Периоды

Лина Иванова (Полина Андрукович), 2020

Запинающаяся, ломающаяся речь в стихах Полины Андрукович «засекает» работу поэтического бессознательного на его глубинной стадии, стадии первичных вербально-ритмических импульсов, обычно тщательно скрываемых, не выпускаемых за пределы черновика. Не голос «с трещинкой», а трещины и разломы, исковерканные, разбитые на части слова, словно бы терзаемые внутренней цензурой, прорывающиеся сквозь решетку нормативного языка, – диаграмма, ментальная карта «тихой», бескровной революции, преобразующей эти препинания речи, ее стигмы и ордалии, в новаторский синтаксис. Полина Андрукович (р. 1969) – поэт, прозаик, художник. Окончила ВГИК. Участвовала в коллективных художественных проектах, провела несколько персональных выставок в Москве (станковая живопись, графика, фотоработы, объекты). Автор книг стихов «Меньше на один голос» (2004), «Репетиция верлибра» (2008), «В море одна волна» (2008) и «Вместо этого мира» (2014). Лауреат премии «Различие» (2015). Живет в Москве.

часть 1:

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Неравномерное

поэма

Я твёрдо решился и тут же забыл,

На что я так твёрдо решился.

День влажно-сиренево-солнечный был,

И этим вопрос разрешился.

Георгий Иванов. «Я твёрдо решился и тут же забыл…»

неравномерное (1)

18окт.14; низкий слой серых тёмных

облак близко к стеклу окна в

9 утра; в час дня (чуть раньше) скв

озь них белый солнечный свет пя

тнами широкими;

когда около 17-ти включила элек

тричество, это было уже выше и как

довольно грубая мягкая кисея

чуть смятая. Я такая же.

Я почти такая же..;

к вечеру, после того, как заглянула в

эл. почту, — способна только смотреть. В

голове разрушение; весь день не вых

одила, — домашнее «платье». Кому-то —

движение. Мне — дно и поверхность

покоя, пото́м «всё» (или «ничего», что одно

и то же) завтра тоже можно не выхо

дить (почти можно — может, поедем на

чердак, но друга моего не завнет не застанем, на

верное, его друг, которого провожать,

возможно, поедем, уез

жает в 21 час, а друг

только-только проинет приедет к этому

времени)

время не лжёт, время есть или нет,

непонятно. Будто кто-то о нём жнет лжёт;

отведать эту ночь на полный оборот

сна, отдать её себе, спать совсем, но

трудно забыть для этого об утре, когд

а какие будут облака? — подождать

подождать ещё час и заснуть (могла бы

и сейчас, енет но как-то неудобно)

снились цветы азалии (ама́

льрии, амальри́и, анамальрии)

19окт.14; проснулась в 9.15 — солн

це на абсолютно чистом бледно-

голубом. Так и было — подарил уч

итель нарисованные азалии

во сне — бордовые; густо-бордов

ые, тёмные; густо-бордовые на бл

едно-голубом.

Днём — не помню, в ко

тором часу, — смазанн

ое ощущение о смаз

анных облаках слое

м — этот слой ощущений в расслаб

ленной к вечеру голове, — в него пров

аливаешься

не поехали на чердак, как-то это бы

ло бы слишком беспокойно. Ещё

запах варёного лука днём от супчика

старой тёти отца, который я не ем, — вс

ё смешано, и открыта форточка.

Пара «миниатюр» (абстрактных), как

и вчера. На третью не хватает сосред

оточенности вечером, а, может, хват

ит, если я найду её в сига

рете при ветерке из форто

чки, немного.

Немного, как дыма всегда не слиш

ком много, сколько ни кури, а дру

зья сейчас, наверное, как раз пров

ожают друга моего друга, и что-то нео

пределённое в этом определении «м

оего»; или это только дополнение…

20окт.14; утром — на газонах и на крышах сн

ег (первый в городе), облака — светло-серая,

будто взбитая в мусс масса лёгкая, звон

ила другу, «как поживаете», — «да так…» — ве

сь день течёт с кры

ш, но воздух прозрач

ен, будто небо голубое, хотя оно белёсое,

чуть сероватое, но так и не опустилось

больше, — пустое, прозрачное, между неб

ом и землёй, — пространство слушает,

не верит, будто кто-то лэнет лжёт ему о вр

емени, — движение — кому-то другому нап

равлено, снет моё ли, чуждое ли, — рассказ

о нём обречён на бесконечность, а я путаю

сь сегодня в этом взбитом небе с разны

ми непонятно какими и чьими чувст

вами, дышу — ими

вечером, в темноте, неравномерный д

ождь

21окт.14; чуть неровное серое в 9 утра —

неровное за счёт материи. Сгустки

материи — лёгкие, мокрые, полупрозра

чные — дома́, деревья; и в небе тоже —

почти невидимые, — можно только ощ

утить глазами наощупь прикосно

вения; вчера лист А4 белый фиолет

ово-коричневой тушью и миниатю

ра, сегодня — пока что — миниатюра

фиолетово-коричневой тушью на бе

лом, тонированном в

серое обрывке — тоже «сгу

сток», но требовательны

й. Потом — второй такой же

почти. К 17-ти часам кое-где

расслоилось в небе — над нами дно

огромного серого ровного облака, на «го

ризонте» (над крышами на уровне де

ревьев) светлое облако, — из светлых обл

аков поменьше (как кажется), и всё

это изменяется, но очень медленно,

будто кто-то лжёт о времени; сде

лала рукописную книжку из обрыв

ков неудачного рисунка, в ней стран

ички скреплены степплером

снег вчерашний растаял

практически это начало

неравномерное (2)

21окт.14; величие и величина света;

угасающего. Ходила по асфальту (про

дуктовый, хозяйственный, но сначала

аптека). Там, внизу, как будто ничего, —

всё 1нет всё в небе; тянется.

Тянется, происходит. Происходит

во времени и вне его; ложное и исти

нное — срослись. Бывало тнет и опаснее, и

хуже, — это когда ложное и ис

тинное были раздельны;

светится на горизонте, без

дна

величие бездны, как по линейке от

мерено, но линейка очень длинная;

тянет прекратить, но не развлекаться

же

многажды повторная песенка

вторая на диске, а слов не помню;

монеты во сне солнечные, лёгкие, ма

ленького номинала, но крупные (и

лёгкие, как бумага); «выйти из событ

ия» — и я выхожу из со-бытия́, но

что-то вспоминаю; о магазине?.. —

только чёрточки прошедшего, — лишь жес

ты, мой друг носит большое золотое ко

льцо ни с кем, просто кольцо его оте

ц когда-то сделал, другу на все пал

ьцы велико, рассказывает, будто оно од

но, второе, наверное, у его мамы, но она

уже умерла, не знаю, где. О детстве, — и

о детстве, конечно, тоже; отец думал, что

тот, с кем я играю, был мальчиком, а э

то была девочка. С отцом на чердак ех

ать ли послезавтра к

друзьям? Свет под

нимается и тускне

ет; под крышами

сгустки энергий

к ночи — ветер, мелькают вокруг (сов

сем маленький «круг») фонаря горящ

его говорящие в молчании острые

почему-то зелёно-коричневые (светл

ые) листья де́рева ещё совсем не опа

вшие, вокруг черно, в черноте тоже

сгустки энергий; всё говорит, я слы

шу только песенку, гармоничную, —

значит, я не слышкнет не слышу этого

22окт.14; тёплое бе

лое небо, чуть то

нированное в

холодное серое; танцуют, конечно, снеж

инки — ещё не «снег» (второй день мин

усовая температура), небо просвечивает

чистым белым там, где должно бы

ть солнце — чистым белым, — не тёп

лым и не холодным, — спокойным;

довольно высоко. К 2-ум часам дня —

разрывы облак, а сами облака большие,

те, что контр-жур к невидимому са

мому солнцу — жёлто-серо-синие, там

ветер (движение), а в деревьях ниже

покой; исчезли снежинки, — будто кто-то

солгал и кончил лгать; всё нерезко.

Между нами, по-французски можно

срифмовать «шанс» со «страданием» («chan

сe — souffrаnce»), боголюбивы они, эти сло

ва, как старые учителя из советской ш

колы: главное — дать задание, а резул

ьтат неважен, «но Вы, главное, работа

ли над собой».

После заката, ночью, абсол

ютно чёрная ночь. Совету

ют подождать. А движение

во мне им только показ

алось;

…движение во мне — всегда было

ложью, данью времени и кому-то;

я их обманывала. Аллергия на дви

жение; и снова начало. Поедем днет поедем ли з

автра на чердак? И так внутренне с

другом вместе, а увидеть его — значит

убедиться глазами и ощущениями,

что мы — два разных существа;

23окт.14; в 10 утра — или — в 9? — помню

обрывки — или завязи — облак, совсем

небольшие, отдельные, прозр

ачные и лёгкие в солн

це. Друг моего друга при

едет только завтра, поэтому сегодня

мы не поедем на чердак; одна мин

иатюра фиолетовой тушью по обрывку

белой, чуть тонированной в серое бумаг

и — на тонированном в серо-зелёное

паспарту, не то, чтобы «сгусток», ско

рее, обрывок (жизни)? —

неравномерное (3)

23окт.14; пропущенный день, про

пущенный сквозь меня (себя) ден

ь, про день: Чистые Пруды с перв

ым — совершенно гладким слоем

ледка (не везде), по которому сил

ьный ветер гоняет скользящие

коричневые (одинокие) листья; э

то на солнце ненавязчивом, ещё

греющем чуть. Мину

с 7; а снега совс

ем нет, не похоже

ни на что знакомое, и мой друг

уже как будто не похож ни на

что знакомое; мой друг, кстати,

не провожал тогда своего друга, —

не успел с работы, только позво

нил уже в поезд;

(…)

24окт.14; около 10-ти утра видно, как

движутся рваные облака сплошн

ым потоком с Северо-Востока; ин

огда — через дыры — блеск

к полудню облака набухли, но всё

равно иногда — блеск; а к 14-ти — го

лубое, только над самыми (невыс

окими) крышами белое кусками,

вытянутыми ветром на Юго-Запад;

другой донет другой друг моего друга уехал, а тому,

первому его другу, который приехал, сегодня неудобно, —

может, завтра, а, может, 26-ого? —

в воскресенье? Ветер всё вычистил наверзнет наверху,

хотя на уровне деревьев

его нет, — солнце и глубокое синее

в зените, а солнце не в зените, — низ

ко ходит

25окт.14, суббота; нет,

не сегодня. В 9 утр

а тонкая белесо

ватая плёночка у горизонта крыш,

а в остальном — низкое ясное сол

нце, и бледно-голубое в небе; внет к 10-

ти «плёночка» исчезает, — просто

солнце

к 16-ти часам — с Запада пришёл

край облак на всё небо, только

у горизонта осталось на Востоке

синее, чуть тонированное в зеле

нь и в желтизну; потом край об

лачного слоя зашёл за край гори

зонта и стало всюду бело-серебряно-мяг

ко, с рассеянным свечением,

в эту ночь (последний раз) переводят

время на час назад, если раньше

рассвет был около половины девято

го, то теперь он будет около поло

вины восьмого и я буду его просып

ать, — и поэтому, конечно, буду лг

ать, — если и не о времени (хотя

и о нём, наверное), то обо всём др

угом, и завтра воскресенье и мы встр

ечаемся на кладбище с моим отц

ом и с другом моего друга (и, м. б.,

и мой дуг подъедет) у

могилы нашего общ

его друга — там недавно поставили

памятный камень, а эти друзья (и я)

его ещё не видели (я видела — на фо

тографиях, которые сделал там оте

ц), и после, вроде, поедем к ним на

чердак (в мастерские, где они жи

вут), может ли это быть ложью? —

26окт.14; в 8-10 утра, вместе с солн

цем, поднимался с Юго-Востока

белый прозрачный слой облачного

тумана, чуть ниже его шли дли

нные узкие тени отдельных

облак; там же — белая полоса следа са

молёта наискось; к 10-ти и в зените

уже был облачный туман, тонкий-тон

кий, прозрачный в солнечном свете; к 15-

ти часам — широко размазаны полу

прозрачные белые полосы под го

лубым; И-Цзин обещает «Помрачение

света», — может ли это оказаться

ложью? «Mal aimе́е» из шансонетки —

ложь? В городе эмигрировавший

и приехавший обратно на несколько

дней человек, ко

торого я любила,

возможно, что

завтра я его увижу, отдам ему его

портрет, написанный мной 6 лет на

зад, достаточно удачный; поэтому ли я

лгу? — эмигрировав и родив, он стал

настоящим, и я, возможно, его косн

усь и перестану лгать? — на кладби

ще сегодня (возможно, коснусь его в

последний раз) будет лёгкое солн

це и мой друг вряд ли успеет туда

и мне не хочется туда ехать

так заранее (за полтора-два часа) говор

ить о «лёгком солн

це» значит ли лгать

он не успел на кладбище; на кладб

ище мы были уже́ — мы, внизу, — в тени

края Земли, лёгкое солнце было то

лько в небесах, и лёгкие розовые

полосы в голубом на Западе, ког

да уходили; он (мой друг) приехал на

чердак, куда мы пошли, только часа

через полтора, — чем-то постыдный ук

ол «желания», когда здоровались, а по

том он удивлялся, что никак не мо

жет напиться допьяну, и пришли ещё его

подруга со своим другом, а мы с отц

ом в полдесятого уже ушли

неравномерное (4)

27окт.14; в 8.30 — густые (одно густое)

облака наверху и сияние на Восто

ке сквозь пелену, к полудню — блед

но-голубое небо с солнцем сквозь

тонкую кисею бледную, — даже не об

лака, а просто очень лёгкая занаве

сь, договорились с тем человеком «на

после 16-ти» ещё созвониться, у меня

фотографии в цифровой зеркалке с кл

адбища и с чердака вчерашних и

ощущение «продолжения», но движен

ие уже затихает, будто оно было

ложью; вчера, на обратном пути в мет

ро, разные люди впервые в жизни

не были похожи на меня

к половине четырнадцатого всё бледно-

голубое расчерчено следами самолёт

ов белыми, а понизу на Востоке и Ю

го-Востоке — почти белое, чуть дымчатое

высоким туманом недвижным

ветер у памятника Пушкину в 6 вечера,

всё тёмно-чёрное, и

одежда полисменов

тоже, — снега так и

нет

он говорит «этого никто никогда до

конца не узнает — настоящий он уже́

или нет»

и я никогда не узна́ю, навсегда ли

мы попрощались. Нет снега. Плюс 6. Е

сли ничего не утверждать точно, — можно ли

избежать лжи? Теперь, кажется (неточ

но), не хочется звонить моему другу (а

утром звонила, но он не подошёл, — ут

ром ещё точно знала, что хочется звон

ить) так ли всё и оставить… не знаю

не знаю. Если «не знать» (не утверж

дать точно), то можно ли избежать лжи? —

28окт.14; серое сплошное, мятое чуть,

в 9 утра; к 10-ти оно чуть выше и

чуть светлее. К 15-ти 30-ти — бело-желт

оватая рябь наверху мягкая; дывнет движе

ние во мне — несосредоточенное, хаоти

чное, бесцельное, наверное, неточное,

наверное, свободное, и, м. б., свободное

ото лжи

но хорошо ли это? — мне, так, неуютно, —

неуютно безо лжи? — без того, что я сч

итала «ложью», — т. е. без

каких-то «светлых

идеалов» (сосредот

оченности)

значит, «ложь», сдерживая

меня, была благом

лгать ради инстинкта самосохранения

вряд ли я смогу вернуться к этому

29окт.14; в 9-10 утра — рябят облачка

в «зените», как скисшее молоко,

серо-серебряные, с бледным золото

м, а понизу на Юго-Востоке — поч

ти сплошные.

Вечером, естественно, приходит ночь.

Вечером звоню моему другу, спрашив

аю, — нет, он завтра до упора в теат

ре, пнет репетирует, не сможет сходить со

мной на выставку. Я передаю ему пр

ивет от своего кота, который играл, рас

сказываю, как он играл; друг говор

ит «жизнь бьёт ключом?» — я говорю,

что мы-то можем удовлетвориться др

уг другом (и друг замечает, что это

замечательно), а у кота нету знаком

ых котов; друг говорит «пусть выйдет

на улицу» — я говорю «представляю се

бе… нет, мы домашние…» — друг говор

ит «ну, да, мы в ответе за тех, кого пр

иручили?» — чуть с

насмешкой (не

лжёт, знает (неточно), что я не могу жить

с ним, потому что коту у него бу

дет плохо), и я не лгу, когда приблизительно пон

имаю (не лгу себе), что это конец

дружбы с моим другом; желаю ему

сил и удач, он передаёт привет моем

у отцу, и мы прощаемся; мне спок

ойно не лгать, даже не «жаль» и не «гр

устно», только хочется курить и спать,

и мой друг знает это;

ему, очевидно, хочется того

же. Мы друзья.

30окт.14; в 7 утра, когда убирала за

котом (он сделал все «дела») — абсол

ютно чистоненет чистое небо, рассвет; к

половине одиннадцатого поднимают

ся с Юго-Востока в зенит, не достигая его, тонкие

горизонтальные полоски облак; солн

це белое и яркое, такое яркое, что, конечно, больно см

отреть; а небо бледное.

Но к 11-ти «тонкие полоски» станов

ятся широким слоем (полупрозрачн

ым) очень маленьких сплошь облач

ных образований, идущих фронтом, и закры

вают солнце; эти комочки — серо-

фиолетовые, меж ними, по краю кажд

ого — светлое золото, даже, скотреенет скорее, сер

ебро, я пытаюсь «вернуться» к другу

моему, но у меня совсем нет сил,

и я даже не рисую, просто пью

чай

рисовать, сейчас, значило бы солгать,

то есть сказать что-то точно и

определённо и твёрдо

они точно знают, который

час, значит, они лгут;

день светлый, сирень на картинке в ежедневнике,

плюс 7, кот греется у батареи унет центр

ального отопления;

неравномерное (5)

30окт.14; к половине 17-ого — к зака

ту — на Юго-Востоке серо-розовое облако

на полгоризонта над невысокими кр

ышами, — растянутое с Востока на Ю

г, тонкое и совершенно гладкое

снизу (то, что я вижу); в зените

бледный серо-голубой воздух; без друга мо

его — нет никакой цели, так — бо

лее неточно и, наверное, так —

меньше лжи; и меньше вре

мени, о котором

лгать, и больше

времени, которое

не лжёт о себе

…памятник Бродскому на Садов

ом, чуть смешной, в темноте, зап

омнилось дерево рядом, — ветви

голые подсвечены зелёным и бор

довым; парень, крупный, в рясе

чёрной с капюшоном, подпоясан

ной верёвкой, на скейте, с друзьями на ск

ейтах вокрушнет вокруг памятника, холод

ный ветер ве́чера

перед этим — художник, чья выстав

ка (уверенная, красивая выставка), — руко

пожатие (давно знакомы), он всё с

кем-то (с девушками) говорит, я быст

ро делаю несколько кадров с ним (от

ошлю ему завтра-послезавтра) и

убегаю. Потом — вечером, ночью, — теп

ло телу с головы до ног, физическа

я усталость чуть и чувствую с удо

вольствием сердцебиение, хорошо,

31окт.14; густая высокая мгла равномерная в не

бе; солнце сквозь неё как мягкая

белая монета (расплавленная) к

половине 10-ого; к 10-ти солнце

исчезает, а мгла, в свою

очередь, чуть светлеет и ст

ановится облачным ровным небом;

сегодня — две миниатюры, а не одна, как

было последние дни