Это было недавно, это было давно…

Лейбл Давидович Лео, 2019

Стихи и рассказы по разделам лирики и быта, в которых автор имеет собственный опыт, а также стихотворные переводы зарубежных классиков, сопровождаемые критикой переводчиков-предшественников. Критика некоторых особенностей религиозных проповедников православия. В оформлении обложки использован рисунок художницы Татьяны Местер.

Одесские страницы

Морское притяжение

Барашковы крюки от пенного сусла,

Цепляющиеся за борт,

Не могут замедлить отплытие судна,

Уходящего прочь от забот!

Прочь! Прочь! Прочь!

Корабль уходит в ночь!

Диалог Винта и Вспученной массы

Раскручен сюжетом волн.

Пенится след серебристой трассы,

Вольного ветра полн.

И между рыбами и Большой Медведицей

Вас колеблет волна,

Вокруг всё волнует и пенится,

И жизнь от того полна!

А всего — то, ни много ни мало,

Случилось ночью той:

От Одесского причала

Отошёл теплоход «Лев Толстой»

На борту рестораны и бары,

На эстраде — варьете.

Чего не хватало вам, мужики и бабы

В вашей городской черте?

Зачем эта чёрная водная масса

И звёздный Космос над ней?

Мы, маленькие люди трудящегося класса,

Бежим от рабочих цепей!

Нашим жильём называют коробки:

Цементом застроенный лес,

У досок с экранами тычем мы кнопки

И к нам подбирается стресс.

Начальство нас невниманием морит,

Нам тошно от жизни такой —

И только большое, просторное море

Приносит душевный покой!

Мы пахали: я и Света

За стогами и за деревьями,

Вся у озера на виду,

Показалась степная деревня:

Двадцать домиков в райском саду.

Наши семьи остались в Одессе,

Наша вахта пошла на поля —

Чтоб колхозные интересы

Соблюсти, Революции для.

Мы на грядку выходим с рассвета,

Розовеет Советский восток,

Я — колхозник, помощница Света

Режем с корнем сурепку-цветок.!

От забора махнём до обеда —

И шабашим по чьим — то садам,

Самогонку берём у соседа

Раскошелившись впополам.

Блекнет озеро к ночи бессонной

И закат стал малиново — сер,

Только плачет на улице Смольной

Дядя Ленин за тот СССР!

Imagine

Окно напротив трамвайной остановки

Едва освещено.

Глухая полночь, но трамваи ещё ходят

Вот появился дамский силуэт —

Красивы линии полутеней и тени.

Она вдруг посмотрела на меня

И отогнула угол занавески,

Играясь со своим котёнком.

Другая дева появилась

Не столь красивая, но всё же…

Её заботили какие-то дела:

Она ушла, потом опять возникла,

Открыла и закрыла пианино.

Потом, о чём-то пошептавшись, вдруг исчезли обе,

Окно оставив фоном сиротливым,

Меня оставив тоже…

И сразу подошёл трамвай.

Футбол

В футбол играли «Черноморец» и «Жальгирис»

Старательные парни, они бились

Как гладиаторы: серьёзны, тяжелы —

Но только всё не шли голы

И всё не шла игра у одесситов

Уставших может быть, а может слишком сытых…

«Родные стены» издавали стоны:

Старались зрители помочь,

Но было игрокам невмочь —

И мячик весил тонны

И был тяжёлый труд, а не игра в футбол.

Такое ведь бывает, и нередко,

Когда мы в жизни в нужный миг ударить метко

Не можем, чтоб забить такой нам нужный гол!