Лука Модрич. Автобиография

Лука Модрич, 2019

Лука Модрич – лучший хорватский футболист в XXI веке, один из самых зрелищных и полезных хавбеков мира, признанный лучшим игроком планеты в 2018 году. Хорват является эталоном игры в полузащите, ведь Модрич успевает везде: он, как дирижер, прекрасно управляет атаками своей команды, а в защите никогда не уступает своему оппоненту, несмотря на скромные габариты. В Хорватии он уже давно стал живой легендой. Автобиография Модрича – это история, как великий талант благодаря бесстрашию и неуступчивости становится лицом хорватского народа и своей маленькой страны. Став беженцем в шестилетнем возрасте и ощутив все тягости войны, Лука дорос до уровня лучшего игрока мира и выступает на самых известных футбольных стадионах.

Глава первая

Я стоял на пьедестале и держал в руках трофей лучшего игрока мирового первенства. Когда я был ребенком и еще не знал, насколько трудно взобраться наверх, я мечтал, что однажды стану лучшим в мире. И когда это произошло на самом деле, когда в руках я держал «Золотой мяч», единственным, что я чувствовал в тот момент, была грусть. Это мог быть самый счастливый момент моей карьеры, но он не был таким. Мы проиграли в финале чемпионата мира, и в моей голове, еще горячей после матча, вертелась только одна мысль: вот и все.

Пока я стоял на поле и ждал, когда меня позовут на пьедестал, я старался не смотреть на тот второй, не наш, кубок. Не получилось. Мой взгляд просто прилип к трофею чемпионов мира, о котором мы думали, что сможем забрать его домой, в Хорватию. В тот момент, под дождем промокшей Москвы, я испытывал большое разочарование, как всегда, когда теряешь трофей, который был так близко, но после всех мучений и напряженной борьбы ускользнул из твоих рук. Долю секунды я представлял, как меня сейчас позовут и вручат этот кубок. Мы с партнерами поднимем его над головами и изо всех сил будем кричать нашим болельщикам: «Впере-е-ед, Хорватия! Какое бы это было счастье…»

Из этого краткого забытья меня вывело объявление моего имени по громкоговорителю и громкие аплодисменты. Кажется, дальше я двигался на автомате. Вообще-то так было еще с момента, когда я был на поле, почти сразу после последнего свистка судьи. Когда французы радовались, а мы только осознавали горькую реальность, ко мне подошла представительница FIFA. За уже возведенным пьедесталом она сообщила мне, что я выбран лучшим игроком турнира. Она была очень мила, поздравляла меня и говорила что-то о том, как будет проходить эта часть церемонии. Я не запомнил ни слова из этого: я, как и мои партеры, бродил по полю, как будто искал какое-то место, в котором мог бы скрыться и выплакаться. Я смотрел на трибуны, на всех этих людей в «шашечных» футболках, с шапками, шарфами, флагами, транспарантами со словами поддержки из разных стран мира, которые кто знает через что прошли, чтобы приехать в Россию, купить билеты, и которые болели за нас. Я думал обо всех тех сотнях тысяч людей в Хорватии, которые на площадях, в барах, в квартирах и где бы то ни было еще включали телевизоры, волновались и надеялись на победу. В этот момент меня охватило чувство, что мы их разочаровали, но это быстро прошло. Наши болельщики на стадионе сильно старались облегчить нам грусть поражения, показывая нам скандированием, песнями и жестами, как они гордятся нами. Честно говоря, из-за этого эмоционально мне было еще тяжелее. Мне было страшно жаль, что мы не сделали этот последний шаг и не смогли дать им невероятное ощущение совместного торжества победителей чемпионата мира. Тогда я не мог и мечтать, что это чувство испытаю на следующий день в Хорватии, когда на улицах Загреба больше полумиллиона людей встречало нас как чемпионов мира.

А пока я ходил по полю и старался увидеть как можно больше, потому что осознавал, что это исторический момент, который я буду вспоминать всю жизнь, но в то же время кошмар произошедшего сдавливал мое горло. Из этого странного состояния вывел меня Марио Манджукич. Он, такой высокий и крепкий, с имиджем хулигана и ворчуна, подошел ко мне и голосом, который дрожал одновременно от слез и гордости, сказал: «Эй, мне тоже тяжело, но мы не можем сейчас плакать. Мы выложились по полной, мы сделали великое дело, мы должны гордиться собой!»

С Манджо мы играли вместе целых двенадцать лет, за которые пережили и победы, и поражения. Он гордый, у него сильный характер и он не дает себя в обиду. Я думаю, мы с ним этим похожи, с тем отличием, что он лучше скрывает свои эмоции. Вскоре подошел и Ведран Чорлука, один из самых дорогих для меня футбольных друзей, и сказал что-то очень похожее. Мы подбадривали друг друга, потому что чувствовали одно и то же. Мои друзья помогли мне не разорваться от боли. Я разделил ее с ними, с партнерами, болельщиками и поэтому смог соблюсти протокол вручения наград хотя бы немного спокойнее.

Когда под шумное одобрение своих партнеров и громкие аплодисменты французских игроков я взошел на пьедестал, где стояли президент FIFA Джанни Инфантино, Владимир Путин, Эммануэль Макрон, Колинда Грабар-Китарович и другие участники торжественного вручения медалей, я как мог держал себя в руках. В голове крутилась мысль, что на меня смотрит весь мир и что я не могу опозорить ни себя, ни партнеров, ни Хорватию. В этот раз, совсем близко проходя мимо кубка чемпионов, я даже не посмотрел на него. Это была, наверное, моя очная ставка с той правдой, что завершилась эта красивая история, и принятие того факта, что совершенства редко случаются в жизни.

Если бы вы сейчас меня спросили, что мне говорили президенты FIFA, России, Франции, Хорватии, поверьте, я бы не смог ответить. Я помню только долю тех моментов, то, как все были внимательны. Как будто хотели показать, как сочувствуют тем, кто должен был уступить в финале чемпионата мира. Инфантино сказал мне, что счастлив за меня и что ему жаль, что Хорватия проиграла. Путин отдал мне трофей лучшего игрока, поздравил на английском и сказал: «Браво!» Макрон сказал что-то вроде того, что мы провели феноменальный турнир. Наш президент, Колинда Грабар-Китарович, разделила грусть поражения в финале, но и гордость, что мы поднялись на мировую футбольную вершину.

С большим облегчением я добрался до места на пьедестале, где я мог быть один. Я был грустен в тот момент, когда мне оказывалась самая великая честь в карьере. С кубком в руке, окруженный фоторепортерами, я позировал им, потому что так было надо, но чувствовал себя раздавленным. Так продолжалось до тех пор, пока мой кокон не пробила громкая поддержка моих партнеров, а потом сразу и громкие аплодисменты всего стадиона. Тогда в первый раз по коже пробежали мурашки, и я помахал публике. Как будто в тот момент во мне запустился процесс избавления от грусти и появилось понимание того, что Хорватия совершила что-то совершенно невероятное. Я ощутил сильную гордость и искал взглядом часть трибуны, где, как я предполагал, сидели моя жена, дети, родители, сестры и друзья. На пьедестале ко мне вскоре присоединился Килиан Мбаппе, который был объявлен лучшим молодым игроком чемпионата. Он блестящий нападающий, в свои девятнадцать лет способен менять ход игры в матчах высшего уровня. Что же будет, когда он приобретет некоторый опыт, привычку — никто тогда не сможет его остановить.

— Ты молодец, я очень рад за тебя! — сказал он мне, прежде чем я успел выразить свое восхищение тем, что он такой молодой, а уже выделился на чемпионате мира и завоевал титул. Мбаппе казался мне скромным парнем, который, несмотря на весь этот свой гламур и давление, крепко стоит на ногах. Если он, уже сейчас мощный игрок, продолжит в том же духе, то сможет творить чудеса.

Прежде чем я сошел с пьедестала, уже лучше осознавая, что объявлен лучшим игроком мундиаля, в голове ярким блеском появилось воспоминание о моем деде Луке. Как бы он был счастлив сейчас и горд, если бы смог увидеть осуществление моих мечтаний. Мне было всего шесть, когда сербские националисты безжалостно убили его недалеко от дома. Тогда я не мог принять эту потерю, как не могу и сейчас. Эта короткая часть мой жизни оставила во мне глубокий след семейной любви, привязанности и преданности.