Люблю, скучаю… Ненавижу!

Лена Сокол, 2020

«Он: Я не был с ней нежен тогда, не собираюсь беречь её чувства и сейчас. Она: Однажды я уже сбежала от него. Больше этого не повторится. Я преподам ему такой урок, что он запомнит меня навсегда! Он: Эта маленькая лгунья ничего не значит для меня… Она: Я ненавижу этого самовлюбленного идиота!» Карина возвращается в родной город на свадьбу старшего брата. Меньше всего ей хотелось бы встретиться там со своей старой любовью, но, похоже, эта встреча неизбежна, ведь красавчик Макс – лучший друг её брата. Девушка предпочла бы навсегда забыть о Максе, но молодых людей связывает одна грязная тайна, которая до сих пор отравляет жизнь им обоим. К тому же, трудно забыть того, кто однажды причинил тебе боль. Еще труднее, если вам придётся провести вместе семь кошмарных дней на важном торжестве. Особенно, если твой враг – твоя идеальная половинка.

2

Нина ворвалась в квартиру, которую мы с ней вместе снимали, минут через двадцать после того, как я отправила ей смс со словами: «Кажется, мне плохо».

— Если ты это написала, значит, случилось что-то очень-очень плохое! — Запричитала она, сбрасывая обувь и влетая в гостиную. — Что с тобой? Ты жива?! — Прокричала она, тяжело дыша.

Я не знала. Понимала только, что лежу на диване и не могу встать.

— Ты никогда не жалуешься. Ты самый сильный человек, которого я знаю. — Стала кружить вокруг меня подруга. — Ты ж кремень, Каринка! Ты ж… человек-булыжник, ё-маё! Ну, что такое?

Плюхнулась на край дивана и воззрилась на моё лицо. Я продолжала безучастно изучать взглядом потолок и тихо вздыхать.

— Эй. — Нина пощёлкала пальцами перед моим лицом. Затем оглядела комнату. — Тут Пупсик насрал целую кучу возле дивана. Видела? Если ты лежишь рядом с кучей, терпишь эту вонь и всё ещё не встала, не убрала и не наорала на меня, то дела реально плохи. Что с тобой, Зимина?

Я моргнула.

Нина Орлова была моей лучшей подругой с момента приезда в этот город и поступления в Политех. Мы познакомились в первый же день на занятиях и вот уже четвертый год снимали вместе квартиру. В маленькой комнате жила я, а в гостиной она с Пупсиком — так звали маленького вредного йорка, которого Ниночке подарил её бывший парень Кирилл Леманн.

Было бы справедливее, если бы эту тварь (Пупсика, не Кирилла) назвали бы Слугой Сатаны, потому что этот милый и безобидный с виду йорк был настоящим исчадием ада — злобным, хитрым и беспощадным гадёнышем в аккуратно стриженной собачьей шкуре!

Хозяйка обожала Пупсика и в упор отказывалась видеть любые его недостатки, и тот при каждом удобном случае гадил на пол, грыз мои вещи и постоянно норовил тяпнуть меня, то за руку, то за ногу. Может, дело было в том, что Ниночка и сама не обладала ангельским характером и с удовольствием устраивала в нашей общей съемной квартире бардак, а, может в чём другом. Но я и сама не понимала, как и почему до сих пор терпела рядом с собой эту парочку.

— А как же эклеры? — Заныла я.

— Что? — Ниночка положила на мой лоб ладонь и проверила, нет ли температуры. — Какие эклеры? Ты что, опять налупилась сладкого, и тебе стало плохо?

В том-то и дело, что у меня совершенно не было аппетита. И это странно, ведь стоило мне занервничать, я обычно начинала сметать всё из холодильника. Особенно перед сессией, когда боялась, что не сдам какой-нибудь из экзаменов.

— Эклеры… — протянула я, открывая глаза. — Как же они?

— Хочешь сладкого? — Подруга встала и метнулась в кухню. — Значит, сильно перенервничала…

— Нет. — Я попыталась приподняться. — Не хочу.

Она обернулась.

— Причем тогда тут эклеры?

— Каждую пятницу он встречал меня с работы с набором эклеров, которые покупал в кондитерской на углу. — Я горько вздохнула. — Там было пять видов: шоколадный, ванильный, с лимонным кремом, с соленой карамелью и вареной сгущенкой. Они были… символом наших отношений.

— Эклеры? — Скривилась Ниночка, подходя ближе и садясь обратно.

— Да. — Всхлипнула я. — Эклеры по-прежнему есть, а любви уже нет. Как так?

Села, потянулась к подруге и разрыдалась у неё на плече.

— Да что такое-то, Карин? — Поглаживая меня по спине, вопрошала Ниночка. — Он что, бросил тебя, да? Ян тебя бросил? Моя девочка… Хочешь, я начищу ему рыло? А? Заплачу бомжам, они подкараулят его в подворотне и побьют? Хочешь? Или потрачу всю свою заначку на то, чтобы нанять профессионального киллера? Или нет, у меня есть идея лучше — я лично отрежу ему его бессовестное хозяйство бабушкиными ржавыми ножницами!

Она отчаянно пыталась меня рассмешить, но я захлебывалась в слезах.

— Нет, не нужно.

— Он что, тебе изменил? — Нина посмотрела в моё заплаканное лицо. — Расскажи мне всё.

— Нет. Мы порвали друг с другом из-за возвращения Любови в его жизнь. Он её лю-ю-ю-юбит.

— То есть, он тебя бросил? — Нахмурилась она.

— Нет, это я решила его отпустить.

— Да, потому что у него любовь с другой девушкой! — Возмущённо воскликнула она. — Это и называется бросил! А ведь я тебя предупреждала. Ещё когда она только нарисовалась на горизонте, я сразу сообразила, что ты должна держать его от неё подальше. — Нина встряхнула меня за плечи. — Нужно было бороться за свою любовь, Карина! Нужно было отрезать эту девицу от него, минимизировать возможность их встречи, нужно было выдрать ей её поганые лохмы — вот что нужно было сделать!

Я стерла ладонями горячие ручейки слёз.

— Они не поганые. Её лохмы. — Произнесла я, сглотнув. — Они красивые и шелковистые. И сама она добрая и хорошая, это сразу видно.

— Ну, конечно. — Хмыкнула подруга и покачала головой. — Теперь ты будешь оправдывать их обоих.

— А что мне делать?

Она встала и оглядела комнату.

— Для начала умыться, привести себя в порядок и выпить вина. — Нина уперла руки в бока. — Да я бы тоже от тебя сбежала! Посмотри на себя: волосы в хвост, спортивные штаны, занюханная толстовка. Ты девушка или где? — Она всплеснула руками. — Ты уделяла слишком мало времени себе и ему, постоянно пропадала на своей работе. И посмотри на квартиру! Такой бардак! На столе засохшая еда, на полу клочки бумаги, повсюду разбросаны вещи!

— Нина, это твои вещи! — Возмутилась я, оглядываясь. — Твоя одежда, клочки брошюр и квитанций, которые грыз твой Пупсик, остатки твоего завтрака! — Я опустила взгляд вниз. — И кстати, о Пупсике. Он опять пристроился и пытается заняться сексом с моей ногой! Это вообще нормально, нет?

Я попыталась стряхнуть с ноги увлечённого процессом пса, но тот явно не собирался так просто сдаваться — с обезумевшим, голодным взглядом он снова вцепился в мою щиколотку.

— Пупсик хотя бы что-то делает для своего удовольствия! — Не растерялась Нина. — А ты взяла и так просто отдала своего парня сопернице!

— У них любовь, Нина. Настоящая. На всю жизнь, понимаешь?

— Нет. — Честно ответила она.

— Она — его особенная девушка. — С грустью вынуждена была признать я. — Он попросил меня решить за него, как поступить, но тут нечего решать: эти двое любят друг друга, и у меня нет никакого права им мешать. Я хочу, чтобы меня тоже кто-то выбрал, потому что я — особенная. А не потому, что удобная в чём-то.

Может, Нина и была права.

Я только взялась за исполнение своей мечты — открыла собственный цветочный магазин — маленький отдельчик, закуток на входе в торговый центр, и трудилась там всё свободное от учёбы время. Вкладывала в него все свои силы, старалась сделать необычным, наполнить особой индивидуальностью, возила туда только самые лучшие цветы, собирала из них удивительные букеты, развивала аккаунты магазина в соцсетях.

Короче, всё время была занята. Где уж тут уследить за тем, что творилось в душе моего парня? Я металась между институтом и работой и совсем не уделяла ему времени.

Сама виновата.

— Так что мне делать? — Спросила я, оторвав от ноги приставучего пса и передав его Нине, пока он не успел тяпнуть меня за палец.

— Для начала вымыть полы. — Улыбнулась подруга, принимая Пупсика. — Я вижу во-о-он там кучку, у окна за шторкой.

— Но это твой пёс навалил! — Посмотрев в сторону окна, сморщилась я.

— А я пока закажу пиццу и налью нам с тобой вина, — вспорхнула с дивана Ниночка.

— Я не буду опять убирать за ним!

— Хорошо, — она чмокнула Пупсика в лоб, — уговорила, но это в последний раз. Мамочка сама уберёт.

— Это твой пёс, Нина! — Возмутилась я.

— Наш. — Поправила она меня. — Ты только посмотри, какой он пусечка! — Поцеловала его ещё раз и прижала к груди. — Сладкий маленький шалун! И он очень сожалеет.

— Ага, очень. По взгляду видно, что навалит снова, как только его прижмёт.

— У всех свои недостатки, — беззаботно хихикнула подруга.

— У него его слишком много, — нахмурилась я, видя, как скалится пёс, глядя на меня. — Тебе не кажется?

— Ты просто завидуешь, что у него такое милое платьице! — улыбнулась Нина, поправляя нелепый дизайнерский наряд на своём Пупсике.

— Это уж точно. Потому, что, если бы ты не тратилась на шмотки этому засранцу, то нам всегда хватало бы на оплату квартиры!

— Как грубо, — надула губки подруга. — Но я тебя прощаю. Знаю, что ты вечно ворчишь, как старуха, но любишь нашего малыша. — Она качнула Пупсика на вытянутых руках. — Да, мой ангелочек? Да, мой зайчик?

Дитя сатаны криво оскалилось в ответ хозяйке.

— Он улыбнулся! Ты видела? — Радостно взвизгнула Нина. — Он мне улыбнулся!

— Да. — Опасливо скривилась я.