Госпожа Романова

Лика Авина, 2022

У Ярославы трудное детство. Её одноклассник случайно становится свидетелем проблем, и не осознанно, помогает ей и её маме начать новую жизнь. Конечно, девочка видит в нём героя, и чувство благодарности перерастает в самое прекрасное чувство на земле. Но никто не подозревает, что за переменами будут меняться и планы на эту жизнь. Единственное, что останется неизменным – это увлечение спортивной стрельбой, и желание помогать людям. В итоге судьба расставит всё на свои места, но дождутся ли это наши герои?Содержит нецензурную брань.

Глава 1(Слава)

— Романова, почему доска грязная? Кто дежурный? — раздался строгий голос классухи.

Я молча встала и пошла сама мыть тряпку и вытирать доску. Сегодня дежурил Корецкий и Акимов. Им говорить было что-то бесполезно. Конечно всё зависит от настроения. Они могли напрячь кого-нибудь из класса сделать это, но сегодня, видно, был не мой день.

— Романова, если ты не можешь организовать класс, то правильные выводы: надо делать самой, — продолжала Наталья Александровна.

Я мочала.

— Она Багина фрейлина, — заржал Мираз.

— Акимов, фрейлина — подружка королевы. Я не думала, что Корецкий женского пола, — заткнула его Натальюшка.

Я слышала, как Богдан дал хорошую затрещину Миразу. Эти придурки постоянно дрались, несмотря на крепкую дружбу с первого класса.

— Акимов, я даже не представляю, как ты будешь сдавать русский и литературу, — продолжала училка.

— А я как раз представляю. Отец к Вам собирается, — в открытую ржал этот придурок.

— Это не решит твою проблему.

— Зато решит исход ЕГЭ.

— Заткнись, дебил, — вставил свои полслова необычно молчаливый Корецкий.

Я закончила с доской. Теперь руки были грязные — нужно помыть.

— Можно выйти? — спросила я училку.

— Романова, урок только начался, а у тебя уже проблемы? — какая-то нервная была Наталья Александровна.

Я побрела на место.

— Проблемы с мочевым идут от головы, — ржал надо мной Мираз.

— Странная у тебя физиология. Я устроена стандартно, — огрызнулась я, а Корецкий начал ржать над другом.

— Тишина в классе. Романова, иди, только быстро.

Я выскочила из класса и пошла в туалет. На улице было слякотно, моя любимая погода. Сейчас бы дома с хорошей книгой завернуться в плед и читать.

Я, Романова Ярослава Витальевна, училась хорошо. Отличницей не была по семейным обстоятельствам. Отец пил и гонял нас с мамой, и в связи с бурной жизнью в семье бывало время, когда заниматься было негде. Мы часто уходили погулять в парк, чтобы дождаться, когда глава семьи уляжется спать. Но я не унывала. Поступать я не планировала. У мамы не было материальной возможности меня учить. Я итак пошла в десятый класс, не понимая, что пора идти работать и помогать маме. Она была загнана бесконечными работами и отцовскими концертами. Моя жизнь была не идеальна, и я настраивала себя, что как только вырвусь из рамок возраста, то смогу сама распоряжаться своей жизнью. Жить так, как мои родители, не буду. У меня будет всё, и ни один мужик не посмеет поднять на меня руку.

Стресс я снимала в тире. Не знаю, почему я так решила, но однажды, вынужденно гуляя в парке, зашла на стрельбище. Попробовала — получилось. Через неделю моего посещения тира меня заметил тренер и пригласил профессионально заняться стрельбой. Сначала меня посещали мысли стать профи, и отомстить отцу за всё, что мы с мамой терпели, но потом, когда мои успехи стали явно отличными, меня поглотил азарт, и пагубные мысли само ликвидировались. Я специализировалась на винтовке, но любила стрелять из пневматического пистолета. Мой любимый STALKER SA 19 SPRING (H&K) K,6MM, поршневая пружина, стрелял пластиковыми шариками. Я считала его совершенством. Не помню, когда в моей жизни появилась эта любовь к оружию, но она была верной и преданной.

Я стояла у окна в коридоре и любовалась серой улицей. Природа плакала, небо затягивали грозовые тучи. Раскаты грома мной воспринимались как громкое негодование природы на всё то, что творится в этом мире. Кроме экологической безалаберности человечества, есть ещё и культивация подлости, жадности и корысти. Я часто себя представляла в роли судьи или палача. Такие мои фантазии были жестокие и заканчивались смертной казнью. Если человек подлый, то не стоит засорять планету своим присутствием. А ещё я запретила бы алкоголь. Всем и в категоричной форме. А тем, кто не подчинялся, я бы выселяла на остров посреди океана, чтобы они не мешали жить нормальным людям.

— Романова, у тебя какой урок? — раздался голос завуча.

— Литература.

— Что ты тут делаешь? А ну марш в класс.

Я развернулась и побрела туда, где должна была находиться, но не хотела.

— Романова, мы и забыли, что ты существуешь, — обратилась ко мне Наталья Александровна.

— Можно сесть? — игнорируя её выпад, спросила я.

— А иди, пожалуйста, к доске. И расскажи нам, что такое тебе сделал А. Куприн, что ты предпочитаешь гулять, нежели читать его книгу «Юнкера»?

— Я её уже прочла, — подходя к доске и понимая, что не удастся отвертеться, ответила я.

— И какое впечатление она на тебя произвела?

— Разочарование.

— Обоснуй, — у Наталье Александровны появился заинтересованный вид.

— Всё слишком идеально, неправдоподобно. Все проблемы, возникающие у Алёши Александрова, решаются без особых усилий. Так в обычной жизни не бывает.

— Бывает, — выкрикнул Акимов. — Просто ты, Романова — лузер.

— Как раз лузер это ты, — ответила я однокласснику. — Сейчас твои проблемы решает Корецкий, ну или богатый папа, а вот когда им это надоест, тогда и посмотрим, на что ты похож. А я справляюсь сама, потому что к жизни готова.

— Давай забьём. Встретимся после выпускного через десять лет и посмотрим, кто из нас и чего стоит, — завёлся Мираз.

— А ты не бесись. Ты лучше начни уже сейчас решать свои проблемы.

— У меня их нет.

— Я только что сказала: «На ЧТО ты похож. Ты согласился, а я оскорбилась бы, потому что уважаю себя и учу родной язык. Вот твоя первая проблема.

— Успокоились! — остановила наш спор учительница. — Слава, тебе вообще ничего не понравилось в книге?

— Отчего же? Вот я, например, согласна, что истинная любовь, она, как золото, никогда не ржавеет и никогда не окисляется. Вот только дана она не каждому.

— Садись на место.

Отпустили меня, и я опять ушла в свои мечты, только тело теперь было в классе и глаза прикованы к учительнице.

У меня родилась мысль: «Через полгода ЕГЭ, а я ещё не составила план на свободную, взрослую жизнь». Надо посмотреть в интернете, как можно быстро сколотить капитал. Я хотела открыть юридический отдел, нанять хороших специалистов и вершить правосудие. Конечно, мне нужны особые знания в этой области, но возможности отучиться на юриста не было, поэтому я буду руководить в своей фирме. А уж курсы по основам делопроизводства и основам управления я закончу в процессе.

Дома, как всегда отца не было, а мама, загнанная, спала в спальне родителей. Я, прикрыв к ней дверь, начала убирать квартиру. Ремонт у нас был очень старый, поэтому чистоты никогда не было видно, только воздух становился без пыли. Когда я уже мыла полы в прихожей, входная дверь отворилась и ввалился пьяный отец со своим другом.

— Опа, что за бабёнка? — пьянючим голосом спросил отцовский гость.

— Оставь её. Мелкая ещё, — вроде заступился отец.

— Виталь, я как со своей разведусь, могу оформить с ней отношения! — не унимался собутыльник отца.

Мне реально стало страшно.

— Угомонись. Экзамены в школе сдаст и забирай, — приговор звучал у меня в голове.

Когда мужик проходил мимо, то, подмигнув мне, хлопнул по заднице. Мне сразу захотелось в душ. Как-то грязно стало на душе. Надо уходить, пока они не напились ещё больше.

Пока отец с собутыльником суетились на кухне, не щадя убранную мной квартиру, я заканчивала. Войдя к себе, села просмотреть домашнее задание. Сделать уроки у меня сегодня не получится. Спишу на перемене на подоконнике. Заранее собрала сумку в школу. Неизвестно, когда придётся выходить.

Я слышала, что проснулась мама, начинался скандал.

— Светка! Куда ты дела колбасу? — взревел отец.

— Не трогала я.

— Вот стерва! Иди сюда! — взревел отец.

Хорошо драки не было. Они громко кричали, когда дверь в мою комнату тихо отворилась. Я повернулась и сразу не поняла ситуацию. На цыпочках крался отцовский гость.

— Что Вам надо? — спросила я, и сразу оказалась зажата в тески его лап.

Перегар вызывал рвотные позыва.

— Пусти, мудак! — я пыталась крикнуть, но получился жалкий стон.

Эта пьянь пытался закрыть мой рот своими слюнявыми губами. Мне показалось, что я целую вечность не могла вырваться. В итоге я изловчилась и врезала ему между ног. Схватив сумку, я выскочила в дверь. Мчалась по ступенькам и по аллее, не видя под собой земли.

— Романова, стой! — услышала я знакомый голос.

От осознания, что кто-то из знакомых может увидеть меня в таком виде, стало плохо. Я увеличила скорость. Слышала шаги сзади. Меня догонял явно не отца собутыльник. Тот не смог бы трёх шагов подряд сделать.

— Славка! Стой говорю! — крикнул тот же голос.

Мгновение, и я полетела по инерции кубарем, потому, что меня догнали и дёрнули за руку.

— Романова — дура! Что случилось?! — на мне сверху лежал Корецкий.

— Отпусти!

— Ты себя видела? Что случилось?

И только сейчас я осознала, что слёзы не дают дышать. Мгновение, и они градом полились по щекам. А Богдан так крепко прижал к груди и, гладя по голове, успокаивал.

— Ну не плачь! Скажи только адрес, и я всех там порву.

Мне стало как-то тепло от этих слов, и я ещё плотнее к нему прижалась. Так мы и лежали на мокрой траве на газоне в парковой зоне.

Немного успокоившись, я сказала:

— Пусти.

— Только не убегай.

Я молча кивнула и почувствовала свободу действий. Богдан подал мне руку, и мы оба, вывоженные в грязи, поднялись.

— Сейчас не спорь, а шагай за мной, — сказал одноклассник.

Я опять кивнула.

— Чё онемела?

Я по инерции кивнула. Шла следом за ним. Я не знала, почему слушаю одноклассника? Он богатенький папенькин сынок, который безнаказанно творил всё, что пожелает, и ему всегда его подвиги прощались безоговорочно. Зачем он меня остановил? Куда ведёт? Мне окрыли дверь в машину.

— Богдан, я пойду домой, — сказала я, прекрасно понимаю, что идти-то мне некуда.

— Молча, Романова, садишься молча.

— Я всё испачкаю, — готова была опять разреветься.

— Мы живем в цивилизации. Вода в кране есть. Если хочешь, чтобы я силой тебя запихнул, продолжай тупить!

Я положила на сиденье свою сумку и села сверху. Богдан, закатив глаза, захлопнул дверь. Я сидела, и думала: «Куда бы он меня не вёз, в любом месте будет лучше, чем дома».

Мокрая одежда начинала давать о себе знать. Меня пробивала дрожь, но голова начала работать.

— Тебе же семнадцать. Почему ты за рулём? — спросила я.

— Не дрефь. Я уже год как вожу. Будешь жить, если не загнёшься от воспаления лёгких.

— Куда мы едем?

Одноклассник как-то странно посмотрел на меня и ухмыльнулся. Я замолчала.

К Богдану Корецкому я относилась ровно. От слова «никак». Он был из золотой молодёжи, и я старалась с ним не сталкиваться. Попросил списать — протяну тетрадь. На физкультуре попадём в одну команду — играю. Он меня никогда не затрагивал и не оскорблял, я именно поэтому никогда ему не хамила.