Небо на двоих

ЛенаФуксия, 2019

Нам кажется, что мы принимаем решения и от этого зависит выбор наших жизненных путей. Но это только кажется… На самом деле жизненные обстоятельства, подчас случайные и нелепые, подталкивают на жизненный путь и определяют судьбу на годы вперед. Случайный ночной звонок подруги, с просьбой выручить и обещанием хорошей оплаты за работу переводчика, ветреное желание вскружить голову молоденькому парнишке и внезапно охватившая гордость. Лена помогла, выручила, подзаработала, вскружила голову… И оказалась истинной парой Великого дракона из семьи Раммельсбергов. Эта книга открывает серию про Раммельсбергов (Раммельсберги#1). Содержит нецензурную брань.

7

Вода стекала с нас струйками. Это надо же так умудриться и оказаться под ливнем дважды за ночь!

Притащила полотенца и мы, хохоча, принялись растираться досуха, а потом намотали на головах махровые тюрбаны и уселись на мягкий пушистый ковёр в гостиной.

Чтобы согреться, я принесла из кухни фужеры, ром и колу. Расставила на полу рядом с ковром.

— А почему не ликер? — капризно спросил Зиль.

— Не-е, я второй раз такого пойла не выдержу, да и у тебя завтра, то есть сегодня, непростой день. Так что отделаемся ромом с колой. Кстати, это любимый русский коктейль.

Поставила фужеры на пол и наполнила сначала до половины ромом, а потом доверху колой.

Зилю коктейль понравился, но сказал, что с красным петухом было бы лучше. Он попросил повторить и после второго, то есть уже третьего, фужера нас развязало на разговоры.

Мы говори обо всем! Оказалось, что у нас много общих тем. Мы вспомнили, какие проделки устраивали в школе. Потом Зиль рассказал о забавных случаях во время концертов и на гастролях.

— Еще по коктейлю! ‒ объявил Зиль и через меня полез за колой и ромом.

Его тюрбан раскрутился, и полотенце соскользнуло на меня. Я захихикала, попыталась скинуть с себя большое полотенце, толкнула Зиля. Он рассмеялся и свалился лицом на мою грудь. Чуть поерзал, хихикая, но все-таки приподнялся надо мной на четвереньки, дотянулся до бутылки и наполнил фужер ромом до половины. Затем дотянулся к бутылке с колой и заполнил фужер до краёв. Пока он тянулся за колой, я взяла свой фужер и, не заметив, что он уже налил колу и поднял свою емкость, резко развернулась, чтобы подставить ему свой фужер.

В результате я боднула его головой под локоть, успела чуть отстраниться, когда содержимое его фужера и частично бутылки с колой разлилось на меня, мой халатик и ковёр.

Я откинулась на пол, хохоча и чувствуя, как по животу растекается липкий напиток.

От возни халатик и так задрался, а теперь еще и мокрая материя облепила животик. Я почувствовала, как капли стекают в пупочную впадинку.

Зиль застыл надо мной на коленях и заворожено смотрел на моё влажное тело.

— Подай, пожалуйста, полотенце, — сквозь смех попросила я, напрочь забыв о своём тюрбане. — Это нужно срочно вытереть, иначе я вся слипнусь!

Зиль чуть улыбнулся, в глазах появились лукавые искорки. Он приподнял бутылку колы и… вылил остатки на моё тело. Я инстинктивно втянула живот. Струйки скатились в пупочную ямку, заполняя её. Зиль наклонился и выпил содержимое, касаясь кожи языком. Я тихо застонала от неожиданного возбуждения. Мальчику понравилось. Он повторил, стряхнув остатки колы, буквально несколько капель. Затем нежно собрал их губами, обжигая кожу горячим дыханьем. Я снова застонала и чуть выгнулась. Он робко заскользил пальцами вверх к краю влажной материи, уперся в складочку, скользнул по контуру, выдавливая из меня стон за стоном. Помедлил и, аккуратно приоткрывая тело, запустил руку под мокрый халатик и направил вверх. Медленно, робко, по сантиметру, как исследователь… Не понимая, что уже довел меня до сильного возбуждения. Прикусила губу и удержала себя от решительных действий, позволяя мальчику наиграться. Мне стало любопытно, как далеко он зайдёт.

Зиль уже откинул полы халатика и стал рассматривать открывшееся тело с видом голодного, который, оказавшись возле огромного и вкусного блюда, не знает, с какого боку его начать есть. Он плотоядно облизнулся и, захватив сосок мягкими губами, вцепился в него зубами. Я закричал:

— Ты что офонарел? — столкнула его с себя и тут же громко рассмеялась, увидев его испуганное лицо. — Ты питаешься своими девушками? — с напускной суровостью спросила я.

— Нет-нет! Что ты! Мы никогда! Случайно вышло. Он… Он так аппетитно торчит… ‒ поспешно затараторил Зиль.

— Что? Кто? ‒ я уже рыдала от смеха. Это не вероятно!

— Сосок, ‒ пряча глаза, ответил Зиль.

Я меня скрючило от хохота. Зиль, глядя на меня, тоже рассмеялся. Мы хохотали несколько минут, не в силах остановиться.

Он все еще смеялся, а я села и загляделась на него: зажмуренные глаза, слёзки, сползающие к вискам, мимические морщинки на щеках и в углах глаз. Какой же он сейчас настоящий, милый, веселый, забавный и… чистый. Да, удивительная чистота и искренность.

— Придется объяснить, что нужно и можно делать с соска́ми, — строго произнесла я, посмотрела ему в глаза, а руки уже уверенно распахнули его халат.

Зиль прекратил ржать и уставился на меня почти голую. На губах робкая улыбка, а в глазах испуг… Он что меня боится? Бред! И вдруг меня пронзила внезапная догадка. Этого просто не могло быть! Чтобы секс-символ для миллионов девчонок… Объект вожделения, по которому льют слезы, фотографии которого целуют, которого хотят все… И был дев… Я откинула мысли.

Пальчиком провела по его груди. Он замер, затаил дыхание. Улыбка застыла на всё еще счастливом лице. Я обвела пальчиком сначала один сосок, затем второй. Один прихватила губами, второй потёрла между указательным и большим пальцами. Поменяла соски и, взяв сосок губами, легонько всосала его, а затем чуть прикусила. Из его груди вырвался легкий стон. Он прикусил свою кисть. Боже, да что же это?

— Если тебе неприятно или ты не хочешь, скажи, — спросила отстраняясь.

Он приоткрыл глаза, залился румянцем и выдохнул:

— Х-хочу…

— Тогда расслабься…

Наклонилась и, касаясь обнаженной грудью твоей груди, провела языком от тонкой шеи до мочки, прихватила её губами. М-м-м, такая небольшая, аккуратная. Облизала, прошептала, что-то ободряющее, обдавая дыханием щёку и шею. Как награда за старания — легкий стон в ответ. Цепочкой мелких поцелуев добралась до прикрытых век. Прихватила губами пушистые ресницы. Сначала на одном глазу, потом на другом. Засмеялась и уткнулась носом в кончик его носа. Из этой позиции заглянула в твои темно-медовые глаза. Оба рассмеялись.

Наконец, мой язык добрался до твоих губ. Облизала. Ты ответил, поймал мои губы, обхватил язык. Я легко вырвалась из плена твоих губ и скользнула к шее, к ямочке между ключицами. И снова грудь. Обхватила сосок губами, втянула и прикусила. Ты застонал, слегка выгибаясь. А я продолжила спускаться вниз, покрывая поцелуями твое тоненькой, изрисованное татушками тело. Мои руки блуждали по тебе, гладя и лаская, замерли у резинки трусов, словно ожидая твоего одобрения. Погладила кожу над резинкой, чуть проникая под неё, посмотрела на твою реакцию.

Ты запрокинул голову, явно получая наслаждение. Твои руки попытались ласкать моё тело, остановилась на бедрах у кружевной резинки стрингов. Твои ладони, словно повторяя мои действия, стали осторожно поглаживать поясницу и бедра, не решаясь проникнуть дальше. И вот я проникла рукой под резинку твоих трусов, натолкнулась на влажную головку члена и быстро убрала. Положила поверх трикотажа, ощущая до предела возбужденную плоть. Чуть сбавила напор, чтобы все не кончилось раньше времени.

Переключила свое внимание на твой живот. Подула в пупочную ямочку. Ты захихикал. Я поцеловала, а потом несколько раз провела внутри языком. Услышала твой стон. Мелкими поцелуями опустилась к тату-звезде внизу твоего живота. Облизала каждый лучик, отстранилась и подула. Ты застонал, а твоя кожа покрылась мурашками. Моя рука вернулась к твоему возбужденному паху. Нежно обхватив член через трикотаж, я принялась ласкать тебя вверх-вниз, чуть сдавливая, и плавно подводя тебя к грани. Твое дыхание участилось, ты уже готов. Осторожно высвободила член из плена материи. Ты, помогая мне, приподнял бедра, чтобы освободиться от белья. Поцеловала головку, обхватила её губами. Пока не сильно и не глубоко, наслаждаясь твоим запахом и вкусом. Ты откинулся назад, полностью отдаваясь удовольствию, отдаваясь мне. Ты уже не стонал, а кричал, вцепляясь в мои плечи ногтями, выгибаясь навстречу моим движениям… Какой ты гибкий и красивый. Что же будет дальше? Стоп! Ого! Вот этого нам не надо! Сейчас не надо. Сбавила темп. Бросила готовый вот-вот излиться член под твой обиженный вопль. Да, милый, ты же не хочешь, чтобы все так быстро закончилось. Перебиралась к лицу. В тебе не осталось больше робости. Твои губы жадно впиваются в мои. Одна рука, наконец-то, настойчиво попыталась содрать с меня трусики. Вторая — царапнула спину. Твоя рука скользнула вниз, в промежность. Ты удивлен, что я такая мокрая? А как ты думал, милый? Хочу тебя. Сильно хочу. Но продолжаю дразнить, играюсь — трусь об обалдевший от впечатлений член, не пускаю внутрь. Кажется, что ты сейчас сойдешь с ума. Ты готов меня порвать, покусать, исцарапать… Хорошо, хорошо… Аккуратно села на член, не позволяя тебе сделать это быстро и резко. Хочу, чтобы ты чувствовал меня, наслаждался мною. Начала медленно двигаться. Тебе не нравится этот темп. Ты мечешься подо мной. Уверен? Держись. Резко, сильно, агрессивно, до дикой боли в животе. Ты отключился от реальности, укусил меня между шеей и плечом, до крови, и принялся облизывать ранку. Я закричала, не замечая, что сама укусила тебя за шею.

Ты зарычал и резко перевернул нас. На твоем лице удивление и растерянность. Не знаешь, как быть дальше? Я подсказала, задвигав под тобой бёдрами, задала темп.

Ты все правильно понял. Ты поймал мой темп, но через несколько секунд перехватил инициативу и задал свой, убыстряясь и вминаясь в меня глубже и глубже. Сладкий спазм охватил мышцы живота. Сознание почти отключилось. Мои стоны стали громче и перешли в крик. Держась на краешке сознания, я прошептала:

— Стоп! — с силой обхватила ногами твои бедра, обняла плечи руками и приникла к тебе всем телом.

Но ты не услышал, или не понял, или не захотел, или не сумел… Наоборот принялся двигаться ещё быстрее, намереваясь пробить меня насквозь. Тело свело в конвульсиях удовольствия. Я выгнулась, запрокидывая голову и стискивая мышцы влагалища. Ты на секунду остановился, разглядывая, как я кончаю. И в тот же момент излился тугой струёй. Влажный от пота, с громкими стонами повалился на меня, хватая воздух ртом. Наши сердца колотились друг об друга, продолжая удерживать наш общий ритм.

Ты уткнулся лицом мне в шею, облизывая и что-то бормоча, но я не понимала. Мне было хорошо. Очень хорошо. Прижалась к тебе сильно-сильно, стараясь слиться с тобой в одно целое. Нежно поцеловала в губы, ощутив вкус крови. Моей?

— Боже, это невероятно! Ты… ты восхитителен… — мне казалось, я это прокричала, а на самом деле прошептала ему в ухо.

— Правда? ‒ в голосе удивление. — Тебе понравилось? — Зиль перекатился с меня на ковёр, одной рукой обнял, а второй подпер голову, пристально заглядывая в глаза.

— Что ты говоришь? — переспросила я, мне трудно еще сосредотачивать внимание на разговоре.

— Я спросил, понравилось ли тебе?

— Да, да, да! Ты невероятный, восхитительный, замечательный! — приподнялась на локте и чмокнула в щеку.

Он просиял.

— А тебе? — спросила я робко, льстя его мужскому самолюбию.

Зиль прижал меня к себе, ласково поцеловал в губы.

— Ты самая лучшая…

Мы перебрались на диван, обнялись и укутались одеялом, наслаждаясь теплом друг друга. Я потихоньку отплывала в страну Морфея, но одна мысль не давала мне спокойно уснуть.

— Зиль, — вынырнула я из дрёмы.

— М-м-м, — пробубнил он.

— Скажи, почему ты боялся… э-э-э… м-м-м… отношений?..

— Секса? — рассудочно спросил он.

— Да.

— Ты не восприняла эту информацию правильно, хотя Куп тебе сегодня признался. Мы драконы. Когда испытываем сильные эмоции, то способны к трансформации. Поэтому… э-э-э, в общем, у нас все получилось, что об этом говорить, — и он снова меня поцеловал.

— Опять ты прикалываешься, — полусонно промурлыкала я.

Чтобы ты не наговорил еще какой-нибудь ерунды, я торопливо заткнула твой рот поцелуем. Не хочу больше ничего слышать. Надеюсь, что эти несколько часов, проведенные со мной останутся светлым пятном в твоих воспоминаниях. Хочу, чтобы ты забыл о своих страхах и навязчивых идеях. Втемяшил себе в голову какие-то глупости про драконов…

Мы еще долго ласкали друг друга, изучая сокровенные места.

Зиль отключился около шести часов утра, обмякнув прямо у меня на груди. Казалось, что он старался не только наверстать упущенное, но еще и назаниматься любовью впрок. Такого обалденного секса у меня давно не было. Скорее всего, вообще не было. Все мои крышесносные секси померкли и уползли в угол поскуливая.

Тело получило разрядку и при этом невыносимо болело, особенно самая рабочая часть. Если там можно натереть мозоли, то мы это сегодня сделали. Внутри страшно саднило, тянуло и дергало. И одновременно я прибывала в блаженной неге и погружалась в сон, ощущая запах Зиля и слушая его спокойное, глубокое дыхание. Как жалко, что через час это волшебство закончится… Мне вдруг страстно захотелось, чтобы утро никогда не наступило, чтобы всегда длилась эта ночь, подарившая мне этого мужчину…

Я потерла татушку на его плече, какой-то нелепый дракон (опять дракон!) с рыбьим хвостом и поднятыми вверх крыльями. Прижалась губами к ключице Зиля и положила руку на его плечо с драконом. Засыпая, я почувствовала, что мою руку от предплечья до плеча что-то щекочет, как будто какое-то крупное насекомое пробежало. На уровне лопатки я его прихлопнула и провалилась в сон.

Я проснулась с первым гудком будильника, выключая, чтобы не разбудить своего красавца, нежно поцеловала в губы. Он улыбнулся не просыпаясь. Осторожно выбралась из его объятий и из-под одеяла. Он проворчал что-то недовольно. Тихонько отправилась в душ.

Взбодрив себя тугими струями воды, взялась за утренние хлопоты: приготовит завтрак, погладит Зилькину футболку.

Завтрак оказался уже почти готовым: у нас осталась больше половины пиццы. Чудненько! Так, теперь сварить кофе и будет нам счастье! Интересно, Зилю много надо времени на сборы? Хотя вчера он очень быстро собирался и в гостинице и перед прогулкой.

Я насыпала кофе в турку, залила водой и поставила на плиту. Решила добавить немного корицы, она тонизирует, и гвоздики. А вдруг Зиль не любит кофе со специями…

Из коридора донеслось шлёпанье босых ног. Зиль в одних трусах-боксерах появился на кухне.

— А я халат не нашёл, — по-простому заявил он, освещая кухню улыбкой.

— Доброе утро! — улыбнулась я в ответ. — Ты меня опередил. Я хотела тебя разбудить, подав кофе в постель.

Он обнял меня сзади, поцеловал в шею.

— М-м-м, кофе в постель? Романтика… Прости, я тебе такой засос поставил, — он нежно приложился губами к раздувшемуся синяку от укуса.

— Ты сорвал такой романтический план, соскочив раньше, — я откинула голову ему на плечо.

— Я проснулся, а тебя нет… Я испугался, что это был всего лишь сон. — Он губами обхватил мочку моего уха.

— Куда же я денусь от тебя? — промычала, теряя самообладание от его прикосновений.

— В страну снов и мечт, — он взял в ладони мои груди. Я ощутила, как внизу живота сжимается комок желания.

В этот момент зашипел убежавший кофе. Мы оба подпрыгнули от неожиданности. Я быстро сняла турку с огня и отставила в сторону.

Зиль тут же притянул меня к себе, разворачивая и не отрываясь от поцелуев.

— Сколько у нас времени?

— Немного…

— Тогда кофе выпьем потом в гостинице…

— Зиль, у нас очень мало времени…

— Минут пятнадцать есть?

— Не уверена, что ты уложишься, — хитро произнесла я.

Не успела я опомниться, как Зиль меня подхватил и усадил на стол. Я обняла его ногами, распахивая халатик. Он принялся нежно покрывать моё тело маленькими короткими поцелуями, чуть покусывая кожу… Я откинула голову и застонала. В этот момент он резко вошел во всю длину. Я вскрикнула, выгибаясь ему навстречу. Он двигался то резко, сильно и агрессивно, когда казалось, что член сейчас пробьет матку, то ласково и аккуратно. Возбуждение то нарастало, и я кричала, теряя контроль над собой, то вновь спадало, и я стонала от этих щекочущих толчков, сильнее прижимаясь к нему, боясь упустить, выпустить… Наконец, он сделал завершающий сильный и глубокий толчок, замер и я почувствовала как напряженный член пульсирует во мне, изливаясь… Мы закричали вместе.

Такого сильного оргазма я никогда не испытывала. Кажется, это называется мультиоргазм. Мы обмякли в объятиях друг друга.

После того как сознание возвратилось к нам, Зиль поднял меня на руки и уселся на табурет, блаженно откинувшись спиной на кухонный пенал. Я обхватила его за плечи, прижалась к щеке. Он поглаживал меня по спине и вдыхал мой запах.

— Я бы хотел целый день провел вот так. Мы бы включили режим: постель, еда, телевизор и секс, — последнее слово он произнёс с придыханием.

— Нет! Не так! Постель, секс, еда и телевизор!

— Точно! Так намного лучше! — поцеловал в щеку, скользнул по шее. — Может, провернем этот фокус с валянием в постели целый день? Мы же можем прямо отсюда поехать на пресс-конференцию к двенадцати часам. Это, конечно, не целый день, но всё же…

— Можно… Но тогда мы сильно подставимся сами и подставим Купа.

— Да… Верно. Купа подставлять нельзя, — он вздохнул. — Если Ост узнает, скандал будет серьезный. Выкатит штрафы по контракту. Но до этого растерзает.

— Нет, сначала меня Марина растерзает. Я же нарушила главный запрет: никакой постели с нашими клиентами. Ой, мне уже страшно, — потёрлась носом о его шею и захихикала.

— Ладно, не будем рисковать нашими жизнями, — засмеялся Зиль. — Объясни, почему мы куда-то потащились ночью? У нас было бы столько часов вместе…

— Ну, во-первых, я пригласила тебя на прогулку по городу. Помнишь? Во-вторых, я думала, что вообще не интересую тебя. Да и ты, признаться, меня не заинтересовал.

На его лице промелькнула череда эмоций: удивление, раздражение, обида. Он отвернул лицо и надул губы. Я попробовала поцеловать в надутые губки, он увернулся и прогнусил:

— Ты хотела перепихнуться с Купом? Я видел, как ты вокруг него крутилась, как флиртовала. В гримерки перед концертом это было так явно.

— Это было уже после того, как я услышала спор Купа с Матисом. Куп заявил, что легко со мной переспит на желание. Меня это очень обидело. Ему не важна я, мои чувства. Ему лишь бы поставить засос, чтобы потом стребовать с Матиса какую-нибудь фигню. Мне кажется, это унизительно и для него и для меня.

— Чтобы отомстить ему, ты пригласила меня?

— Нет, Зиль. Идея показать тебе город появилась неожиданно. К тому времени я уже перестала злиться. После концерта мне захотелось сделать для вас что-нибудь хорошее, запоминающееся. А прогулка по Питеру во время белых ночей всегда запоминается, — выдержала паузу. — Скажи, ты пошел со мной ради предполагаемого секса?

Он на мгновение задумался. Потом покачал головой и неожиданно сказал:

— Кажется, я придумал новую песню. Она будет о нас.

— Здорово! Спой!

— Сейчас не получится, — рассмеялся. — Она только что зазвучала в голове. Я почувствовал мелодию, увидел слова, но их ещё нельзя сказать, они пока в мыслях… Ты меня понимаешь?

Кивнула с улыбкой.

Он нежно посмотрел в глаза, запустил пальцы в мои волосы на затылке и серьезно произнёс:

— Ты удивительная, волшебная — такие бывают только в сказке.

Я рассмеялась.

— Сказки заканчиваются. Пойдем в душ. Наше время истекло, — сказала я, сползая с его колен, и тут же вспомнила старый фильм «Золушка». Там тоже объявляли: «Ваше время истекло». Потянула его за руку.

Он ослепил меня улыбкой:

— Душ — это здорово! В нём тоже можно любовью заниматься!

— Зиль!

Он подскочил с табуретки, подхватил меня на руки и перенёс в душ, где мы опять наслаждались друг другом под тёплыми струями воды.

Потом пока Зиль приводил себя в порядок, я снова сварила кофе, подогрела и порезала остатки пиццы.

Зиль вошёл в кухню расчесанный и румяный. Глаза блестят, взгляд необычный. Он сел за стол и заметил, что я сижу на стуле на одном полупопии, подложив ногу.

— Больно? — сочувственно спросил.

— Да так, — неопределённо ответила я.

— Извини. Тебе этой ночью от меня досталось…

— Это точно. Такого количества ссадин и синяков у меня не было со времен моего детства, когда мы с братцем лазили по гаражам. О бедре я даже молчу. И главное, мне даже не похвастаться, что мне их наставил Зильбе Раммельсберг.

— Это точно. Если ты расскажешь, что ты получила синяки из-за меня, то станешь врагом номер один для наших фанаток.

— О нет! Тогда я буду молчать об этой ночи как рыба. Не хочу, чтобы фанатки меня прикопали.

Зиль повторил вчерашний трюк: взял мои руки в свои и поцеловал каждый пальчик. Сколько нежности. Я наполнилась его нежностью. Он поглядывал на меня и жмурился совсем по-кошачьи и даже глаза такие… кошачьи. Стоп?! Вертикальный зрачок? Чушь! Фу! Нормальные глаза…

— Нам пора. Мы и так задерживаемся, ‒ я с сожалением вырвалась из кокона его нежности. — Поехали.

— Да-да, Ост может обнаружить наше отсутствие.