Ведьме – пламя. Танцуй!

Лиди Митрич, 2022

Попала в другой мир? Танцуй! Здесь найдется лекарство от твоей неизлечимой болезни. Приняли за ведьму? Гори! Что уж поделать, рыжих тут не любят. Попала под обаяние красавчика колдуна? Держись! Мало ли что у него на уме? У этих колдунов ничего не бывает просто так!

Глава 10

Камера, куда меня бросили, не отличалась изысканным убранством. В свете одиноко горевшего в коридоре факела удалось разглядеть тюфяк и покосившееся ржавое ведро, которое заменяло объект важного стратегического назначения. По крайней мере, воняло от него так, будто оно служило туалетом с самого начала времен.

Я стояла, всем телом прижавшись к решетке, которая отделяла меня от коридора, и жадно ловила губами свежий воздух. Откуда-то сверху веяло сквозняком, который хоть немного разгонял смрад, царивший в подвале без окон.

Да уж, а я думала в местных переулках воняет будь здоров, но не тут-то было — на улице ветер хотя бы иногда дарил относительно свежий воздух. С ароматами мне сегодня определенно не везло. Вот бы для разнообразия сейчас нюхнуть Шанель, Диор или на худой конец одеколон тройка…

После моего заявления, что я сдаюсь в руки правосудия, стражники зависли. По всей видимости настоящим ведьмам, если таковые вообще существовали, следовало бояться и бороться до последнего, я же откровенно издевалась, чем вконец запутала бедолаг. Мужчины долго спорили, стоит ли мне верить, и пытались разгадать скрытый подвох. Я периодически вбрасывала едкие комментарии, скромно улыбаясь во все тридцать два зуба, да один раз попросила поторопиться с решением вопроса или отпустить уже на все четыре стороны.

В итоге меня окружили плотным кольцом и сопроводили до местного подобия тюрьмы, при этом не тронув и пальцем: обыскать меня никто не решился, поэтому заветный пузырек так и остался со мной. Как бы это пафосно ни звучало, но встреча с Адамастой разделила мою жизнь на «до» и «после», а пузырек стал единственной ниточкой, соединявшей обе части.

И вот я здесь, как говорится. К слову, отнюдь не в гордом одиночестве.

Из камеры напротив за моими попытками глотнуть свежего воздуха с усмешкой наблюдал мужчина бомжеватой наружности. Вид у него был такой, будто его за ногу протаскали по самым грязным канавам этого городишки, так что он мог смело составить мне достойную конкуренцию.

— Ве-едьма, — презрительно бросил мой сосед, при этом противно растягивая букву «е».

Тьфу ты, и этот туда же. Вот что во мне такого, что меня все подряд принимают за ведьму?

— Сам-то за что сидишь? — попыталась выведать я, также нагло разглядывая нового знакомого. С чем бы этот мужчина не угодил к инквизиции, все равно вряд ли он сумеет дотянуться до меня через две решетки и широкий коридор.

Ответа я так и не дождалась: мужчина повернулся ко мне спиной, недвусмысленно намекая, что с ведьмами тут не связываются даже такие отребья как он.

Ну и ладно. Не очень-то и хотелось заводить знакомство со столь сомнительными личностями.

Пожав плечами, я отправилась исследовать доставшийся мне в наследство тюфяк. Его мешковина оказалась под стать ткани моего платья — разве что немного чище, а прелый запах соломы мне даже понравился — он хоть немного перебивал ароматы ведра, одиноко стоявшего в углу.

Устроиться получилось быстро и легко: продавленное множеством тел импровизированное ложе даже не попыталось проткнуть меня сухими стеблями. Главное — не думать о том, сколько здесь обитает агрессивно настроенных микроорганизмов.

Кто-нибудь помнит, в каком веке победили чуму?

На этом все и без того скудные плюсы моего заключения закончились. Ни тебе помыться, ни тебе поесть. Хотя со вторым я бы поостереглась, даже если бы еду принесли. Во-первых, запахи совершенно не способствовали аппетиту. А во-вторых, мало ли что могут подмешать в еду: я тут не так давно хлебнула кофеечка…

А еще блохи! Полчища блох решили отведать моей кровушки, нисколько не интересуясь моим мнением по этому поводу.

— Может все-таки поговорим? — почесываясь то тут, то там, спросила я. Спать один черт не хотелось — пламенный привет от моей смертельной бессонницы. К тому же мне позарез требовалась информация о моем местонахождении, поэтому я нисколько не заботилась о душевном равновесии своего соседа, не желавшего общаться с ведьмой. Своя шкура ближе к телу.

— Да пошла ты, — без злобы бросил мужчина, но тут же встрепенулся. Кто-то открывал дверь в наше скромное подземелье.

Мой сосед по камере жестом фокусника достал из-под лохмотьев пузырек — точь-в-точь как мой! — и залпом выпил остатки янтарной жидкости, после чего спрятал пустую склянку обратно. И как раз вовремя.

По коридору прошли трое мужчин, полностью облаченные в черное: даже лиц не рассмотреть под острыми колпаками на головах — как у палачей. По коже пробежали мурашки, когда до меня дошло, что нет никакого «как» — к нам действительно пожаловали палачи.

Один из них открыл камеру моего соседа. Тот не оказал ни малейшего сопротивления, дав себя вывести.

— Ты — следующая, — бросили мне напоследок и оставили в гордом одиночестве наслаждаться неизвестностью.

Я сжалась в комок на своем тюфяке, пытаясь стать как можно меньше. Будто это могло помочь стать мне невидимой. Вот придут за мной — а в камере пусто!

Интересно, а моего соседа вообще допрашивали или как раз увели на допрос на ночь глядя? А пытки? Они здесь разрешены? На что способна инквизиция, на милость которой я так опрометчиво сдалась?

Откуда-то с улицы послышалось улюлюканье и крики, приглушенные стенами. Я смогла разобрать одно-единственное слово.

Сжечь!