Летняя работа

Лиззи Дент, 2021

Что если на время пожить жизнью другого человека – более успешного и востребованного? И Берди сделала это! Она представилась именем своей лучшей подруги Хизер и теперь выполняет ее обязанности, только – упс! – Хизер-то не в курсе об этом. Однако летняя подработка в высокогорном шотландском отеле в качестве сомелье мирового уровня оказалась куда сложнее, чем Берди рассчитывала. Сможет ли она пережить лето, притворяясь своей лучшей подругой? И сможет ли Берди удержаться от того, чтобы не влюбиться в мужчину, которому она очень понравилась и который думает, что она Хизер? А что же будет, когда лучшая подруга обо всем узнает?

Глава 7

Я совершила большую ошибку.

В момент передышки перед обедом я смотрю в темную бездну шкафчика с надписью «Хизер» на дверце и честно оцениваю свое положение. Я не в настроении делать себе поблажки. Ясно, что, вопреки словам Хизер, это место очень серьезное. И работа серьезная.

А чего ты ждала?

В свое время ты наделала немало глупостей, Птичка Финч, но тут ты превзошла себя.

Ты все испортишь, и Хизер будет в ярости. Она рассчитывала на то, что ты вытащишь ее из этой ситуации с незапятнанной репутацией, а ты все испортишь.

Что, черт возьми, ты наделала?

Я совершила большую ошибку.

Когда я решилась приехать сюда, я по большей части рассчитывала на то, что потом мы с Хизер будем сидеть вместе у огня за крошечным столиком в пабе и хихикать, обсуждая мои летние злоключения в роли сомелье в разваливающемся отеле. Но это вдруг стало казаться маловероятным.

Мы с Хизер только один раз по-настоящему рассорились. Тем ужасным мрачным летом она закончила стажировку в Бордо в каком-то модном шато, а я работала в билетной кассе в стенд-ап клубе в Сохо. В том году Хизер добивалась одного успеха за другим. Казалось, я потратила целый взнос за дом на шарики, бантики и просекко, чтобы отпраздновать ее бесконечные новые повышения или винные дипломы. Конечно, я гордилась ею, но мне приходилось постоянно за нее болеть. Больше болеть было некому. И иногда это было утомительно.

Я не удосужилась в очередной раз снять шарики, из которых состояло слово «Поздравляю!» у нас на кухне, и сдувшись, они наполовину сползли по стене, оставив только надпись «Поз».

Я смотрела на них, держа в руке неоплаченный счет за газ. Поэтому я и сдала комнату Хизер в субаренду.

К несчастью, стендапер Кортни 21 года от роду из Маргейта украла кучу одежды Хизер, сожгла ее кофейник и описалась у нее в постели после бутылки «Егермейстера».

Хизер злилась не из-за кровати или пропавшей одежды. Она злилась, что я скрыла это от нее. Но вместо того, чтобы признаться, что у меня не было денег, и извиниться, я выплеснула наружу весь свой гнев и наорала на нее.

— Ты не знаешь, каково это — быть совсем без гроша! У меня нет никакой гребаной подстраховки. У тебя есть наследство, и ты можешь уехать на лето во Францию и изучать вино, как папа, не наделав при этом долгов, а стрижешься ты у кого-то по имени Эшли!

— Я бы предпочла иметь семью, чем наследство.

— А я бы предпочла иметь наследство, чем семью. Семья — это еще не все.

Последовали три месяца ледяного молчания, пока я не заявилась к ней домой с новым кофейником и половиной бутылки виски.

— Я видела в соцсетях, что ты поступил на курс «Мастер вина», — невнятно пробормотала я. — Я рассказала об этом всем на Северной линии метро. А потом медсестре, которая шла домой из больницы и выглядела так, будто ей нужно выпить. А потом к нам присоединился строитель по имени Раф, и, не успела я опомниться, как оказалась в Бернт-Оук^[16].

— Я все еще злюсь, — сообщила она, отхлебнув виски.

— Я знаю, — вздохнула я, и она схватила меня за свободную руку и потянула внутрь.

— И я уже заменила этот чертов кофейник.

— Хизер, мне так жаль.

— Я знаю. Просто, — она сделала глубокий вдох, — просто, пожалуйста, постарайся привести в порядок свою жизнь.

— Я постараюсь, — кивнула я. — Когда уже ты от меня устанешь?

— Наверное, никогда, дурочка.

Но сейчас, глядя в ее шкафчик, я задаюсь вопросом: неужели пришел этот момент? Неужели я разрушила нашу дружбу?

Как я собираюсь проявить себя в заведении с шеф-поваром, отмеченным чертовой звездой Мишлен? Я могу только предположить, что она не знала, что отель полностью перестраивается и завален деньгами. Она не могла знать, потому что в противном случае получается, что она мне солгала. А Хизер мне не лжет.

Я думаю, не стоит ли мне сбежать. Но не вижу подходящего способа: это будет означать, что Хизер бросила работу. Другой очевидный вариант — признаться во всем Биллу или Ирен, а потом сбежать. Но в этом случае Хизер тоже будет выглядеть в неприглядном свете. И тут я представляю лицо Ирен, ее руки у меня на щеках, и этот взгляд, полный гордости и решимости. Я должна найти другой способ.

— Приветик, — произносит знакомый голос.

— Привет, — говорю я Биллу, который вышел из соседней ванной.

— Рассел собирается наблюдать за обедом, — сообщает Билл, открывая свой шкафчик.

— Ах вот как? — отвечаю я, нахмурившись.

— Не нервничай. Все будет хорошо. Я знаю его уже много лет. Он только лает, но не кусается. Кроме того, этот человек пьет только виски, так что вряд ли он поймет, если ты чего-то не знаешь. — Билл усмехается, а я внутренне сжимаюсь от стыда.

— Билл, у меня не было и пяти минут, чтобы просмотреть список…

— Никто не ожидает, что ты выучила список, — заявляет он, приглаживая свои редеющие волосы вокруг ушей.

Я киваю, решив, что скомпрометирую себя, если буду протестовать дальше.

Я возвращаюсь в столовую, Билл следует за мной. На обед сегодня заказано всего три столика, а на вечер — пять. Но в обед, говорит мне Билл, редко бывает дегустация, так что меня не спасет предварительно составленное меню.

— А у вас часто бывают посетители с улицы? — спрашиваю я, с тоской глядя в окно на бесконечные лужайки и леса вдалеке.

— Может быть, попозже, летом, — отвечает Билл, — но после реконструкции мы ожидаем, по крайней мере, пару недель полной брони. На ближайшую пятницу и субботу у нас все забронировано.

— Это здорово, — радуюсь я, глубоко вдыхая и доставая карту вин.

Понятнее она не стала. Я быстро сканирую ее в поисках чего-нибудь знакомого, кроме нескольких бутылок, которые выбрала вчера вечером с помощью Хизер. Мне нужно думать быстро.

Что я знаю о вине?

Из своего ограниченного опыта работы официанткой я знаю, что начинать следует с шампанского или просекко. По крайней мере, обычно делают так. Или, возможно, с коктейля; но тут я задаюсь вопросом, не должна ли я как сомелье продвигать вино?

Я знаю, что часто белое вино сопровождает закуску, затем переходят к красному, если в качестве основного блюда выбирают мясо. А можно придерживаться и белого, если в качестве основного блюда у вас рыба или курица. Но я также знаю, что все не так просто. Хизер, например, могла понюхать бокал и определить в нем ноты, такие как масло (что?), цветок персика и тертая лимонная цедра. Не просто лимон — тертая лимонная цедра, если конкретно. Должно быть, где-то в моем мозгу хранятся экспертные знания от Хизер.

Так что да, я могу вспомнить что-то вроде этого, но ничего полезного — например, что это было за вино, вкус которого напоминал тертую лимонную цедру. Жаль, что я не уделяла ее словам большего внимания. Все эти знания, которые я считала ерундой, вдруг оказались крайне важными.

С другой стороны, три столика. Насколько это может быть сложно?

На открытой кухне Джеймс и Анис пробуют соус из серебряного кувшина двумя маленькими чайными ложками. Я наблюдаю за тем, как они удовлетворенно улыбаются. Когда Анис выходит за пределы моего поля зрения, Джеймс поднимает глаза и ловит мой взгляд. Его улыбка обезоруживает. Робкая, но теплая, с маленькой ямочкой на правой щеке.

Я машу ему рукой. Перебор, Птичка, перебор.

Он одними губами произносит «Удачи» мне в ответ, и я мгновенно переношусь от сладкой тревоги к весьма зловещей ее вариации. Я сглатываю и пытаюсь сосредоточиться, но не понимаю, на чем именно. Почему никто не сказал мне, что делать? Вот что бывает, когда ты опытный специалист: никто больше не говорит тебе, что делать?

Ирен проходит через двойные двери и ставит на прилавок тарелку бульона. Она кивает Биллу, который протягивает ей накрахмаленную салфетку, обернутую вокруг ножа и вилки.

— Это для Рассела. Он пообедает за барной стойкой, наблюдая за нами.

Должно быть, заметно, что я сильно нервничаю, потому что ее лицо внезапно смягчается.

— Все будет в порядке, — шепчет она, положив руку поверх моей. — Билл утверждает, что ты настоящий профессионал.

Я сглатываю, глядя на Билла, который одобрительно кивает. Нет, я ни в чем не признаюсь этим до смешного добрым людям. Не сейчас.

Ко мне подплывает официантка, у которой тоже открытое и доброе лицо.

— Привет, я Пти… — начинаю я. Черт! — То есть, я Хизер. Меня зовут Хизер.

— Я Рокси. — Она улыбается и говорит с едва заметным акцентом. Кажется, она не заметила моей оплошности. — Мы встречались вчера вечером.

— О, черт, конечно, — бормочу я, — я просто слишком устала после поезда.

— Вы в порядке? Выглядите слегка взволнованной, — тихо шепчет она.

В этот момент в двери столовой входят две пары, всем глубоко за семьдесят. Мужчины снимают головные уборы, пропуская дам вперед. Ирен быстро идет к ним, протягивая руки, с широкой улыбкой на лице.

— Бетти, Томас, Шамми и… Говид, не так ли? Доброго дня всем вам, — тепло произносит она, указывая на накрытый на четверых стол, расположенный у большого эркера. Рокси присоединяется к ней, незаметно забирая у гостей пальто и шарфы. Она двигается плавно, как кошка.

— Иди, — велит Билл, махнув мне рукой в сторону стола.

— Идти куда? — спрашиваю я, и мое сердце бешено колотится. — Ах да, точно. — Я поворачиваюсь и направляюсь к столу.

— Подожди! — останавливает он, и оборачиваясь, я вижу, как он протягивает мне четыре меню и карту вин.

— Вот дерьмо! — произношу я, к сожалению, вслух, пока ноги сами несут меня к столику. Ирен лучезарно мне улыбается, когда мы проходим друг мимо друга, и тут я встречаюсь глазами с Расселом, который заходит через двери кухни и занимает свое наблюдательное место за барной стойкой. Теперь он находится примерно в десяти футах от меня, и я чувствую его присутствие, как свет прожектора, направленный на меня. Я поворачиваю голову к обедающим, которые смотрят на меня с улыбками, полными ожидания. На меня пялятся абсолютно все.

— Кто хочет вина? — выпаливаю я.

Я чувствую, как взгляд Рассела впивается мне в спину, а четыре пенсионера почти в унисон склоняют седые головы.

— Мы можем посмотреть винную карту? — говорит тот, что пополнее, которого, кажется, зовут Томас.

— Конечно. — Я протягиваю ему меню.

— Это обеденное меню, — произносит Бетти сквозь кроваво-красную помаду, указывая длинным морщинистым пальцем с очень стильными ногтями с прозрачной полировкой на большое слово МЕНЮ золотого тиснения на лицевой стороне папки.

— Конечно, — киваю я, перебирая в руках увесистые папки, прежде чем вручить ей карту вин. — Слава богу, хоть кто-то следит за тем, что происходит. Не хотите у нас поработать?

Она натянуто улыбается и передает карту Томасу, который ловко раскрывает ее, одновременно доставая очки и надвигая их на нос.

— Обычно мы заказываем обед из трех блюд. Какие вина сегодня к нему идут? — интересуется он.

— Определенно красное и белое, — уверенно произношу я, а затем быстро добавляю: — Не хотите шампанского? Которое, я полагаю, тоже белое. Технически. То есть, какая разница, эффект один и тот же, правильно?

О боже, заткнись, Птичка.

Вторая дама за столом приободряется при упоминании шампанского, и в тот момент, когда во мне зарождается надежда, что я нашла к ним подход, скучная Бетти отклоняет мое предложение, отчеканивая:

— Никакого шампанского, спасибо.

— Мы просто хотим узнать, какие вина предлагаются сегодня, — повторяет Томас.

— Вы не могли бы потерпеть минутку? Мне очень жаль, я здесь новенькая, — объясняю я, чувствуя, как жар заливает мне щеки.

— Да, конечно, — соглашается Бетти, смягчаясь.

Я спешу обратно к бару и делаю то, что делает любой некомпетентный профессионал, когда его застают врасплох. Сваливаю вину на других.

— Почему никто не проинформировал меня о сегодняшних винах, которые подаются к комплексному обеду? — произношу я громко, обращаясь к Биллу и игнорируя взгляд Рассела, который сидит напротив него.

— Ах, извини. Виноват, — спохватывается Билл. — Вот они.

Он протягивает руку за барную стойку, достает лист бумаги из-за кассового аппарата и протягивает его мне.

— Он должен был быть в начале винной карты, — бормочет он, указывая на пустой пластиковый файл, прикрепленный к внутренней стороне обложки.

— О, спасибо.

— Убедитесь, что Хизер полностью проинструктирована, пожалуйста, — велит Рассел Биллу, качая головой.

— Обязательно. — Билл в ужасе смотрит на него.

— Извини, я немного разнервничалась, — говорю я ему вполголоса, надеясь, что Рассел не услышит.

Я возвращаюсь к столику, и Рокси тоже подходит к нему с газированной водой тихо и незаметно, как мышка. Вытянув длинную элегантную руку, она наполняет каждый маленький стаканчик, а затем возвращает бутылку на боковой столик поодаль от гостей.

— Вот сегодняшнее винное предложение, — сообщаю я.

Томас сразу же вступает:

— Бетти возьмет лосося, а я — оленину. Мы оба будем суп. А с десертом решим потом.

— О, отлично. — Я роюсь в фартуке в поисках блокнота и бумаги. Я не знала, что буду принимать заказ на еду. Я оглядываюсь через плечо в поисках Рокси, но ее нет в столовой. Надо помнить про ручку и бумагу. Я подключаю свою память. «Лосось, оленина и два супа», — повторяю я мысленно, а затем нервно смотрю в сторону другой пары. Как же я все это запомню?

— Мы оба возьмем оленину, а на закуску — свеклу, — заявляет другой джентльмен с вежливой улыбкой. Две свеклы, два супа, лосось, три оленины. Я запомню.

— Так что вы рекомендуете? — спрашивает Томас.

Я в ужасе опускаю глаза и понимаю, что в карте вин, предлагаемых на обед, около дюжины наименований. Наверное, можно попробовать угадать? Или можно…

— Э-э, вам одну бутылку или две?

Бетти громко фыркает.

— Ну, у вас рыба, а у них мясо, так что…

Томас громко спрашивает:

— Где Ирен?

— Ну, она… — Я начинаю заикаться. — Гм…

Я оглядываюсь и вижу Билла, который сразу же чувствует, что у меня проблемы, и за считанные секунды подлетает, чтобы спасти меня.

— Привет, Томас, как дети? — спрашивает он голосом, которого я раньше не слышал. Он настолько слащав, что у меня мурашки по коже.

— Хорошо, Билл. Хорошо, — отвечает Томас.

— Чем я могу помочь?

— Ну, пока что ваша новая сомелье рекомендовала красное или белое вино, две бутылки вина и бутылку шампанского. Я надеялся на что-то более конкретное.

Я нахмуриваюсь, как будто соглашаясь, что я никудышная.

— Понимаю, — отвечает Билл с ободряющей улыбкой. — Мне очень жаль, но это ее первая смена здесь, так что она еще не совсем освоилась. Хизер раньше работала в «Уолсли»^[17], представляете?

Томас смотрит на меня с подозрением, но остальные трое в унисон говорят «Ах-х-х».

— Да, — быстро произношу я.

— Почему бы тебе не заняться столиком номер три, а я пока присмотрю за этими ребятами, — предлагает Билл.

Я убегаю, и меня физически трясет, когда я наконец добираюсь до безопасного бара, но тут же замечаю, что гости за третьим столиком подняли руки в мою сторону. Я ищу взглядом Рокси, которая как раз повесила верхнюю одежду гостей и одобрительно кивает мне. Мне нужно идти. Я облизываю пересохшие губы и несколько раз сглатываю.

— Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — спрашиваю я двух милых дам, от одной из которых так сильно пахнет духами на основе мандарина или апельсина, что мне приходится сделать небольшой шаг назад.

— Билл сказал нам, что вы очень хорошая сомелье, — начинает одна из них. — Мы впечатлены. Вы приехали к нам из самого Лондона, чтобы побывать в нашем маленьком ресторанчике?

— О-о-о. — Я краснею. Вот дерьмо!

— Итак, мы хотели спросить, что вы думаете по поводу Пикпуля^[18]? У Маргарет день рождения, и мы хотели бы немного… Ну, вы понимаете.

Маргарет тянется вперед и касается руки своей подруги. Обе так мило хихикают, что у меня замирает сердце, и я чувствую, как меня охватывает спокойствие. Старинные подруги. Старинные подруги выпивают вместе. Лучшие подруги. И все, что эти милые дамы хотят от меня, — это знать, хорошее вино или нет. Здесь мне несложно притвориться.

— Да. Просто отличное, — отвечаю я. — Нет ничего лучше, чем разделить бутылку с лучшим другом, не так ли?

— Именно так, дорогая, — кивает Маргарет.

Когда я направляюсь к винному холодильнику за барной стойкой, я оглядываюсь на Маргарет. Она хихикает со своей подругой с восторгом в глазах, как обычно делают добрые друзья. Такие, как мы с Хизер. Еще одна мрачная волна вины накатывает на меня, когда я думаю о ней.

— Извини за то, что произошло, — шепчет Билл, когда я, прихрамывая, подхожу к бару. — Я должен был дать тебе список.

— О, все в порядке, забудь об этом, — говорю я, поднимая глаза. — Мне нужна бутылка… эээ… Пикпула.

— Пикпуля? — поправляет он меня с французским произношением.

— Простите, — извиняюсь я. — Это от волнения.

— Давай я буду сопровождать тебя до конца дня и покажу, как тут все устроено, — предлагает Билл. — Нечестно было бросать тебя вот так. У тебя и пяти минут не было, чтобы сориентироваться.

— Спасибо, — говорю я, готовая обнять его в благодарность. Сегодня вечером вернусь в коттедж и разработаю план.

— К тому же, мы не можем допустить, чтобы ты запятнала нашу репутацию, — говорит он с улыбкой, доставая из холодильника длинную темно-зеленую бутылку. — В конце концов, это я нанял тебя.

— Да, — соглашаюсь я, натягивая свою самую широкую, самую дерзкую улыбку. — И о чем ты только думал?

Примечания

16

Район в пригороде Лондона.

17

Дорогой ресторан в Лондоне.

18

Сорт винограда, распространенный во Франции и Каталонии. Пикпуль де пине — белое вино.