Механика света

Ли Ода, 2023

Я уезжала из столицы с твердым намерением затеряться в провинции, оборвав все связи с прошлым и все нити, способные привести ко мне старых знакомых. Только это и давало тогда шанс выжить.Он, как ни странно, приехал в маленький курортный городок ровно за тем же.Но встретившись, мы внезапно запустили настоящую лавину, похоронившую под собой чью-то очень продуманную шпионскую интригу и так встряхнувшую страну, что все в итоге снова перевернулось с головы на ноги.

Глава тринадцатая

— Игнатий Петрович, — начала я под заботливым, но цепким взглядом хозяина кабинета, который тот даже не потрудился спрятать под набрякшими веками, — понимаете… В последнее время на меня горохом сыплются неприятности — одна за другой, одна за другой… Непрерывно. Да, по сравнению со случившимся год назад их даже особыми горестями называть язык не поворачивается, и все же… На меня словно сама судьба ополчилась. То ограбят на рынке — отобрав сумочку… Нет-нет, ничего ценного в ней не было, с ценностями у меня сейчас вообще очень напряженно. А если бы и нашлись — не глупая же я, в самом деле, носить их с собой по базарам?

— А бросать в пустом доме? — укоризненно покачал головой Вивель. — Его ведь тоже могут обшарить и ограбить?

— Кстати, насчет ограбить, — «вдруг» вспомнила я. — И это со мной чуть было не случилось.

— Что? Уже? — вскинулся Вивель и немедленно поправился: — В смысле, как случилось? Ты не пострадала?

— Нет, — теперь я, наоборот, постаралась не смотреть ему прямо в лицо, чтобы ненароком себя не выдать. — Но, боюсь, лишь чудом. Ко мне как раз водитель нанялся, и в ту же ночь в дом попытались вломиться налетчики…

— И? — поторопил часовщик, увидев, что я отрешенно уставилась в угол и продолжать не спешу.

— А? Простите, — вернула я взгляду осмысленность. — В общем, вышло так, что налетели они прямиком на него. И сбежали — наверное, от неожиданности. Рассчитывали, видать, застать только меня. Одну.

— Н-да, — покачал тот головой с явной укоризной. — В наше время жить в одиночку даже в Ольховене и в самом деле крайне неосторожно. Лиза, но почему ты не хочешь уехать? Туда, где спокойно. Где не придется опасаться такого рода вещей. Я ведь и правда способен тебе в этом помочь.

— Игнатий Петрович, — спорить с ним сейчас было явно лишним, — я и не сомневаюсь, и очень вам благодарна, поверьте, но… Вы ведь тоже поймите: чужая страна, без родни, без знакомых, совсем без средств. Тут у меня хоть дом есть, и пусть маленькая, но рента, на которую при определенной экономии можно прожить. А там? Кому я буду нужна?

— Лиза, — после секундной задумчивости тот вдруг резко сменил тон, став из приторно заботливого жестко деловым, но… говорить с ним неожиданно оказалось намного легче — словно в комнате вдруг кислорода прибавилось. — Я очень хорошо тебя понимаю. И поэтому хочу кое с кем познакомить.

— С кем? — проявила я разумную и очень понятную настороженность.

— С человеком, который способен стать твоей опорой в новой жизни там. Он швед.

— Что-о? — меня непритворно передернуло — отчетливо вспомнился господин Аршанин.

— Нет-нет, совсем не в том смысле — проявил похвальные чуткость и догадливость Вивель. — Предложить тебе такое у меня бы и мысли не возникло.

— Тогда в чем его интерес? — все еще недоверчиво смотрела я на своего визави.

— Интерес этот чисто деловой, не беспокойся. И никаких жертв от твоей гордости не потребует.

— Игнатий Петрович… — поджала я губы, тоже меняя тон, но продолжить мне не позволили:

— Я все объясню, — успокаивающе приподнял тот руки. — Только дай сообразить, с чего начать. Просто выслушай меня, решение-то все равно останется за тобой.

— Хорошо, — я прикинула, что самое время проявить покладистость, и перестала сверлить его взглядом, лишь повторила. — Но и вы меня тоже поймите…

— Я понимаю, Лиза, не беспокойся. Даже лучше, чем ты думаешь. Нынешнее бедственное и зависимое положение тебе крайне неприятно, ты ведь девушка самостоятельная. И привыкла сама распоряжаться своей судьбой, чему твой отец никогда не мешал. Да и странно было бы относиться по-другому к своей помощнице.

— Он говорил вам, что я ему помогала, — в непритворном удивлении приподняла я брови, даже не пытаясь скрывать, насколько поражена его словами. Меньше всего отец стремился оглашать степень моего участия в семейном деле, и вряд ли сделал исключение для Вивеля — с какой стати?

— Нет-нет, — замахал тот руками. — Конечно же, нет — зачем Андрею меня обманывать? Но… Ты ведь тоже не чужда вашей силе, правда? Пусть и совсем немного. И сейчас пытаешься ее развить, что-то делая в том направлении. Не зря же за детальками ко мне заглядываешь, да?

— Ну, — потупилась я. — Какая уж там сила? Так, игрушки. Пытаюсь починить кое-какое чудом сохранившееся старье…

— И все-таки отец мог с тобой о чем-нибудь на эту тему говорить. — Вивель не спрашивал, а утверждал — словно и в самом деле что-то такое слышал и в словах своих ни капли не сомневался.

Неужели отец все же проговорился? Или не он? Вспомнилась вдруг фраза Эльдара про моего бывшего жениха, что, мол, Анатоль не слишком сдержан на язык, особенно в отношении меня. Но, обдумывать эту богатую тему я решила потом — на досуге и не под пристально-изучающим взглядом часовщика. А сейчас лишь потупилась, затрепетав ресничками:

— Ну какие там особые разговоры, честное слово? Разве что случайно — пара фраз тут, пара идей там. Не больше.

— Но ты ведь те идеи запомнила, правда? Возможно, даже кое-какие чертежи смогла сохранить и вывезти из столицы?

— Нет, насчет чертежей, увы, нет, — не стала я его обнадеживать. — А вот идеи… Возможно, если сесть и повспоминать спокойно…

— Лиза, — вдруг придвинулся тот вплотную, накрыв мои руки ладонями, чуть шершавыми от постоянной возни с деталями. — Это очень нужно сделать! Вспомнить все, что тебе известно. Наработки такого человека, как твой отец не должны пропасть, понимаешь? Их необходимо возродить и осуществить. Хотя бы в память о нем. Ну, и тебе оно тоже, конечно, лишним не будет. Устраиваться в жизни дальше как-то нужно, ты совершенно права — так чем это не вариант? А мой шведский знакомый готов помочь — создать условия, чтобы тебе можно было целиком сосредоточиться именно на этом, не беспокоясь о выживании.

— То есть его интересуют разработки отца? — проявила я похвальную догадливость. — Он механик?

— Нет, не механик. Но кое-что в этом понимает. И главное — отлично понимает, насколько важные темы начал, но, к несчастью, так и не успел завершить Андрей Зарвицкий.

— Что ж, Игнатий Петрович, — кивнула я после напряженной паузы, — Кажется, и в самом деле начинаю улавливать, о чем вы. Но теперь возникает масса других, не менее важных вопросов. В частности, о моих гарантиях в этой сделке. В общем, нужно хорошенько все обдумать.

— Да, конечно, — склонил тот голову. — Это разумно. Но затягивать, увы, нельзя — мой знакомый собирается уезжать на родину. И со всех точек зрения выйдет лучше, если начнете вы это путешествие вместе. Так что решение тебе придется принимать быстро. Прости, девочка, но таковы обстоятельства.

— Но тогда мне и в самом деле нужно его увидеть, — вскинула я глаза. — И поговорить лично.

— Разумеется, — складка губ у Вивеля стала заметно менее жесткой. — Именно это я и предлагал с самого начала. Поговори и решайся уже.

— Уезжать?

— Конечно. Сама ведь прекрасно видишь, что в твоем случае это единственно возможный вариант. А все сомнения связаны лишь со страхами, которые он обязательно сумеет развеять. Но здесь тебе в любом случае делать больше нечего, поверь старику.

— Знаете, Игнатий Петрович, — задумчиво склонила я голову к плечу, — возможно, вы и правы. У меня такое ощущение, словно меня отсюда что-то выдавливает. Выгоняет. Все эти неприятные происшествия…

— И сегодня? — сдвинул он брови. — Тоже ведь что-то случилось, раз ты здесь?

— Да сущая ерунда, если подумать, — смущенно отмахнулась я. — Корзину с завтраком мне сегодня из ресторана принесли, а она со стола опрокинулась и все там в кашу. Только выбросить и остается, что в моем нынешнем положении особенно обидно. Но, знаете, почему-то именно это вдруг стало последней каплей — меня словно осенило: а если нечто… ну, скажем, мистическое, и в самом деле хочет, чтобы я уехала?

— Но возможно, так и есть, а? — в задумчивости Вивель перевел глаза на окно, за шторами которого угадывался узкий и мрачный внутренний двор. — Лиза, знаешь, что я тебе скажу: ты пробуй принять решение. Вот прям четко надумай — хочу уехать. И если все прекратится… В общем, может, и не такая уж глупость, эти твои мысли? А корзину ту и в самом деле выброси, вместе с сожалениями о ней. Давай, я сам приглашу тебя на завтрак?

— Ну что вы, Игнатий Петрович, — искренне рассмеялась я, почувствовав самое настоящее облегчение — все-таки прекрасно, когда загадки начинают проясняться, пусть даже и не самым приятным для тебя манером. — Не настолько я еще обнищала, чтобы утруждать вас таким образом. Но вот приглашение, скажем, на обед — от вашего шведского знакомого, оказалось бы весьма кстати. Не находите?

— Ты очень умная девочка, Лиза, — Вивель тоже улыбнулся мне в ответ. — И всегда такой была. Есть какие-то конкретные пожелания насчет заведения?

Конец ознакомительного фрагмента.