Дорога в никуда

Лина Эдриан, 2023

Я влюбилась. Безумно, безудержно. В человека, которого нельзя было любить. В человека, которому не нужны были мои чувства. И которому не нужна я сама. Он грубый, мрачный, закрытый и просто невыносимый. А я, хорошая, правильная девочка, жизнь которой пошла не по плану. Смерть родителей, увольнение, алкоголь, гонки. И влюбленность в того, кто решил просто поиграть.

Глава 1. Гонки

Всю жизнь я была невыносимо правильной. Училась на одни пятерки, закончила с отличием университет. Я всегда очень много беспокоилась за других и старалась всем угодить — родителям, сестрам и брату, преподавателям, друзьям. И вот, мне 22, завтра у меня День Рождения, а я чувствую себя абсолютно… одинокой.

Можно ли чувствовать себя одинокой, когда вокруг так много людей? Когда у тебя есть близкие и дорогие люди? Это чувство одиночества ведь абсолютно иррационально.

— Сэм, не спи, посмотри на четвертый стол.

Я вздрогнула от резкого оклика Артема, администратора кафе, в котором работаю. Повернулась в сторону четвертого стола. Молодой парень активно махал рукой, пытаясь привлечь к себе внимание. Поспешила к столику.

— Готовы заказать? — слабо улыбаясь, задала привычный вопрос.

За столом сидела компания из трех человек, одна девушка и два парня. Я быстро приняла заказ и пошла дальше вдоль закрепленных за мной столиков, чтобы проверить, нужно ли кому-нибудь что-то еще. Пиликнул коротко телефон в кармане брюк. Вытащила его, чтобы посмотреть, кто написал.

“Все еще не хочешь праздновать завтра?” — на экране телефона светилось новое сообщение от Эммы, моей младшей сестры, которой через месяц исполнится двадцать. Нахмурилась, убрала смартфон обратно в карман. Отвечу позже.

Эмма самая тихая, спокойная в нашей семье, всегда витает в облаках, обожает играть на фортепиано, пишет музыку и даже стихи. А еще мы с Эммой раньше были очень близки, пока родители не умерли.

Я тяжело вздохнула. Хотелось ли мне праздновать? Пожалуй, нет. Меня не вдохновляла мысль, что придется собираться с сестрами и братом в родительском доме и слушать поздравления. Я справилась со смертью родителей. Так мне казалось. Но были вещи, которые никогда не станут такими как прежде. Вещи, до сих пор причиняющие боль.

— Сэм, пятый столик, — раздался злой голос Артема.

Я вздохнула и поплелась в указанном направлении.

Честно говоря, работа официанткой уже начала мне надоедать. Я закончила экономический в одном из самых престижных вузов Москвы, потому что родители сказали, что у этой профессии много перспектив. А я… в то время не знала, кем хочу быть и что делать, поэтому решила послушать их совета. Да, я и сейчас до сих пор не знаю, кем хочу быть, если говорить предельно честно.

После вуза проработала год в банке, а полгода назад, когда родители умерли в автокатастрофе, уволилась, устроилась работать в небольшое кафе в центре Москвы и переехала в маленькую квартиру неподалеку.

Я не могла больше жить в доме, где когда-то были счастливы родители.

Раньше мы жили в ближнем Подмосковье в небольшом двухэтажном доме. У нас была дружная, большая семья: родители, я, две младших сестры и старший брат. Теперь я не могла находиться в родительском доме. Каждый раз заходя на кухню, я вспоминала, как мама с папой любили с утра вместе завтракать.

В мыслях появилась такая реалистичная картинка из прошлого: посередине светлой, просторной кухни стоит островок с барными стульями. Вот я захожу на кухню. Папа, как всегда, в кашемировом свитере, сидит спиной, читает газету и пьет чай. Мама крутится на кухне, тихо напевая под нос.

Они были прекрасной парой. Темноволосый Джек и светловолосая Вера. Именно благодаря папе у нас в семье такие необычные имена — Александра, Эмма, Рози, Кристофер. Папа обожал английские книги, имена, фильмы, язык. Он прожил полжизни в Англии, пока его семья не переехала в Россию, где он и познакомился со своей будущей женой.

Хотя только мое имя было более привычным и обычным в России, потому что мама настояла на том, чтобы назвать меня в честь своего умершего отца, которого она очень любила. Моя бабушка в те года еще была жива, а вот дедушка умер буквально за несколько месяцев до моего рождения, что и стало причиной того, что вместо имени Саманта, которое так хотел отец, меня назвали Александрой.

Да, папа всегда мечтал, чтобы меня звали Саманта и называл меня ласково “Сэмми”, поэтому в итоге ко мне приросло прозвище “Сэмми” или “Сэм”. Все смирились и привыкли, и начали тоже ко мне так обращаться. А я, когда подросла, сама уже стала представляться этим именем.

Я улыбнулась воспоминаниям. Образ родителей в мыслях был таким четким и настоящим, практически осязаемым.

Мама всегда встречала теплой, ласковой улыбкой. У нее была волшебная улыбка, согревающая, как солнечный свет. С утра на кухне обычно гудела кофемашина. Мама каждое утро готовила ее фирменный кофе. Вкуснее кофе на свете просто нет. На столе с утра всегда лежали теплые круассаны. Мама обожала их на завтрак.

Я замотала головой, отгоняя непрошенные мысли.

Полгода назад все вдруг стало другим. Работа в банке, которая, итак, казалась мне всегда скучной, стала просто невыносимой. Даже друзья начали раздражать. Они были напоминанием. И я поменяла все в своей жизни, кардинально.

— Сэм, ты сегодня очень медлительная, ускоряйся, клиенты ждут! — рявкнул в очередной раз Артем.

Сегодня я действительно целый день витала в облаках. Я глубоко вздохнула, посмотрела на часы. Осталось 30 минут моей смены и свобода. Какое облегчение. Ноги уже гудели, хотелось выйти из душного кафе в весеннюю прохладу города, почувствовать порывы ветра на разгоряченном теле.

Телефон в очередной раз пиликнул, я вытащила его, чтобы посмотреть сообщение.

“Детка, я тебя уже жду. Ты скоро?”

Быстро напечатала ответ: “30 минут, заходи пока попить кофе”.

Я подошла к небольшому бару в центре кафе, чтобы заказать кофе для Майка.

Мы встречались уже несколько месяцев. Хотя наши отношения сложно было вообще назвать отношениями. Мы оба не стремились узнать друг друга лучше, не рассчитывали на что-то серьезное. Нам просто было хорошо вместе, и этого было достаточно.

Кто-то смачно шлепнул меня по попе. Я подпрыгнула, от неожиданности вскрикнув. Повернулась, вздохнула, видя широкую, довольную усмешку Майка. Еще раз сделала глубокий вдох, чтобы поутихло раздражение, и повисла на шее Майка, отрывая ноги от земли, целуя его в щеку, заросшую щетиной.

— Привет, красавчик, — ласково прошептала.

— Я соскучился, — промурчал Майк на ухо. От его дыхания стало щекотно, и я тихо захихикала.

— 30 минут, и я вся твоя, — быстро проговорила, звонко чмокнула и отпрыгнула в сторону.

Как только я немного отошла от Майка, то нахмурилась, потому что сзади стоял Тим, которого я просто не переварила. Он был заносчивый, грубый, всегда ехидничал и подкалывал меня.

Я перевела недовольный взгляд на Майка, но он лишь пожал плечами в ответ на мой осуждающе-вопросительный вид. Резко развернувшись на пятках, пошла быстро рассчитывать столики, чтобы закончить смену.

Парни ушли ждать на улицу, поэтому я спокойно доделала все дела и переоделась. Через сорок минут, я распахнула дверь кафе и с удовольствием втянула прохладный, вечерний воздух.

— Итак, куда мы собираемся сегодня? — двигаясь в сторону парней, поинтересовалась у них.

Майк и Тим припарковали байки прямо у входа и уже стояли со стаканами кофе, ожидая, когда я освобожусь.

Тим был выше Майка на полголовы. Майк был шире его в плечах, с заросшей щетиной, которая уже, скорее, переросла в небольшую бороду, коричневыми волосами и такого же цвета глазами. Он был похож на мишку.

Майк не был дохликом, но и не был особо спортивным. Его тело, скорее, было следствием не спортзала, а активной работы в автомастерской, где он проводил большую часть времени, благодаря чему был достаточно подтянутым. Майк всегда был расслаблен, с такой непередаваемой ленцой, видимо, поэтому напоминал медведя.

Тим в противовес ему всегда напряжен, хмур, собран. Его волосы более темные, хотя тоже каштанового оттенка и обычно в каком-то хаотичном беспорядке. Он был поджарым и накаченным, явно проводя больше времени в спортзале. В отличие от Майка на щеках у него всегда была лишь легкая щетина.

Тим всем своим видом и поведением показывал, что он “плохой” парень. И он стопроцентно был любимцем женщин и обожал менять их как перчатки.

Раньше такое распутное поведение я наблюдала только в книгах и фильмах, но в случае с Тимом я, кажется, ни разу не видела его с одной и той же девушкой дважды, зато каждый вечер он был с новой.

Если на лице Майка часто была улыбка, и он в целом всегда был в хорошем расположении духа, то Тим был его полным антиподом.

Мрачный, темный, молчаливый. Но красивый. У Тима были более резкие черты лица, достаточно пухлые губы, которые он часто недовольно поджимал.

Я, честно говоря, не понимала, что у них общего, и почему они вообще дружат.

— Крошка, у нас сегодня заезд с командой Серого, помнишь? — ответил Майк.

Я вздрогнула от этого “крошка”, которое звучало как-то дешево и глупо на мой взгляд. Тим усмехнулся, заметив, как я скривилась.

— Забыла, — покачала головой. — Поехали?

— Прыгай, красотка! — Майк приглашающе похлопал по байку.

Я подошла к мотоциклу, и Майк поймал меня в свои объятия. Руки парня легли на задницу, сжимая, а язык погрузился в мой рот.

На мне сегодня были синие, обтягивающие джинсы, простой белый, легкий свитер и черная кожанка. На улице была поздняя весна, май, поэтому уже значительно потеплело, но вечерами было еще достаточно прохладно.

У меня были длинные светлые, пышные, золотистые локоны длиной до самой попы. Они от природы всегда лежали мягкими волнами, и я любила их подкручивать. Я была миниатюрной, достаточно худой, при этом попа и грудь были на месте. Честно говоря, я гордилась своими формами, всего было в меру, и я точно знала, что мужчинам нравилось мое тело. Я редко занималась спортом, особо не следила за питанием, поэтому мое тело, скорее, было следствием генетики. От мамы я унаследовала и светлые волосы, и фигуру.

Глаза насыщенного зеленого цвета, длинные ресницы, пухлые губы мягкого вишневого оттенка. Мою внешность можно было с легкостью назвать милой, даже нежной. Я не красилась ярко, чаще просто подводила глаза тушью, а на губы наносила блеск. И всегда пользовалась одними и теми же духами с легкой цветочной ноткой.

Мы с Майком смотрелись… интересно. Я — “золотая”, правильная, утонченная девушка, и он — бородатый, на байке, постоянно с сигаретой в зубах.

До знакомства с Майком я ни разу не ездила на байке и уж тем более никогда не дружила с байкерами. Наверное, узнай мама, что я встречаюсь с ним, она была бы в шоке. Мои бывшие парни всегда были молодыми, симпатичными, популярными, “правильными”, как и я сама когда-то. Например, последний парень был капитаном футбольной команды.

Майк, наконец, отпустил меня из своих объятий. Я легко перекинула ногу через байк и уселась сзади. Надела шлем, прижалась плотнее к нему и обняла. Подняла футболку и прижала руки к голому, горячему животу парня. А дальше… скорость, невероятная, будоражащая скорость. Я зажмурилась от удовольствия и прикусила губу.

Мы летели по ночному городу, когда я почувствовала вдруг возбуждение. Оно яркой стрелой пронеслось по телу, внизу все запульсировало. И я, недолго думая, опустила руку ниже с живота Майка и сжала его член. Послышались неразборчивые слова. Я расстегнула пряжку ремня, верхнюю пуговицу и запустила руку в трусы Майка. Бормотание стало громче и уже больше похоже на ругательства. Я тихо захихикала.

Байк резко поехал направо, мы съехали с основной оживленной дороги. Затем еще раз повернули и по бокам уже вместо домов был лес. Майк проехал немного вперед и остановился, слез с байка, снял шлем и повернулся ко мне. Я тоже сняла шлем и озорно улыбнулась. Он схватил меня за руку, стащил с байка и повел вглубь леса. Повернул лицом к дереву, резко прижал и начал лапать.

— Озорная девчонка, — бормотал Майк, продолжая меня хаотично ощупывать.

Я усмехнулась и толкнулась бедрами навстречу, упираясь в возбужденный член Майка. Он прижался сильнее, шипя мне на ухо. Запустил руки в мои джинсы, начал поглаживать через трусы, а потом отодвинул полоску трусиков и резко вставил в меня палец. Я ахнула от неожиданного, грубого вторжения.

Услышала сзади, как Майк копошится со штанами и заскулила в нетерпении. Послышался звук рвущейся упаковки презерватива. Он продолжал меня ласкать, резко и сильно прокручивая клитор, параллельно вводя второй палец внутрь. Потом вытащил пальцы, стянул с меня джинсы вместе с трусами, грубо развернул лицом к дереву, нагнул и вошел. Одним размашистым движением, так что выбил из моих легких весь кислород.

Он начал двигаться как поршень, резко, без пауз. Положил руку на клитор и очень интенсивно давил, нажимал, ласкал, параллельно ускоряя движения внутри. Я скулила, царапая ногтями кору дерева.

Где-то на задворках сознания проскочила мысль: “И это та самая правильная Сэмми? Которая всегда приходила домой не позже десяти, дружила только с такими же заучками, как она сама?”

Но самое забавное, что первый оргазм в своей жизни я испытала именно с Майком. Который не церемонился, брал жестко, напористо. Он всегда доминировал. Не любил нежности, долгие, медленные прелюдии. Но, как оказалось, именно такой секс нравился мне.

Да, я сильно изменилась за эти полгода. Секс в лесу, раскрепощенность, похоть, байки, алкоголь, отношения без любви и обязательств. Но почему-то именно сейчас я чувствовала себя невероятно живой. Я научилась кайфовать от момента, позволять себе безумства, перестала вешать ярлыки на свои действия и мысли. Я просто делала то, что хотела. И то, что я этого хотела — было достаточной причиной и не требовало от меня никаких больше объяснений.

Через полчаса мы, наконец, добрались до места.

— Вы где застряли? Серый уже с ребятами на старте, — Тим постукивал по своему байку и сверлил нас недружелюбным взглядом.

— Немного задержались, — просто пожал плечами Майк, потом притянул меня к себе, укусил за ухо и прошептал на ухо: “Было круто, повторим”.

Я лишь хмыкнула. Встретилась со сверлящим взглядом Тима. Он опустил глаза на мой свитер. Я посмотрела туда же и увидела на белом ткани темные разводы грязи и кусочки коры от дерева. Подняла взгляд, посмотрела на Тима, подмигнула и пошла вслед за Майком, который уже тянул меня куда-то за руку.

У меня всегда были какие-то напряженные отношения с Тимом, с самого начала. Просто Тим невзлюбил меня с первого взгляда, а я… мне это даже немного нравилось. Потому что я всегда чувствовала его повышенное внимание, пускай это внимание и было неприязнью. Но в его обществе я всегда ощущала это мрачное молчание, тяжелый взгляд, который, казалось, он никогда с меня не сводил.

Майк подошел поздороваться с ребятами, все еще не отпуская мою руку.

— Я пойду куплю воды, — выдернула руку и пошла по направлению к ларькам.

После леса горло пересохло, в целом, я хотела сесть где-то в стороне и еще раз прокрутить все произошедшее в голове. Почему-то вспоминая, что между нами произошло, я опять почувствовала волну возбуждения.

Покачала головой, очередной раз удивляясь: “И это та самая правильная Сэмми, которая никогда не перечила родителям и не общалась с плохими мальчиками?”

Я купила воды и села на камень сбоку от ларька, сделала глубокий глоток с наслаждением.

— А ты, оказывается, не порядочная, забитая девочка, а распутная, маленькая шлюшка? — резко раздался рядом голос Тима.

Я поперхнулась и закашлялась от неожиданности.

— А тебе завидно? — прищурилась и с кошачьей полуулыбкой посмотрела на Тима.

Конечно, Тим не имел права разговаривать со мной в таком тоне и подобными словами. Но это ведь был Тим… Если от кого и можно было бы ждать грубого, несносного поведения, то именно от него.

— Не думаю, что тут есть, чему завидовать, — отрывисто сказал он.

— Тогда иди, куда шел и не пялься, — сладким голосом ответила я.

Он должен был меня раздражать, мне стоило разозлиться или обидеться, но почему-то наши пикировки, его оскорбления меня только заводили. Это ведь ненормально, правда? Хотя, конечно, было странно, что он вообще подошел и заговорил. Сам Тим, я была уверена, трахался направо и налево.

Тим в итоге так ничего и не ответил, развернулся и ушел.

Зазвонил телефон, я достала его из кармана, посмотрела на экран, сморщилась.

— Алло.

— Ты где, Сэмми? — в трубке послышался взволнованный голос Эммы.

— Хм, — я прокашлялась, думая, что сказать. — Я еду домой с работы.

— Ааа, ты мне не ответила, я волнуюсь. Все еще не могу поверить, что ты решила завтра ничего не делать, — голос сестры звучал обеспокоенно.

— Просто… нет настроения, понимаешь?

— Да, я понимаю, наверное. Но все же быть в этот день одной, кажется, не очень хорошей идеей.

— Я не буду. С утра я работаю, а вечером я буду в компании какой-нибудь мелодрамы.

— Давай, я хотя бы заеду ненадолго?

— Может, завтра созвонимся и решим?

— Хорошо… — неуверенно протянула сестра.

— Эй, крошка, ты готова? Уже пора идти на старт, — раздался приближающийся голос Майка.

— Это кто? — удивленно спросила Эмма.

— Один знакомый, он согласился подбросить меня до дома, — ответила, параллельно махая Майку руками, чтобы он затих и больше не издавал ни звука.

— А про какой старт он говорит? — подозрительно спросила Эмма.

— Давай все завтра? Мне уже пора бежать. Пока-пока, целую, дорогая, — и я быстро положила трубку.

Тяжело вздохнула, посмотрела на Майка, он вопросительно хмурил брови.

— И что это было? — спросил он.

Я лишь пожала плечами, встала, взяла его за руку и сама уже потащила к старту.

Плюс наших отношений был в том, что я не должна была что-то объяснять и оправдываться. Майк не лез мне в душу, ничего не усложнял. Был в меру настойчив, не назойлив, звонил, но если я скидывала, не звонил еще раз, а ждал, когда у меня появится время и настроение. Между нами не было романтики, не было любви. Мы хорошо проводили время, занимались сексом, а еще отлично веселились.

А Эмма… как кусочек какой-то прошлой жизни. Сестра бы не одобрила это все: байки, алкоголь, сигареты, гонки, Майка. А я не желала оправдываться, объяснять, доказывать, убеждать, поэтому просто ничего не рассказывала. Мне не нужна была поддержка, не нужен был совет. Да и в целом, общих тем с Эммой осталось очень мало. Раньше мы были не разлей вода, делились всем, каждый день разговаривали по два-три часа. Но после… Я отдалилась от всех. Так мне было проще. Я не хотела вспоминать и поэтому убрала из жизни все, что напоминает.

Мы с Майком подошли к старту, где уже собралось около десяти других байкеров. Рядом стояло еще где-то человек пятьдесят, которые ждали начала гонки. Я чмокнула Майка в щеку и запрыгнула сзади на байк.

С волнением вслушалась в звук ревущего двигателя байка. Ожидание, адреналин, страх, волнение разливаются по крови, будоража, возбуждая.

Слева и справа наготове ждут другие байкеры. Впереди стоит девушка, размахивая флагом.

Я поворачиваю голову вправо и встречаю сверлящий взгляд Тима. Позади него сидит какая-то незнакомая девушка. Морщусь и отворачиваюсь.

Байк резко срывается с места и несется вперед. Поворот, обгон, немного левее, потом правее. Я смотрю на спидометр через плечо Майка. 120, 140, 160, 200. Мы летим по гладкой дороге, по бокам размытым пятном проносятся здания. Здесь, на окраине города, нет высоток, скорее, какие-то одинокие строения, больше похожие на склады, а не на жилые помещения.

Резкий поворот, сердце учащенно бьется в груди, а потом я начинаю кричать, выпуская переполняющие меня эмоции наружу.

Мы пересекаем финиш, резко тормозим. Меня вжимает в спину Майка. Я снимаю шлем, смотрю вперед, где уже рядом со своим байком стоит Тим, ехидно улыбаясь и свысока разглядывая на других. Он побеждает в гонках почти всегда, за редким исключением.

Майк матерится себе под нос, потом направляется к Тиму и пожимает ему руку. Они что-то обсуждают. Я поворачиваюсь и наблюдаю за остальными байками, которые пересекают финишную.

— Крошка, хочешь поехать ко мне? — сзади подходит и приобнимает Майк.

— Да, поехали, — пожимаю безразлично плечами в ответ.

— Я хочу еще один круг как в лесу, — шепчет Майк в ухо.

Я поворачиваюсь, закидываю руки ему на шею и целую. Сначала поцелуй легкий, ненавязчивый, но потом он становится все глубже, все горячее. Я чувствую прохладные руки Майка на своей обнаженной спине.

— Голубки, доберитесь до безлюдной местности, — бросает кто-то, проходя мимо.

— Ты такая горячая, — шепчет Майк, отрываясь от губ и прижимаясь лбом к моему лбу.

— Поехали? — Я чмокаю его в губы и отхожу. Майк кивает и поворачивается к байку.

Я поднимаю глаза и утыкаюсь в горящий, дикий взгляд Тима, которым тот, кажется, хочет сделать во мне дырку.

“Может, он ревнует?” — мелькает в моей голове. Но я отмахиваюсь от этой мысли и запрыгиваю на байк к Майку.