Последний король драконов

Лея Стоун, 2022

Король драконов Вальдрен ищет невесту. Эта новость взбудоражила всех жителей нашей деревни. Прибыла стража, чтобы собрать девушек и отвести в замок. Есть только одно требование: невеста должна обладать сильной магией, чтобы произвести на свет наследника. Во мне есть лишь малая доля драконьего волшебства. Поэтому я не беспокоилась – меня не выберут. Но я ошиблась. Мама открыла мне страшную тайну моего происхождения. Попытка скрыться не удалась, и меня отправили в Нефритовый город в качестве претендентки на роль будущей жены. Вот только Вальдрен не спешит заключать со мной союз. Оказалось, моя магия настолько сильна, что способна погубить не только короля, но и всех из народа драконов…

Глава 2

Я вошла в наш дом, и от аромата кипящего рагу из кугуара у меня потекли слюнки. Мой взгляд метнулся к моему дорожному рюкзаку, прислоненному к стене. Он был вычищен и заполнен всем необходимым и готов сопроводить меня в путь.

— Мам, ты меня пугаешь. Зачем ты собрала мой рюкзак? Я только вернулась.

Она сложила кучу моей грязной одежды в большую плетеную корзину для стирки, а затем повернулась ко мне со слезами на глазах.

— Я отправила твою сестру поиграть с Вайлет, так что у нас есть немного времени попрощаться наедине.

Мои глаза чуть не вылезли из орбит.

— Попрощаться? Мамочка, я никуда не собираюсь уходить. Я только-только вернулась домой после недели в пути. — Не говоря уже о том, что меня только что бросили в шатре для поцелуев и теперь я унижена. Кем бы ни был тот, кто меня поцеловал, перевернувший мой мир с ног на голову, теперь я хотела бы избежать встречи с ним любой ценой. Мне хотелось пойти в свою комнату, плакать, пока не усну, а потом остаться в постели в течение последующих нескольких дней.

Мама заломила руки, сложив их вместе и качая головой, отчего ее темно-каштановые локоны ниспадали на лицо.

— Всю твою жизнь я хранила от тебя темную тайну, — произнесла она, и я замерла.

Я протянула руку и ухватилась за край стула, не готовая к тому, что эти слова когда-либо могли слететь с губ моей матери.

— О чем ты говоришь?

Мама подошла ближе, подняла мой дорожный рюкзак и протянула его мне.

— Ты должна уйти прежде, чем ищейки найдут тебя.

Я взяла рюкзак, но потом позволила ему упасть к моим ногам. Потянувшись, я схватила маму за плечи и посмотрела ей прямо в глаза.

— Какую темную тайну?

Это было тем, что ты никогда не хочешь слышать от кого-то из своих близких. Теперь я была на грани истерики. Зачем мне нужно было препятствовать тому, чтобы ищейки нашли меня? Они чуяли магию на людях, а у меня ее почти не было. Я не представляла бы для них никакого интереса.

Она вздохнула, и ее дыхание пахло шалфеем и розмарином, напоминая мне о моем детстве. Она любила жевать пряные травы во время готовки.

— Мы с твоим отцом пытались завести ребенка пять зим, но знахарь сказал, что с его семенем что-то не так.

Ее слова пронзили меня насквозь, заставляя мурашки пробежать по моим рукам. О чем это она говорила?

— Ты — мое дитя. Моя дочь, — прорычала она, протягивая руку, чтобы схватить меня за предплечья, как будто пытаясь убедить меня в этом.

От этого заявления меня замутило. Конечно, я была ее дочерью. Почему она говорит мне, что я ее дочь?

— Но родила тебя другая женщина, — сказала она, и я опустила руки, вырвавшись из ее хватки, и рухнула на стул позади меня. Моя грудь вздымалась, дыхание вырывалось неровными вздохами.

Она упала передо мной на колени, по ее лицу текли слезы.

— Я должна была рассказать тебе раньше, но никак не могла подобрать подходящее время, и я не хотела, чтобы ты думала, что ты не моя.

Я сидела в воцарившейся напряженной тишине и молчании целую минуту, пока она снова не встала и не придвинула стул передо мной.

— Кем она была? Та женщина? — спросила я, наконец-то сумев сделать полный вдох и совладав с паникой.

Мама прикусила внутреннюю сторону губы.

— Путницей, проходящей мимо. Судя по одежде, она была знатного происхождения, одета в яркий цветной шелк, расшитый нефритом. Это произошло, когда я еще работала в таверне.

Так что же получается, я из высокородных? Об этом она хочет мне рассказать? Высокородные были как минимум наполовину драконьим народом, а может, даже и больше.

— Что стряслось? — я не узнала свой собственный голос. Мне нужно было получить информацию, и как можно скорее. Теперь дыра в моей груди стала слишком большой, и мне нужно было чем-то ее заполнить, иначе я боялась, что она поглотит меня и я исчезну.

Мама шумно сглотнула.

— Она пришла в таверну одна, на последнем сроке беременности, бледная, как привидение, и испещренная каплями крови. Она выглядела потрясенной, как будто после сражения. Из-за ее явного положения я не задавала вопросов. Я просто показала ей комнату.

Я ждала, когда она продолжит. Она бросила взгляд на мой дорожный рюкзак, затем на дверь и подалась вперед.

— Посреди ночи у нее начались преждевременные роды. Вся таверна была разбужена ее криками. Бардик отправил меня позаботиться о ней, и я это сделала.

Пресвятой Гадес!

У женщины, спасавшейся бегством от сражения, начались преждевременные роды в Пепельной Деревне? Интересно, куда она направлялась. Пепельная Деревня находится на самой окраине территории Амбергейта, и сюда почти невозможно попасть случайно, только если вы не намеревались этого сделать. Но высокородные не приходили сюда. Известно, что некоторые люди здесь прятались. Вряд ли кто-то мечтал о судьбе человека, с ног до головы покрытого золой, и поэтому приходить сюда не было никакого смысла. Хотела ли она родить своего ребенка здесь? Родить меня и оставить там, где меня никто не найдет?

Мамины руки дрожали.

— Я послала за Элоди. В то время она была самой опытной в принятии родов, но потом пришло известие, что она больна «черным легким»^[3] и ничем не сможет помочь.

Элоди умерла от «черного легкого» в год моего рождения, и после моя мать стала деревенской акушеркой. Должно быть, как раз с этого момента начался ее профессиональный взлет! От барменши в таверне до деревенской акушерки. Мне всегда было интересно, как она совершила этот скачок.

— Продолжай, — подталкивала я ее.

Мама подняла мой рюкзак и передала его мне, слезы текли по ее лицу ручьем.

— У нас не так много времени.

Я встала, взяла рюкзак и забросила его на спину.

— Я не уйду, пока не узнаю всю историю. Почему я должна уйти? Высокородная умерла при родах?

За всю свою жизнь я, может быть, пару раз видела, как плакала мама. Один раз, когда умер мой отец, и один раз, когда она приняла мертворожденного миссис Хартли. Теперь же слез было гораздо больше, чем я видела за свои восемнадцать зим.

— Роды длились от заката до рассвета. За это время мы сблизились. Я рассказывала ей истории о твоем отце и обо мне, чтобы скоротать время или отвлечь ее. Я рассказала ей обо всех случаях, когда мы пытались завести ребенка, о том, где я выросла, о чем угодно, лишь бы она не кричала от боли. Она тоже мне кое-что рассказала. Страшные вещи.

— Какие именно? — я крепко сжала лямки рюкзака.

Мама шагнула ближе, понизив голос.

— Я не до конца поняла, что она сказала. Многое из ее рассказа звучало как бред, вызванный болью, но одну вещь я поняла предельно ясно. — Она откинула кудри от лица. — Вся ее семья была убита из-за какой-то непрекращающейся кровной вражды, в которую они были втянуты с королем-драконом. Она сказала, что ее магия была угрозой для него. Она… она сказала, что была чистокровной представительницей драконьего народа.

Я нахмурила брови в замешательстве. Чистокровность делала ее членом королевской семьи, а это было невозможно. У короля не было сестры.

А мама продолжала:

— Она сбежала, но предупредила меня, что если кто-нибудь когда-нибудь обнаружит эту магию в ее ребенке, этого ребенка убьют.

Через все тело, по каждому дюйму моей кожи пробежали мурашки, и я замерла.

— Я тот самый ребенок?

Мама кивнула, протянув руку, чтобы погладить меня по щеке, разрыдавшись.

— Она умерла во время родов — слишком большая потеря крови. Но я спасла тебя и заботилась о тебе, любила тебя и сделала тебя своей.

Из моего горла вырвался всхлип, когда мне стало трудно сдерживать собственные слезы.

— Мне так жаль, что я не сказала тебе раньше. Это было эгоистично, но я не хотела, чтобы ты когда-нибудь думала, что мы не хотели твоего рождения или не любили. — Мамины слова были уже еле различимы.

Это было ужасно — не рассказывать мне, но в тот момент я полностью простила ее. Я понимала. Когда тот подходящий момент, чтобы рассказать своему ребенку о том, что он — дитя женщины, чья семья была убита и которая находилась в бегах?

Никогда.

— Я прощаю тебя. — Я бросилась вперед, и мы одновременно обняли друг друга.

Теперь я заметила, что в том, в чем я была светлой, она была темной, и мы действительно были совсем не похожи. Не так, как другие девочки и их матери. Не так, как она и Адалин.

Погодите.

Я отстранилась и посмотрела ей в глаза.

— Как у тебя появилась Адалин, если с семенем отца было что-то не так? Я видела, что ты беременна, я присутствовала, когда она появлялась на свет.

Мне было пять, когда родилась Адалин, но я помнила этот момент. Это было одно из моих первых воспоминаний. Крики моей матери напугали меня.

Стыд обжег щеки моей матери, и она уставилась в пол.

— После того как ты переехала жить к нам, твой отец так сильно хотел второго ребенка. Он позволил мне… спать… с другим мужчиной, чтобы проверить, действительно ли его семя негодно.

Я не была готова к такому ответу, и это, должно быть, отпечаталось на моем лице.

— Прошу, не осуждай. Это очень распространено, и между нами не было никакой любви или страсти, — поспешила объяснить она.

Я не осуждала, я просто была… в шоке. Мой отец был ревнивым человеком, который однажды пригрозил оторвать яйца Бардику, если тот посмотрит на декольте моей мамы в таверне. Я просто не представляла, как он сумел позволить ей спать с другим мужчиной.

— Он чувствовал себя виноватым, что не смог подарить мне детей, которых мы хотели, — сказала она наконец. — Скажи мне, что ты понимаешь.

Мне нужно было выпить. Обычно я не увлекалась вином или медовухой, но прямо сейчас я могла бы выпить целую бутылку. Я кивнула.

— Я понимаю. — Мне также хотелось знать, какой мужчина в деревне был родным отцом Адалин, но я не осмелилась спросить. Это было неважно.

Теперь я стала еще больше скучать по своему отцу. Он так сильно любил мою мать и так сильно хотел от нее еще одного ребенка, что позволил ей залезть в постель к другому мужчине, чтобы зачать его. Это было просто еще одним свидетельством его доброты.

— Ты должна уйти, — настаивала мама. — Просто скажи, что ты отправляешься на очередную охоту и вернешься через неделю. Я упаковала твой рюкзак на две недели, на всякий случай.

Еще одна неделя вне дома. Пыль, постоянная настороженность по поводу возможности встречи с мародерами или подкрадывающихся животных. Сон на спальном мешке, купание в реке, холодные ночи… Я только что вернулась оттуда. Я не хотела уходить снова, но я знала, что должна, после того что только что рассказала мне мама.

— Я пойду, — пробормотала я.

Она облегченно вздохнула.

— Вся эта суматоха уляжется через неделю. Король не проводит перепись в Пепельной Деревне, так что ищейки даже не узнают, что они тебя пропустили.

Я затянула ремни на своем рюкзаке и обняла ее в последний раз.

— Скажи Аде, что я буду скучать по ней.

Мама кивнула и пригладила мои волосы.

Я в последний раз взглянула на кипящее рагу на плите, рагу, которое я никогда не попробую, и освежеванного кугуара, подсыхающего на заднем крыльце, подошла к входной двери.

— О, подожди! — позвала мама. — Я чуть не забыла. Высокородная женщина также сказала, что наложила защитное заклинание на твою магию, но со временем оно потеряет свою силу, когда ты достигнешь совершеннолетия. Если вдруг ищейки все-таки поймают тебя, прикинься дурочкой. Скажи, что ты по большей части человек с разбавленной драконьей кровью.

— Ну, я так думала всю свою жизнь, — пробормотала я в ответ. Я действительно обладала сверхъестественным чувством равновесия, я была самым быстрым бегуном в своем классе и могла выследить любое животное в радиусе мили. Я думала, что это, возможно, из-за небольшого количества драконьей магии во мне, унаследованной от отца.

— Прощай, Арвен, — сказала мама, как будто она никогда больше меня не увидит, и это меня тревожило.

— Прощай, мама, — мой голос дрогнул, я пыталась скрыть свои эмоции.

Когда я выскользнула на улицу своей суетливой деревни, я гадала, что же, ради Гадеса, стало с моей жизнью.

Примечания

3

«Черное легкое» (пневмокониоз) — заболевание легких, вызванное отложениями в легких угольной пыли, «болезнь шахтеров».