Любовь на спор

Любовь Попова, 2022

Спор был игрой, но я даже не понял, когда это превратилось в болезнь. Втрескался как одержимый. Подыхал от жажды ее видеть, касаться, иметь! Снова и снова! Заразился чувствами, над которыми смеялся. И проиграл. Не спор, а доверие. Любовь. И теперь сделаю все, чтобы её вернуть. Пойду на обман, преступление, предательство брата! На всё! Потому что она должна быть только моей! Книга содержит нецензурную брань

Глава 3

Телефон звонит, а я сбрасываю. Не хочу, чтобы видели меня такой. Растерянной, бледной. Словно приведение. Словно прошлое в дверь не стучало, а просто вырвало петли, чтобы добраться. Чтобы снова мучить.

Ну а если адекватно, разве прощалась я с прошлым. Или просто спрятала его на дно своей души, периодически доставая. Да и оно не дает о себе забыть. Каждый месяц пятнадцатого напоминает.

И я невольно жду. Сегодня тоже жду.

Но то прошлое как тень, всегда рядом, а это настигло, скручивая внутренности. Потому что не знаю, что делать.

Может Сашка знает? Может Алекс скажет свое весомое слово.

Он бывший военный. Был связан с криминалом, но потом завязал. И теперь по блату работает профессором в университете. Говорит, что после всего, что он пережил, ему нравится стабильность. И Сашка ему ее обеспечивает. Мне порой хочется спросить их историю. Но они молчат. Смущаются. Даже пугают.

Дверь парадной мне открывает Вениамин, хочет что-то сказать, но я просто забегаю внутрь подъезда и упорно шагаю по лестнице.

Никаких свиданий. Ему я отказывала раз пять.

Десятый этаж. Каблуки. Но нет лучшей разминки, чем ходьба.

Так говорят бесконечные паблики по похудению во вконтакте, на которые я подписана. На аве старое фото. Это мне напоминание, какой я могу снова стать, если не буду себя контролировать.

Захожу домой, снимаю каблуки, мысленно матеря их создателя.

— Убийцы женских ног. Кому помешали кеды…

— На каблуках женщина чувствует себя женщиной, — выходит с кухни Сашка. Как всегда, в грязном фартуке.

И я сразу улавливаю привычный запах горелого

— Разрушаешь кухню? — поднимаю брови и иду мыть руки, переодеваться.

Саша, прищурившись, за мной. Наблюдает. Словно вынюхивает.

Что вот она могла во мне такого заметить? Испуганный вид? Дрожь? Пылающие щеки?

Я надеялась, долгая прогулка это скроет.

— Я тебе звонила.

— Я же написала, что иду. Не строй из себя заботливую мамашу, — раздраженно стягиваю платье и надеваю бриджи и тунику.

— И не собираюсь, но если заподозрю, что ты опять…

— Хватит! — повышаю голос и убираю волосы в косу. — Это в прошлом. Все прошло. Не болит!

Ну да… Только снова плакать хочется.

— Даша… — Саша сглатывает, хочет подойти, но я лучезарно улыбаюсь. — Пойдем посмотрим, что ты опять сожгла.

Сашка сразу приободряется. Идет за мной на кухню и начинает оправдывать этот треш в виде катастрофы.

— Ты еду готовила или бои без правил устраивала? И что это за запах?

Высматриваю виновное блюдо. Принюхиваюсь. Капуста, мясо. На столе кастрюля с прилипшим рисом.

Голубцы? А почему в духовке?

— Кто делает голубцы в духовке, Саш?

— Так меньше калорий.

Бред… Господи, достаю противень, заваленный сожженными капустными какашками. А это что такое…

— Саша! Кто скрепляет капусту скотчем? Ты решила нас убить?

— Но там было написано скрепить, и я….

— Все… Просто сядь, — сажаю ее на стул, и она дует губы.

Блин…Наверное, год назад я бы сказала, что она дурная, взбалмошная, капризная. Она такая и есть.

Но ее сердце настолько наполнено любовью. Ко мне. К Алексу. К младшему брату. Мне порой кажется, лучше человека и быть не может. Она отвратительная хозяйка, но она очень хочет ею стать ради Алекса.

Учитывая разницу в возрасте, их отношения можно и осудить, но я не знаю пары гармоничнее. Люблю их и благодарна.

Так благодарна, что думаю уже третий месяц, как съехать и им не мешать.

Но эта «мамаша» меня от себя ни на шаг не отпускает. Ей нельзя детей, она их своей любовью просто задушит.

— Не сиди, иди лучше картошки принеси. Хоть запеканку сделаем, — улыбаюсь через плечо.

Она подрывается с места и, пока я убираюсь, несет целый тазик.

— Чистить?

— Ага… — киваю и за монотонной работой снова погружаюсь в мысли о близнецах. Марк… Кирилл… Марк…

— Сегодня в универе нам толкали речь о важности высшего образования и самообразования. О том, как необходимо получить диплом… Даша, слышишь? Даша! Да-ша! Еще я беременна… Тройней? От разных мужчин! Даша, ты меня слышишь?!

— Что? — поднимаю взгляд от посуды, вспоминая фразу Кирилла: «Я не прощаюсь». Сашка что-то говорила, но я даже не услышала.

— Я сказала, что беременна тройней. Но это была шутка, — она раздраженно вздыхает и отбирает у меня губку для посуды, снимает фартук. — Что произошло?

— Марк… — я бы не сказала ей, но клейкая лента и та не такая прилипчивая.

Саша моргает, стискивает челюсти, потом мотает головой.

— Тебе показалось. Его нет в городе.

— Вот и я так подумала. А потом… — смотрю на замершую Сашку и меня саму пробирает дрожь от первого чувства, что все вернулось. Он вернулся.

— Ну!

— Это был его брат, Кирилл. И он ничего обо мне не знает. Ничего, представляешь! О том, что было.

Саша хмурится, отталкивает меня, сама домывает посуду. Я облокачиваюсь на холодильник и, почти не глядя, как сомнамбула смотрю в пространство.

— Саша, я кому рассказываю? — спрашиваю, пока она залипает в телефоне.

— Да я ужин заказываю. Хочу знать все подробности, — поднимает она взгляд, а я закатываю глаза.

Бедный Алекс. Содержать двух молодых девушек, которые его даже домашней едой накормить не могут.

И именно в этот момент тишину разрезает трель звонка.

— Алекс ключи забыл? — спрашиваю и смотрю в окно. Во дворе нет его машины, зато стоит незнакомый серый Вольво.

— Иду! Пойду гляну кто там, а ты… Просто жди меня.

Это не моя квартира, так что только и остается, что ждать, пока Сашка идет в прихожую.

Мне здесь нравится, но в этой большой и уютной квартире должна жить семья, а мне пора устраиваться на работу. Ходить на пары вряд ли удастся. Хотя я даже боюсь представить, кем пойти работать.

Мне предлагают идти танцевать в клуб. Паша говорит, я справлюсь, но я пока не могу. Только не в нижнем белье. Пока что я не преодолела скованность. Пока что я Даша. Пухлая, неуверенная в себе. Очень ждущая, что боль всей жизни пришлет заявку в друзья. Потому что сегодня пятнадцатое, а заявки все нет.

— Даша! Даша! — кричит Сашка, и я бегу в сторону прихожей. А там в двери букет огромных белых роз. Волшебно, как с картинки с инсты.

— Алекс не заревнует, что ты такие подарки принимаешь? — усмехаюсь я. Но она улыбается еще шире. Открывает рот, но ее перебивает голос:

— Это тебе, Даша