3 — CHVRCHES — Violent Delights
— Луи, а как же ужин? — не удивляясь позднему появлению сына, крикнула миссис Джейд Ансворт на весь дом.
Луи первым делом побежал вверх по лестнице, чтобы остаться наедине с четырьмя стенами. Настроение после тренировки валялось где-то в ногах, полностью растоптанное собственными бутсами. Не было желания даже поужинать в кругу семьи, чтобы хоть как-то зарядиться позитивом. Да, Ансворты следили за тем, чтобы каждый член их семьи был открыт, общителен и оставался примерным семьянином. Луи бы легко справился с этой обязанностью, но ему мешало одно — его частые полеты в розовых облаках. Близкие совершенно не понимали романтики, поэтому Луи и не открывался им полностью за обеденным столом или за семейным просмотром какого-нибудь фильма. Он мог быть самим собой только в четырех стенах своей комнаты их многоуровневой квартиры на окраине Байткастера.
Заперевшись в тихой комнате, он вздохнул. Цветные гирлянды кидали на предметы вокруг сначала розовые отблески, затем оранжевые, борясь с вечерней темнотой. Кровать, что Луи никогда не заправлял, приглашала вымотавшегося парня в просторы своих пышных одеял.
Так Луи и поступил. Он рухнул в объятия теплой постели прямо в грязных после игры кроссовках и от усталости промычал в подушки. За тонкой стеной было слышно, как ругаются младшие брат и сестра Луи — Грег и Грейс, — что было не самым редким явлением в этом доме. Возможно, в этот раз они не поделили игрушки или же не смогли найти общее мнение при выборе книжки на ночь. Луи перевернулся на спину, ногами скинул с себя по очереди кроссовки и закинул ноги на кровать. Затем снова глубоко вздохнул и достал из просторного кармана штанов найденный плеер. Кнопка загорелась красным светом, гармонично с атмосферой комнаты. Луи не спеша надел оба наушника и воспроизвел первую песню из одного из плейлистов. После недолгого ожидания в уши начала проникать мелодия игры на гитаре. Такая медленная, успокаивающая музыка разливалась теплом по всему телу Луи с каждой нотой. И тут он услышал хриплый, мягкий и поразительно сильный голос на записи. Луи удивился, что такой замечательной песни он никогда в жизни не слышал.
Девушка на записи звучала нежно, голос ее был подобен ангельскому пению. Каждая нота завораживала Луи. Взгляд его непоколебимо устремился в белый потолок.
— Луи? — не донесся до ушей парня голос вошедшей без приглашения в комнату его средней сестры Мелиссы.
Девушка хихикнула, как только заметила своего брата в наушниках, завороженно прожигающего потолок взглядом с озадаченным выражением лица. На цыпочках девушка подкралась к Луи и резко стянула с него наушники.
— Хэй, — окликнул и подпрыгнул от неожиданности Луи под звонкий смех девушки. — Отдай!
— Ого, — протянула Мелисса, как только вставила наушники в свои уши. — Не знала, что ты любишь песни о безответной любви. Колись, кто она?
— Что?
— Ну, кто она? Девушка, из-за которой ты слушаешь такое. — Мелисса засмеялась, немного послушала песню и протянула обратно предмет своему брату, который все еще пронзал ее недоумевающим взором. — «Твой отказ — один порез, как по струне гитары, но я живу, пока сердце отбивает ритм ударных», — процитировала слова песни девушка.
— С чего ты взяла? Это вообще не мое!
— Луи, ты даешь мне повод для беспокойства. Я должна сказать об этом родителям.
— Мелисса, — крикнул вслед уходящей девушке Луи. — Я нашёл этот плеер, честно.
Перед открытой дверью девушка остановилась и повернула голову в сторону брата, от чего ее накрученные длинные локоны поспешно подлетели в воздухе, как пружины. Мелисса знала слабое место Луи — родители.
— Я тебе поверю. Но если я увижу на твоих запястьях хоть одну царапину, то не оставлю это незамеченным для родителей, — пригрозила Мелисса.
Девушка была всего на два года младше Луи, но уже проявляла пристальный интерес к его жизни, чтобы предотвращать глупые поступки своего брата. К слову, такие поступки можно было пересчитать по пальцам одной руки какого-нибудь фрезеровщика, потерявшего несколько пальцев при неаккуратной работе. Луи был очень спокойным, ответственным, но в то же время рассеянным парнем. Он был старшим среди детей семьи Ансвортов, поэтому, как никто другой, знал, как себя держать в руках. Но не всегда у него это получалось из-за собственных грез. Эмоции брали верх и легко овладевали парнем: он мог расплакаться, затем рассмеяться, после чего снова с безразличным выражением лица продолжить заниматься своими делами. Этим он и отличался от своих домочадцев — вычурных, будто бы выдрессированных на одном поле, сдержанных в проявлении своих эмоций, придерживающихся аристократических взглядов людей.
Когда Мелисса оставила Луи наедине с собой, парень расслабленно выдохнул. Неужели эта кудрявая девушка так страдает из-за неразделенной любви, что нанесла себе такие увечья? Ведь там, на футбольном поле, раны на руках незнакомки, пропахнувшей кофе и клубникой, ему не показались. Энтузиазм и любопытство сцепили парня своими оковами, и Луи решил, что ему нужно как можно скорее вернуть плеер хозяйке и, может, постараться разузнать, откуда взялись на ее тонких, бледных руках такие не красящие ее линии.
