Ребенок младшей сестры

Лидия Сергеевна Андрианова, 2021

Нам с сестрой только недавно удалось наладить свою жизнь. И я наконец смогла выдохнуть спокойнее. Поверила, что нас ждет лучшая жизнь, чем была в нашем детстве. Все изменилось, когда Катя призналась, что беременна и отец ребенка неизвестен. Я не сразу приняла эту новость, но после рождения малыша посвятила всю себя ему. Сестре он был не нужен, но стал нужен мне. Когда я окончательно свыклась с мыслью, что стану воспитывать Кирюшу как собственного сына, на моем пороге появился мужчина и потребовал отдать ему малыша. Таким, как он, не отказывают. С таким невозможно бороться, потому что победа никогда не будет за мной. Но как отдать того, кто навсегда завладел моим сердцем? Как смириться с мыслью, что больше никогда не увижу своего малыша?

Глава 1

Смотря на спящую сестру, я снова вспомнила наше детство. Мы росли в неполной семье. Неблагополучной. Наша мать была алкоголичкой и воспитанию детей особого внимания не уделяла. Мой отец умер, когда мне был всего годик. А Катин папа давно ушел от нас и с тех пор не объявлялся.

Бывали дни просветления, когда Светлана Валерьевна Степцова, трезвая как стеклышко, пыталась быть матерью. Она готовила завтраки, убиралась в доме, заплетала нам косы. Но таких дней становилось с каждым годом все меньше и меньше. И к моим тринадцати она уже пила практически каждый день.

У нас в доме часто не было еды, но зато были посторонние мужчины.

Наша мать еще была хороша собой, поэтому находились желающие угостить ее выпивкой и провести с ней время. Не знаю, возможно, эти мужчины не были совсем уж плохими, так как ни один из них не приставал к нам сестрой. Приходя к нам в дом, они всегда приносили нам сладости и фрукты.

Уже будучи взрослой, я поняла, как нам с сестренкой повезло, что мы не стали жертвами насилия. Ведь кто бы остановил взрослого мужчину, желающего развлечься с двумя девочками? Явно не мать. Она валялась пьяная, и ей было плевать на все.

Некоторым мужчинам приходилось пользоваться бессознательным телом в стельку пьяной матери. Меры она не знала и часто напивалась до беспамятства. Так что ее собутыльникам, которым она давала обещание о «ночи, полной страсти», ничего другого и не оставалось. Либо с пьяной и спящей, либо домой.

В такие моменты я закрывала сестре уши и зажмуривалась до звездочек в глазах. Мысленно представляла себя в другом месте, там, где было спокойно и хорошо.

Я ужасно завидовала детям, у которых были хорошие родители, и долгое время не понимала, почему нам с сестрой так не повезло. Злилась, плакала, обвиняла судьбу, а потом смирилась и приняла это. Не всем везет, и мы попали в число несчастных, но только от нас зависело, какое будущее ждет впереди. Я хотела другого, большего для себя и сестры. То, чего мать не могла нам дать.

Не могу сказать, почему нас не забрали в приют или детский дом. Возможно, никто из соседей не решился обратиться в опеку, или всем было просто плевать. Но до своего совершеннолетия мы жили с матерью-алкоголичкой, которая в порыве злости не раз поднимала на нас руку. В большей степени на меня.

Я терпела. Долго терпела. Мне некуда было идти. Родных не было, как и знакомых, готовых нас принять.

Нас, потому что сестру я ни за что не бросила бы с матерью.

Закончив одиннадцатый класс, я сразу устроилась работать официанткой. Работала много и усердно. Брала ночные смены, не чуралась подрабатывать еще и посудомойкой. Мне очень нужны были деньги, чтобы забрать сестру и съехать от матери. Жить так дальше я больше не могла.

В конечном счете, к своему совершеннолетию я сумела скопить в тайнике приличную сумму денег. И в один день, когда матери не было дома, собрала наши с сестрой вещи, документы, и мы сбежали.

Нас не искали. Думаю, мать просто не хотела привлекать полицию. А может, ей так было лучше. Она всегда говорила, что мы для нее обуза. Поэтому наш побег ее мог и обрадовать.

В любом случае, то, что нас не искали, сыграло мне на руку.

Мы переехали в город, где я сняла у приятной пожилой женщины маленькую квартирку на окраине и устроилась работать официанткой в кафе неподалеку. Позже пришлось пойти еще на одну работу, так как денег на оплату жилья и содержание сестры не хватало.

Мне было тяжело. Порой, когда вера в себя меня покидала, я дожидалась, пока сестра заснет, а после ревела от безысходности и страха перед будущим.

Порой казалось, что сил не осталось и легче сдаться, чем продолжать пытаться добиться лучшей жизни, чем была у нас.

Сдаться действительно было проще.

Но в моменты, когда я смотрела на свою младшую сестренку и вспоминала, как мы каждый раз вздрагивали от громких криков пьяных гостей матери, понимала, что не сдамся. Буду бороться до конца. Добьюсь, чтобы у моей сестренки был шанс на счастливую и спокойную жизнь.

Пусть у меня нет образования, нет родственников и поддержки, это неважно. Я справлюсь, потому что у меня есть сестра, которая безоговорочно доверилась мне и ради которой я преодолею все трудности.

Мне пришлось приложить много усилий, чтобы вырваться из той беспросветной пропасти, в которую нас загнала собственная мать.

Катю пришлось устроить в вечернюю школу, так как это было проще сделать.

Я постоянно работала и очень мало находилась дома с сестрой. Но когда выдавались свободные минуты, посвящала их Кате. Водила ее гулять в парки, на аттракционы, покупала ей на последние деньги сладости. Да, она уже была достаточно взрослой, но будучи маленькими, мы были всего этого лишены. Поэтому сестра очень радовалась таким моментам. А я была счастлива, видя ее улыбку.

Через полтора года я смогла устроиться в компанию недвижимости, риелтором. Помогла знакомая. Она какое-то время подрабатывала со мной в кафе, а позже устроилась на приличную должность и порекомендовала взять и меня.

Олеся из довольно обеспеченной семьи, и в кафе она работала лишь потому, что хотела доказать родителям свою самостоятельность.

А агентство недвижимости, в котором теперь мы вместе работали, принадлежало ее дяде. И именно поэтому меня взяли без образования и диплома. Хватило лишь рекомендации подруги.

Я старалась всеми силами оправдать доверие Олеси и ее дяди. Часто засиживалась допоздна, работала в выходные, брала самые непопулярные объекты. И все время училась на опыте других. Подмечала, как работают коллеги, как они говорят, что говорят. Изучала каталоги, заучивая всю информацию назубок.

В конечном счете, мои усилия и старания были оценены.

Валентин Викторович, директор компании и дядя Олеси, заметил мой успех в работе. Он стал давать мне более выгодные объекты, повысил жалованье и добавил премию.

Конечно, не все из сотрудников были этому рады. Многие считали меня любовницей босса. Что было полной чушью! Валентин Викторович был женат и очень любил свою жену. Со слов Олеси, ее дядя в свое время знатно побегал за будущей женой. И теперь пылинки с нее сдувает.

Так что ни о каких походах налево и речи не могло идти. Босс был примерным семьянином.

Но после того как меня повысили и перевели работать только с элитной недвижимостью, весь коллектив уверился, что такой быстрой карьере я обязана далеко не своими профессиональными навыками риелтора.

Что-то объяснять и доказывать я не видела смысла. Люди верят в то, во что хотят. Мне их не разубедить. Проще ведь списать успехи другого на неуставные отношения, чем объективно оценить старания.

Поэтому друзей, кроме Олеси, у меня на работе не было. Лишь коллеги.

С новой должностью приходилось трудиться еще больше, хотя казалось, что больше уже некуда. За все время работы я ни разу не брала отпуск, даже когда Валентин Викторович настойчиво мне его предлагал. Босс боялся, что я так перегорю и потеряю интерес к работе.

Но я была уверена, что этого не случится. Ведь на мне лежит ответственность за сестру, и я всеми силами буду стараться зарабатывать больше, чтобы у нас была хорошая жизнь.

Наверное, именно из-за работы я и упустила воспитание сестры. Не углядела, когда она стала ходить по клубам и дружить с не очень хорошими девчонками.

Катя устроилась работать в дорогой салон красоты, и я посчитала это хорошим знаком. Сестра имела работу, зарабатывала деньги на свои «хотелки», покупала себе одежду. Мне же оставалось в основном платить лишь за жилье, питание и ее заочное обучение на учителя младших классов.

Уговорить Катю пойти учиться хотя бы на заочное было непросто. Лишь после небольшого скандала сестра согласилась.

И я была просто счастлива. Хотя бы у нее будет образование и диплом. Не всем везет как мне. Диплом нужен и важен. Так я считала.

Видя ее самостоятельность, я перестала контролировать каждый ее шаг, посчитав, что она уже достаточно взрослая и разумная девушка.

Оказалось, зря.

В один из дней я вернулась домой полностью измотанная. Мечтала доползти до кровати и уснуть мертвым сном часов на шесть, не меньше. Но моим планам было не суждено сбыться. Застав в ванной рыдающую сестру, я тут же бросилась ее успокаивать, забыв обо всем на свете.

После часа уговоров и дозы успокоительных капель сестра рассказала, что беременна.

После ее признания я рухнула на стул и какое-то время просто молчала глядя в пустоту.

Казалось, на меня навалилась огромная плита, и подняться у меня не было просто сил.

О чем она думала и когда вообще успела найти себе парня?! Что теперь делать?

Мысли метались в голове со скоростью кометы. А паника медленно и неотвратимо накрывала с головой. Какое-то время мне потребовалось, чтобы взять себя в руки и трезво, без лишних эмоций, взглянуть на ситуацию.

Сестре было всего шестнадцать. Какие дети в таком возрасте? Она сама, как оказалось, еще ребенок. Безответственный и неразумный!

Единственным выходом тогда мне виделся аборт. Ребенок — это слишком большая ответственность. Сестра была к этому не готова, как и я. Становиться матерью в двадцать один год, не имея своего жилья и родных, несусветная глупость. Да я даже толком ни с кем не встречалась, мне было некогда. Все время занимала работа.

И брать на себя ответственность еще за одного ребенка я просто не могла.

За малышом нужно смотреть, нужны деньги. В декрет я не могла пойти, потому что официальная зарплата минимальна, всё остальное сотрудники получают мимо кассы. Соответственно, и декретные были бы мизерными. К тому же я не потянула бы учебу сестры, плату за жилье и траты на ребенка.

Стараясь не срываться и не злиться на сестру, я объяснила ей ситуацию. Рассказала все как есть. Как вариант, предложила ей связаться с отцом ребенка и договориться, чтобы после рождения он забрал малыша себе. Но Катя отказалась от этого варианта. Тогда мне не оставалось ничего другого, как предложить ей сделать аборт.

Когда я произнесла это вслух, то какой-то частью души возненавидела себя. Разве правильно убивать зародившуюся жизнь?

Но тут же, отогнав все сомнения, приготовилась выслушать решение сестры.

Катя была очень рада такому варианту. Признаться, меня это немного покоробило. Я думала, она расстроится или откажется идти на аборт. Но нет. Сестра с радостью ухватилась за эту мысль. И сказала, что и сама об этом подумала, сразу, как заподозрила, что беременна.

Надолго откладывать поход к врачу мы не стали. И на следующий день с самого утра отправились в поликлинику.

Раннее, с помощью все той же Олеси, мне удалось оформить опеку над сестрой. Не знаю, как подруге это удалось провернуть, но я стала официальным опекуном сестры до ее совершеннолетия.

В больнице после осмотра и сдачи анализов нас попросили какое-то время подождать в коридоре. За анализы я заплатила, чтобы ускорить получение результатов.

Когда врач снова вызвал нас к себе, я нервничала куда больше сестры. Меня одолевали сомнения.

Правильно ли я поступила, предложив Кате сделать аборт? Смогла бы я сама пойти на такой шаг, будучи на ее месте?