Снова будешь моей

Лина Коваль, 2023

Андрей Громов – мой бывший муж.Три года назад после очередной первоклассной истерики, спровоцированной его драгоценной матерью, Андрей собрал свои вещи и уехал восвояси. Ни разу не позвонив и не ответив на моё единственное сообщение.Три года…Я пыталась забыть его, встречалась с классным парнем, развивала своё рекламное агентство, начала дышать полной грудью, но Громов снова вернулся. Естественно, открыв дверь с ноги, как он умеет…Эта история о двух людях, которые до хрипоты любят друг друга, но не могут быть вместе в силу своего характера и воспитания. Не понимают и не хотят мириться с недостатками друг друга.*Первая история цикла про Настю и Андрея.

Глава 12. Настя

…Легко кусаю его нижнюю губу, он словно в наказание кусает мою верхнюю. Дрожащими руками блуждаю по мощной спине, забираюсь под футболку, чтобы почувствовать ещё лучше, ещё ближе.

Андрей жадно целует моё лицо, спускается к шее, его руки спадают с моей спины ещё ниже, проникают под халат и мнут ягодицы через тонкое бельё, прижимают к себе так, будто мы уже одно целое.

Бог ты мой.

Как же этого не хватало.

Вскоре резко отлипает от меня, тянет за пояс от халата и, словно обёртку конфеты, разворачивает моё тело для себя, жадно смотрит, будто вспоминает или сравнивает.

— Ни капельки не изменилась, только лучше стала! — восхищённо говорит бывший муж, бережно проводя костяшками пальцев по груди, захватывая и чуть прижимая розовые соски.

Нежно оглаживает ладонями узкую талию и смотрит, смотрит, глаз не отводит.

— Долго будешь пялиться? — измученно выдыхаю. Притягиваю обратно к себе за голову, начинаю танцевать языком у него во рту, словно хочу проглотить целиком.

Облизываю горячие губы и снова кусаю.

— Бешеная, — улыбается мне в рот.

Стоим посреди просторной светлой кухни сумасшедшие, разгорячённые. Я-то полураздетая, как-то нечестно, что ли?

Тяну белую футболку наверх, хочу скорее почувствовать соприкосновение голой кожи с его телом.

Так же как он пару секунд назад, замираю, нежно провожу ладонями по мощной груди к плечам и обратно. Не сдерживаю себя, мажу губами в районе ключицы, облизываю шею. Возвращаюсь к его губам, кажется, с ними ещё не закончила?

М-м-м, как вкусно.

Андрей подхватывает меня за бёдра. Подстраиваясь, обнимаю мощное тело ногами, промежностью трусь о грубую ткань бугра на его джинсах.

— Всё также хочешь меня, да? — смотрю полупьяным взглядом в глаза. Целую ямочку на широком подбородке.

Вместо ответа Андрей склоняется к моей груди. Сладко посасывает один сосок, затем повторяет то же самое со вторым. Руками продолжает ритмично вдалбливать меня в себя. Внутри живота становится все горячее, этот пожар ждёт своего выхода и кажется уже вот-вот захватит меня ошеломительным оргазмом.

Сквозь затянувшееся истомой сознание, как в нелепом кино, раздаётся звонок в домофон. Один раз, второй, третий… Прислонившись друг к другу лбами, пытаемся успокоить дыхание.

— Твой рацион на день приехал, — тихо говорит, коротко целуя в губы.

— «Не делай людям добра», Громов, — возвращаю ответку пословицей.

Спрыгиваю с его тела на пол. Затягиваю пояс халата, устремляясь к входной двери.

Курьер заносит в квартиру фольгированный пакет. Со словами, что всё уже оплачено, желает мне хорошего дня. Приди он на десять минут позже, я бы точно кончила посреди собственной кухни сидя верхом на главном заказчике рекламного агентства.

Ну просто, рука-лицо, Аверина!

А утверждала, что договариваться — твоё слабое место.

Вернувшись обратно на кухню, невозмутимо шествую к обеденному столу. В пакете оказываются чёрные контейнеры, покрытые прозрачной плёнкой. На каждом указано название блюда и время приёма пищи. Желудок отзывается урчанием на ароматы тёплой еды.

Андрей, всё это время смотревший в окно, тихо подходит ко мне сзади, прижимается горячим торсом и тёплыми руками обнимает талию под грудью. Крепко. Словно никуда больше не отпустит. Носом упирается в макушку на голове и громко вдыхает. Его тело дрожит…

Между нами ничего не поменялось.

Надо смотреть правде в глаза.

Когда-то он сказал, что «на одном сексе далеко не уедешь». Всё повторяется по кругу.

Мы с ним вроде двух глупых магнитов. Одной стороной — всё время притягиваемся так, что отлепить никому не под силу, но стоит только чуть-чуть расслабиться и развернуться — со всей дури отталкиваемся друг от друга. Делая больно.

Почему глупых?

Потому что только глупые будут снова и снова идти туда, где уже было плохо.

Где предали.

Теперь спустя время, когда он оставит меня (уверена, что это произойдёт), я уже не смогу спрятаться и зализать раны. Потому что от этого зависит моё дело. Вспоминаю сколько сил было отдано, чтобы достигнуть хоть чего-то самой.

Без папы…

Справлюсь ли я во второй раз?

Пару мгновений назад, я готова была не париться о взрывающих мой мозг вопросах. Глупый красивый глянцевый магнит, Настя!

Мягко убрав его руки и отодвинувшись, сгружаю в холодильник контейнеры с обедом и ужином. На завтрак у меня овсяная каша на кокосовом молоке.

Неплохо.

— Выпил кофе? — упираюсь взглядом в короткие волоски на мужской груди. Не могу смотреть в его глаза.

Боюсь увидеть там насмешку или издёвку.

— Не будем делать вид, что ничего не произошло, — складывая руки на груди, опирается пятой точкой о подоконник.

— А что произошло? — гордо поднимаю взгляд на его лицо.

Про себя молю: «Только не смейся, я этого просто не выдержу»

Андрей задумчиво разглядывает меня с ног до головы и обратно.

— Продолжим? — выгибает бровь.

— Нет. Прости, это было лишнее, — тереблю руками пояс халата. А потом словно решаясь, выдыхаю опять в лицо:

— К тому же… я… не свободна!

— Ты… что? — морщится он. В глубине глаз я вижу, КАК его задела моя новость.

Громов тут же маскирует болезненную эмоцию холодным безразличием. Но я уже всё видела… поздно.

— Ты слышал, — равнодушно смотрю в окно, как бы сквозь него.

Андрей резко пролетает мимо меня, подхватывает свою футболку со спинки стула и широкими шагами уходит из кухни.

Через пять секунд слышу оглушительный треск входной двери…

Я знаю, что поступаю как конченая сука.

Три года назад, в этой же квартире, я взяла у него баночку «боли» взаймы.

Так вот… Я тебе её возвращаю, Громов…