На выдохе сна

Лора Олеева, 2019

Что может быть безопасней и уютнее сна? Так думала и девушка Настя из города Закрайска. До тех пор, пока сны, вернее кошмары, необъяснимым образом не стали вторгаться в ее реальность. Девушка в растерянности: подруги отворачиваются от нее, подозревая в чем-то нехорошем, а любимая мать превращается в оборотня, замышляющего убийство. На зов отчаявшейся Насти в город приезжает человек, работа которого состоит в расследовании смертей и несчастных случаев, имеющих мистическую подоплеку. Помочь спасти Настю вызывается и ее брат. Только эти два человека осознают, какая беда нависла над городом. Им предстоит выяснить, кто повинен в череде необъяснимых смертей в Закрайске. Они еще не знают, что убийца уже наметил новую жертву в их ближайшем окружении. Успеют ли они предотвратить трагедию и найти этого загадочного убийцу, стоящего так близко к ним – за тонкой гранью сна?

Глава 10. Тщетные поиски

— Так, у нас есть пятнадцать-двадцать минут, — сказал Глеб, — Пойдем скорее. С чего начать и где искать?

Они вернулись в Настину комнату.

— Искать во всем доме смысла нету, — заметила Саша, — Ищи что-нибудь среди Настиных вещей, поближе к ней. Может быть запрятано. Но надо понимать, что чужие не могли передвигать мебель или отдирать плинтуса. Так что прятали быстро и не так уж глубоко. Ищи что-нибудь необычное. Это может быть все, что угодно. Если найдешь ведьмин мешочек, не трогай. Зови меня.

— А как он выглядит?

— Несколько странных предметов, собранных в холщовый или другой мешочек или же просто связанных воедино.

— Странные? Это подойдет?

Глеб вытащил из-под кровати пыльный носок с засунутой в него заколкой. Саша прыснула.

— Да, в девичьей комнате чего только не найдешь.

— Ты в мужской не искала, — буркнул Глеб, вновь залезая под кровать.

— В колдовском мешочке могут быть земля с травами, гвозди, кости, камни… Да что угодно, вплоть до отходов жизнедеятельности. Ты сразу поймешь.

Глеб вылез из-под кровати пыльный и со страдальческим лицом.

— Мы что, гуано ищем? Может, тогда по запаху?

Саша не могла не расхохотаться, глядя на него.

— Ладно, сама справлюсь.

Она бойко осматривала ящики письменного стола Насти.

— Так, ничего не нашла. Ты не поищешь в комоде?

Глеб даже отшатнулся.

— Упаси Боже в белье женском копаться!

— Ну ладно, я сама. А ты на книжных полках посмотри.

Пока Глеб отодвигал и ставил на место книги, Саша ловко и аккуратно переворошила белье в комоде и заглянула в шкаф.

Раздался щелчок открываемой двери. Глеб и Саша быстро метнулись в гостиную.

Наташа принесла «Чародейку» и стала греть чай.

— Чего ж вы хоть чай-то не поставили? — проворчала она.

Оглядев критически Глеба, она спросила:

— А что это ты такой пыльный? По полу тебя, что ли, катали?

Саша опять не смогла удержаться от смеха и прыснула.

Глеб состроил девушкам зверское лицо и пошел в ванную мыть руки, гордо подняв голову.

Пить чай было весело. Глеб, оттаяв, начал рассказывать шутки. Оказалось, что он мог быть и не таким озлобленным, мрачным и угрюмым, каким он предстал перед Сашей накануне. А может, среди близких он чувствовал себя иначе.

Когда все только собирались сесть за стол, вдруг над головами разнесся неожиданный скрежещущий звук, да такой громкий и неприятный, что Глеб чуть не выронил нож, которым собрался резать торт.

— Тьфу ты! Совсем про Жорку забыл.

— Жора, бедный, всем сейчас не до него. Утром открыть бедолагу забыли.

Наташа встала на табуретку и сдернула платок с круглого предмета, стоящего на холодильнике. Под платком оказалась клетка с красногрудой нахохлившейся птичкой.

— Ой, снегирь! — воскликнула Саша, — Первый раз вижу, чтобы дома снегирей держали.

— Да не держит никто. Это только Жора у нас живет, — сказала Наташа.

— А как он к вам попал?

— Его папа с работы принес, из теплицы.

— Дядя Ваня работает в тепличном хозяйстве механиком, — пояснил Глеб, — теплицы огромные, с футбольное поле, полностью роботизированные. Людей, их обслуживающих, очень мало. Поэтому он и не может работу пропускать. Там надо роботов каждый день проверять. Если будет поломка, то огромные убытки хозяевам. За такое по головке не погладят. Скорее в шею погонят. А работу у нас найти нелегко. Вот дяде Ване и приходится с тяжелым сердцем, а на работу ходить. Сменить его почти некому.

— Да, теплицы у них суперские! — с восторгом продолжила Наташа, — я у папы сто раз была, но все равно интересно. Там теплицы для цветов на климатические зоны поделены, и в каждой роботы свою погоду делают. А люди ничего почти не делают. Роботы сами растения привозят, отвозят и проверяют компьютером.

— А птица-то откуда?

— А, это вообще интересно. У них теплицы каждое утро автоматически открываются. Для проветривания. А в щелки птицы иногда залетают. Так вот, чтобы птицы не портили там ничего, у них под крышей клетки-ловушки приделаны. С кормом. Залетит птица, увидит корм — и в клетку покушать. А клетка тут же захлопнется. Вечером все клетки вниз съезжают, и птиц на волю выпускают.

— Надо же, какое гуманное приспособление!

— Ну да. Однажды залетел к ним снегирь. Полетал и в клетку полез покушать. Его и захлопнуло. Он так перепугался, бедный, что, говорят, кричал, как резанный, до вечера.

— Да уж, голосок у него будь здоров. Я когда услышала, подумала, что на меня с потолка телега несмазанная катится.

Наташа рассмеялась.

— Да, наш Жорка не оперный певец. Поэтому на кухне и держим. А то свихнуться можно от его скрипучего верещания. Короче, когда Жорка в ловушку попался, то выпустили его. И что ж вы думаете?! На следующее утро, только крыша открылась, этот хитрец опять — раз, в теплицу залез и сразу в клетку за кормом. Только теперь уже не боялся ничуть. И с тех пор так и повадился. Утром залезет и жрет до вечера, а ночью его выгоняют. Он, паршивец, уже никуда и не улетал. Так и ждал каждый день дармовую кормежку. Растолстел так, что почти летать разучился. Короче, решили его домой забрать. Все равно он уже в природе не приживется.

— Да, молодец довольно упитан, — сказала Саша, критически оглядев снегиря.

— Это он уже похудел! Мы его на строгой диете держим, — пояснила Наташа.

— Слушай, а «Жора» — это потому что он обжора, да?

Наташа радостно захлопала в ладоши.

— Как это вы догадались? А то все думают, что его Георгием зовут. Типа, как георгин красный. Какой ты георгин?! Обжора ты несчастный, — сказала Наташа, обращаясь к снегирю, — Жорка-обжорка! Большой Жор! Не забудьте о Жоре, ужасном обжоре!

Снегирь внимательно слушал, что о нем говорили, поглядывая то одним, то другим глазом. В его умном взгляде так и читалось: «Хоть горшком зовите, только покушать почаще давайте».

Когда Глеб и Саша вышли на улицу, время уже приблизилось к вечеру.

— И как это мы так засиделись? — поразилась Саша, — мы же ненадолго заскочить хотели.

— Ну, теперь-то куда? — спросил Глеб, — Есть предложения?

— Вообще-то, надо поговорить теперь со всеми одногруппниками Насти. Теми, что были у нее в больнице.

— Ты думаешь, они причастны?

— Я не знаю, Глеб. Но чем больше думаю, тем больше нитей ведет в институт. Первый свой сон Настя увидела в институте. В больнице ей стало плохо сразу после посещения друзей.

— Я не понимаю, как такое может произойти от общения с друзьями.

— Я тоже, Глеб, пока ничего не понимаю. Мы пока бредем в потемках. Я посмотрела вчера у врача результаты анализов Насти, подробно расспросила о лечении и ничего странного не заметила. Такого, чтобы обратить внимание. Настю тоже посмотрела. Ничего особенного. Разве что…

— Что?

— Ты не видел у Насти на запястье таких пятен красных? Небольшого размера, круглые.

— А-а! Врач сказал, что это может быть аллергическая реакция на что-нибудь.

— Ну что ж, возможно. Слушай, я подумала, что надо, возможно, подстраховаться.

— В смысле?

— Может, я много на себя беру, но давай ты тете позвонишь и попросишь, чтобы к Насте из друзей никого больше не допускали. И врачей тоже предупредим.

— Непросто будет это объяснить, но в принципе… Лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Вот-вот. А мы пока разбираться с этим будем.

Глеб отошел в сторону, чтобы поговорить с тетей. Когда он вернулся, он увидел, что Саша, приобняв рюкзак, мирно дремлет на скамейке.

— Эй, просыпайся. Ну так что? Пойдем друзей Настиных искать?

— Да где их искать-то? — устало сказала очнувшаяся Саша, — На телефоне у Насти пароль. Не войдешь. Институт уже закрыт. А информацию можно взять только там. И потом… Знаешь…

Саша вздохнула.

— Глеб, ночью, наверное, надо опять покараулить Настю. На всякий случай. Но если я не посплю хоть немного, я сдохну.

— И что ты предлагаешь?

— Мне надо где-нибудь отдохнуть. Какой-нибудь мотель-то в городе есть?

— Была одна гостиница в центре.

— Вроде закрылась. Алексей сказал.

— Тогда тупик. На день-другой квартиру только у алкашей каких-нибудь найти можно. Но это стремно. А ты не хочешь к Алексею вернуться?

— Это была уже ошибка, что я там остановилась. Вторая ошибка, что я там задержалась. А вернуться — это уже просто преступление.

— Подожди минутку.

Глеб отошел в сторону и разговаривал с кем-то минут пять.

— Все, поехали.

— Куда?

— К Лехе, конечно. Куда же еще?

— Ты что, издеваешься?

— Нет, я могу, конечно, кого-то из друзей попросить тебя приютить…

— Мне по рукам, что ли, идти?

Глеб засмеялся.

— Ладно-ладно, все равно других вариантов нет. А Леха хороший человек. Он поймет. Его руки надежнее.

Глеб подмигнул. Саша измученно посмотрела на Глеба, обреченно вздохнула, но усталость так давила на нее, что заводить сейчас беседу на морально-нравственную тематику не было сил.

Они поплелись на остановку автобуса. Минут через двадцать они уже шли по знакомой улице.