. Во дворце ведь ушей еще больше, чем в лесу было.

— Он такой же мой, как и твой, — огрызнулся гусь

Но, видя, что кот даже не мяукает в ответ, он не стал продолжать издеваться над несчастным пленником.

А кот и не знал, что Яга послала гусенка туда, где он жил, только для того, чтобы помочь коту освободиться. И он шкурой свой рисковал. Если бы его обнаружили наша любимая Кикимора, не получившая его назад, то и не снести бы ему голову. Но у Кикиморы была куча важных дел, и гусенка она пока не обнаружила. А вороны, за котом следившие, видно ничего не ведали, или так она им досадила, что ябедничать они не собирались. Опять же птичья солидарность помогла. В общем, оказался наш гусенок лазутчиком во вражеском стане, и только и думал, как спасти кота, коли стало ему тут так тошно жить.

Гусенок понимал, что ворон много, и от спокойствия их не останется и следа, если они поймут, что гусь их одурачить собрался. Да что ему делать, если не рискуешь, то и кота тебе не видать, и Яга будет считать тебя никчемный гусем. А ему очень хотелось прославиться, стать другом для кота и помощником для Яги.

Они отошли подальше к царскому пруду. И гусенок свой разговор и затеял:

— А говорили мне, что ты усыплять можешь сказками да взглядом своим.

— И что с того, тебя бессонница мучает? — огрызнулся кот.

Он был почти уверен, что гусь над ним издевается.

— Я сплю хорошо, а вот другие птички тебя сторожат, глаз не смыкают, а им тоже отдых нужен.

Наконец, медленно, но до Баюна стало доходить, что от него гусь требует. Он даже разозлился, когда понял, что гусь значительно умнее и хитрее его оказался — вот до чего дожил.

Так медленно, но они двигались к общей цели. И он уже догадывался, что можно примерно сделать и как получить свободу.

Глава 5 Поймай кота, если сможешь

Когда на этот раз царь Горох начал капризничать, и обвинять кота черт знает в чем и снова жаловаться на свою судьбу, кот выгнул спину, развернулся и пошел прочь.

Царь оторопел от такого наглости и непочтения, и понял, что тот, как и Илья, от рук отбился. Звери вообще очень похожи на людей и перенимают у них самые дурные привычки, особенно те, что рядом с царями живут.

И подумывал уже Горох, что надо его вместе с Ильей снова в подпол посадить, чтобы охладился и подумал, как дальше жить. Но потом поразмышлял немного, и отказался от этой идеи. Воинов у него много, а кот только один, кто же ему потом сказки рассказывать станет? Таких котов и не найдешь больше. Даже его кот Макар сбежал, этот только и остался, надо с ним терпимее быть, без него-то станет еще хуже, к гадалке ходить не надо.

Царь знал, да забыл, что добрыми намерениями дорога прямо в Пекло и стелется. Но пока кот не давал повода для того, чтобы он в нем усомнился, и все спокойным казалось.

Царь Горох, правда, в тот вечер без очередной сказки про глупого и капризного царя остался, но всякое бывает — то густо у них, то пусто.

Гусенок уже ждал кота под столетним дубом. Вороны отдыхали, пока кот во дворце при царе оставался. А он между тем незаметно и бесшумно выскользнул раньше срока, как привидение прошел в сад и начал чары свои по миру разбрасывать.

Но то ли кот перестарался немного, то ли вороны потеряли бдительность и обессилили, пока его охраняли, только стали они, как подкошенные, в траву валиться. Гусенок, едва успевал бегать и собирать их в одно место — в небольшую ямку. Она около того дуба после удара молнии Перуна и образовалась.

Когда вороны все были усыплены и собраны, гусенок бросился к коту, все еще невидимому, для своих охранников, на случай если парочка птиц где-то затерялась и замешкалась. И только когда гусенок тихо зашипел, убедившись, что опасности нет никакой, только после этого кот и выбрался из своего укрытия.

Орел, который поблизости не случайно оказался, а с гусем вместе пожаловал, и утащил кота, словно цыпленка. Так, что ни одна живая душа, кроме Банника, не смогла бы его обнаружить. Тот вышел из своей бани воздухом подышать. И увидел он такую картину. Орел кружил над царским парком и в когтях у него был кто-то, а по земле гусь удирал. Да так быстро лапами перебирал, что за ним не угнаться было даже Баннику, хотя он гнаться и не собирался.

Какая необходимость? У царя столько гусей, что одним больше, одним меньше — невелика потеря, а он ноги бить ну никак не хотел.

Но Баннику интересно было, кого это орел с царского двора стащил, этого он рассмотреть не мог, а потому разозлился сильно.

№№№№

Царя Гороха мучила бессонница, и он вышел во двор погулять. И как-то подозрительно тихо было вокруг. Сначала он не понял даже, что его смущает, а потом догадался, что это вороны куда-то пропали, все до одной. И тогда еще тревожнее стало на душе. Не могли же они разом улететь.

Разбудил царь-государь всех слуг своих верных, и стал их посылать ворон искать. Они сначала и не поняли даже, чего он от них хочет, а как поняли, то чертыхаться стали. Где такое видано, чтобы умаявшихся людей поднимали среди ночи и гнали во тьму кромешную только потому, что царь не нашел своих ворон? И зачем они ему в такой час понадобились?

Но первый из слуг, самый прыткий и услужливый, уже добрался до той самой ямки, куда молния попала. Там пропажу и обнаружили.

И вот уже все они сошлись над тем овражком. Вороны стали пробуждаться, приходить в себя. Они заорали пронзительно, и стали возмущаться коварству колдуна, и не понимали никак, какой это чародей с царскими птицами такое сотворить осмелился.

Слуги переглядывались, и только царь махнул рукой. Ему одному все ясно да понятно было.

— Вот Баюн, вот наглец, а я — то думаю, что это он так гордо ходит и нос от царя своего воротит. И он умудрился сбежать от меня, все своего царя побросали, даже у кота ученого ни стыда, ни совести не осталось, а что про других говорить.

Царь помолчал немного, переводя дыхание, а потом крикнул воронам яростно:

— Догнать и заклевать вмиг.

— Не разгоняйтесь шибко, его орел унес, — услышали они все голос Банника, тот хоть и невидим, но тут оставался.

— А ты, почему не остановил и не отбил кота? — кинулся царь Горох на Банника.

— Да с каких это щей, я только сейчас понял, что он кота спер, а так разве на такой высоте разглядишь. Да и с орлами биться, это пусть Добрыня или Илья старается, не Банника это дело.

Вороны уже поднимались и летели куда-то во тьму. Но никто не верил в то, что им удастся найти и вернуть назад кота. За давно улетевшим орлом воронам точно не угнаться.

Так, на всякий случай можно было полетать немного и крылья размять, да гнева царского не слушать

№№№№№

Вороны кота нашего с орлом, конечно, не догнали, кто бы сомневался.

Но небольшое происшествие с котом в тот вечер все-таки приключилось.

Когда орел подлетал вместе с ним к заповедному лесу, Соловей так свистнул, что орел немного ориентацию и потерял. И кот из лап его выпал. Ему не в первый раз было лететь с высоты. Он был уверен, что летит прямо в заповедный лес, но на самом деле все не совсем так оказалось. Отклонился он от леса порядком. И хорошо, хоть не на царский двор назад улетел, но до леса ему, как выяснилось, лапы побить еще придется немало. Но это были уже мелочи, главное, от царя он был значительно дальше, чем от заповедного леса, да и не гнался за ним никто.

Так история с перевоспитанием Баюна на царском дворе и закончилась.

Но когда заканчивается одна история, обязательно начинается другая, это уж как пить дать.

Глава 6 Горыныч летит по следу

И с того самого вечера рокового, когда кот Баюн тайно усыпил ворон и сбежал без всякого сожаления от царя Гороха, и орел его утащил в неизвестном направлении, он шел в заповедный лес.

А думал кот, что тут без Яги наверняка не обошлось. Откуда мог гусь взяться, и рисковал собственной жизнью. Он-то помнил, как Кикимора за ним охотилась. Только все вместе духи и смогли его у нее отбить. Но он пошел за ним, подсказал, что делать надо.

В расстройстве Баюн и забыл, что у него еще остались чародейские силы. И если бы гусь ему не намекнул, то так бы о том и не вспомнил вовсе. Но он не знал, злиться на Ягу или радоваться, что старуха его в беде не оставила, хотя сама в ту же беду однажды и толкнула. И все потому, что норов у него был крутой. А его вечный соперник кот Макар ей просто понравился больше, спокойнее с ним и надежнее оказалось жить рядом. И кто бы мог подумать, что сама Яга его сказки и обаяние променяет на сомнительный покой этого подхалима. Но променяла, и он за это чуть жизнью не поплатился. А что, и упасть мог в болото гиблое, и потонуть, и ни один Болотный бы его не вытащил, когда этот свистун свист поднял. Конечно, он, когда летел, под лапы смотрел, но ведь в полете всякое случиться может.

Вот с такими мыслями и шел Баюн в сторону заповедного леса. Ему чаще всего черти местные попадались. У них он дорогу не спрашивал. Черти есть черти, пошлют туда, откуда еще дальше добираться будет, а вот с Лешими и с волками говорил кот с огромным удовольствием.

№№№№№№

А царь Горох в те роковые дни загрустил пуще прежнего. И так ему хотелось сказку Баюна послушать, любую, без разбора, что мочи никакой у него не было. Он старался вспомнить те, которые тот прежде рассказывал, да ничего припомнить не мог. Тогда о своем думал царь, а то перебивал кота и вмешивался в происходящее. Разве при таком внимании запомнишь что.

Царь ругал писца нехорошими словами за то, что тот ничего не записал. Как будто тот приказа не исполнил, а ведь Горох ему и не приказывал ничего такого. Конечно, если бы какие-то тайные записи появились, он бы обрадовался и даже наградил писца, но не было никаких тайных записей. Писец труслив или осторожен был, это с какой стороны посмотреть.

Исчез кот Баюн, а с ним и сказки исчезли. Всем известно, что сожалеть мы начинаем о чем-то только после того, как это все потеряем. И что уже кулаками махать, надо только кота добрым словом помянуть да и забыть. А вот это и было для обидчивого царя труднее всего.

А так как воинам его в те дни делать было нечего, то и отправил их царь Горох в разные стороны с одним приказанием, разыскать и вернуть кота Баюна, и за это награды немалые он им обещал.

Добрыня вместе с остальными на поиски отправился. У него в последнее время такое правило золотое было — куда бы ни ехать, лишь бы подальше от царя Гороха быть. Кот так кот, надо искать — будем искать.

Ехал он неторопливо, песни напевал, которые Баян на пиру им пел. Память у него была хорошая. Вот и пел он теперь от всей души. А когда увидел речку, то скинул одежду, да и отправился помыться немного. Ведь еще неизвестно, когда следующая река будет. А чистым быть всегда приятнее.

И когда вылез богатырь на берег, радуясь жизни, то Змей Горыныч прямо перед ним и нарисовался.

Змей уже давно на берегу сидел и думал, что сейчас богатыря убить проще всего, утопить одной лапой и все дела. Но он помнил наказ Яги, что поединок должен быть справедливым. Сам Велес за всем этим следит внимательно, и за хитрости свои Соловей был прибит, и у Гороха на дворе оказался. Правда, потом, когда сбежал, он им всем говорил, что хотел, чтобы богатырь его на своих руках на царский двор оттащил. Но Горыныча не обманешь, у него шесть глаз, и видел он хорошо, что и как на самом деле происходило.

Богатырь оторопел, потому что он был мокрый, голый и без всякого оружия, вот в чем беда-то главная.

— Можешь считать, что ты победил меня, — вдруг заявил Змей, только сегодня день тяжелый, не стану я тебя убивать. Не хочу и не буду.

Добрыня ничего не понимал из всех этих странных речей. Ясно ему было одно, еще пока он в реке был, стоило Змею только дунуть, плюнуть, и он бы уже на дне с русалками обнимался. Но тот сидел, смотрел на него и лапами не шевелил — вот чудеса чудесные.

А вороны уже стали каркать, что Добрыня Змея победил, но отпустил. И то ли хвалили они, то ли позорили, это кто и как поймет. Но одно было ясна, от такого карканья и в погреб можно угодить. Илья из-за Соловья до сих пор там прохлаждается, никак назад вернуться не может. А с царем говорить бесполезно, он и слушать о богатыре не хочет.

Потому и вороны и Горыныч либо не ведали, что творят, либо, наоборот очень хорошо даже это понимали.

— Я у тебя в долгу, коли ты меня живым отпустил, — продолжал издеваться Горыныч. — Когда Баюна изловишь, тогда и рассчитаемся.

Промолчал богатырь. Так вот все может перемениться, только что жизни радовался, а теперь он готов был рвать и метать и едва сдерживал свой гнев праведный.

Если судить по намекам Горыныча, то не поймать им Баюна. Но и у него самого такое же предчувствие было — а раз оба об одном думают — сбудется.

№№№№№№

В тот момент, когда богатырь уехал, а Горыныч раздумывал, куда ему лететь и как еще развлечься, Яга в своей ступе и приземлилась рядом с ним.

— Ты здесь развлекаешься, пока мы кота спасаем. Будь твоя воля, ты бы его второй раз сдал, — не унималась она.

— А я виноват, что наш царь Горох его так полюбил, что ни ест, ни пьет — без вашего кота тоскует.

— А с каких это пор тебя настроения царей волнуют? — дивилась она

— Да и не волнуют, скучно мне, подраться из-за твоего Велеса не с кем. Пакость какую сотворить хочу, и останавливаюсь, удерживает что-то.

Внимательно его Яга слушала, глаз с него не спускала. И вроде с юмором у Горыныча не очень было, но если он шутит, то странные шуточки у него, дурацкие какие-то. Но ничего она не сказала больше, только рукой махнула, да и полетела прочь. Чем бы дитя ни тешилось, даже если оно было таким огромным и трехголовым, для Яги-то все равно дитя. Никто не пострадал пока, кот вернулся, о чем еще можно было Яге нашей мечтать?

Глава 7 Путаница. Попробуй узнай

Баюн дошел до заповедного леса без особенных приключений. Поселился в избушке Лешего Трофима, решив, что он сам выбирает, где ему жить. На самом же деле просто Леший был более спокойным и рассудительным, к нему никто без дела не являлся, да и по делу только в крайнем случае. И все здесь было тихо да мирно.

Но так как и до заповедного леса стали доходить слухи об указе царя Гороха о розыске кота и многие его воины шастали и высматривали подходящего кота, то наведался Баюн к чародею Мраку. Тот поселился в ту пору в дремучем лесу. А где еще такой чародей мог поселиться?

И уж не знаю как, но уговорил кот его, чтобы они на самом деле стали с котом Макаром похожи, как две капли воды. Мы знаем, что пока они очень даже отличались, перепутать никак нельзя было.

И так как сам Баюн меняться особенно не хотел, то вскоре Яга и все в лесу и обнаружили, что Макар очень стал смахивать на Баюна, и чем больше смотришь, тем более и похож делался.

Сначала Макар дивился тому, что духи так пристально его разглядывали, словно не узнавали. А когда его родной вороненок не узнал, кот понял, что это не розыгрыш, а что-то и на самом деле с ним произошло.

Макар пошел к озеру, взглянул на себя в воде, и сначала оторопел, оттуда выглядывал настоящий Баюн. Потом он понял, когда лапой воды коснулся, что это он сам и есть, но как такое могло случиться?

— Бойтесь своих желаний, они сбываются, — говорил Леший, повторяя слова Велеса.

— А разве ты не хотел этого? — спросил Совенок, для него и прежде все коты были одинаковы при дневном свете, а во тьме он их особенно не разглядывал.

— Хотеть — то хотел, но кто же мог думать, что так выйдет.

— А ты никогда не слышал от людей поговорку о том, что надо бояться своих желаний, потому что они сбываются.

Поговорку Макар слышал даже очень хорошо. Только он думал теперь, что это не просто так случилось.

И что ему делать, да еще в такое тревожное время? Только Леший это знает, и не пойти к нему, не спросить ли совета?

№№№№№№

А между тем Добрыня неожиданно появился в заповедном лесу, и кота он поймал. Думал, что Баюна, он того хорошо знал, только это был Макар.

Кот оказался слишком беспечен, и он спокойно сам подошел к воину поболтать, а тому и напрягаться много не надо было.

Вот что случается, когда теряешь бдительность.

И не то, чтобы хотелось Добрыне кота царю подарить. Но столько людей из-за него с ног сбились, ни сна, ни покоя не знают. А что если враги внезапно нападут, что тогда они делать станут? Такие уморенные и сбитые с толку. Нет, в дружине пора порядок навести, и вернуть всех из дальних странствий.

Макар пока молчал. Он знал, что виноват во всем сам, и думал лишь, что царь Горох так без него соскучился, что все воинство на поиски его бросил.

Это, конечно, немного ему льстило, но самую малость. Он решил у царя погостить, а как надоест, снова сбежать. Уж если Баюн смылся от него, то ему-то не привыкать. А пока и воину поможет указ исполнить, и у самого разнообразие в жизни будет.

Только забыл Макар про свое превращение. А то, что воины Баюна ищут, он и не знал сроду, и был обманут.

№№№№№

А между тем на пиру Добрыня уже предъявил кота и сказал всем, что с суматохой покончено.

Царь не особенно его и благодарил, так слегка, что кота очень обидело. Но воин даже глазом не моргнул, чего еще от такого царя, как Горох ждать? Давно к такому привык.

Макар оказался под охраной в царских покоях и стал ждать развязки.

— Соскучился я без сказок твоих, — заявил Горох, как только после пира к себе заявился.

— А ну-ка расскажи мне, что там с царевичами и молодильными яблоками приключилось.

И только теперь кот понял, что не его ждал государь, что вся эта суматоха из-за Баюна поднялась. И как он мог быть таким наивным, и сам уже не понимал. Про него и прежде не особенно думал Горох, а тут и вовсе позабыл.

А царь уже начал ерзать не месте, и угрожал даже своему коту.

— Болтался Велес знает где, а теперь отмалчиваться решил, а ну-ка давай свои сказки сыпь.

И так глаза сверкнули, что даже немного страшно Макару стало — влип называется..

Тогда понял Макар, что надо как-то выкручиваться. Хоть говорить он мало-мальски мог, но сказки рассказывать — никак — это надо было признать. Вот и молчал он, и соображал, как ему быть и что делать дальше. А что тут поделаешь?

И настало время недобрым словом и чародея, и Баюна вспомнить — отомстил тот ему, так отомстил, ничего не скажешь.

И хорошо, что в тот вечер угомонился царь быстро. Но ведь будет еще и другой вечер, где он спуску ему не даст, и что тогда? Ночь не коротка, и надо что-то обязательно придумать.

Так на кота и набросилась страшная бессонница. Его спокойствие, а то и жизнь были в опасности.

Глава 8 Горячие денечки Банника

Когда вороненок Карр появился и стал разыскивать кота Макара, Банник очень удивился.

— Никакого Макара тут нет, нам Добрыня Баюна приволок, только что-то язык он забыл напрочь али проглотил вовсе, — выпалил тот.

— Баюн у Лешего спокойно живет — поживает, — говорил расстроенный вороненок.

Птенец еще и не подозревал, какую тайну выдает и как подставляет своего лучшего друга. А Банник всегда был парнем сообразительным, хотя в своей бане и угорал порой. Но когда надо, соображал быстро.

И рассмеялся он так странно, и решил подколоть немного царя Гороха. Ну, разве может быть царь таким наивным да доверчивым, так и до беды недолго.

И когда на следующий вечер пришел Горох в баньку попариться, и спрашивает у него Банник:

— А много ли тебе сказок твой кот давеча нарассказывал?

Насторожился царь Горох, от Банника он никогда ничего хорошего не ждал, а теперь и подавно. И понял он, неспроста молчал противный кот. Что-то было не так.

— И что ты мне поведать хочешь?

— А то и хочу, вроде не угорел ты пока, хотя уже и сомневаться я в том стал. А Макара своего от Баюна отличить не можешь.

Чего угодно ожидал царь, да только не такого. И был он уверен, что не Макар это был, хоть режьте вы его, не Макар и все. Хотя он его смутно помнил, но ничего общего не находил.

Но через несколько часов, когда снова он стал трясти мнимого Баюна, то и убедился, что он ошибся. Может, он и перекрасился. Ясно одно — этот кот ни одной сказки не ведал, и двух слов связать не мог. Это было видно издалека всем, кроме царя Гороха.

Вот и лишился Добрыня свободы в один миг. Тут же схватили воина — обманщика и в темницу его кинули, даже разговаривать не стали. И только сердобольный стражник один и объяснил ему, за что он поплатился.

— Ты сам-то Баюна видел? Царь уверен, что это первый приблудный кот, а не его сказочник. Он тут ворон усыпил недавно, а тебя усыпить труда ему не оставило. Вот и подсунул тебе какого-то бродягу.

Теперь и сам богатырь увидел, что он больно смирно для Баюна себя вел, когда его сцапал. Но беспечность до темницы Добрыню и довела.

— Хотел отличиться, вот и сиди теперь тут, загорай, — думал он с досады.

И дал воин себе слово, что как только из темницы выйдет, так расшибется в лепешку, но Баюна поймает и на лоскутки порвет. Ему не сойдет такое коварство. Хотя почему Баюн должен был к нему в плен идти, этого он никак объяснить не мог.

Кота скоро приволокли к воину, чтобы они вместе посидели и друг на друга смотрели. Вот и сидели, и смотрели.

— А я в чем виноват, — огрызнулся кот, услышав несколько нехороших слов от Добрыни, — ты же не сказал мне кого ищешь. Я думал Горох без меня так скучает, что тебя на поиски отправил.

И не понятно было, так ли он думает на самом деле или только издевается над воином.

Но если не горячиться, то понятно, что воин со всех сторон виноват, а кот, кто бы он ни был — сторона все-таки пострадавшая.

Добрыня хотел быть справедливым. Ведь и он князь, хотя и удельный, негоже ему все с ног на голову переворачивать.

Так и сидели они с того вечера в погребе и думали, как жить дальше и что делать. Можно было и Банника поругать, что тайну он выдал. Вороненок, когда узнал о таком коварстве, даже клюнул его в темечко, а тот его чуть не пришиб в ответ. Да что Банник, и без него все запуталось так, что не понять и не разобрать.

№№№№№

А тут и Горыныч пролетал, да к Баннику и заглянул. И когда такого злого вороненка увидел, то и понял он, что подвел и воина, и кота. Да что теперь ему было делать? Никому он зла не желал, просто все так получилось.

Но Горыныч не хотел признавать своих проколов и косяков.

— А ничего с ним не сделается, откуда пришел туда и вернулся, — заявил Баюн, когда Горыныч ему обо всем и поведал.

Но Змей не разделял его язвительной уверенности, он понимал, что все запуталось, и полетел к Яге советоваться, что и как он должен делать дальше.

Баюну тоже спокойствия не прибавилось. Он решил, что раз так все повернулось, то надо ему спрятаться будет у чертей в тихом омуте.

Глава 9 У чертей своя игра

Тогда и отправился Баюн к чертям полосатым в тихий омут. Он знал — туда никакой богатырь, если у него с головой все в порядке, не полезет.

Не ошибся Баюн, только чертей он до сих пор издалека видел, и очень плохо в них разбирался. Он общался с серьезным Матвеем, и творчески настроенным Стасом, а они были скорее исключением в чертовой братии. Остальные черти уродились совсем другими.

Мы уж сталкивались с ними, когда они и Соловьев подвели, и сами вовремя смылись. Потом, правда, упорно делали вид, что собираются исправиться, но ничего из этого не вышло. Забыли черти полосатые про раскаяния свои. Как только оказались в тихом омуте и начали в кости играть, так и пошло-поехало снова. Они сначала вроде кота даже не замечали. А потом, когда черт Васька проигрался, и ставить ему больше было нечего, вот и решил он на кота играть. Это казалось сначала дерзким даже для чертей, а потом им так понравилось, что все и согласились с легкой его руки. Тем более кот у них прятался, и не собирался светиться, вот они и решили, что мяукать он не станет, и все у них будет так, как им того хочется.

Еще не успел Баюн глазом моргнуть и хвостом вильнуть, как уже оказался он проигранным. Ну, где еще такое видано, чтобы эти черти не просто на кота, а на самого Баюна играли, да проигрались.

Черт Васька, после того как это совершилось, должен был его отнести к Яге. Если раскроется это, то никому не хотелось ответ держать. Кот оказался у черта в плену, и в страшной опасности, свалившейся ему, как снег на голову. Более удобного места прятаться, чем тихий омут нигде и не было в те времена.

Яга уже знала о происшествии, которое у чертей приключилось, и, что случайно они увлеклись и кота проиграли. Но черти есть черти, уж на что Баюн ученый, но почему он им доверять должен. Вот уж точно говорил Велес, что на всякого мудреца довольно простоты.

Яга повернулась к порогу избушки, кто-то уже успел ее повернуть, и копошился в сенцах. Это были черт и кот, конечно.

— Вот твой кот, — завил Васька, — считай, что я его спас, иначе бы конец ему пришел.

— Сам виноват, — отрезала Яга, — будет знать, как с чертями связываться. Царь Горох ему плох был, пусть посмотрит, как еще хуже может быть.

Так путешествие к чертям для Баюна завершилось возвращением к Яге. Да и куда еще он мог рано или поздно вернуться?

А вот коту Макару повезло меньше. Разозлился за обман царь Горох, и отдал тайный приказ слуге своему верному, казнить Макара. Пусть он больше не вздумает ему голову морочить и тут появляться. А как еще поступают с предателями, нет им исправления. Так думал в те дни царь Горох, и никто не посмел бы с ним поспорить.

Банник о том и рассказал вороненку, прилетевшему узнать, что там у них происходит.

Чуть не упал и не разбился от огорчения наш шустрый вороненок. Но что делать было? Бросился он назад, в лес заповедный. Крыльями хлопал изо всех сил и понимал прекрасно, что промедление смерти подобно, хотя бы для кота Макара. А потом будет поздно крыльями махать.

Так он и впорхнул в избушку на курьей ноге.

Черт Васька, притащив с собой Баюна. только что и покинул, убрался на свое болото. Кот передыхал после трудов тяжких, и унижения, у чертей пережитого.

При свете луны, казавшейся особенно яркой, Яга, Горыныч и Вороненок, остановившись около частокола обсуждали, что же им делать дальше с Макаром.

Баюн старался подслушать, но слышал плохо — говорили они больно тихо. Ветер слова уносил прочь, а говорили они не так громко, чтобы что-то расслышать можно было.

Он уже и на окно залез, и ухо выставил, и чуть не свалился в крапиву под окном, а все никак ничего не слышал. Злился страшно, ерзал на месте, а все напрасно — никакого толка, и что это за напасть такая?

Конец ознакомительного фрагмента.