Настоящая любовь

Лиза Бетт, 2022

Моя новая соседка умна, красива и стервозна. Я принял ее за простую студентку, но чем ближе мы становимся, тем больше я понимаю: наше знакомство не случайно. Она не просто так оказалась в моей постели. И она не та, за кого себя выдает…

Глава 3

Вопрос удивил, но я понял, что мне хочется ответить на него согласием. Хотелось узнать новую знакомую поближе. Чисто физический интерес стремительно перерастал в нечто большее.

— Конечно, почему бы и нет, — пожал плечами и кивнул в сторону спальни. — Дайте мне пару минут, чтобы переодеться.

Когда я сменил брюки и рубашку, в которых пришел с работы на домашние треники и футболку, почувствовал себя лучше. Соседка ждала меня в гостиной, разглядывая картинки в рамках над диваном. Их вешала моя бывшая, и я даже не заморачивался, что на них изображено, настолько привык к обстановке и воспринимал ее как бесполезный фон. Но сейчас с интересом подошел к девушке и встал рядом, ее глазами исследуя работы какого-то фотографа.

— Вы живете один? — задала вопрос в лоб, и я едва не улыбнулся.

— Почему вы так решили? — спросил, разглядывая пешки домино на одной из черно-белых картинок.

— Потому что на рамках пыль. Будь у вас девушка, она не допустила бы подобного безобразия.

Я все-таки рассмеялся.

— Я сделаю замечание своей уборщице.

— Увольте ее, — ответила царственно, и наши взгляды встретились. В глубине ее карих глаз заиграла улыбка, и моя новая незнакомка мотнула подбородком в сторону рамок. — А вообще в этом что-то есть. Работы в черно-белом цвете дают нам иллюзию ясности. Позволяют видеть мир таким, как нас с детства учили: есть белое и черное. И ничего между. Добро и зло в привычном понимании.

— На свете действительно есть только добро и зло, — повернулся к гостье и невольно отметил, что у нее очень красивый профиль. И этот проникновенный вдумчивый взгляд…

— Бросьте, — ответила пренебрежительно. В мире все относительно, и нельзя делить все только на два лагеря. Воровать это плохо, и если ты это сделаешь — ты плохой. А ловить воров — хорошо, и если ты это делаешь, то непременно хорош. Чушь!

— Поясните…

— А что, если человек ворует к примеру еду, для того, чтобы прокормить семью? Он делает это не ради выгоды, а для своих близких. И его нельзя причислять к преступникам. Ведь грош ему цена, если его дети останутся голодными, а он будет бездействовать только потому, что какой-то умник сказал, что воровство — грех. Полицейский, посадивший человека за то, что тот украл буханку хлеба для своих детей, по-вашему хорош? Нет. Потому что он оставил голодными целую семью, а это разве хорошо?

Её логика казалась простой и понятной, но я вынужден был не согласиться.

— Воровство есть воровство. А отец голодающих детей должен был бы найти другой способ их прокормить.

— Для детей, которым он принес еду, этот мужчина самый лучший в мире. Они видят его хорошим, потому что он сделал для них добро. Так почему-же его порицает общество, которое и пальцем не пошевелило, чтобы помочь кому-то кроме себя самих?

Она поставила меня в тупик, и я нахмурился, а моя новая незнакомка улыбнулась.

— В мире нет черного и белого. Есть миллионы оттенков серого. Они и только они дают правильное представление о происходящем вокруг.

— Вы когда-нибудь ловили педофила?

А вот теперь я заставил задуматься ее.

— Если верите, что у каждого поступка есть свои оправдания, вам путь в уголовный розыск. Там вас научат отчетливо видеть белое и черное. Как на этих картинках.

— Вы, судя по всему, работаете именно там? — спросила, пристально изучая мое лицо, и я ответил ей тем же. Пристальным изучающим взглядом. Теперь уже глупо отрицать мой интерес к ней. И кажется мы оба это понимали.

— А вы в таком случае преступница, которую следует взять в разработку?

Я бы взял. Прямо здесь и сейчас.

— Если я напою вас кофе, вы дадите мне пару дней форы?

— Только если угадаете, какой кофе я пью.

— Заметано, — незнакомка протянула свою миниатюрную кисть и представилась. — Меня Кристина зовут.

— Лев, — ответил и пожал. Её пальцы были холодными, и мне захотелось удержать ее руку в своей немного дольше, чтобы согреть. Но это явный выход за рамки. — Идемте?

Она кивнула и повела меня в свою квартиру.

— Пол в моей квартире уже давно не был таким чистым, — пошутил, обувая сланцы, в которых обычно выходил курить на улицу. Кристина открыла дверь и по очереди сунув ноги в свою обувь, щедро предложила.

— Обращайтесь.

Я снова улыбнулся, и понял, что общение с ней становится опасным для меня. Сегодня я улыбался чаще, чем за весь предыдущий год вместе взятый.

И виной тому эта малышка в черном шелке.

В ее квартире стояла тишина и тьма. Не обратил на это внимание раньше.

— Люблю спать с задернутыми шторами, — пояснила и прошла в гостиную, рывком разводя портьеры. Помещение тут же залил солнечный свет, и я огляделся.

На полу стояли пара сумок, валялись коробки с обувью, какие-то пакеты.

— Недавно переехали?

— Вчера, — ответила просто и встала напротив меня красноречиво намекая. — Может вы пока поставите чайник? — заметив мою растерянность, пояснила. — Я переоденусь.

— Да, конечно, — прошел на кухню, отмечая, что из посуды в шкафу нашлась только пара чашек и несколько тарелок. Достал тару под кофе и набрав чайник, поставил кипятиться. Чувствовал себя как дома. Неудивительно, планировка квартир идентичная.

Прошел к окну и начал рассматривать прохожих. Несмотря на то, что сегодня суббота, люди все равно торопливо куда-то шли, ехали, бежали. Бесконечный цикл, которого я раньше не замечал, полностью в него погруженный.

А сейчас, будто позабыв стряхнуть с себя наваждение, я все еще смотрел на мир глазами Кристины. Что видит она, когда смотрит в это окно?

— Вы ведь еще не ложились сегодня, — произнесла, входя в кухню, и я обернулся на голос и скользнул по фигурке собеседницы быстрым взглядом.

Она переоделась в коротенькие шорты и обтягивающую футболку. Не знаю, какая одежда была бы гуманнее к голодному зверю внутри меня: тонкий халатик, оставляющий простор для фантазии или шорты, не оставляющие его?

Одно радовало — относительно фигуры я не ошибся Она идеальна.

— Не думаю, что во сне провел бы время интереснее, чем стоя в вашей кухне.

— Садитесь, я налью, — кивнула на стул, и я опустился на него, пристально изучая свою новую знакомую. Она как бабочка порхала по кухне, доставая из шкафов кофе, сахар, молоко из холодильника. И создавалось впечатление, что произвести на меня впечатление — ее цель. — Вот, ваш кофе.

Поставила чашку напротив меня, и заняла соседний стул, вытягивая ноги на табурет под столом.

— Угадала? — воодушевленно спросила, а я наклонился и не отрывая от карих глаз задумчивого взгляда отпил. И поразился.

— Вы продули, — произнес равнодушно, и заметил на лице напротив нотки разочарования, которые Кристина тут же стерла недоверием.

— Лжете.

— Ложка кофе, две сахара и молоко… Вы уверены, что хорошо подумали?

— Вы пропадаете на работе до половины ночи, живете один и убеждены, что зло и есть зло без вариантов. Вы закоренелый циник и одиночка по жизни. Но в душе вы душка и любите побаловать себя сладким кофе с молоком. Единственная слабость, которую вы себе позволяете.

— Вы. Не. Угадали.

— Лжете! — снова безапелляционно изрекла, а я жадно отпил еще глоток и едва не прикрыл глаза от кайфа крепкого кофе на языке.

— Теперь мне придется взять вас в разработку.

— Зря потратите время, — откинулась на спинку стула и поднесла к губам чашке, пряча за ней улыбку.

Я отхлебнул своего кофе снова, смакуя вкус, который любил.

— Не думаю.

И да. Она угадала, какой кофе я люблю.