Наказание страстью

Лана Ричи, 2022

Невольная ошибка – и первая любовь из прошлого оказывается большой угрозой настоящему. Некогда милый мальчик стал опасным влиятельным мужчиной и врагом моей семьи. Чтобы он не уничтожил нас, мне приходится принять унизительные условия и стать его рабыней на месяц. Таково мое наказание. Но что если былая страсть разгорится вновь, и наказанной окажусь не только я?

Глава 1

Я еще раз критически осмотрела себя в зеркало. Вроде бы все отлично, но чего-то не хватает… Подумав, я слегка тронула губы помадой: теперь точно все идеально. Можно отправляться. Собираясь на вечеринку в клуб, я всегда чувствовала предвкушение, радостное возбуждение… Но в этот раз я шла не развлекаться.

Ехать было довольно далеко. Клуб «Падший ангел», где я надеялась встретиться с Кэлвином, находился в центре. Мы же жили в тихом пригороде, в роскошном, прекрасно обставленном особняке. Наша семья могла себе это позволить: отец владел преуспевающей компанией… Которая в ближайшее время могла разориться, если я не сумею найти общий язык с давним другом, по непонятной причине ставшим злейшим врагом.

Кэлвин Лайтман был сыном нашего садовника. Дочери миллионера не пристало водиться с детьми прислуги, но в то время мы над таким не задумывались. Просто дружили: кроме нас двоих, детей в особняке не было. Вне его стен у каждого из нас был свой мир, свой круг общения. Но внутри… Внутри мы были неразлучны. Делили на двоих и радости, и горести, и секреты. Пока папа не прогнал садовника, разлучив нас с Кэлвином.

Возвращение Лайтмана стало сюрпризом и для меня, и для отца. Мы оба забыли о тихом, скромном мальчугане, и вот он появился снова. Роскошный, высокий и мускулистый красавец-блондин с ослепительной улыбкой мигом покорил сердца всех великосветских девушек, а его огромное состояние обеспечивало ему благосклонность их родителей. Но Кэлвин вернулся не для того, чтобы искать невесту. Он приехал, чтобы отомстить.

Я не сразу заметила, что отец все чаще хмурится, все больше нервничает. Но потом напрямик спросила, что его тревожит. Тогда он и признался, что у нашей семьи появился враг — безжалостный, решивший полностью нас уничтожить, разорив компанию отца. Узнав, кто стоит за этим, я тут же решила сама поговорить с другом детства. Не мог же он забыть все, что нас связывало! Я обязательно смогу убедить его оставить нас в покое. В крайнем случае — пущу в ход женское обаяние.

Несмотря на всю браваду, я нервничала. Да, в детстве мы с Кэлвином были очень дружны. Да, постоянно вместе играли. Он дарил мне цветы, преданно смотрел на меня… А когда мне исполнилось пятнадцать — поцеловал. Это был мой первый поцелуй… И вскоре после этого грянул гром. Когда папа уволил мистера Лайтмана, это стало ударом не только для Кэлвина, но и для меня. И вот теперь, спустя столько лет, он вернулся.

Я видела его на нескольких фото. Белокурый ангел из моего детства вырос, возмужал. Теперь он походил скорей на профессионального спортсмена, а не хрупкого ангелочка. Только глаза оставались такими же голубыми и невинными. Но сам он невинным не был. По словам отца, Кэлвин Лайтман был самым жестким, самым беспринципным дельцом из всех, кого он встречал. И, по непонятной мне причине, он решил довести моего отца до разорения. Кажется, до сих пор у него это прекрасно получалось.

«Падший ангел» встретил меня ярким светом неоновой вывески. Но толпы у входа не было. Что это значит? Все мои знакомые наперебой твердили, что новый клуб — просто роскошное место. Открывшись всего месяц назад, он быстро стал самым популярным заведением города. Так почему же в него не ломятся юные прожигатели жизни?

Пока я парковалась и пыталась понять, что делать дальше, у клуба притормозил еще один автомобиль. Вышедшая из него парочка что-то протянула охраннику. Тот, бегло взглянув, кивнул и открыл перед ними дверь. Что это? Пригласительные? Значит, сегодня закрытая вечеринка… Как же я попаду внутрь?

Была не была! Я решительно вылезла из машины, направляясь к входу, но охранник остановил меня:

— Добрый вечер, мисс. У нас сегодня закрытое мероприятие. У вас есть пригласительный билет?

Я надменно посмотрела на него:

— Я подруга мистера Кэлвина. Пришла, чтобы встретиться с ним.

Охранник подозрительно осмотрел меня. Но я не зря полвечера потратила на выбор гардероба и макияж: пожав плечами, он открыл дверь, и я проскользнула внутрь. Тут же оказавшись на территории врага.

Да, этот клуб тоже принадлежал Кэлвину. Если так пойдет и дальше — скоро полгорода будет принадлежать ему! Как он сумел так быстро разбогатеть? Этот вопрос терзал и отца, и меня. Но разобраться в этом можно было и потом. Сейчас важнее всего уговорить этого новоявленного богача прекратить нас преследовать.

Все-таки странно, что он так на нас ополчился. Он мог затаить обиду из-за того злосчастного увольнения, но это же не повод мстить, тем более, так изощренно и безжалостно! А он делал все, чтобы просто растоптать нас. Срывал контракты. Порочил репутацию. Не гнушался просто никакими средствами. Я до сих пор в глубине души не могла поверить, что это тот самый мальчишка, с которым я когда-то чувствовала себя по-настоящему счастливой!

В клубе я увидела его практически сразу же. Он сидел на диванчике в окружении длинноногих красоток, явно готовых по первому слову, даже кивку, буквально облизать его с головы до ног. Причем как в переносном, так и в прямом смысле. Когда я подошла, он узнал меня. Глаза сверкнули, ноздри хищно дрогнули. Словно дикий зверь почуял добычу.

— Кэлвин, я могу поговорить с тобой?

Он встал с ленивой грацией сытого кота:

— Маргарет, сколько лет, сколько зим… Не ожидал тебя здесь увидеть.

Его взгляд скользил по моей фигуре. Плотный, осязаемый. Словно жадные руки шарили по телу, исследуя его.

— Ну что же, давай поговорим… Развлекайтесь, девочки. Мы присоединимся позже.

Девочки были очень недовольны. Кэлвина они провожали с видимым сожалением, меня — с самой настоящей ненавистью. Если бы взгляды могли ранить, я истекла бы кровью уже через пару минут после того, как подошла к их столику! Но спорить с хозяином клуба не решился никто.

Мы обогнули барную стойку. Кэлвин толкнул неприметную дверь, возле которой топтался еще один охранник. За ней оказалась тускло освещенная лестница.

— Куда мы идем?

Он бросил на меня насмешливый взгляд:

— В мой кабинет, конечно же. Ты же, как я понимаю, пришла поговорить по делу?

Я только кивнула, чувствуя странное волнение. Сегодня я впервые увидела его вживую после стольких лет и была просто поражена. Ни одно фото не могло подготовить меня к этому. Да, я знала, что он возмужал и вырос. Что стал настоящим красавцем. Но как можно разглядеть на фотографии ту грацию опасного хищника, с которой он двигается? Как почувствовать острый, будоражащий аромат, от которого начинает кружиться голова, а мысли путаются? Как осознать всю силу притяжения…

Стоп. Я помотала головой, пытаясь собраться с мыслями. Я здесь действительно по делу, и такие мысли мне ни к чему. Он красив и притягателен, но до тех пор, пока Кэлвин пытается разорить моего отца, он — мой враг. И вести себя с ним я должна, как с врагом.

Кабинет оказался небольшим, но очень уютным помещением. Весь клуб был виден отсюда, как на ладони.

— Я часто прихожу сюда, чтобы понаблюдать за людьми…

Сейчас в Кэлвине не было бравады и высокомерия. Он говорил спокойно, даже задумчиво.

— А яркий свет не мешает посетителям? Их не смущает, что кто-то за ними наблюдает?

Он пожал плечами:

— Они же этого не знают. Стекло прозрачно только с одной стороны. Снизу ничего не видно.

Он сел за стол и махнул мне рукой на кресло для посетителей.

— О чем ты хотела поговорить?

Я не сразу смогла собраться с мыслями. Еще только собираясь в клуб, я тщательно подготовилась, едва ли не отрепетировала все, что хотела ему сказать. Но сейчас почему-то просто не могла найти слов. Все мысли вылетели из головы, кроме одной. Почему, ну почему этот сногсшибательный мужчина должен быть моим врагом?

— Кэлвин, ты… Так изменился.

Он усмехнулся:

— Да? А вот ты осталась прежней… Но давай все-таки к делу. Мое время дорого стоит.

Я почувствовала себя так, словно мне закатили пощечину. Зато мысли сразу прояснились. Я выпрямилась в кресле:

— Хорошо, к делу так к делу. Скажи, зачем ты пытаешься разорить мою семью? Я же помню, как дружила с тобой все детство…

Кэлвин снова усмехнулся, но отрицать очевидное не стал:

— У меня есть на это причины.

Он встал с кресла и подошел к стеклянной стене, за которой шумела вечеринка. Там наверняка гремела музыка, бурлило веселье. Здесь были только я и он. Мое отчаяние и его непонятная злость. Кэлвин повернулся ко мне, и я увидела, что его лицо искажено злостью:

— Не нужно давить на жалость. Вспоминать дружбу, детство. Не поможет!

От того бешенства, что звучало в его словах, я даже вздрогнула. Но Кэлвин тут же взял себя в руки:

— Впрочем, у тебя есть другой шанс остановить все это. Я еще могу передумать пустить вас по миру. Все в твоих руках.

Я сглотнула:

— И что же ты хочешь за то, чтобы оставить нас с отцом в покое?

— Тебя.

Так просто, в лоб, без обиняков. Я просто не верила своим ушам:

— То есть, ты хочешь, чтобы я переспала с тобой?!

Он засмеялся:

— Нет, Маргарет… Какой-то жалкий перетрах — это несерьезно. Я хочу не просто твое тело и не только на одну ночь. Я хочу всю тебя… Скажем, на месяц.

— Что ты имеешь в виду?

Он снова подошел ко мне вплотную. Машинально я встала, чтобы не смотреть на него снизу вверх. Тщетно: он и сейчас возвышался надо мной, как скала:

— Ты будешь моей рабыней. Будешь исполнять все мои желания, все прихоти.

Если он хотел унизить меня — у него это прекрасно получилось. Одна мысль о том, чтобы прислуживать сыну того, кто работал на моего отца, приводила меня в ярость. Но я заставила себя сдержаться. Проговорила как можно спокойнее:

— И какие же это прихоти?

Он схватил меня в охапку и подтащил к стеклянной стене. Я даже не замечала, что в ней есть дверь, пока Кэлвин не открыл ее. Он вытолкнул меня на крохотный балкончик, возвышавшийся над танцполом. Внизу бурлило человеческое море, а я… Я была слишком перепугана, слишком оглушена хлынувшей на меня музыке, чтобы сопротивляться.

Теперь нас не защищало непроницаемое для взгляда из зала стекло. Я была как на ладони, и мне казалось, что сразу десятки глаз устремились к нам. Точнее, ко мне: Кэлвин оставался сзади. Смущение заставило меня покраснеть, задрожать, но отступать было просто некуда. К тому же я слишком растерялась, чтобы понять, что нужно сделать.

Заиграл хит этого лета. Толпа взревела, вскидывая вверх руки. Но мне казалось, что все они указывают на меня, смеются над моей беспомощностью… Мне хотелось скрыться отсюда, просто исчезнуть. Но впереди — наполненная музыкой и человеческими голосами бездна, а сзади… Там возвышался мой давний лучший друг и нынешний злейший враг.

Балкон был слишком узким, рассчитанным только на одного человека. Я оказалась зажатой между его перилами и телом Кэлвина. Горячим, просто пышущим жаром. От грохота музыки казалось, что мое собственное тело словно вибрирует. Но все-таки я расслышала слова, произнесенные мне прямо в ухо:

— Любые прихоти, Маргарет. Абсолютно любые. Например, такие…

Я почувствовала, как его губы скользят по моей шее. Как руки, небрежно огладив плечи, спускаются ниже, обхватывают груди, сжимают их… Из горла вырвался слабый стон. Я просто не верила в то, что сейчас происходило. И даже не знала, хочу ли верить. Это было дико: он ворвался в мою жизнь, как ураган, стремящийся ее разрушить, и вот теперь лапает меня едва ли не посреди толпы пьяной молодежи!

Но эти мысли не могли вывести меня из странного оцепенения. Я словно видела эту сцену со стороны. Видела, как он расстегивает на мне блузку. Как его жесткие пальцы обхватывают соски прямо через тонкий кружевной бюстгальтер. Потирают их, сжимают, заставляя напрячься и набухнуть. Его ладонь нырнула мне за спину. Щелчок — и бюстгальтер уже снят с меня, небрежно брошен на перила.

Я пыталась прикрыться ладонями, но он перехватил запястья, отвел мои руки за спину, сжав их одной ладонью. Развернул меня лицом к себе. Я увидела жесткую, высокомерную усмешку, скривившую его губы… Увидела лишь на долю мгновения. Потом он наклонился, и его губы впились в мои в безумном, невозможном поцелуе.

Не знаю, сколько длился этот поцелуй, минуты или считанные мгновения. Но его хватило для того, чтобы я утратила остатки воли. Внезапно меня снова развернули, прижимая обнаженным животом к перилам. Жесткие ладони обхватили бедра, тесно притянув к Кэлвину. Так тесно, что я почувствовала, насколько он возбужден. Застонала, зная, что в этом безумном грохоте моего стона никто не услышит…

Страх, терзавший меня, превратился в настоящий ужас. Смущение грозило спалить дотла, просто уничтожить. Но, вместе с тем, я чувствовала нечто странное… Нарастающее возбуждение при мысли о том, что я сейчас полностью в его власти, что он может сделать со мной все, что захочет… Словно подтверждая это, его ладонь скользнула по животу, заставив меня застонать снова. А потом втиснулась в тесные джинсы, сжимая мягкий бугорок в самом низу…

Точно молния прошила все мое тело. Такого острого, жгучего наслаждения мне еще ни разу не доводилось испытывать. Но, вместе с тем, пришло осознание чудовищности происходящего. Я шла поговорить с тем, кто объявил себя злейшим врагом моей семьи. И к чему привели переговоры? Я с голой грудью торчу перед целой толпой пьяного народа, даже не зная, есть ли в этой толпе те, кто знает меня в лицо. А тот, с кем я должна была договориться, заключить мир, вот-вот просто прилюдно трахнет меня!

Во мне снова вскипела ярость. Собрав все силы, я вырвалась из объятий Кэлвина и, подхватив свою блузку, бросилась к выходу. Уже в дверях я услышала, как он крикнул мне в спину:

— Мое предложение еще в силе… Завтра я жду твой ответ!

Только сев за руль любимой машины, я смогла отдышаться. Нет, ну каков наглец! Он, видите ли, ждет ответ! Долго же ему придется ждать… Никогда, никогда я не соглашусь на такое! Особенно после того, что он устроил в клубе. До меня внезапно дошло, что бюстгальтер так и остался висеть на перилах балкончика. Почему-то это стало последней каплей. Я спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.

Никогда, за всю свою жизнь, я не испытывала такого унижения. Кэлвин просто выставил меня на потеху толпе, устроил для гостей своей вечеринки бесплатное шоу. Как он мог?! Только теперь я поняла слова отца, сказанные мне накануне. Он говорил, что никогда не сталкивался с таким бессердечием. Что тот, кто пытается уничтожить его империю, пойдет на все ради достижения своей цели. Теперь я прочувствовала это на себе.

Мне нет смысла пытаться пробудить его воспоминания о детстве. Там просто нечего будить: маленький мальчик, мой преданный рыцарь, исчез. На смену ему пришло настоящее чудовище. Этот монстр видит во мне только игрушку. Инструмент для удовлетворения своих низменных желаний. Если я отдамся на его волю — он просто растопчет меня. Уже практически растоптал: кто знает, чьи глаза видели меня сегодня, полураздетую, перепуганную… Кто знает, сколько человек успело сделать фото и где эти фотографии могут оказаться уже утром?

Я словно до сих пор ощущала на своем теле его руки. Чувствовала устремленные на меня со всех сторон взгляды… Черт, да мне до сих пор хотелось провалиться под землю от стыда. Очутиться как можно дальше отсюда! Всхлипнув еще раз, я потянулась к ключу зажигания. По крайней мере, оказаться подальше — это я могу… Пока у меня еще есть машина. Пока ее не отобрали, не продали по милости этого беспринципного ублюдка.

Я рванула с места, едва не зацепив стоящий рядом автомобиль. Меня до сих пор душили рыдания, но оставаться рядом с этим притоном больше не было сил. Отчаяние, стыд, безумная злость на Кэлвина. Все это сплелось воедино, сковало мое сердце, лишило способности мыслить… В голове билась только одна мысль: как он мог? За что о со мной так?