История моей простой любви

Лилия Отик, 2021

Самое большое счастье героини – иметь семью и быть мамой. И хотя жизнь преподносит ей сюрпризы один за другим, она снова и снова делает шаги к своей мечте. За каждым испытанием стоит новое препятствие и новый выбор: идти дальше или отказаться? Перед людьми, решившими стать родителями, поднимается множество вопросов, на которые им надо ответить. Удастся ли ей достичь желаемого и принесёт ли исполнение мечты ожидаемое счастье?

Лето

Счастье — это только лето

В ожидании весны.

Никольский Константин, из песни «Так бывает»

Вокруг плавало Лето. Со всеми своими тёплыми волнами, с зеленью и ароматами, щебетом птиц, с настроением, когда кажется, что жизнь прекрасна и так будет длиться вечно…

I was follen in love… Я провалилась в Лето и в свою влюблённость.

Наш роман не был страстным или особенно романтичным. Он был точно таким же, как это лето — тёплым, мягким, лёгким и нежным как летний ветерок. Когда утром замечаешь распустившийся цветок или шмеля на нём, а потом весь день этому радуешься. Когда солнце и жара погружают в слегка нереальное состояние — когда ощущаешь свою кожу, себя в себе и полный комфорт для себя в этом мире.

Но крышу от этого комфорта сносило! Не зря летом устраивают каникулы! Невозможно учиться, трудно работать, хочется ехать на море или уходить гулять в парк, или хотя бы просто плыть по течению, отпустив все возможные проблемы до других времён. Хочется сидеть в открытых кафе, напротив любимых глаз, и кормить с рук воробьёв хлебными крошками. Меня затягивало в Лето, в портал наших отношений, и собирались все силы для того, чтобы как-то оставаться в реальности.

Первой, главной реальностью была работа. Благо, это был тот ещё отлаженный до автоматизма мир, и через 15–20 минут за компьютером я осваивалась и попадала в нужный поток. Во-вторых, вне работы нужно было делать множество обыденных дел, таких как: закрывать дверь, уходя из дома, смотреть на светофоры или дорогу, покупать и готовить еду, есть, в конце концов! Вместо того, чтобы мечтать и быть в своих мечтах наяву.

Как-то раз, после выходных, мне пришлось ехать в согласующую контору в пригороде. Ехать на электричке (и это было во времена, когда в интернете не выкладывали расписания транспорта, просто потому, что интернет только развивался, да и был интернет только на работе). Расписания я не знала, спать я могла совсем немного, если не считать, что и бодрым моё мечтательное состояние никак нельзя было назвать. Поэтому приехала на вокзал заранее, нашла кассы, где работало пока только одно окошко. Организм отказывался воспринимать реальность, если она не была связана с моим прекрасным личным миром. Не хотел открывать рот, не хотел общаться с незнакомыми людьми, выдёргивая для этого себя из эйфории. Собравшись, дотащилась к окошку и, тщательно проговаривая слова, заказала билет на нужную станцию.

Кассир в окошке — молодая девушка, с умными глазами и взглядом, который отмечает всё, — в отличие от меня, существовала именно в этой реальности. И в этом реальном мире она явно скучала. Глаза у неё были настолько умные, что казалось непонятным, что она вообще делает в кассе? Ей бы мировые проблемы решать или как минимум ездить на согласования, а не сидеть в окошечке! Но жизнь есть жизнь. Сейчас она продавала билеты и от скуки рассматривала всех пассажиров.

Она продавала мне билет и рассматривала меня. Не назойливо, очень незаметно. Тактично. Тогда я спросила: во сколько же идёт эта электричка?

Девушка показала мне на что-то за моей спиной, терпеливо объяснив, что там есть расписание, проводила меня взглядом. Такую малахольную, вроде на наркоманку не похожую…

Электричка обещала быть через 20 минут. Я, страшно гордая собой за такую деловитость, — шутка ли, доехала до вокзала и билет купила! — решила продолжить делать что-то полезное. Подошла к мусорнику, вытряхнула мусор из сумки, перебрала бумажки и выбросила мусор из карманов. Окончательно гордая, проверила время — десять минут, пора на перрон. Сунула руку в карман, но билета там не было… Проверила сумку, снова проверила карманы — пусто. Вздохнула и заглянула в мусорник. Тот был чистый и практически пустой. Снова вздохнула, запустила в него руку и перебрала обрывки бумаг, но билета мой уплывающий мозг там не опознал. Время поджимало, я снова потащилась к окошечку.

Тщательно проговаривая слова, заказала билет на нужную станцию. Но девушка в кассе не просто так наблюдала мир, она наблюдала его с интересом.

— Вы его уже покупали, — констатировала она.

— Я его потеряла, — призналась я.

Девушка не сдавалась:

— Как можно здесь потерять билет?

— Я чистила сумку и теперь не могу его найти.

Она участливо наклонилась ближе к окошечку и тихо посоветовала:

— У нас вечером чистят мусорники, они сейчас пустые. Посмотрите там.

— Я уже смотрела. Там нет, — сдалась я, отвечая и сама осознавая, какая же я странная, беспомощная, неприспособленная к такой простой действительности…

Девушка продала мне новый билет. И когда я удалялась от кассы, то ощущала на себе её сочувствующий и удивлённый взгляд: как же живут такие вот малахольные? Как они справляются, как они себе на жизнь-то умудряются заработать?

Я и сама не знала, как существовать между двумя моими мирами. Но как лето всегда проходит, так и этот период не мог продолжаться вечно, и даже долго, а возможно, это вообще должен был быть только краткий миг моей жизни. Поэтому я не могла тратить его на то, чтобы думать как, а могла только стараться удержать как можно дольше таким, каким он был.

* * *

Мы встречались без огласки. Когда опускаешь глаза в другого человека, бывает, что портал создаётся между двумя людьми, не подходящими друг для друга по общепринятому социальному мнению. Разница не была заметна, но она существовала, и в очень неправильную сторону. Одно дело, когда мужчина старше женщины на четырнадцать лет, а другое — когда женщина старше партнёра лет на пять.

Мы часто недооцениваем это самое общественное мнение, а оно влияет, формирует, оно диктует и даже давит… Мои подруги периодически звали меня на тусовки, познакомиться с кем-то. Это не может быть серьёзно, говорили они. Его друзья вообще обо мне не слыхали. Даже моя мама говорила: девочка моя, не плачь, когда вы расстанетесь. Он тебе не пара.

Может быть, поэтому? Однажды он позвонил и трагичным голосом сообщил, что нам не стоит больше встречаться.

* * *

И лето продолжало плыть дальше, но для меня всё перевернулось вверх тормашкми, topsy turvy. Один из двух миров разбился вдребезги. Он потерял смысл, я умирала в том своём мире.

Но теперь реальный мир получил ко мне доступ, выхватил меня из рушащегося зазеркалья и стал держать как мог своими большими грубыми руками. У меня каждый день, каждый час, оказывается, могли быть цели и какой-то смысл. Надо было работать, надо было покупать продукты, готовить, что-то есть. Платить за съёмную квартиру и отчитываться перед хозяевами. Все маленькие и большие дела, которые нельзя было отложить, как могли старались тянуть меня из разбитого зазеркалья.

Да я и сама знала, что есть жизнь после расставания! Надо только переждать, и всё пройдёт! Собрать все силы, идти дальше шаг за шагом, выполнять обыденные реальные дела, и однажды они вытеснят старую боль и выметут осколки разрушенного мира почти до конца.

* * *

Суета обрела особый смысл. И вот когда она, эта спасительная суета, помогла мне выплыть уже на середину «пути возвращения», когда боль стала почти терпимой, что-то дёрнуло меня форсировать «процесс выздоровления». «Я позвоню и покажу, что мне безразлично, я смогу. А он скинет звонок или холодно ответит, и всё окончательно будет завершено», — подумала я. Кто-то будет недоумевать от такого поведения. А кому-то это так знакомо… Кого мы обманываем, когда решаемся на такие звонки? Зачем мы находим силы снова делать себе больно? Ведь после того, как чаще всего не ответят, эта мысль продолжает звучать как заезженная пластинка, снова и снова…

* * *

Я позвонила по какому-то бытовому техническому вопросу. А он примчался ко мне, и мы схватились за руки, и хочется сказать, что больше мы не расставались…

По крайней мере, до сих пор это действительно так.