Моя любимая – Кикимора. Сказки для взрослых

Любовь Сушко

Настало время для сказок для взрослых, под этой обложкой собраны истории о любви и ненависти, верности и предательстве, любимые герои заповедного леса рассказывают совсем другие истории, которые могут быть не понятны и не интересны детишкам, но им просто надо немного подрасти. Миром правит власть и страсть, и не всегда в нем побеждает любовь… Вот об этом и стоит задуматься в первую очередь.

Алеша и Чудо-юдо

(МИФ О ЧУДЕ-ЮДЕ)

Слухи о том, что любой из духов в заповедном лесу может предсказать судьбу воину, быстро разлетелись по всему миру, и хотя говорили часто о том, что темное это дело, не стоит заглядывать в грядущее, но никак не могли удержаться многие из людей от такого соблазна. Но если записано все в Книге судеб, что случится должно, то почему не узнать о том заранее?

Богатырь Алеша был очень любопытен, но больше всего ему хотелось узнать о том, с каким чудовищем ему биться предстоит, в свое время волхв сказал ему что-то туманное, да он и прежде волхвам не особенно доверял — мудрые они больно. Вот и Яги он остерегался, решив, что береженного и бог бережет. Не особенно хотелось ему в избушку ее заглядывать, что не говори, легко туда войти да назад выбраться трудно будет, это точно. Долго он сомневался и решал идти или не идти. Но любопытство взяло верх, и когда совсем невмоготу стало, начал он к Яге собираться. Решил, что любое известие и предсказание лучше, чем неизвестность. И дошел бы, потому что знал, что лес только кажется пустым, а на самом деле в нем много и ушей, и глаз посторонних, и все они за ним следят.

Но по дороге Кикимора его и перехватила. И он обрадовался, решив, что судьба помогла ему из двух зол выбрать меньшее. Кикимора казалась миролюбивой и даже улыбалась. И повела она его в довольно обычную избушку на краю леса, куда легко было и заходить и выходить.

Взглянул Алешка на Кикимору и чертей, которые ему видимы стали и решил, что с ними он точно управится. Кики приветливо с ним обращалась, но он бдительности все равно не терял. Она хотела все сделать для него как можно лучше. Но кто его знает, что на самом деле у нее на уме было.

— Все узнаешь, милок, — твердила она, — Яга стара, слеповата и глуховата, да что она помнит и что знает, она уж и из ума-то выжила.

Еще долго лепетала что-то Кикимора, она и прежде всегда за языком своим не особенно следила, а когда такого плутоватого молодца узрела и вовсе последних мозгов лишилась, только форсу у нее и осталось.

Черти покосились на нее, они знали, что старуха не настолько глуха, и многое из речей ее услышать может. Но они пока помалкивали. С Кикиморой тоже лучше всего было не связываться, спуску она не даст. До Яги далеко, а эта рядом. Еще неизвестно, какое из двух зол меньше покажется.

Когда она произнесла заклятие, в руках ее оказались те самые дощечки из книги судеб, которые им и нужны были. И все они склонились и стали разбирать, что там написано было. Они толкались, перебивали друг друга и никак успокоиться не могли.

Богатырь сидел в углу и терпеливо ждал их приговора.

Они не могли знать о том, что Яга все прекрасно слышала, и не настолько она из ума выжила, чтобы не перепутать в наколдованной книге все записи. Если они хотели ее делом заняться, то и ответ придется держать самим. Старуха усмехнулась, она не могла не знать, чем подобная беспечность завершиться может.

— Давайте, голубчики, читайте, предсказывайте, а я посмотрю, что у вас из всего этого выйдет, — шептала старуха, искоса на воду поглядывая.

И стали тогда черти с Кики поочередно читать то, что и было там старательно выведено.

— А богатырю Алеше, из Ростова в Киев прибывшему достанется чудище невиданное, чудо-юдо странное с хвостом льва, головой рыбы, с шестью парами крыльев на спине, и с таким взором, что если не зажмурится и не отвернется богатырь, то будет он убит, и следа от него не останется более. Не должен он на чудовище это взирать, пусть только на озерную гладь и глядит, да так с ним и расправиться может.

Они перевели дыхание, переглянулись, и стали читать дальше.

— И не по земле оно ходит, и не по воздуху летает, а ползает на брюхе, да так, что не угонишься за ним.

— Что это за чертовщина такая? — удивленно спросила Кикимора.

Черти переглянулись удивленно, но все они видели, что все так и было там написано и обозначено, не убавить и не прибавить.

— Так все и есть, — подтвердила Кикимора, не первый раз я в книжку гляжу, но тебе видать чудо-юдо невиданное и достанется, дорогой мой. Уж читать то мы, поди, еще не разучились.

Еще поговорили они о том, что ждет их, и ушел Алешка совсем озадаченный, не знал он, что думать и что делать. И то сказать — всем нормальные Змеи достались, а ему-то за что напасть такая? Но Кикимора только передавала волю богов, ясно, что с нее спрос невелик.

Так и отправился он подавленный и несчастный, понимая, что сколько не старайся, все тут не по-людски у него складывалось.

Он даже поблагодарить Кики забыл, вот и старайся для такого, но она зла не держала долго, ее больше беспокоила та самая запись, в которой она так ничего толком понять и не могла, как ни старалась.

С тревогой оставалось ждать того часа, когда странное предсказание должно было осуществиться.

№№№№№

Но когда настал час его подвига и испытания и Тугарин перед ним появился, Алешка даже дыхание перевел, был он конечно огромным и страшным, ничего не скажешь, но уж с руками и ногами, и вовсе по земле ползать не собирался. Змей, конечно, ничего не скажешь, но не хуже и не лучше, чем у Добрыни. Правда, думать о предсказаниях было некогда, драться надо было, а вот если он жив останется да победит, тогда у Кики обязательно спросит, что же там такое в книге ее было.

Весть о схватке Алешкиной с Тугарином облетела всех, все они знали, что там такое происходило теперь.

Не могли не видеть этого и черти, те самые, которые вместе с Кикиморой в Книгу Судеб заглядывали:

— Иди сама взгляни, ничего нет в нем от того чудовища, которое мы ему предрекли.

Они прибежали к ней в растерянности, потому что разочаровались и боялись, что ответ держать придется за всем, что происходило вокруг.

Расстроилась и разозлилась Кикимора страшно, и стала она чертей трясти нещадно: — Это вы там мне дощечки подменили, интересно, где вы все это взяли, и кто Вас окаянных надоумил такую пакость устроить.

Молча переглядывались черти, словно они меньше, чем она сама пострадала.

И когда они опомнились, и стали здраво рассуждать, появился бес Федор, он знал и прежде о предсказании, и понимал, что сейчас они там перессорятся, и обвинять друг друга станут.

— Можешь ты скажешь, что это произошло, — обратились они к нему, зная, что не обойдутся без него.

Он смотрел на них насмешливо:

— Волхвы-предсказатели, вы тут Ягу поносили, и уверенны были, что она ничего не видит и не слышит, вот она вам и отомстила. Читали вы то, что там написано было, но кто вам сказал, что у Вас в руках книга была, а не фальшивка.

Ничего больше не сказал им Федор, но они и сами уже обо всем догадываться стали, конечно, Яга просто провела их, как детей малых, и кто сказал, что она не отомстит им жестоко?

Это они и сами уже понимали, и поняли, как плохи шутки с Ягой, но разве не догадывались они о том, еще в день предсказаний.

Кики ходила несколько дней несчастная и потерянная, она старалась не попадаться богатырю на глаза, и уж совсем не хотела встречаться с Ягой, та ей все прекрасно разъяснила и показала, лучше и не скажешь. Никогда не стоит идти против того, кто сильнее тебя, даже если он и кажется далеким и недосягаемым, и как только могла она подумать о том, что ничего с ней не случится?

Но сколько не избегала Кики встречи, не таким уж большим лес оказался, встретиться все-таки пришлось. Молча смотрела на нее Яга, и ждала, пока она сама признается во всем.

— Ты победила, пока, но так не всегда будет, — заверила ее Кикимора, она и на этот раз никак не могла унять свой пыл.

— А это мы еще посмотрим, — послышалось тихое, но очень твердое слово Яги в ответ.

Кики долго молчала, но потом все-таки решилась спросить:

— Скажи, Алешка так и будет страдать все время из-за того, что не туда пошел и не с теми был?

— Он не из-за этого страдать будет, а потому, что все время сам себя перехитрить хочет. И в этом ему никто не поможет.

Больше они о воине не говорили.