Здесь каждый прочтёт о себе. 6. Пороки людские (Леонид Захарков, 2023)

Мужчины

Мужчины не плачут, наверно нет слёз.

Воюют, батрачат, на полный серьёз.

Хоть всех зачисляют в разряды мужчин,

Но есть эталон настоящим — один!

Суровость в молчании, не в гадких словах,

Ни капли отчаяния, страха в глазах.

На Бога надеется и на себя,

А к миру относится только любя!

Не тянется скоро других осуждать,

И без толку пошлостью мир засорять!

Не вытащишь много по случаю слов,

Он молча помочь, если надо готов!

Мужчины не плачут, коль честь берегут,

За цену громадную, не продают.

Стараются спрятать, душевную боль,

Какая б не выпала тяжкая роль.

Сраженные с ранами, снова встают,

И к цели намеченной грудью идут.

За это мужчинами их и зовут,

А не за штаны и усы, что растут!

Все те, кто лишь ноют, да вслух матерят,

При боли завоют, и слёзы летят.

Пускай дорастут до серьёзных мужчин,

А то, только гонор дешёвый один!

Хоть эту выиграть войну

Идет в умах народных битва,

Одни молитву Богу шлют.

В других живет антимолитва,

Заразой матерной плюют.

А сколько зол, не знают сами,

Несут собратьям и себе.

Своими грязными словами,

В сердцах, на улице, в избе!

Ведь это сил нечистых мантры,

Продукт языческих племен.

Вселились в разум оккупанты,

С атеистических времен.

Здоровье рушат и порядок,

В любимых, в обществе в стране.

И не поймут, во всем упадок,

Здесь происходит не из вне!

Все дисгармонии, что шлете,

Ломают счастье и покой.

Пространство ими просто рвете,

Неся разлад в эфирный слой.

Собачим лаем речь насытив,

К животным ближе подошли.

Как будто зелья злого выпив,

Вас бесы в рабство увели.

Зловонье льется с уст героев,

Ученых, знати, работяг.

Багаж грехов своих удвоив,

В мир сатаны ушли под стяг.

Войною встали против Бога?

У воли нынче выбор есть.

Кому милее в ад дорога,

Кому добро, культура, честь.

Мат в революцию внедрили

Для разложения темных масс.

Тех, кто дворянства цвет громили,

Жестокость ставя на показ.

Мечта у нечисти веками,

Россию матушку растлить.

Чтоб растерзать её ж руками,

Богатства хищно растащить.

Не одолели мощь войною,

Решили гниль внутри создать.

И матерятся всей страною,

Себя ж труднее побеждать?!

Совсем не плохо получилось,

Мутантов сделать из людей.

Сознание их переродилось,

Полно бездушных нелюдей.

А ведь сильна страна могучим,

Прекрасным русским языком.

А не коверканным вонючим,

Шакальим матерным словцом!

Кому еще есть чем-то думать,

Себя спасайте и страну.

Очистить можно речь, без шума,

Хоть эту выиграть войну!

Потом за черствость можно браться,

Несправедливость и вранье.

За счастье нужно посражаться,

Очистив впрок нутро своё!

Суровый опыт

Что есть осознанно? — Всё то, что пережито.

Телесно и духовно на себе!

А не чужое, что доверчиво открыто,

Или описано в надуманной судьбе.

Узнать о боли — ею нужно быть распятым.

Узнать измену — на предательство попасть.

Тогда лишь станет это чувственно понятным,

Да и появится желанье сострадать.

И так везде, во всех сюжетах и заботах:

Чтоб понять голод — нужно долго не поесть,

Пасть обессиленным на тягостных работах,

Быть оклеветанным неправедно, за честь.

А нищету, чтоб осознать — жить на зарплату,

Ту, что по крохам, урезая выдают.

И добиваться льготы честно, не по блату,

Что предлагает правоведов институт.

Богатство трудно испытать, живя по чести,

Скорее опы, несомненный для святых.

Не в ощущениях средь жадности и лести,

Лишенных божеских понятий основных.

Не упадёт слеза — на всех структурах власти,

Несправедливость видя, подлость и обман.

Коль не испытывали бедности напасти,

Не находился, коль без денег часто сам.

Чтоб заболеть с похмелья — нужно нализаться,

Когда до одури — то опыт поценней.

Узнаешь муки, собираясь просыпаться,

От сатаны и неизведанных чертей!

Какой же опыт нужен людям, для единства,

Для осознания Божественных Основ!?

Для исключения из бытности бесчинства,

И неприемлемости нынешних грехов!?

Внутри себя ответит каждый, не лукавя,

Коль не желает горький опыт осознать.

Лишь только мыслями зарвавшимися правя,

Мы сможем общество другое воссоздать!

Иначе сущие, как лебедь, рак и щука.

Все тянут разом, непременно на себя.

Одним: раскрашенный обман, тоска и мука,

Другим, устроенность и избранных семья!

Красиво жить не запретишь

Красиво могут говорить,

А вот привычки не меняют.

Не взявши, можно и прожить,

Когда средства не позволяют.

Хоть и рассудок запретил,

Желанья доводы слагают.

И мир весь кажется не мил,

В руках пока не ощущают!

Красиво жить не запретишь,

Но есть когда на это средства.

Когда же весь в долгах сидишь,

То это только самоедство.

Сегодня золото, шелка,

А завтра: грызть сухарь с водою.

Нависнет тучею тоска,

Над бесшабашной головою.

Не в этом счастье, что на нас,

А что внутри у нас духовно.

Мгновеньем жизнь у нас сейчас,

Мы здесь до времени — условно.

Главнее тел у нас Душа,

Её усердно украшайте.

Годами с верой, не спеша.

Своей любовью обряжайте.

На то, не нужно вовсе средств,

А только чистые стремленья.

Да помнить Божеский Завет,

Его благие поученья.

Других нашли учителей,

Вокруг их стало очень много.

Зависеть учат от рублей,

Хватать побольше дорогого.

Не до любви, не до тепла,

В холодном царстве из желаний.

Тела главней всего — тела,

А не молитвы покаяний!

Итог всей жизни будет крест,

Срок истечет командировки!

И совесть разум просто съест,

За все желанные обновки!

Идеальное царство

Живут в своих мирах от века,

Внутри царь — каждый сам себе.

Но что же тянет человека,

В чужой искать изъян судьбе?

Коль мудр правитель государства,

В его стране мир и покой.

Когда разлада нет, бунтарства,

У чувств — мысленный конвой.

Молчат эмоции, под стражей,

Закрыта черствость — в монастырь.

Соткан сюртук — терпенья пряжей,

Не вспухнет раздраженья чирь!

Желанья зорко, под контролем,

Не изрекают алчный зов.

Премьер министр, от зла, уволен,

В темнице заперт, на засов.

Не гласно вера управляет,

Ей помогает доброта.

Бесстыдство сразу изгоняют,

Культура, свежесть, чистота.

У милосердия есть право,

Закон с причиной сочетать.

А бизнес в царстве, как забава,

Там нет, что может не хватать.

Берут по надобности сами,

Не прячут лишнее в чулан.

Всегда с веселыми глазами,

Забыта боль душевных ран.

Такие царства скрыла пропасть,

А с ними праведных царей.

Везде анархия, жестокость.

Себя тиранят и людей!

А поработать над собою,

Страдая даже, не хотят.

Увлечены чужой судьбою,

Судачат, хают, да бранят!

Чужие царства обсуждают,

Когда в своих порядка нет.

В пороках глупо погибают,

Любовь изгнав и Божий Свет!

Мнимое благо

Вот так вот в мире происходит

Одни веками зло творят,

Другие в праведниках ходят,

Пробиться к свету норовят.

Во зле кто — дурят людям разум,

Склоняют к похоти, ко лжи.

Для них вся жизнь — сплошной оргазм,

Беспутство, праздность, кутежи.

Считают это высшим благом,

Людей, живущих на земле.

Глумясь — свободы машут флагом,

Скрывая Божий Свет во мгле.

И все послушными рабами

За их посулами бегут.

Чтоб, как они, вкусили сами,

То, что без денег не дадут.

Наворовал — хлебай хоть ложкой,

Все, что увидит алчный глаз.

Так и уводит в ад дорожка,

Заблудших толпы темных масс.

Покрыты таинства природы,

Научным слоем миражей.

Мертвы от церкви знаний всходы,

Прилипли догмы, как репей.

Все захотели сладкой жизни,

Не исключением и они.

Законы Бога вмиг подвигли,

А в душах алчность разожгли.

Несутся с высших сфер призывы,

Молчат потухшие сердца.

И вроде бы земляне живы,

Но не внимают Зов Отца!

Крупицы знаний отвергают,

Теряясь в дебрях суеты.

Охотней бизнес постигают,

Достичь высот земной мечты.

Здесь, наяву милее будет,

Чем в неизвестности миров.

Смирились с адом — будь, что будет,

Забыли счет своих грехов.

Да и не слышно как-то слова,

Не признается нынче — грех

Всему купюры — есть основа,

Богатство, слава — есть успех!

Как пробудить-то от наркоза

Иллюзий прелестей земных.

О том молчит земная проза,

Не впечатляет редкий стих!

Я начальник — ты дурак

Народ все ищет виноватых,

Поднапрягая разум свой.

Творя из праведных — горбатых,

А грешных ставя над собой.

Те обещают много больше,

Чем те, кто правду говорят.

И понимают нужды тоньше,

И словом к месту подсластят.

Не оправдали коль надежды,

Других поспешно изберут.

Меняют часто, как одежды,

Но сносно так и не живут!

Когда заест террор богатых,

Займет их место голытьба,

Отправив к Богу виноватых,

Но не меняется судьба.

У тех, кто ниже, не при власти,

И соблюдает их закон.

Когда утихнут смуты страсти,

Все так же нищий — снова он!

Как не меняются названия,

А строй один и тот же, всяк.

Коль ты начальник — мне страданья,

Коль я начальник — ты дурак!

И ищут выходы веками

Из этих ребусов земных.

То служат долго батраками,

То вожаками стран больших.

Но не желают быть под Богом,

Чтоб право им не потерять.

Пренебрегать, беспечно, многим,

Судить, казнить, повелевать!

Любить себя, а не всех сущих,

Творить, что только возжелал.

И оказаться средь имущих,

Чтоб воплотить свой идеал!

Мир идеальный существует,

Где все по статусу равны.

Никто других не критикует,

Добры все, милы и умны.

Но это ж нужно в одиночку,

Менять любимого себя.

Чтоб навсегда поставить точку

И жить по Божьи, всех любя!

Мутные люди

Считают здесь наивысшим благом,

Богатство, секс и алкоголь.

Они всегда с грехами рядом,

Смотря на них, из точки ноль!

Никто за зря не осуждает

По миру честных богачей.

В трудах его, кто добывает,

Не обирая всех людей!

Они к нему и не стремятся,

Оно само приходит к ним.

Свободно с нищими якшаться,

Их не смущает даже чин.

Вести же бизнес, раздевая,

Своих сограждан, до портков.

Есть спекуляция прямая,

Из узаконенных основ!

И государство в том пособник,

Грешат — бесчестью волю дав!

Торгует каждый здесь, как гопник,

Безмерно цены вверх задрав!

Одни работают, до пота,

Другие грабят, не стыдясь.

Считая праведной работу,

Надзор, торговлю или власть!

Бесстыдство, черствость, мародёрство,

Чернят красоты грешных душ.

А пред народом их позерство,

Как блеск, на солнце грязных луж!

Не воспрещен и секс, во браке,

Создать семью, добротный дом.

А не случаться, как собаке,

Под каждым найденным углом.

И выпить можно, для здоровья,

В кругу семейном и друзей.

Не превращать в кошмар застолья,

Теряя облик свой людей!

Во всем своя есть, в общем, мера,

Качнешься вправо — бел и чист.

А влево тянет зла химера,

Барыга, вор и аферист!

Себя испачкаешь бесчестьем,

А отмываться долог путь.

Когда душа пестрит соцветьем,

А разум покрывает муть!

Какою мерою

Какою мерою мы ценим: свой разум, тело и дела?

В непогрешимость свою верим, не замечаем нотки зла.

Обрядим мысли в добродетель, довольно жуткие порой,

Судья им сам же и свидетель, плодишь,не помня головой.

А иногда и развлекаясь, от скуки просто в тишине.

В сюжетах жизненных копаясь, громим обидевших извне.

Дерзнувших грубо отозваться, ответом метким ввергнуть в шок.

За мысль не нужно извиняться, ну, а невежеству урок.

Слова в тот миг не находились и отвечали невпопад,

Они потом уже сложились, в достойный слог, не наугад.

Все затерялось ныне в прошлом, но очень хочется сказать.

Не отпуская мысли гложут, долги внушая возвращать.

Вот так плетут не зная карму, себе беспечно и родным.

Мастито, метко и бездарно, сюжеты в будущем кроим.

Которым мы потом не рады, ища виновников извне.

Вернулись мысли из засады, что породил мы в уме.

И пожинаешь то, что сеял, хлебая свой же негатив.

Который вырастил умея, словами в мерзость превратив.

Считая свято, что безгрешен, в обиду самость не отдаст.

К себе конечно же нечестен, за что потом — Творец воздаст!

Признать сие совсем не просто, лишь отказавшись от себя.

Иначе самости короста, зло оправдает в нас, любя.

Проси простить все заблуждения, не ошибешься, их не счесть!

Спасет лишь Бог от наважденья, очистит совесть нам и честь!

Проси от сердца и воздастся, хоть совершил несчетно зол,

Всегда не поздно извиняться, что б ты в горячке не порол.

Умерь не нужную гордыню, не возноси свой интеллект.

Не уживутся в божьем сыне, сужденья нравственных калек!

Божий сон

Господь — Владыка нашей майи

И может только Он решать.

Кого помиловать, прощая,

Кому за что-то, отстрадать.

Да и прощенье не наступит,

Пока к Нему не воззовут!

Те, кто родных, заблудший мучит,

Надеясь, что они спасут.

Спасенье видится в купюрах,

Способных жажду утолить.

А не в духовных процедурах,

Отречься вовсе и забыть!

Коль слезы душу не разбудят,

То тщетны мудрые слова.

Когда себя в сознании губят,

Порок свой знает голова.

Но ум придумает уловку,

Чтоб снова слабых совратить.

Искусно ставя мышеловку,

Желанья сладко утолить.

Шагают тихо сами в пропасть,

Как мухи к жалу паука.

И удивляет просто кротость,

С какой хватает яд рука.

На сострадающих звереет,

Тех, кто пытается спасти.

Дрожит, шатается, потеет,

Но продолжает — в ад идти.

Всего-то нужно в небо глянуть,

Воскликнуть, Господи, спаси!

Вместо того, чтоб тихо вянуть,

В квартире сидя взаперти.

И не душа ведь гибнет — тело,

Ей в нём устроили здесь ад.

Светло, рождаясь, жить хотела,

Дождется смерти — и назад.

Не докричалась до рассудка,

Животный ум преобладал.

Оно лишь жило для желудка,

Взгляд никого не замечал.

Есть те, кто радуется пьяным,

Когда взрастают барыши.

И не считают то поганым,

Когда хоронят их в тиши.

Есть те, кто рвут годами душу,

Пытаясь тщетно вразумить.

Глаза не часто их осушат,

Стремясь осмысленно пожить!

Услышьте те, кто еще слышит,

Назад есть путь всегда и всем!

Своей рукою судьбы пишут,

На время прячась от проблем.

В страну иллюзии билеты

Продаст свободно гастроном.

Но чтобы не были отпеты,

Смотрите лучше — Божий Сон.

Невежество

Вилось невежество веками

В умах зашторенных — в стране.

Но различать должны мы сами,

Где грязь подбросили извне!

И не мараться этой грязью,

Между собою, тешась тем.

Оригинально безобразя,

Смешно бывает, но не всем.

Коль разобраться, над собою,

Смеёмся сладко, хохоча.

Уже давно бы всей страною,

Прошли психолога-врача.

Всего лишь век живут без Веры,

А лучший доктор — это Бог.

Ткут беззаконие изуверы,

Никто к ним, в общем-то, не строг.

Не видя в космосе идеи,

Живя, не знающи основ.

А только жадно богатея,

Мир тешут колкостью шутов.

А не смеяться нужно — плакать,

Давно уже мигает свет.

Застряли прочно в темных лапах,

Нести придется всем ответ.

Не за себя, так коллективно,

Творили Родине судьбу.

И думать, что смешно, наивно,

Придет прозрение в гробу.

Когда открепишься от тела,

Пройдешь, чумея, сквозь родных.

Воронки белой галерея,

Потянет кверху — прочь от них.

Живой живехонек, как прежде,

В сознании лучшем, чем был здесь.

В такой же траурной одежде,

Не ощущая боль и спесь.

От неизведанных предчувствий,

Заноет где-то, как и там.

И не до смеха будет чувствам,

Когда вернется стыд, за срам.

За то, что думал, не увидят,

Сор мыслей пошлых не прочтут.

А значит подлость не осудят,

И ни за что не упрекнут.

А тут все так же, как и было,

Но только нет пути назад.

Три дня, как тело хоронили,

Но так же остро видит взгляд.

У всех и все одновременно,

А значить так и у меня.

Пронзит сознание мгновенно,

Спираль душевного огня!

Блажен кто устоял

С трудом кому-то все дается,

Тем, кто по божески живет.

Нечасто праведник смеется.

Нечасто в радости снует.

Но в тайниках души он знает,

Воздастся позже, по делам.

За это терпит и страдает,

Ведь спрограммировал все сам.

Последний раз, прибывши к Богу,

Просил послать скорей назад.

Когда его судили строго,

И замерцал зловонный ад.

Чтоб отмолить себе прощение,

У всех, обиженных сердец.

Людей, животных и растений,

Что сотворил, любя, Творец!

Но взяли стражей в заключение,

Под руки ангелы свели

В тот слой астрального томления,

Где страсти душу жаром жгли.

Жесточе нет наверно муки,

Когда их нечем утолить.

В земных телах желудки, руки,

А в это тело не залить.

Все пред тобою, а не можешь,

Желание разум болью рвёт.

И возопишь, спаси же Боже,

Никто же больше не спасет!

Но пронесутся лентой будни

Услышишь, как ты отвечал.

Когда спивался до полудня,

Семью гонял и побивал.

Что будет там — мне не известно,

Хочу пожить сегодня — здесь!

Не все же здесь правдиво, честно,

По миру грешников несчесть.

И ничего ведь не случилось,

Гуляют, блудят, курят, врут.

С небес назад не возвратились,

Да и хоронят только тут.

И возопит плененный разум

В цепях своих земных страстей.

Ревя от муки раз за разом,

Дрожа и корчась от огней.

Поймет, что тело вытворяло,

Сугубо только от ума.

Душа его с тревогой звала,

Не убедила, не спасла.

Взбешенный приступ эгоизма,

Не слушал близких и друзей.

Все позволял смысл атеизма,

Освобождал от всех идей.

Чем заслужить прощение Бога,

Уже пристыженный не знал.

Здесь на земле соблазнов много,

И тот блажен — кто устоял!

Стереотип

Нас раздражает повседневно,

Все, что не так, как мы хотим.

Вдруг обращаются надменно,

Не то, что хочется едим.

Не то, что ждали, заплатили,

Не уступили нужный путь.

Обидно где-то зацепили,

А то и вздумали ругнуть.

Причин для этого хватает,

Как должно принять все равно

Задетый ум не позволяет.

Сюжет не примет, как в кино.

Там все мертво перед глазами,

Картиной полнится экран.

И не страдаем же мы сами,

Артисты корчатся от ран.

Грубят невежды милым людям,

Взрывают, режут, грабят, бьют.

Конечно кое-что осудим,

Коль натуральностью проймут.

А что ж в себе так не добиться,

Смотреть на хамство, как в кино.

Плохому просто не учиться,

Миг не изменишь все равно.

На гадость гадостью ответив,

Ты только зло укоренишь.

Его впитают тут же дети,

Но сам себя, же не винишь.

А будешь часто вспоминая

Тот случай молнии метать.

И он окрепнет, разрастаясь,

Вместо того, чтоб угасать.

Выходит Я — это другое,

Всё, что не верно — то они.

Моё создание дорогое,

Вещает истины одни.

Веками валят друг на друга,

Вместо того, чтоб изживать.

Что раздражает из досуга,

Похоронив, не вспоминать.

Коль не ответить хаму вовсе,

Он перестанет и хамить.

А отойти в сторонку молча,

Стереотип ему сменить.

Сознание — зеркалом вбирает

И отражает, как клише.

То, что осмысленно внимают,

И оставляет след в душе.

Не спетая песня

Вся наша жизнь тогда, как песня,

Когда звучат одной струной.

Тем ведь она и интересна,

Ты с ним всегда, а он с тобой.

В делах созвучные, в желаниях.

И в веренице мелочей.

Особо важно в воспитании,

Поскольку сложен — мир детей.

Коль вразнобой, они запомнят,

Один приняв авторитет.

Когда другой им слово молвит,

Услышит вежливый ответ.

А мама мне не так сказала,

Иль папа так не говорил.

Вот вам и кошка пробежала,

Один добрей, другой не мил.

Поделят быстро и конкретно,

Кто все отдать всегда готов.

И почерствеют неприметно,

Через десяточек годов.

Ведь портят жалостью характер,

Взрастит доступность эгоизм.

Прикрикнут, выросши, на матерь,

Покажут черствость и цинизм.

Хотят от трудностей избавить,

Не замечают, как вредят.

Взрастивши вовремя оставить,

Пусть что то даже не простят.

Когда поймут, спасибо скажут,

Уроки жизни проходя.

А так и вспомнят редко даже,

Себя любя, а вас судя.

Что не достаточно отдали,

Что мало где-то помогли.

Что от чего то удержали,

Их намеренья пресекли.

Вы их любви, и уваженья,

Напрасно будете искать.

Не знают в самости почтения,

Тела не могут сострадать.

А души вы не воспитали,

Совали вы телам средства

Пока вам годы позволяли,

Создав уют себе едва.

Когда помочь уже не в силах,

Погаснет к вам их интерес.

Не очень вежливо и мило,

Предложат топать в райсобес.

Двухстороннее счастье

Не познал коль ревности и боли,

Не изведал тяжкого труда.

Даром промаячил в жизни-школе.

Коль еще не чувствовал стыда.

То, зачем пришел, не отработал,

Душу свою в теле прокатил.

Знания всегда приходят с потом,

Жил тогда вообще, или не жил?

То, что был богат — то не заслуга,

Деньги — то бумажки для души.

Совесть у нее всегда подруга,

Хоть живешь не сыто, на гроши.

Счастье двухстороннее, земное.

Под богатством стонет нищета.

Если ты способен на такое,

Значить, ты не понял ни черта.

Сколько ты забрал у горемыки,

Столько же до доллара отдашь.

Жить — оно приятно очень в шике,

Коль черед богатым выпал ваш.

Но разумней жить по середине,

На рубце от каждой из сторон.

Зла не причинишь ты и в помине,

И не будешь злобою казнен.

Каждый миг уроки постигаем,

Ухватиться с лучшей стороны.

Гвозди в свою душу загоняем,

Думая, что хитры и умны.

А когда крутнется возвращая,

Ракурсом другая сторона.

Сетуем, кого-то обвиняя,

Не себя конечно, ни рожна.

Казнённые мысли

С рождения поставлены на царство.

Где полчищами подданных плодим.

Избавлены от смуты и бунтарства,

Строптивых, без прощения, казним.

У плахи самолюбие с секирой,

Коль голову поднимут высоко

Иль кинутся задиристо с рапирой,

На плаху отправляются легко.

Мгновение и тело покатилось,

Ведь нет же недостатков у царя.

Во славу суверена, что ж не жилось,

На свете появились только зря.

Вот так и не становятся душевней,

Все мысли неугодные казнят.

Что шепчут им о совести никчемной,

Иль подлость затаённую узрят.

О Боге сердце шепчет, о Законах,

Но разум мысли высшие узрит

И сразу рассыпается в препонах,

Из тысяч мелочей поставит щит.

Задуматься о Высшем — нет резона,

Тогда его низвергнут с трона вниз.

Душа пусть будет лучше вне закона,

Такой сегодня — самости девиз!

А Бог взывает к детям, через душу,

Которую ваш разум бросил в клеть.

С отцом Небесным связь свою нарушил,

Чтоб куклой бездуховной умереть!

Себя владыка мыслей успокоит,

Никто их не прочтёт и не поймёт.

Но истину откроет и завоет,

Когда в Иной посмертно попадёт.

Казнённые пред ликом пронесутся,

Все мерзости отмеряют до дна.

И дерзкие, понявши, ужаснутся,

Что жизнь-то оказалась, не одна!

И снова ад

Как быстро нынче дни идут,

Толкуют верно — жизнь мгновенье.

Но что мне доброе зачтут,

А что оставят в искупление?

Спасайте душу, от кого?

От самого себя, однако.

Живем мы здесь не для того,

Чтоб просто веселиться всяко.

Багаж веков не очень чист,

Пооседало много скверны.

Попом был ты, иль атеист,

Грешил как все в делах, наверно.

Не знает разум ничего,

А только то, что в жизни этой.

И то не все было благо,

Шалил спиртным да сигаретой.

Никто нам тайн не открывал,

Со всех сторон елейно врали.

Лишь голос в сердце тихо звал,

Покоя мысли не давали.

Не может быть, так просто все,

Зачем бояться нужно Бога?

Коль в жизни все у нас чисто,

Живем порой, не в меру строго.

Сокрыто что-то в жизни сей,

Законы видно переврали.

Когда преступник богатей,

И на престол его избрали.

В церквях коммерцией живут,

Не видно искренности в лицах.

Плати — что хочешь отпоют,

Растление — притча во языцех.

Постятся, мясо не едят,

Но в разговоре сыплют маты.

Как будто бес сидит, свят — свят,

Зачем же пост такой, ребята?

Супругов милый разговор,

Переплетён площадной бранью.

Копится в душах грязный сор,

Что ж подается в воспитании?

Стрелою юность пролетит,

Не оглянешься — нужно к Богу.

И снова в Ад, коль не простит,

То, что с собой принес дурного!

Приговор себе

Займись собой, пока ты молод,

А никогда уже в годах.

Когда в тебе к зарядке голод,

И огонек еще в глазах.

Когда легки все начинанья

Нагрузки телу нипочем.

И мало требуют старанья,

Чтоб укрепить душе свой дом.

А никогда болезни свалят,

Врачи озвучат приговор.

По одряхлевшим мышцам гладят,

Не укрепленных с юных пор.

Бросайте пить, когда красивы,

А не похожи на теней.

Все, что реклама, хвалит лживо,

Билет в притоны алкашей.

Где превращаются в скотину,

А то и вовсе, раньше мрут.

К веселой жизни гильотину,

С улыбкой милой продают.

Не подражай и тем, кто курит,

Пытаясь значимость придать.

Табак в начале разум дурит,

Потом привычку не изгнать.

Неужто в радость утром кашлять,

Хоть ничего и не болит,

А в рукаве окурок прятать,

Когда запрет, а страсть курить.

Эффекты кратких наслаждений,

Ступеньки строят прямо в ад.

Кто не свернет — года мучений,

И очень трудный путь назад!

Кто продолжает, не бросая,

Здоровью пишет приговор

До срока чахнуть, увядая,

К себе относится, как вор!

Ворует счастье, радость жизни,

Любовь, успехи и талант.

Что не найдет, что водкой выжжет,

А что проглотит ресторан.

Подмена

Что отвергается сегодня?

Что насаждается в умах!

Любовь Вселенская Господня,

Подменой Ей жестокость, страх.

Неужто рады переменам,

Испивши яд от сатаны?

Ведь Божья кровь течет по венам,

Все Божьи дочери, сыны.

Не нужны танки, автоматы,

Идти войной против себя.

Внутри нет армий, без гранаты,

Взорви невежество, любя.

Порочность, жадность, ненасытность,

Гордыню, ненависть, хулу.

Все, что в засаде притаилось,

И мигом выскочит в пылу.

Контроля нет над мелким, хищным,

И очень хитрым, низшим я.

Веками вскормленным, завистным,

В пороках грязных, как свинья.

Пред ним униженно робеют,

Спешат желанья утолить.

Любую чернь отмыть умеют,

Не устают без мер любить.

Куда же с ним — то потягаться,

На все всегда найдет ответ.

И будут снова пресмыкаться,

Еще десяток тысяч лет.

Так не увидят мир вселенский,

Где не сравнима красота.

С прекрасным самым здешним, земским,

Не укротив в себе шута.

Что понуждает врать, кривляться,

Презреть все высшее в себе.

А только низшим умиляться.

Веками быть в его узде!

С таким балластом не пропустят

Туда, где в душах все чисто.

Сор отскоблят, опять опустят,

Постичь, что в разум не вошло.

Чисты ли мы?

Хочу я чистым быть пред Богом,

Быть чистым трудно пред людьми.

Все люди мнения иного

О чистоте людской внутри.

Для них тот чист, кто не обидит,

Дает им больше, чем берет.

Плохого вовсе в них не видит

И никогда не подведет.

Всему в мозгах готовы мерки,

Поступков праведных и злых.

Их опыт жизненный для сверки,

Осудят вмиг, без понятых.

Для алкашей ты будешь лучшим,

Когда садишься с ними пить.

Пообсуждать, с жаргоном худшим,

Родной, коль можешь угостить.

Талант — пример для подражанья

Фанатам, без своих основ.

Рабы эмоций, о держания,

Вопль истерии, рев хитов.

Рык обезьяний металлистов,

Не знающий гармоний рэп.

Те, кто давно уже с нечистой,

К святому чистому ослеп.

Попробуй им скажи о Боге,

Что крест на шею сатане.

Им чистота в дыму и смоге,

Милее сердцу, что извне.

А о душе судачат грубо,

Как о загробном муляже.

А что живется ей в них туго,

О том не думают уже.

Взирает молча Божий Разум,

На плод творений, без основ.

Не пробудить их души разом,

И звоном всех колоколов!

Мерзавец — гений для мерзавцев,

Для них он самый идеал.

Что из своих, что с иностранцев,

Смакуют, что и как сказал.

А тех, кто чистые пред Богом,

Средь этих публик просто нет.

Никто не судит себя строго,

Никто из тьмы не видит свет!

Не только те, что низко пали,

И те, что молятся порой.

Свои пороки оправдали,

И обрели в себе покой.

Все по своим живут законам,

Сугубо чисто от ума.

А что от Бога — миллионам,

Покрыла в душах плотно тьма!

Привычки

Привычки — сущности слагают,

Все в нас зависимо от них.

Рабами быть их, заставляют,

От самых мелких, до больших.

Полно в миру дурных привычек,

Не просто все их описать.

И все по сути не приличны,

Но не желают отвыкать!

Пьют до упада, превращаясь,

В скотину, мерзко раз валясь.

Без меры курят, задыхаясь,

От кашля в судорогах давясь.

Слова коверкают жаргоном,

А то и вовсе один мат.

Не запрещается законом,

Привыкли к грязи и сорят.

И странно как-то, нет привычек,

Быть скромным, возраст уважать.

Не нужно множество страничек,

Чтоб их здесь как-то описать.

Одно невежество повсюду,

Культуры вовсе никакой!

И не поймёшь, что это люди,

Какой-то сброд неразвитой.

Да подражают в том друг другу,

Гниль переходит, как чума.

Окажут мерзкую услугу,

Грязь в души грузят задарма!

Расстаться редко кто захочет,

Очистить внутренний свой мир.

Как в стаде гадости лопочут,

Кто попошлее — тот кумир!

Вечные должники

В бесконечном долгу пред душою,

Возлюбившие самость свою.

Упиваются жизнью земною,

Согревая под сердцем змею.

Что ни день, то отравою жалят,

Преступивших чертоги границ.

Где все время они пребывают,

Полагая, что мир весь для них.

Все должны им чего-то по жизни,

То что ждут, несомненно отдать.

От несчастий, болезней и злыдней,

Должен кто-то всегда ограждать.

Но однако, не очень стремятся,

Просто дать или чем-то помочь.

Возражают и долго рядятся,

Лишь совет дать, бесплатный, не прочь.

Уж душа заливаясь слезами,

Просит жить, хоть чуток, для людей.

Самолюбие шепчет — мы сами.

Милосердие гонит взашей.

Что же будет-то дальше с планетой,

Разбегутся коль все по миркам.

Станет просто холодной кометой.

Дав приют очерствелым зверькам.

Лишь душа нас любовью согреет,

Лишь она нас века единит.

Коль не слышим её — мы черствеем,

Самолюбие разум пьянит!

Подзаборная школа

Кипит подзаборная школа,

Невежество с хамством в ходу.

Экзамены без протокола,

Все дни принимают в году.

Ответил коль грубо, достоин,

Средь публики пошленькой жить.

Коль чистая речь, ты не воин,

С тобою не будут дружить.

Там сплошь пребывают герои,

Свободно дерзят старикам.

Наносят слабейшим побои

И лихо глотают сто грамм.

Везде, где понравится, курят,

Взахлеб матерятся, плюют.

С веселостью честных обдурят,

И тоже — за подвиг зачтут.

У нечисти много студентов,

С зачеткою от сатаны.

Готовых служить претендентов,

На разных участках страны.

Порою завянут и уши,

От их красноречивых слов.

Вот так все духовное рушат,

Наследие наших отцов!

Уже есть и папы и мамы,

По матушке в семьях сорят.

Дожились выходит до драмы.

Красивы, а речи — смердят.

Тени

Я не грущу, о том, что потерялось,

Прилично смог, за годы накопить!

Немало там — во времени осталось,

Того, что не давало, сносно жить.

Гордыня, самолюбие и ревность,

Неверие, обидчивость и злость.

Порою, неоправданная дерзость,

И самость, не ходившая с ней врозь.

Невидимая ревность пробуждалась,

Картинно разукрасивши сюжет.

Притягивая слабенькую жалость,

За муки свои, требуя ответ.

Мне с каждою потерей было легче,

Спокойней становилось на душе.

Любилось без условнее и крепче,

Без принципов, потерянных уже.

Вот так мы очищаемся, теряя,

Тот мусор, что с годами накопил.

Ведь память же с рождения слепая,

Все копит, где любил и не любил.

Обычно не в хорошее — в плохое,

В размолвки, оскорбления, вражду.

Затянет, и отнюдь, не успокоит,

А только раздраконит на беду!

И ты уже во власти впечатлений,

Сражаешься, с иллюзией в себе.

Проходят оживающие тени,

Оставившие образы в судьбе.

Где радостно, она не замечает,

Там долго не задержишься, на миг.

Обидится, где не на что, скучает,

Нет пищи для разлада и интриг!

А каверзные, сложены моменты,

По полочкам, чтоб долго не искать.

Любимые сознания инструменты,

Копаясь, интеллект свой повышать.

Потери же, не просто достаются,

Решил и отвернулся от теней.

Настырные, пытаются вернуться,

Цепляются за мысли, как репей.

По силам всем и всё, когда желают,

Любые свои слабости изгнать.

Пороки же когда, не замечают,

С тенями будут годы коротать!

Коммерческая культура

Не бедные воюют, да дворяне,

А свет века сражается и тьма.

Индусы, азиаты и славяне,

Да чёрная на Западе орда.

Невежество проникло и в культуру,

Растлению мешает правды свет.

Уж скоро на любовь карикатуру,

Театр будет ставить и балет.

Ценителей хватает и на это,

Пугают лишь масштабы, падших душ.

Давно в России топчут, что от Света,

Бесовщина приносит больше куш.

И вроде незаметное паденье,

Для тех, кто устремились под откос.

Откуда взяться лучику прозренья,

Когда не подымают сей вопрос.

Бессовестное прибыльней, моднее,

И спрос великий нынче поглазеть.

И реплики грязнее и глупее,

Дают возможность тоже преуспеть.

Так кто же покровители уродства,

Внедряющих нам в души сатанизм!?

Доходит уже нравственность до скотства,

Был чище во сто крат социализм.

Но дело не в названии культуры,

Или какой создали люди строй.

Меняется лишь способ диктатуры,

Стремление одно — напичкать тьмой!

Животные послушнее магнатам,

За деньги будут лаять и плясать!

Пусть лучше говорят со сцены матом,

Чтоб больше бездуховных воспитать!

Послушные приказам оболочки,

На рабский труд, на службу, на войну.

Пока еще сажаются цветочки,

Взойдут они, украсят всю страну!

Свет борется, со Тьмою неустанно,

А разум где с прогрессом, у землян?!

Уж очень все загадочно и странно,

Его же ведь не свяжешь по рукам!

Так значить современное прельщает,

На моду променяли чистоту.

Поэтому и грязь преобладает,

Бесстыдство очернило красоту!

От скуки

От скуки мыслят, очень часто.

Находят тему просто так.

Но это все, небезопасно,

Легко попасть потом впросак.

К тому еще, теряют силы,

Вложив энергию в сюжет.

Все хорошо, коль мысли милы,

А если хаять вдруг, объект?

Будь то прохожий, иль машина,

Разлад энергия несет.

Тому кто прошагает мимо,

И механизму, что везет!

Прохожий может поскользнуться,

Машину грязью забросать.

Водитель может поперхнуться

И не успеет обогнать.

Но тот, кто мыслит, не узнает,

Какой нанес, кому, урон.

Он только позже пожинает,

Что ниспошлет ему закон.

Не человеческий, вселенский,

Баланс энергий уровняв,

Пошлет в обрат, разлад телесный,

Или же в доме, газ сломав.

Бывает просто ниоткуда,

Настигнут беды чередой.

От сплетен давних, пересуда,

Что не упомнят за собой.

По справедливости дается,

Смиренно нужно принимать.

Тогда лишь вред осознается,

Когда заставит пострадать!

Что делим?

Делить нам приятнее счастье и радость,

Чем жуть разногласия, черствость и зло.

Побольше бы первого нам доставалось,

Сегодня второе в сознания вошло.

Коль всё обойти население планеты,

Поставить вопрос перед каждым на ней.

Хороший ли ты? Да, конечно ответят,

Откуда ж подонки взялись средь людей?

Не мы ли себя восхваляем без меры,

А сами душою кривим перед собой.

Отсюда растут на земле изуверы,

По странам снуют миллионы с сумой.

Друг друга сидят обсуждают часами,

Но сами в себе, как всегда хороши.

Оценят поступки глазами, ушами,

Не видя под платьем красоты души.

Поставят себя, выделяя из худших,

Средь лучших не скроешь корявый дефект.

От зависти вовсе разденут и лучших,

Сенсации нынче потребен эффект.

Сражались с бесстыдством — молитва и вера,

Вершила суд совесть, ценилась и честь.

Безбожья царит на земле атмосфера,

Тотальный обман, вероломство и спесь.

Эгоисты

Спор эгоистов не простой,

Надменен и высокопарен.

Полюбоваться всласть собой.

Хоть каждый часто и бездарен.

Но не упустят шанс скорей,

Среди беседы вставить слово.

Порисоваться — что умней,

Ему давно ничто не ново.

Безмерно тешит чья-то лесть,

К себе лишь ласку уважают.

Желаний сладостных не счесть,

О милосердии не знают.

Словами могут сострадать,

В нутре своём себя лелея.

А для весомости сказать,

Тем, кто страдает, не жалея.

Не видят в жадности порок,

Они лишь лучшего достойны.

Желательно в кратчайший срок,

Свое урвать бездушно вольны.

Себе, к себе, любой ценой!

Какие правила приличья?

Хватать все здесь, пока живой,

Теряют совесть и обличья.

Жить с эгоистом — это ад,

Отдать себя — ему на милость.

Кто любит, тот объедкам рад,

Хоть так быть рядом получилось!

Да, жизнь несказанно сложна,

Коль тупо в ней, не разбираясь,

Искать на ком лежит вина

Да осуждать, за то не каясь.

Тех, кто совсем не виноват,

А то и вовсе не причастен.

Что уши у того горят,

А оправдаться он не властен.

Не зная кто о нем, и с кем,

В сей час усиленно злословит.

Подавлен злою силой, нем.

А то и вовсе нездоровый.

Они не видят свой порок,

Понявших, будут ненавидеть,

За то, что к ним за это строг,

Найдут причину, чтоб обидеть.

Себе вы сами — палачи

Нам воздают, по нашим мыслям

И возвращают каждый день.

Что ими в будущее вышлем,

То отразится нам, как тень.

Когда добро подарим людям,

И тени нам добро несут.

Когда цинично их осудим,

Самих же хают и ругнут.

Но не уймутся быстро страсти,

Ответить злобно норовят.

Что представителям от власти,

Что тем, что хают и бранят.

Остановить никто не может,

Разбушевавшихся страстей.

Плохой багаж себе умножат,

В цепи грядущих, жутких дней.

Откуда, думают, болезни,

Недавно только был здоров.

Вдруг настроение исчезнет,

И в голове сто молотков.

Никто не вяжет злые мысли,

С внезапной лентой неудач.

Что нервы нитями обвисли,

И не везет везде, хоть плачь.

Бросают в бой свои обиды,

И мысли стрелами летят.

Сосут здоровье жертвы, гниды,

Угробить напрочь норовят.

Но хорошо, когда защита,

От черноты плохих людей.

Вся сетью аура закрыта,

Не проскользнет посыл ничей.

А если кто в плену болезни,

Или ослабил алкоголь.

Защита быстренько исчезнет,

И палачом ворвется боль.

Так мы себе по жизни сами

Даруем счастье и казним.

Своими мыслями, делами,

Но, а себя, не победим.

Чтоб избежать плохих сюжетов,

Купаться в радости всегда.

Не удается как то это,

Не отстает от нас беда.

Внутри сидят врагом коварным,

Инстинкты, полчища страстей.

И удается лишь отважным,

С корнями вырвать этих змей.

От жадности до самолюбия

Слепа до злобы в людях жадность,

Теряют совесть, как и честь.

Одна лишь в жизни только радость,

Чего-то где-то заиметь!

Родные будут ненавистны,

Коль не достанется ему.

Как и друзья — сплошь аферисты,

Нет веры в честность никому.

Честнее всех конечно сам же,

Достоин лучшего всего.

Дойти способен и до кражи,

Что для него — то всё благо!

В том самолюбие поможет,

Всё оправдает, обелит.

Причины стопочкою сложит,

Виновных всех определит.

И будет самым лучшим чувством,

Неоспоримым для себя.

Хоть в немце, турке или в русском,

В ком зародится гниль, губя!

Но, не в народностях здесь дело,

Не в социальных этажах.

Коль копят деньги очумело,

Чтоб ублажить свой тленный прах.

Пир средь чумы, на самом деле,

Настанет завтра, или нет?!

Куда не глянешь, очумели,

От злобы, черствости и бед.

Не все подходят к слову — люди,

Сомненье стало чаще брать.

Хоть мы не можем быть им судьи,

Грехи не видимы, как знать?!

А есть же те, кто верит в Бога,

Душой стремятся чище стать.

Но многим мила в ад дорога,

Возможность пить, гулять, плясать!

Полно людей и с состраданьем,

Есть милосердие в сердцах.

И к бедам века с пониманьем,

За жизнь планеты берёт страх.

Ведь если люди не прозреют,

Жизнь под вопросом на земле!

И станет прахом, что имеют,

Продолжат если жить во зле!

Пустоглазые

Что сверх земли я не останусь,

Мне то известно, видит Бог.

Душа в мир Высший улетает,

Но ритуал для тела строг.

Его тягуче отпевают,

Кадилом по ветру дымят.

Родные рюмкой поминают,

Любил кто больше — голосят.

Зачем все это? Ведь не помер!

А сбросил тело до поры.

К чему такой печальный номер,

Выходит люди не мудры!?

Душа живет в сознании вечно,

Меняет только лишь тела.

Вот потому здесь жизнь конечна,

Когда пора ему пришла.

Поизносили сильно значить,

Не нужно было нагружать.

Земным прельщаться и батрачить,

Кормить, поить и наряжать.

Кабы душе того частицу

Давно бы жили в небесах!

И беспрепятственно, как птицы

Парили в сказочных мирах.

Но души мизер получают,

Всё обязательно для тел.

Себя, не Бога почитают,

И редко кто, сегодня бел!

Корыстны, злобны, ненасытны,

Коварны, грубы и хитры.

Почти всегда довольно скрытны,

Не различить чужой игры.

Все то, что в душах накоплялось,

Сегодня тает с каждым днем.

Любовь и искренность ужалась,

Не отыскать их и с огнем.

А милосердие забыто,

Как и сияние доброты.

Богаты, властны, имениты,

Но, а глаза у них пусты!

Хотеть желать

Тот, кто сделав добро

Благодарности ждет.

Тот не дарит добро,

Тот его продает!

Омар Хайям

Не могут как-то люди не хотеть,

А хочется побольше, да красивей!

Чтоб все, что привлекает заиметь,

И стать потом от этого счастливей.

Но счастье убегает, не догнать,

Поскольку снова хочется и снова.

Желания так просто не унять,

Вчерашнему нужна потом обнова.

Кто могут что-то сами, не хотят,

Их те, кто не способны донимают.

Желания их тоже бередят,

У могущих тихонько отжимают.

Не можете, зачем тогда хотеть?

Как сможете — пожалуйста, берите.

Не хочется наверно попотеть,

Уж лучше, те кто могут, помогите?!

К прекрасному сначала устремись,

По вере и дается от Владыки.

Тому, что не потея разжились,

Не радуются алчные лики.

Конечно же, коль можешь, помоги,

Но тем, кому уже — то не под силу.

Родителей, как можешь береги,

Чтоб раньше не отправились в могилу.

Убогим да болеющим помочь,

Священное и славное деянье.

Несчастье отогнать от слабых прочь,

Не дрогнет пусть рука при подаянии.

Работая усердно, без конца,

Вы годы проживания продлите.

Чего сидеть без дела у крыльца,

Коль можете — несчастным помогите.

Настанет и для отдыха пора,

Прекрасные обители у Бога.

Туда же не пускают без добра,

Поэтому давайте, лучше много.

Воздастся по деяниям потом,

И радость обласкает бескорыстных.

Пронзит и всё бессовестное гром,

Скопившееся в происках нечистых.

Орда

Коль веры нет уже в добро,

Откуда взяться — то ему.

И каждый мыслит — то мудро,

Но я их часто не пойму.

Без веры в Бога жизни нет,

Существовать миры не смогут!

А тут ничтожнейший субъект

В гордыне ересь миру множит.

И толпы слушают его,

Внимают вычурные речи.

Забыв, что свято, что благо,

Задув обманом в душах свечи.

Как дети рады калачу,

Что нищим бросят в утешение.

Но не зажгут впотьмах свечу,

Увидеть дар Его Творения!

Который дан от роду всем

Бесплатно равно, как светила.

А отобрали то зачем,

И почему не всем жизнь мила?

Страдают может за грехи?

Так что ж другие веселятся

И к зову страждущих глухи,

Поносят их и даже злятся!

Не помышляют сострадать,

Не к милосердию взывают,

Стремятся больше обобрать,

Но всем все дать, не помышляют.

Хвалу Творцу не воздают,

Торгуют Божьими дарами.

С трибуны миру сладко врут,

Что все равны под небесами.

А что же блеск и нищета,

Покрыли язвами планету?

Единства — где же красота,

Где торжество добра и света!?

Так чьи же слуги вы тогда,

Живя лукаво в царстве Бога?

Все та же алчная орда,

Но лишь нашествия другого!

Затмила разум суета

Снискать в Орде мандаты власти.

И тает вера во Христа,

И поползли змеей напасти.

Без веры души не сплотить,

Миры без Бога умирают!

В себе пусть каждый свет узрит,

Во тьму орды не убегает.

Проснется совесть большинства,

А меньшинство пойдет за ними.

Не истребить нам воровства,

Пока не станем мы другими!

Кричать, шуметь и обвинять,

Не заглянув в себя пристально.

Что облака метлой гонять,

Когда внутри не все кристально!

Мы есть одно!

Не мёд, с невежеством сидеть,

Внимая мусор изречений.

И словом как-то не задеть,

И бросить зерна из учений.

В единстве жизни мировой,

Где каждый Атом — есть создание.

Он может даже стать тобой,

А ты им станешь — в назидание.

Не будешь если чтить Закон,

Что предначертан в жизни Богом.

Там пунктов в нем не миллион.

Гласит он ясно, не о многом.

Душой все сущее любить,

В нём растворяемся мы сами.

Творца, создавшего нас чтить!

Мы есть одно под небесами.

Совсем отречься от себя,

Мы все в Творце своем Едины.

Жить всё что видимо, любя,

Частицы Бога не делимы.

Везде главенствует Закон,

Любви безмерной, сострадания.

Хранит Единство только Он,

И всем дарует процветание.

Все, кто попрал его в словах,

В корыстных мыслях — те страдают.

И распадётся грешный прах,

Но атомы, не исчезают.

А соберутся где-то вновь.

В других телах материальных.

Внедрятся в кости, или в кровь.

А может в клеточках астральных.

Так содержите ж в чистоте

Свои слова, фильтруйте мысли.

Склоняйтесь чаще к красоте,

К чему б вас чувства, не подвигли.

Чтоб каждый атом в вас сиял,

Не был занозой в теле Бога.

Ведь совершенство Бог создал,

Повелевал к порядку строго.

Проснитесь, люди, каждый миг

Рисунок жизни нам, от Бога.

Все, что мы видим — Он воздвиг,

Из наших мыслей диалога.

Властители умов

Мы ищем всегда виноватых,

С виновных себя исключив.

Врагов защищая заклятых,

Что сам же в себе породил.

Безмерною царскою властью,

В умах наших он наделен.

Сулит раздражение и страсти,

Хитер, изворотлив, умен.

Всегда оправдает за подлость,

В достоинства зло обрядит.

Подскажет нажиться возможность,

Греха в воровстве не узрит.

Гордыню внутри раздувает,

К богатству истошно манит.

Позывы к добру умаляет,

К обиде на всех тяготит.

Не знает к задевшим пощады,

Готов неотложно казнить.

Не могут найти с ними сладу,

И волею их укротить.

Живут две личины совместно,

От Бога и сам сатана.

Ведут себя люди бесчестно,

И тут же любезность одна.

Кто может сражаться с собою,

Тот светел, и искренне добр.

Кто волен дружить с сатаною,

Чужого спокойствия вор.

Поманит любовью чаруя,

И тут же покажет шипы.

Расчетливы их поцелуи,

Для планов корыстных мосты.

В пространство плеснут раздражение,

На образы мнимых врагов.

Умножив к себе уважение,

Хозяину личных мозгов!

Вот так мир во тьме пребывает,

Души свет личиной затмив.

Гордыню да лесть почитает,

Врагов своих взращенных, скрыв.

Терзают, лукавят да грабят,

Безмерно себя возлюбив.

Но с низшим сознанием не сладят,

Пока этот монстр будет жив!

Безбожники

Люди Бога позабыли,

Славят деньги, да тела.

Души их в дорожной пыли,

Задохнулись без тепла.

Жадность по миру гуляет,

Сеет черствость полумрак.

А идти куда не знают,

Путь во тьме увидишь как?

С Богом ясно то, светлее,

Но живут в душе не с Ним,

Груз грехов висит на шее,

Кверху разве улетим?

Тянет больше к преисподней,

По-людски жить не хотят.

Честно — в милости Господней,

Грабить больше норовят.

Обхитрить собратьев честных,

Всласть земную жизнь прожить.

Что за гробом, неизвестно,

Здесь же можно ощутить.

Вот и души заложили,

С потрохами сатане.

Денег горы накопили,

Оседлали власть в стране.

Нищим Бог пускай на небе,

А они здесь, на земле.

Будут их просить о хлебе,

Чтоб упал для них в цене.

Так на них начнут молиться,

Олигархи, что цари.

Не надумают делиться,

Обнищают раза в три.

Все в руках, чего ж не Боги,

Хочешь милуй, иль казни.

Будут скопом у дороги,

Коротать с сумою дни.

Но, они того не знают,

Что грядет расплаты час.

Добродетель отвергают,

Угнетают бедных класс.

Не понять во тьме заблудшим,

Проверяет Бог людей.

Бедным быть намного лучше,

Ни дворцов нет, ни рублей.

Что терять при катаклизме,

Только голову свою.

Не вредил своей Отчизне,

Впереди бежал в бою.

Честно жил, трудился, верил,

Что дает все людям Бог.

Сытых бредням не поверил,

Натерпелся, сколько мог.

Там, на небе по другому,

Претерпевшим всем зачет.

Были верными благому,

Хоть не знали бедам счет.

А кто сладко веселился,

Как упырь, за счет других.

Пожалеет, что родился,

Отстрадает за троих.

Вопрос в никуда

Мы ценим искренность, когда в нее поверим.

Когда же нас окатят холодком

Мы дружбу обязательно проверим

И честностью, и правдой и рублем.

Лукавят же вокруг, себе в убыток.

Изъяны оседают прямо в них.

Сердечко от неверия закрыто,

У старых, молодых и пожилых.

Так катятся неведомо докуда,

Пока их изнутри не озарят.

За сребреник оступится Иуда,

И тысячи стеная не простят.

Все с малого берет свое начало,

И гадкое растет не по годам.

Хорошее тихонечко пропало,

Из цикла обездушенных программ.

Что в разум заливается безмерно,

То в общем отражается в умах.

Поэтому живут народы скверно,

В забытых деревнях и городах.

Не силою оружия магнаты,

От бедности народы защитят.

Когда полны иудами палаты,

Глаза у них от жадности блестят.

На улицах спокойно, не стреляют,

Но цены на прилавках, как в войну.

Бессовестно торговцы обирают,

Надзора не боятся, ни тюрьму.

Где правда, милосердие, где честность?

Не уж то все правительство в очках?!

Не видит преднамеренно, ни бедность,

Ни жути разложения в умах?

Не избранными крепится держава,

Коль мыслями народными чиста.

Столица для столичных златоглава,

Не тяжко так, под тяжестью креста.

По честному достатка не сколотишь,

Какие ж мысли будут у людей?

Скотиной, если быть совсем не хочешь,

Батрачить за гроши, на нелюдей!

Так где же искренность, в которую поверить?

Где ж Божии посланники — чины?

Подайте голоса, чтобы проверить

От Бога ль вы, иль дети сатаны!

Здесь каждый прочтёт о себе

Оглавление

* * *

Оглавление

* * *

Смотрите также