Плейлист Сары

Леся Флоги (2025)

На первый взгляд, Марго Браун — обычная девушка, живущая спокойной жизнью в городке под названием Байткастер. Она бойкая и веселая, однако частью ее рутины являются регулярные посещения психотерапевта. Марго беспокоит редкая и необычная болезнь — диссоциативное расстройство личности. И она делит свое сознание со своей полной противоположностью — Сарой, закрытой и неуверенной в себе особой, хранящей страшные воспоминания и скрывающей скелеты в шкафу. Все идет своим чередом, пока в жизни Марго не появляется милый и неловкий Луи, который пробуждает в ней чувства, провоцирующие смену двух идентичностей. Что принесет эта встреча: долгожданную первую любовь или разрушительные воспоминания? Сможет ли Марго найти баланс между двумя своими «я» и понять, кто она на самом деле? «Плейлист Сары» — это трогательная и захватывающая история о любви, внутренней борьбе и принятии себя, которая заставит читателя задуматься о сложности человеческих чувств и взаимоотношений.

6 — IAMX — My secret friend

Марго ненавидела запах лекарств, что вновь витал по палате и забивался ей глубоко в нос. Ассоциация с не самыми приятными моментами ее жизни. Ведь больница — это не только место для оказания первой помощи, это место, где Марго каждый раз приходила в сознание, находясь в ослабленном и оскверненном ею же теле, причины чего она была не в силах вспомнить.

Запястья снова были перемотаны плотными бинтами. Руки Марго были слабые, лишенные последних сил. Девушка чувствовала себя вновь использованной. Она не верила, что Сара настолько эгоистичная личность, что готова причинять боль другим, намереваясь принести ее только себе. Марго надеялась, что она просто теряет рассудок, делает все это неосознанно. Марго боялась представить, что в один день, когда Сара вновь овладеет её телом и разумом, то заберёт их окончательно на тот свет.

Пациент с расстройством множественной личности не обязан проходить лечение в психиатрическом отделении до тех пор, пока не вредит себе и окружающим. Сара явно не подходила под этот критерий, но Элизабет всячески, финансово и молебно, поддерживала мнение врачей в клинике, что Марго не нуждается в диспансеризации. Поэтому после каждого подобного инцидента ее выписывали, снова и снова, но под рекомендацией строгого контроля.

Кудрявые локоны всю ночь ютились на твёрдой больничной подушке, прилипнув от пота к застиранной наволочке. Усталым, измотанным взглядом Марго узрела на тумбочке справа от себя приготовленный поднос с наполненной чем-то тарелкой и апельсиновым соком в длинном стеклянном стакане. Рядом с нетронутым обедом на деревянном стуле из имитации красного дерева уместилась худощавая женщина. Марго сразу же узнала в ней свою мать, обеспокоенную состоянием дочери. Ее бледное лицо, на котором уже виднелись несколько морщин, выглядело уставшим и заплаканным после бессонной ночи у койки.

— Доброе утро, Марго, — тихо пролепетала она и выпустила на вид грустную, мягкую улыбку.

Нежная рука Элизабет ютилась на ладони дочери и робко ее поглаживала.

— Привет, — хрипло ответила ей Марго.

Первое слово после стольких часов молчания далось ей нелегко.

— Я рада, что ты очнулась. — С ее глаз скатилась горькая одинокая слеза. — Если бы не Луи, то неизвестно, смогла бы я ещё когда-нибудь поговорить с тобой.

— Луи? — слегка нахмурилась Марго, не понимая, о ком говорит ее мать.

— Твой друг, я полагаю? — больше спрашивая, чем утверждая, ответила миссис Браун. — Когда ты вернулась… точнее, когда Сара вернулась домой, я не сразу сориентировалась, чтобы проверить, действительно ли это не ты. Я даже понятия не имела, что она будет в таком подавленном состоянии и сможет вновь наложить на себя руки… — женщина вдруг замолчала, так как картины минувшего вечера вновь всплыли на поверхность в ее голове. Элизабет уловила заинтересованный взор и решила продолжить, как только набралась сил. — Этот добрый парень постучал в дверь, он был обеспокоен твоим поведением и подумал, что не стоит оставлять тебя одну. Если бы не он, то я бы нашла твое тело уже остывшим…

Она не сумела сдержать всю боль и, когда ее голос сломался, заплакала, закрыв поникшее лицо руками.

— Луи… — повторила больше сама себе под нос Марго, наконец понимая, о ком идёт речь.

За все их встречи они так и не успели познакомиться. Марго помнила, как они попрощались, но Луи ее одернул в попытках отдать плеер. А дальше только белый потолок больничной палаты и вновь перерезанные запястья, где не осталось уже чистого, живого места, на которое можно было бы взглянуть без надвигающейся к горлу тошноты.

— Миссис Браун? — вдруг раздался звонкий женский голос со стороны выхода. Это была высокая медсестра в белом рабочем одеянии. — Разрешите провести миссис Спаркс беседу с мисс Марго?

Заплаканная женщина подняла свою темную макушку и кинула заплывший от слез взгляд на вошедшую девушку. Конечно, внеплановой беседы с терапевтом было не избежать после очередного несчастного случая. Элизабет покинула палату, оставляя свою так и не пошевельнувшуюся дочь в ожидании доктора. Миссис Спаркс зашла незамедлительно после того, как мать Марго покинула палату. На неё был накинут белый стерильный халат, а привычный взгляду полуседой пучок все также покачивался при каждом ее коротком шаге. Сердце Марго забилось ещё быстрее в такт с колыханием пучка на макушке.

— Здравствуй, как ты себя чувствуешь? — в первую очередь поинтересовалась женщина после того, как села на твердый, немного тёплый после долгих проведенных на нем часов миссис Браун, стул.

— Как и всегда, когда окажусь на больничной койке — не комильфо.

— Хах, — только и произнесла терапевт, незамедлительно опуская взгляд на ее картонный планшет размера А4, который она держала в морщинистых руках. В этих листах была закреплена история болезни Марго. — Что было последнее, что ты помнишь до того, как оказалась здесь?

Марго пробежалась взглядом зеленых глаз по мебели вокруг, пытаясь собрать свои воспоминания воедино.

— Мы с товарищем играли в футбол. А потом попрощались. Все.

— И, как ты думаешь, что из этих событий могло повлиять на твоё сознание? На твои чувства? Будь со мной честной, ведь ты понимаешь, что это все нужно не мне, а тебе, — задала пару вопросов женщина, уже что-то шустро записывая на листках.

Марго решила поведать ей о том, как Луи больно схватил ее за руку.

— Этот товарищ ненароком схватил меня за запястье, что было не слишком приятно. Я даже немного испугалась, ведь так же меня в юности хватал мой отец… Я даже не знаю, почему я это вспомнила. Почему это в моей голове? Отец любил меня. — Марго замолчала и крепко сжала сухие, покусанные губы.

Миссис Спаркс моментально уловила ту грань перехода из цельной личности до диссоциации после фразы Марго и поспешила запечатлеть это в виде букв на своём листке.

— Случалось с тобой подобное? Что от одного неправильного касания ты теряла сознание?

— Нет. Я чувствовала что-то подобное, чувствовала, как мой мозг на мгновение отключается, но у Сары не получалось овладеть моим телом.

— Как думаешь, почему на этот раз она им все же овладела? — терапевт взглянула на Марго в ожидании ответа, который, как она была уверена, девушка прекрасно знала.

— Я не удержала ее. Точнее, не сделала ничего, чтобы ее вновь удержать. Я не выпила кофе, — призналась Марго. Миссис Спаркс ожидала услышать именно это и, помотав легонько головой, вновь опустила серьёзный взор на свой планшет. — Скажите, — вдруг продолжила Марго с более озадаченным выражением лица, — а Луи знает, что я больна?

— Луи — тот самый товарищ, который спас тебя? — Марго кивнула. — Не беспокойся, я провела с ним беседу исключительно на основе твоей попытки причинения себе вреда. Про Сару он не знает.

Марго облегченно выдохнула, давая волю углекислому газу из ее легких смешаться с воздухом, пропитанным запахом лекарств и больничных препаратов.

— Что ж, — подытожила миссис Спаркс и вскинула брови, — вечером тебя должны отправить домой, как только за тобой заедет миссис Браун. Я выпишу тебе успокоительные и антибиотики. Продолжительность приема укажу в рецепте. И еще — не забывай, что я все еще жду тебя в среду на прием.

После этого врач встала, поправила свободной рукой свой белый халат, и, цокая мелкими каблуками своих кожаных туфель, направилась к выходу.

План лечения был расписан терапевтом и разделен на несколько отдельных пунктов, которые, по мнению миссис Спаркс, должны в конечном итоге привести к слиянию обеих личностей в одну цельную и здоровую идентичность. На протяжении полугода Марго проходила различные обследования, чувствуя себя подопытной мышью, ведь на личной практике миссис Спаркс впервые столкнулась с пациентом с синдромом множественной личности. И с желанием получить грант за свое исследование и добиться ожидаемого результата от терапии с Марго, женщина с искренним интересом и трепетным отношением к проблеме занималась со своей пациенткой.

Марго с самого детства страдала от головных болей и пробелов в памяти, но никто не придавал этому большого значения. До одного дня, когда Марго после уроков собралась с девчонками из команды погонять мяч и потренироваться перед предстоящей игрой. Определенный инцидент, который напугал не только футболисток, но и саму Марго, стал ключевым для посещений кабинета миссис Спаркс. После первого визита психотерапевтического кабинета девушка не разговаривала о случившемся ни с кем, даже с матерью. Она не помнила, что произошло с ней на школьном стадионе в тот день, что ее очень пугало, но составленная со слов очевидцев история дала понять миссис Спаркс, что перед ней не просто трудный подросток, а очень интересный редкий случай.

Принятие Марго своего диагноза прошло на удивление легко. Девушка была готова услышать, что это не просто провалы в памяти, а что-то серьезное. Не соврать, но поставленный диагноз ее даже немного повеселил:

— Зато можно что-то натворить и спихнуть все на то, что это сделала не я, а моя вторая личность! Вот круто!

Но с Сарой все было не так просто. Миссис Спаркс не забывала, что Сара — всего лишь субличность Марго, и что ее воспоминания состоят из ее собственных и общих воспоминаний. Девушка, по ее словам, слышала и видела практически все то, что слышит и видит Марго. Но участвовать и управлять ситуацией у нее не всегда получалось, даже когда сильно хотелось взять власть над светом, при этом усыпляя сознание другой девушки. Но все же, определенную часть времени Сара тоже спала. До тех пор, пока ее не звала сама Марго. Нет, не просьбами и словами, а вовсе неосознанно. Миссис Спаркс подытожила в одном из анамнезов, что сознание Марго расщепилось и создало субличность, которая стала звать себя Сара, после травмирующих событий из детства. И Сара существовала для того, чтобы забирать всю боль у Марго. Прошлую, настоящую и будущую. Сама Марго, по прошествии полугода терапии, отказывалась говорить про свое детство, уверяя своего врача, что оно у нее было просто прекрасное. Этап установления контакта с обеими субличностями проходил успешно, но до этапа принятия ситуации и сублимации прошлого было пока далеко. Ведь, как объясняла терапевт Элизабет, для Марго очень важно обрести осознание, что травмирующие события произошли именно с ней, а не с Сарой. Что их прожила именно Марго. И что в Саре она больше не нуждается.

Я чувствовала себя лишней в этом мире,

Наполненном гнилью и злобой людской.

Теперь ищу способ попрощаться с жизнью,

Чтоб навеки обрести души покой.

Весь день Луи не находил себе места. Ночью он так и не смог заснуть, так как неприятное происшествие оставило весомый осадок в его сознании. Родителям пришлось соврать, что он стал свидетелем школьной драки, чтобы не получить от них негодование и претензии по поводу того, что их сын связывается не с той компанией. До полуночи он был вынужден сидеть на больничной лавке на пару с миссис Спаркс, отвечая на интересующие ее вопросы. Луи, как очевидец, рассказал ей о том, как резко поменялась в лице его знакомая, затем как она рванула прочь, что аж сам Луи был вынужден погнаться за ней. А потом дом Браун, выбитая белая дверь и это ослабленное тело в ванне…

Именно поэтому сейчас, плетясь ватными ногами на тренировку с огромной спортивной сумкой на плече, он пропускал зевок за зевком. Время близилось к ужину, когда Луи бросил свою сумку на деревянную лавочку в раздевалке его команды. Луи опалил всех находящихся в помещении парней своим томным, уставшим взглядом и тихо поздоровался. Джош, что стоял у своего шкафчика, натягивая на себя красную толстовку с его фамилией на спине, завязал диалог с находящимся рядом с ним рыжеволосым парнем — Диланом, — который значился в команде как вратарь.

— Уже слышал о Браун?

Луи, натягивая на себя красные шорты, ухом уловил знакомую фамилию. За ночь он услышал ее уже столько раз, что давно запомнил наизусть.

— Та, вылетевшая из девчачьей команды? А че такое? — своим от рождения грубым голосом спросил Дилан у своего товарища.

— Снова обдолбалась походу. Сегодня ночью ее госпитализировали в больницу. У меня там тетя работает. Говорят, снова суициднуться хотела, — завлекающе ответил ему Джош, вскинув толстые густые брови.

— У нариков всегда так. Не предугадаешь дозу, моргнуть не успеешь, как уже на том свете, — рассмеялся Дилан, уже укладывая в свою сумку уличные кроссовки.

Луи сжал челюсти от злости, но еле как держал себя в руках, чтобы не вмешаться в разговор.

— И не говори, — выдал тому капитан красной команды, уже двигаясь к выходу на поле. — Ходят слухи, что она и правда больная какая-то.

— Вы бы сначала узнали, как все было на самом деле, а потом уже обсуждали, — все же не вытерпел Луи, закипев от внутренней злости, но так и не перевёл от шнуровки бутс взгляд на двух уже возмущенных парней.

— А мы тебя, вроде, и не спрашивали, Ансворт, — ответил Джош, повернувшись в его сторону.

— У Марго вы тоже не спрашивали, как все было, — тем же напряженным голосом ответил ему Луи, уже завязывая из шнурков тугой бантик.

— А нам с нариками общаться и не надо, чтобы узнать правду. Ты бы так шнурки завязывал, как языком мел.

— А лучше играл бы так, — добавил Дилан и рассмеялся в унисон с Джошем, отдавая своему товарищу звонкую пять.

У Луи окончательно отпало желание выходить сегодня на поле. Даже несмотря на его цель сыграть в финале в эту субботу и на желание стать капитаном команды. Сам не зная почему, Луи снял с себя сменную обувь и приготовился обувать обратно затоптанные конверсы. Незамедлительно Луи покинул душное и пропитанное потом помещение, выходя на свежий, уже холодный ноябрьский воздух.

— С таким успехом можешь не возвращаться, Ансворт, — гаркнул ему в спину Джош.

Но слова ударились в захлопнувшуюся дверь раздевалки, так и не долетев до ушей Луи. Но косая ухмылка капитана бесследно исчезла, когда на плечо ему легла такая знакомая хватка руки.

— Отстань от парня, Кларк, — прозвучал голос тренера из-за спины. Все находившиеся в раздевалке ребята в один миг стали тише воды и ниже травы. — Он уже давно не питает надежду разделить с тобой пьедестал.

— Я прошу прощения, тренер, — виновато произнес в пустоту Джош. — Но простителен ли Ансворту прогул тренировки? В субботу матч!

Мистер Хеммингс не успел и ответить капитану своей команды, как слева раздался голос Дилана:

— Ты переживаешь за то, что мы без него продуем матч или за то, что он себя покажет перед скаутами лучше тебя?

Но рыжеволосый парень тут же пожалел о своих словах, как только острый взгляд капитана пронзил его, как клинок.

Луи же не переставал думать о других словах Дилана, что Марго выгнали из команды девушек однажды. Только пока неизвестно, правда это была или очередная ложь? Обида на то, что в этом мире существуют люди, распускающие недостоверные слухи, поселилась в большом сердце парня, а его лицо отражало всю злость на товарищей по команде. Засунув белые наушники в немного замерзшие уши, Луи продолжил свой путь по сухому асфальту.

Люди накидывают на себя доброты бремя,

Надеясь скрыть все дерьмо души наивно.

Но ведь проведенное в гараже время

Не делает людей машиной.