Душа. Экспериментальный психороман

Любовь Болконская

Вы когда-нибудь задумывались над тем, зачем и для чего живёт человек? Скорее всего, да. И, скорее всего, не раз. И очень трудно, когда ты не знаешь, для чего ты живёшь. Ещё труднее, когда знаешь, но не можешь воплотить свои мечты в реальность. Книга повествует о духовных поисках человека, его непростом выборе и самое главное – как найти выход из тьмы, которая охватывает твоё сознание. Так что же выход – это смерть или, наоборот, жизнь?

Глава 4. Прогулки во тьме

Августин вышел из школы искусств. На выходе его встретил поздний тёмный вечер. Было темно, но это не волновало Августина. Его больше волновал отказ, который ему дали. На его глазах чуть ли не стояли слёзы. Он не мог и не хотел верить, что ему отказали и работы его не приняли. А сколько душевных сил он вложил в них! А ведь одному из комиссии понравились картины Августина. «Да и то понравились ему, потому что он в своём деле разбирается, — объяснял себе Августин. — Остальные же двое не любят своё дело, а потому ничего не понимают в нём. Они сидят там только ради зарплаты, да и потому сидят, что деваться больше некуда. Они ничего не понимают в этом деле. Нет, может, что-то они и понимают. Но проблема в том, что не любят они своё дело. Работу, которую ты делаешь, надо, прежде всего, любить. Тот, кто не любит свою работу, ничего в той области, где он работает, не добьётся. А что делать, если любишь, а работы твои не принимают?»

Бродя по тёмному Городу, Августин встречал людей, которые спешили домой. Люди, в которых Августин всегда старался видеть что-то хорошее, теперь были ненавистны ему. «Да вы только посмотрите на них! — Говорил он про себя. — Вон, идёт один средних лет. А куда, он спрашивается, идёт? Да от любовницы идёт, прикрывшись от жены тем, что якобы задержался на работе! А ведь дома ждёт не только жена. Ждут и дети. А он обманывает их. И зачем надо было жениться и создавать семью, если потом всё равно стал ходить по любовницам? Хотя… Чёрт с ним! Жизнь его, пусть делает, что хочет!..

Всё — ложь! Все люди лживы! Они только пытаются выглядеть великими, когда на самом деле так ничтожны! Люди ничтожны, и проблемы их ничтожны. Они зациклены на мелких и бытовых проблемах, когда не видят свою самую большую и серьёзную проблему. А проблема эта состоит в том, что душ нет в этом мире. Люди — это только тени, призраки человеческих душ. Для них нет ничего духовного и прекрасного. Для них есть только они сами. Они все эгоистичны. Но даже в этом эгоизме они не задумываются о благополучии собственной души. Их души несчастны. Они не станут счастливыми никогда. Люди всегда были несчастны, потому что им неведомо истинное счастье. И они никогда не узнают его. А вообще вся история людей — это история грустного человека, который держит пистолет у виска и вот-вот выстрелит…»

Уже был поздний вечер, давно стемнело, но это не заставило Августина идти домой. Ему вдруг опротивел тот подвал, в котором он жил и работал. Ему больше не хотелось возвращаться туда, где он запирался от всего мира. Он не хотел идти туда, потому что чувствовал себя потерянным и понимал, что в подвале он себя не найдёт. На глазах его стояли слёзы, а сердце жгло чувство обиды. Почему они не взяли его работы? Почему они выбрали обычные заурядные работы, которые выглядели так, словно их сделали за несколько часов перед выступлением? А выбрали эти работы потому, что они были сделаны в угоду им. Да, Августин потерял шанс попасть на выставку в столице страны, но зато он не потерял своей независимости художника. И пусть они не приняли его работы. Примут потом. «Всегда должно пройти время, чтобы гениальную работу признали, — пытался успокоить сам себя Августин. — Да только мои работы не признают никогда, потому нет в них никакой гениальности…»

Вечер приближался к ночи, но это не пугало Августина. Он даже не чувствовал холодный ветер. Он просто шёл мимо чужих улиц, мимо чужих домов и окон. Проходя мимо домов, он видел, как в домах зажигался искусственный свет. «Зачем людям искусственный свет? Они настолько поглощены тьмой, что даже искусственный свет им не поможет. Им уже ничего не поможет…» — Подумал вдруг Августин, но мысль эта быстро ушла из его головы. Он вдруг опять вспомнил, как ему отказали, и лицо его снова исказилось грустью и обидой. Он действительно любил своё дело. В эти картины он вложил всего себя. Его не волновало то, сколько времени он потратил. А времени он потратил очень много. Его волновало только то, сколько душевных сил он вложил в создание работ. Он вложил в них всё, что пережил до этого. А всё, что он пережил до этого, были одни страдания. Всю жизнь свою он страдал. И шанс, как ему казалось, единственный шанс, чтобы искупить свои страдания и стать свободным счастливым художником был упущен. И куда ему теперь было идти? В том и проблема, что идти ему было некуда. Ему казалось, что все двери теперь были для него закрыты. А к работам своим, которые принесли ровно ничего, он пропитался ненавистью. Теперь у него было к ним чувство непонятной ненавистной любви. Он всё равно любил их, но и в то же время ненавидел. Работы его та комиссия оставила у себя, и этот факт раздражал его ещё больше. Почему они оставили работы себе, если они им не нравятся? Зачем они им нужны? Августин бы уничтожил их, но этого он сделать теперь уже не смог. И он раздражался от мысли, что эти «отвратительные работы остались живы».

Августин теперь шёл сквозь тьму. Страшная, тёмная и беззвёздная ночь окутала Город. Августин шёл по закоулкам и дворам, где не было фонарей. Даже из окон домов не выходил свет, так как уже давно наступила глубокая ночь и все люди спали. Теперь же Августин остался один. И остался один, погружённый во тьму. «Кто-нибудь знает, зачем мы живём? Чем дальше я живу, тем больше склоняюсь к мысли, что нет ни жизни, ни смысла в ней. Ничего нет. Жизнь всегда только поманит, а после оставит ни с чем…

На что я надеялся? Во что я верил? Как я мог возомнить себя каким-то великим человеком? Нет, я не великий человек. Я — никто! Я — бездарность! Я же ещё, как полный дурак, верил, что работы мои примут и возьмут на выставку в Москву. Я верил, что после этого смогу почувствовать себя великим художником. Но это были только пустые мечты… Я не создал чего-то гениального. Я не смог создать гениальное…» — Думал про себя Августин, находившийся в полном разочаровании.

В таких мыслях он и бродил по Городу, даже не замечая, как тьма становится всё больше и больше. Через время Августин всё-таки успокоился и вышел из своего состояния задумчивости, в которое он всегда входил и не замечал, что происходит вокруг. Когда он пришёл в себя, то он осознал, что находится в каком-то неизвестном переулке, из которого, казалось, не было выхода. Кругом было темно, и нигде не было света. Августин теперь же не на шутку испугался. Он был в незнакомом месте, из которого не знал выхода. Но больше всего его охватывал огромный и невыразимый страх перед Тьмой. Нет, он не боялся темноты. Он боялся этой огромной и величественной силы Тьмы, которая уже незаметно для него пришла и захватила собой всё, что только могла. Это была Тьма, которой всегда противостоит великий Свет. «Тьма идёт… — Думал Августин. — Единственный противник ей — свет. Свет, который идёт от души человека. Душа — это свет. Душа человека — вот что способно противостоять ей. Но только люди не понимают этого. Они поддаются влиянию Тьмы. Но Тьма — это только обман для них. Она только обещает дать им то, чего они хотят. Но на самом же деле в итоге единственным, кто получит желаемое, будет сама Тьма. И цель её — погасить огни человеческих душ.

И ей это удалось… И нет больше в мире Света, способного зажечься в противовес ей. И я поглощён Тьмой… И я ухожу в неё… Погружаюсь в неё с головой… Тьма забирает меня… Я ухожу… ухожу…»

И Августин чувствовал, как что-то меняется внутри него, в его сознании. Этого он боялся и одновременно хотел. Непонятная паника охватила его тело. Он хотел бежать, но бежать ему было некуда. Да и бежать ему совсем не хотелось. Вдруг он понял, что в его голове кто-то есть. И этот кто-то не он сам. И этот кто-то начал говорить в его голове:

— Тьма наступает… Тьма сильна. Ещё некоторое время, и она поглотит собою весь мир. Ты и сам это знаешь. Ты знаешь, что сознание людей уже давно окутано тьмой. Да и самих людей как таковых уже почти не существует. Мир рушится, и ты это видишь. И мир рушится, потому что сами люди хотят его разрушения. Сами люди сделали свой мир таким. Все люди злы и ужасны. Но есть среди них и хорошие.

И эти хорошие люди выросли на страданиях тех самых злых людей. Видишь, как ни странно, зло необходимо миру. Человек, выросший на доброте, никогда не будет хорошим. Он будет только избалованным, а оттого ничтожным. Он никогда не будет знать, как это «жить и страдать». Человек, пострадавший от злости других людей, будет это знать. И страдание это очистит душу его.

Ты гений. Таких, как ты, не признают. Таких признают только через время. А хочешь знать, почему? Таких, как ты считают ненормальными. А считают именно потому, что только эти ненормальные и правы. Они правы в том, что показывают миру, как он ужасен. Разве Бог сотворил мир ужасным? Нет. Его сделал ужасным только сам человек. Человек согрешил, и его сразу же отправили в мир грешный. Его отправили в мир, где совершать грехи — удовольствие. Для людей важна только физическая удовлетворённость. Они все хотят есть, пить… Для них это важно. А о душе же своей не подумал никто. Им нравится сидеть с набитым животом и с пустым сердцем. Они сами не свободны, и не дают свободы другим. Свободы в мире нет. Люди, глупые и пустые люди, управляют друг другом. И управляют, в первую очередь, те, которые исправляют мозги другим, а не себе. Отвратительные люди!

— И нет миру спасения… — Про себя отвечал Августин.

— И всё, что так любимо и ненавидимо… Всё, что создаётся и разрушается… Всё будет поглощено Тьмой…

— И не будет больше света…

— Свет душ гаснет… Тьма давно проникла в сознание людей…

— И моя душа поглощается Тьмой…

— И всё в этом мире поглощается тьмой…

— Но заслуживает ли мир того, чтобы его поглотила тьма?

— Мир зависит от выбора людей. Тьма — их выбор.

— Тогда пусть мир уходит во Тьму…

— И не будет им света. И Тьма уже пришла…

— И уже поглотила меня…

— Но как бы то ни было, ты не должен сдаваться. Они разбили твоё сердце, но кто они такие и почему имеют на это право? Ты должен найти в себе силы, чтобы бороться дальше…

— Я не хочу… Я не могу… Я не гений, я никто…

— Без света твоей души Тьма поглотит всё…

— Но ведь и Тьма — источник света…

— И Тьма идёт…

В сознании Августина Тьма начинала захватывать всё. Но это только казалось ему. Ему казалось, что Тьма тысячами рук сжимала его душу. Он чувствовал холод. Всё тело его застывало от холода. Августин чувствовал нарастание Тьмы в своей душе…

…Как будто чёрные ленты витали вокруг него. Кругом было темно и пусто… пусто и темно… За своей спиной Августин слышал дыхание Тьмы. Он знал, что если побежит без оглядки, то сможет остаться живым. Но ему, наоборот, хотелось умереть. И он стоял, предаваясь объятиям Тьмы…

На время он вышел на свет. Но зачем? Для чего? Стоил ли мир того, чтобы Августин показал ему свои любовь и доброту? А ведь он только хотел противостоять жестокости общества и людским страхам. И для этого он вышел на свет. Но зачем? Чтобы опять остаться одиноким и вернуться во Тьму?..

…И он чувствовал, как огромный ураган Тьмы проходил в его душе и сметал всё на своём пути. Он убивал все чувства и уничтожал все мысли. Глаза Августина начинали терять свой блеск. Мысленно Августин видел кроваво-красное небо и тёмно-бордовую землю. Он видел, как рушились дома и тысячи кирпичей от них падали у ног Августина, выстраивая стену. Свет гас… Свет исчезал за этим препятствием, которым являлась стена, отделявшая Августина от мира и самого себя. Тьма наступила. И она в виде урагана сметала всё, что было внутри него. И он был слаб перед ней. Свет гас, и Августин предавался Тьме…

«Ааа! Ааа!» — Казался Августину чей-то крик. Ему казалось, будто издали кто-то кричал. Но на самом же деле никто не кричал. Также ему казалось, будто он слышит треск разбиваемого стекла, хруст ломающейся кости или звуки всепоглощающего огня — словом, все звуки разрушения. Ему и самому казалось, будто самого его ломает кто-то невидимый. Ему казалось, будто кто-то огромной рукой давит его плечи, выворачивает руки, скручивает ноги, жестоко пинает по всему туловищу. Августин был сломлен, и его ломали ещё и ещё, снова и снова…

Августин еле-еле стоял на ногах, глаза его закатывались, а руки и тело предавались дрожи и судорогам то ли от холода, то ли от страха. Тьма действительно пришла, и она стояла рядом с ним.

Тьма начинала проникать в душу Августина. Он всем своим сознанием чувствовал, что она уже внутри него. Он чувствовал, как она заполняет собой все углы граней его души. В душе же его Свет становился слаб и не противился приходившей Тьме. Да и сам Августин не противился приходившей Тьме. Ему, наоборот, хотелось, чтобы она поглотила его. Он хотел умереть. Он хотел, чтобы дар его угас или умер, перестав мучить его. Дар приносил ему, как считал он сам, только мнимые иллюзии и мечты. Августин хотел, чтобы Тьма забрала у него этот дар, потому что подарить его Свету он не мог.

Августин стоял на месте, погружённый во Тьму. Кругом стояла тишина, и ни одного звука не произносилось. Порой Августин поднимал глаза к небу, но то было также черно: ни Луна, ни звёзды — ничего не освещало путь Августину, которого сломал собственный дар. «Как я мог верить ему? — Мысленно спрашивал он себя. — Он обманул меня. Он дал мне только ложные иллюзии. А чего хотел я? На что я надеялся?

Нет, не нужен я людям. Людям нужны только те, кто говорит и делает в угоду им. Я же так не могу. Или я буду служителем Правды и стану несчастным, или я умру от разочарования из-за правящей вокруг лжи»…

…Ночной холод начинал окутывать Августина. Он чувствовал, как застывает. Но холод этот отчасти приносил и облегчение. Августину вдруг захотелось, чтобы холод и смерть забрали его из этого мира. Мысленно Августин подносил пистолет к правому виску. Он закрыл глаза и мысленно выстрелил. И руками ветра Тьма забрала себе его душу…

Он открыл глаза. Непонятно для себя каким образом Августин стоял в нескольких шагах от дома, где находился его подвал. Теперь Августин понял, что пришёл в этот подвал другой дорогой, которой обычно никогда не ходил. Небо же из чёрного превратилось в синее и мешалось с голубыми полосками. Свет приходил, но Августину было всё равно. Теперь он только хотел спрятаться в своём подвале и больше никогда не выходить оттуда. Так он и сделал.

Быстрыми шагами, немного сутулясь, он дошёл до подвала, снял вывеску, открыл дверь. Он зашёл и заперся на замок изнутри. Теперь никто не тронет его и не побеспокоит. И никто не сможет вывести его отсюда. Он выйдет из этого тёмного подвала только тогда, когда сам этого захочет. Но захочет ли?..