Обритая орбита Бабы-Яги

Лития Тахини (2024)

Если вы хотите сохранить в памяти устоявшийся образ Бабы-яги, почерпнутый из народных сказок, и вас не интересует продолжение ее жизненных приключений, то не читайте эту повесть. Если ваше сердце не трепещет от упоминания о мистике, магии, любви и смерти, то это не ваше чтиво. Но если кто рискнет погрузиться в пучину хитросплетения жизненных перипетий Бабы-яги, то концовка вас, мягко говоря, удивит. Хотя о какой концовке может идти речь? Ведь конец — это только начало! Тем более, в жизни сказочного персонажа!

^{Глава 3. Парацельс Циркуль}

Пригревало солнышко, избушка на курьих ножках медитативно покачивалась из стороны в сторону, нагоняя на Бабу-Ягу сон. Сквозь дремоту она вспомнила, как когда-то столкнулась со странным мироощущением в себе. Тогда она была еще совсем молода и впервые влюбилась в самого обычного с виду парня.

Внешность у него была, на первый взгляд — худосочная и ботанская. Но когда болезненного вида умник снимал свои очки и распускал собранные в пучок окрашенные в черный цвет волосы, которые строгим, удлиненным каре ниспадая на плечи, обрамляли его худое, бледное лицо — то его образ тут же кардинально менялся. Да, с завидным постоянством случалось то самое сказочное превращение гадкого утенка в рокового черного лебедя, — когда вроде сложившееся представления о человеке, регулярно расщеплялось на, — до и после.

И если бы в мире Бабы-Яги существовали вампиры, то какая-нибудь кровососка, без определенного возраста, не удержавшись от искушения, — непременно обратила бы этакого ряженого гота себе на забаву, — в такую же клыкастую тварь, как и она сама. Ведь на последнем Хэллоуине, жадно наблюдая за ним, таким необычным — с подведенными глазами и смоляной помадой на губах, одетым во все черное, с цепями на шее, да шипованными кожаными браслетами на запястьях, — Яга словно параноик, не сомневалась, что все духи потустороннего мира зарятся только на него одного!

Да, Ягу привлекала не сама красота, а лицедейское изменение его наружности, именно оно бесконечно влюбляло в себя. В основном будоражил образ черного лебедя, возникающий под лирическо-готическим провансальским маринадом, сдобренным обманчивым флером высокого интеллекта. В таком вот калейдоскопе меняющихся впечатлений, иногда и гурман не отличит вкус наваристого бульона из настоящей курицы, от воды, с добавлением приправы из дешевых куриных кубиков, усиленных вкусовой добавкой, под названием — глутамат натрия. Что уж говорить о простых смертных, неискушенных любовной горячкой, да не знавших жизни.

А еще, ко всему букету внешних достоинств, ее любимый подчеркнуто-важно, причислял себя к братству метафизиков. И выглядело это в глазах Яги абсолютно крышесносно! Глядя на то, как этот начинающий, амбициозный алхимик, по-задротски усердно грыз философский камень и искал эликсир бессмертия, Баба-Яга дала ему магическое, оккультное имя — Парацельс Циркуль. Тогда она еще верила пословице “Как вы шхуну назовете, так она и поплывет”. Но в реальности, такая желанная для Парацельса — Алхимическая Амброзия, — наглухо заколотила гвоздями от него все свои двери и окна, чтобы он ни в коем случае и ни при каких условиях, не смог проникнуть в ее метафизические чертоги!

А молодая Яга в упор не видя его бесталанность, смотрела на него — как на философа, гиганта мысли, и постоянно восторгалась им, даже когда он рубался в шашки или перекидывался в картишки, со своими сопливыми дружбанами-утырками.

Яга частенько чувствовала себя недостойной его и ломала голову вопросами, отчего ей досталось такое счастье, и почему из всех окружающих его нимфеток, он выбрал именно ее своей пассией. Ведь по ее мнению — ни особым умом, ни красотой она не отличалась. Вкус в одежде у нее тоже был специфический, совершенно не гламурный. А еще она частенько любила подкрепиться сырым луком с селедкой, да чесноком с салом и черным хлебом. От этого зрелища, ее возлюбленный брезгливо морщился, и когда до него доносилось это благороднейшее, по мнению Яги, амбре, он вздрагивал от него, словно нечистая сила от ладана. Только выглядело это так, словно он — вздрагивающий ладан, а она — нечистая сила.

Но поскольку Яга была молода и тяжелой кармы наработать еще не успела, то и судьба была к ней весьма милостивой. Она ответила на вопросы Яги почему они вместе, практически не отходя от кассы. Хотя милость ее, по праву, можно было считать условной, но все же в последствии, благодарить было за что, ведь горькая правда иногда лучше сладкой лжи.

Как-то еще в начале их знакомства, Яга в порыве страсти, рассказала Парацельсу о так званой — Черной книге, которая у нее хранится. На самом деле, это были сшитые между собой три толстых тетрадки в клеточку, с засаленными, грязными от частого перелистывания, кончиками страниц. Эта семейная магическая тетрадь передавалась из поколения в поколение. В ней были записаны всевозможные ритуалы и заговоры, зарисованы “рабочие” пентаграммы и собрана житейская мудрость всех Бабусь-Ягусь, из многих поколений нашей распрекрасной Яги. И когда Парацельс услышал об этой книге, то пришел в щенячий восторг, только вот глаза отчего-то заблестели по-волчьи!

«Да ведь это же настоящий гримуар! — выпалил он, в свойственной ему пафосной манере давать громкие названия всему необычному. И настойчиво потребовал: — Дай почитать!»

И Баба-Яга вполне была готова сделать такую глупость, несмотря на все предостережения ее матери и бабушки — никому даже не рассказывать о книге, а не то, что в руки давать! Когда Яга на радостях помчалась в избушку — книги не нашлось, хотя она всегда лежала на своем обычном месте — на подоконнике, рядом с сушеной полынью, зверобоем и другими травами. Но на самом деле, Черная книга никуда не исчезала, она преспокойненько лежала на своем прежнем месте. Просто в ее защиту вмешался сам род — все поколения Бабусь-Ягусь! Да, защита книги была родовой, но молодая Яга, будучи под дурманом любовной лихорадки, не поняла этого.

Когда же она с сожалением, вперемешку с чувством вины, доложила Парецельсу о пропаже книги, то он ей не поверил — но виду не подал, а лишь улыбнулся в ответ, сверкнув холодным прищуром. А после этого, стал с Ягой ласковым, обходительным и предложил ей быть его девушкой. Яга по молодости и неопытности не поняла происшедшего и с радостью ответила ему: «Да!»

Время шло и в один прекрасный день, Парацельс выдал идею, отметить седьмой месяц как они встречаются, в загородном доме Яги, где никогда прежде не был. Предложил попить пивка, пожарить шашлычок, оттянуться с друзьями на свежем воздухе.

Он даже представить себе не мог, что его ждет дремучий лес, а в нем, избушка на курьих ножках, — огороженная частоколом увешанным черепами. Он вообще не представлял себе, кто такая Яга, и как она в действительности выглядит. Ведь Яга особым образом гримировалась, прежде чем выйди на люди, чтобы те не разбегались от нее в ужасе, как от незлобивого людоеда, из одного мультфильма. До умницы и красавицы она не дотягивала, но внешность вполне позволяла функционировать в цивилизованном мире. С липовым обличием, автоматически притуплялось и ее звериное чутье. А в этот раз — ум окончательно зашел за разум, не иначе. А как еще объяснить то, что она дала согласие пустить чужих ей по духу людей, к себе в избушку? Ах да, любооовь…

И вот, в назначенный день, подкатил Парацельс со своими дружбанами да подружанями ко входу в чащу. Яга там их встретила и по тайным тропам провела к своей избушке. Но прежде, приказала той присесть и подобрать под себя курьи ножки, чтобы их видно не было. Черепа с частокола тоже предварительно сняла, чтоб лишний раз людей не пугать. А гости все равно перепуганные стоят, глазам своим не верят и перешептываются, что мол: «Место больно уж инфернальное — ауру им всю испачкает».

Остатки шестого чувства все же у Яги остались, потому что в избушку она их решила не пускать. И чтобы на гостей не падали с деревьев клопы, да не сыпались листья, достала из сарая большой самособирающийся шатер, купленный когда-то на распродаже Алиэкспресс. Стол раскладной в центре поставила, распилила сухую сосну на пенечки и место для огня приготовила, чтоб шашлык жарить. Прекрасный выдался день, теплый, а небо вообще без единого облачка, словно на заказ!

Надарили гости подарков разных — и вовсе не беда, что бесполезных, как говорится — главное, внимание! Вечеринка в разгаре: все сыты, пьяны и счастливы! Парацельс нежен и обходителен — только вот всё в избушку напрашивается. Говорит: «Хочу мол, тебя узнать получше, а то твоя душа для меня — потемки». Яга растрогалась от такого романтического, по ее мнению, признания и решила его впустить. Вошел он вовнутрь, оглядывается по сторонам, всматривается пристально в царящий там полумрак, будто выискивает что-то. А избушка-то хоть и на курьих ножках, но мозгами — вовсе не курица! Почувствовала она что-то лихое и давай колыхаться в разные стороны, знаки Яге подавать. А та верить знакам не хочет, слишком уж мил ее сердцу Парацельс, но решила избушку не искушать и подтолкнула его мягко к выходу, мол, гости без них скучают.

Вышли они на свет божий из полумрака ее жилища. Яга пока, туды-сюды, а Парацельс будто сквозь землю провалился! Она, томимая нежностью ждала-ждала его, и не выдержав, отправилась на поиски своего ненаглядного. А искать долго и не пришлось, услышала Яга шепот за старым дубом. Напряглась отчего-то внутренне, и хотела было уйти, но будто остолбенела. Стоит как вкопанная, волосы на затылке дыбятся и уши вытянулись — в шепот вслушиваются.

И услыхала она на свою голову такое, к чему жизнь ее не готовила. Ранила ее даже не измена Парацельса с Анфиской-прошмандовкой, а то, что они задумали выкрасть ее Черную книгу… Такого Яга ни понять, ни простить не могла!

Ее сознание даже ни на минутку не успело напрячься в поисках мести лютой, — за него все сделало раздавленное, брызжущее кровью сердце, от которого покраснели даже белки глаз Яги. Это событие стало своего рода зловещей инициацией. И Черна книга, от свирепого накала страстей своей хозяйки, словно ехе-шный файл, самостоятельно распаковалась в ней, автоматически сделав Ягу носителем таких непонятных ей доселе магических премудростей.

Именно так — грязно и не романтично, происходит большинство посвящений в ведьмовское закулисье. Именно так, из доверчивой и неуверенной в себе Яги, родилась хладнокровная, ведающая Баба-Яга!

Перерождение случилось мгновенно, как и в одночасье оторванная голова Анфиски, за секунду до этого что-то замышляющая, а теперь — нанизанная на частокол. Голова мерно покачивала белобрысой косой, хотя не было и намека на ветер, но Яга даже не заметила этого. Всем ее вниманием завладела месть Парацельсу, который еще недавно, был так мил сердцу.

И теперь Яге на помощь, пришла вшитая в ее энергетическую структуру Черная книга, — призвавшая легендарный окровавленный меч богини Махакали, который та торжественно передала в руки Яги. Но меч хоть и нес на себе кровавый отпечаток, олицетворяя беспощадную резню врагов, — попав в руки новоиспеченной ведьмы, повел себя более изощренно, хоть и не менее кровожадно. Потому что в картину мира Яги непомерно страдающий Парацельс, вписывался гораздо гармоничнее, чем просто мертвый Парацельс.

Держа в руках такое мощное оружие, как меч богини Кали, Яга полностью доверилась его могуществу, и прибавив к нему свою творческую энергию, они вдвоем принялись за правое дело! Тем более, что Парацельс от страха остолбенел и стоял как вкопанный — вырезай из него что хочешь!

Не мешкая, меч прорезал энергетический кокон Парацельса по вертикали, который несмотря на субтильность его носителя, оказался на удивление объемным, плотным и светящимся. Затем, твердой рукой Яга срезала верхние волокна кокона, уходящие в его макушку, и прижгла их горящей лучиной. Проделав всё то же самое с остальными светящимися пучками энергетических нитей, Яга довольно осмотрела свою работу. Мелькнула мысль, что можно было бы подселить в него каких-нибудь вредоносных сущностей, но делать этого не стала, так как они и сами сбегутся на “сладенькое”.

Но вот уважить и отблагодарить за помощь Махакали с Махадевом, Яга сочла делом чести! Глядя, как стекает из столетней осины сок в цинковое ведерко по врезанному желобу, ей пришла в голову идея, которую она тут же принялась воплощать в жизнь. Для этого, Яга насквозь проткнула выпавшим волосом из гривы Сивки-Бурки, позвоночный столб Парацельса, и по этому волшебному волоску медленно, капля за каплей, закапала его жизненная энергия. Следом за этим, она слепила из поднебесной глины крошечный лингам и привязала его к кончику волшебного волоса, торчавшего из позвоночника, прямо под кобчиком. Он свисал в своей цилиндрической форме с полусферической вершиной, без конца омываемый жизненной энергией Парацельса, и таким образом искупались грехи, под названием — ложь и предательство.

Жертвоприношения разными бывают — и добровольными, и принудительными — но в дар, Боги принимают абсолютно любые!