Наша новая жизнь

Лорин Кенан, 2017

Софи всегда любила своего босса Клея Эверетта, богатого владельца компании компьютерных технологий «Эверест». У Клея в жизни было достаточно трагедий: сначала он, бывший звезда родео, едва выжил, получив страшные травмы на состязаниях, и после этого его бросила невеста. А Софи была рядом, стала ему опорой и поддержкой во всем. Клею она нравилась, его тянуло к ней, а к отказам он не привык. Софи долго не поддавалась на его чары, но все же устоять не смогла. И когда оказалось, что забеременела, то решила уехать в родной город, чтобы не связывать Клея, зная его отрицательное отношение к семейным узам. К тому же у нее есть секрет, который она не раскрыла Клею…

Глава 4

Лето пришло в Техас, принеся с собой повышение температуры, грозы, когда в небе гремит гром, но редко проливается дождь. Несмотря на жару, жизнь и на ранчо, и в самом городе Роял била ключом. Сегодня вечером в Техасском скотоводческом клубе будет празднование Дня независимости США. Сзади клуба пристроили обширную террасу с натянутым тентом на случай дождя и павильон для оркестра из двенадцати музыкантов. Будет еще фейерверк, так что в этом году празднование намечается особенное.

Софи вызвалась помочь в организации мероприятия, заказать вино, коктейли, а также рюмки и бокалы, тарелки, блюда и другую посуду. Она занималась похожими приготовлениями и раньше, когда Клей устраивал официальный обед из шести смен блюд для пятидесяти пар гостей у себя на ранчо. Хотя сегодня народу будет больше, но это ничто по сравнению с тем приемом.

Софи пришла в клуб и сразу окунулась в приготовления. Десятки помощников занимались каждый своим делом. Она узнала ковбоев с ранчо — Джорджа и Алана, — с помощью еще двух работников они разгружали ящики с вином и шампанским, коробки с посудой для коктейлей и относили все в кладовку.

Для сегодняшнего события Софи выбрала фарфор от Уильяма Авингтона в красно-бело-голубых тонах с золотыми ободками и золотыми кругами на тарелках, золотые ободки были и на кофейных чашках, блюдцах и вазочках для мороженого. Но, как сказала ей Симона Паркер, цена одного комплекта посуды — двести долларов, так что большого убытка не будет, если что-нибудь разобьется. Софи улыбнулась на слова Симоны. Не так отмечали День независимости дома, где отец жарил на заднем дворе хот-доги на самодельном гриле, мама готовила свой фирменный картофельный салат и запекала фасоль, а все подавалось на бумажных тарелках. Взрослые получали пиво, а дети лимонад. Теперь она обосновалась в совершенно другом мире. Как ей это удалось?

— Ты почти закончила? — Ей не надо оборачиваться, она и так знает, что это Клей.

— Да. Я тебе нужна?

Софи бросила взгляд на Гейл Браун, одну из помощниц, — та молча стояла, уставившись на Клея. Он наклонился к Софи и прошептал:

— Спроси меня об этом, когда мы останемся вдвоем. — А громко он произнес: — Тебя подвезти домой?

— Спасибо. Не откажусь. — И переключила внимание на помощницу: — Итак, Гейл, на чем мы остановились?

— Вино… Мы проверяли бокалы. — Гейл продолжала пожирать глазами Клея.

— И?..

— А… Вот здесь фужеры для шампанского, привезли на прошлой неделе. Ожидается пятьсот членов клуба и гостей, судя по прошлым годам. Если больше, то бригада на кухне задействует посудомоечные машины.

— Софи, у меня тут счет на все бокалы и фужеры. — Теперь другая помощница вызывающе улыбалась Клею. — А куда все ставить?

Софи огляделась и предложила:

— Разделим напитки, поставив на стойки те бокалы, которые к ним положены. У нас шесть буфетных стоек. И еще туда надо выставить подносы для использованной посуды. Места хватит только на тридцать — сорок бокалов, остальные придется приносить по мере надобности.

— Хорошо, — сказала Гейл. — Пойду позову Марту, и начнем этим заниматься. — И снова уставилась на Клея.

Софи улыбнулась.

— Не забудь проверить, чтобы в буфетах было достаточно салфеток и палочек для коктейлей. Мы ни о чем не забыли?

— Что? Нет вроде. — Гейл повернулась к Софи.

— Очень хорошо. Ты, случайно, не знаешь, привезли две ледовые скульптуры?

— Что? Я их не видела, да и вообще не слышала про них.

— Придется сделать пару звонков. Спасибо за помощь, Гейл.

— А… да… не за что.

Когда Гейл ушла, Софи сердито посмотрела на Клея.

— Что такого я сделал?

— Ты смущаешь женщин, — сказала Софи, получив в ответ ухмылку.

Клей прекрасно знал, как он действует на слабый пол.

Он стоял и терпеливо ждал.

— Я только позвоню насчет ледовых скульптур. — Софи достала мобильник. Убедившись, что скульптуры уже в пути, Софи повернулась к Клею: — Прибудут через час. Этим займется кто-нибудь еще.

Клей положил большую теплую ладонь Софи на поясницу и препроводил ее из здания к своему автомобилю. Когда они уселись в его «порше спайдер», он с улыбкой сказал:

— Я заеду за тобой в восемь. Фейерверк планируют начать в девять.

— Я не собираюсь на фейерверк — посмотрю из дома.

— Тогда я тоже посмотрю вместе с тобой. Я должен появиться в клубе, но не надолго. Тогда в девять часов, о’кей?

— Клей, я устала. И все, чего я хочу, — это спокойного вечера с горячей ванной. Уверена, что найдется достаточно дам, которые с радостью составят тебе компанию.

— Ты не права, но в любом случае я их не приглашу. Я хочу, чтобы со мной пошла ты, и мы вместе посмотрели бы фейерверк из клуба. Я хочу, чтобы моей гостьей была ты. — Он понизил голос: — Я хочу быть с тобой.

— Мы вместе пять, а иногда шесть дней в неделю, — засмеялась Софи. — Я тебе наверняка надоела.

— Ты мне никогда не надоешь.

— Клей… — Дело не в том, что она не хотела быть с ним. Она мечтала о нем ночи напролет, а недавно начала предаваться мечтам и на работе — вот до чего она докатилась. Ее не волновало, кто в городе видел их вместе, или слухи о связи между ними. Несомненно, об этом судачили после бала-маскарада. Но после жуткой истории в ее родном городе любовная связь с миллиардером — ничто. Хотя Клей ничего не знает о том случае. Она не готова рассказать ему. Не готова вообще обсуждать это.

Ей было действительно тяжело жить после той любовной ночи два месяца назад. Видеть его ежедневно в офисе, отвечать на телефонные звонки, исполнять его поручения, быть вежливой с женщинами, которые ему звонили, извиняться, когда он им не перезванивал, — это невыносимо. Он говорил, что хочет общаться исключительно по делу. Почти половина звонивших дам не желали сообщать ей суть своего дела. Как бы она ни старалась что-то у них выудить, ответ был один: это личное. Когда она выкладывала ему на стол кипу листков с сообщениями, он бросал на них беглый взгляд и смахивал в мусорную корзинку, подмигивал ей и одаривал улыбкой, от которой сердце у нее начинало рваться наружу.

— Софи, мы будем смотреть на фейерверк и есть хот-доги на бумажных тарелках…

Он что, смеется над ней? Его лицо подтвердило: да, смеется, шутит.

— Едва ли это входит в меню.

— Мы будем любоваться на красоту в небе и танцевать.

Клей положил правую руку на рычаг переключения скоростей в своем элегантном «порше», повернул голову к Софи и встретился с ней взглядом.

— Я не хочу причинять тебе неудобства. Не хочу, чтобы ты стала предметом городских пересудов. Но я хочу быть с тобой там, где нет ни телефонов, ни компьютеров. Я все время думаю об этом.

Конец ознакомительного фрагмента.