Дневник калидума

Лев Французов, 2019

2 728 год. Вы на планете Силентиум. Земли более не существует. Он – калидум. Эмоциональный преступник. Его постигла участь узника и его ждет скорая смерть.Он не живет в прежнем мире. Его мир жесток и коварен. Мир, который следит за каждым человеком. Мир, который запретил эмоции и теперь выдает разрешения на их проявления. Его зовут Лендер Вейд. И это его дневник. Его первый и последний рассказ. Его роман. Его пьеса.

День 1

Мое первое утро в этом месте. Оно началось с завтрака. Вроде ничего необычного, на первый взгляд. Но не в моем положении. Меня разбудила громкая до невозможности сирена, включили свет.

— Завтрак! — раздался автоматизированный механический голос. — У вас 15 секунд, чтобы приступить к завтраку. В противном случае вы будете уничтожены. Подойдите в центр камеры и возьмите завтрак. 15, 14, 13….

Суть такого пугающего объявления была ясна. Мне необходимо в течение 15 секунд успеть оказаться в центре своей квадратной камеры. В ее центре находился силовой лифт, который поднимал и опускал все, что для этого предназначалось.

Успев спросонья добежать до центра, я оказался в силовом лифте.

— 3, 2, 1… — механический голос закончил отсчет.

Спустя секунду квадратный ступенчатый пол камеры выдавил из себя через отверстия железные стержни с остриями на конце. Механизированные стержни с невероятной быстротой достигли четырехметрового потолка и застыли. При таких обстоятельствах, не успей я вовремя среагировать и добежать до центра, я был бы ими пронзен. Гениальная система по поддержанию заключенного в постоянном напряжении. Мысли о побеге просто не хотят посещать тебя. Застывшие стержни образовали многоуровневую решетку. Кроме центра камеры, деваться было некуда.

Спустя секунду ко мне в руки по силовому лифту опустился поднос с едой. Что же, думаю, завтрак я заслужил, ведь только что был на волосок от гибели.

Голубоватый свет, освещающий лифт, погас, и я смог спокойно, сев на пол, позавтракать. Овощи, жидкий яичный белок, молоко. Все это быстро упало ко мне в желудок, ведь я не ел ничего до того, как вчера попал сюда. В первый день заключения еда в Руине не предусмотрена.

На завтрак дали 5 минут, по истечении которых силовой лифт активизировался и забрал у меня из рук поднос, подняв его наверх. Лифт погас, и спустя секунду железные стержни опустились и исчезли в полу. Моя квадратная камера вновь стала прежней.

Это — Руина. Самое ужасное место, в котором мне приходилось бывать. После такого утра я хочу отдохнуть. Здесь нет стула, нет кровати. Заключенный спит на полу. Имеется только раковина с унитазом, которые можно вызвать. Нажимаешь на единственную на стене кнопку, и они послушно выдвигаются из нее на 2 минуты, затем исчезают обратно.

Продолжу свой дневник позже. Нужно перевести дух и понять, как тут раньше времени не погибнуть и успеть закончить свою историю.

Не знаю, сколько времени я пролежал с закрытыми глазами, но мне стало лучше. То, чему учили в академии, помогает. Эмоциональный фон приведен в порядок, я спокоен. Начатое вчера можно продолжить.

Итак, каким образом государству с почти миллиардным населением держать порядок? Все просто и в то же время поистине ужасно.

Власть запретила эмоции. Отныне гражданин Силентиума не вправе проявлять восторг, гнев, злость, страх, стыд и другие эмоциональные состояния, свойственные нам от природы. Доктрина антиэмоциональной политики утверждена как основной руководящий принцип нашего государства. Во главе Силентиума встал незаменимый, лишенный всяких чувств и эмоций, жесткий, бескомпромиссный лидер — вождь Супраймер. Никто не знает его настоящего имени. Никто не знает, сколько ему лет. Некоторые считают, что это бессмертная сущность в человеческом обличии, ставшая порождением, итогом Последней войны. Другие думают, что Супраймер — это цена победы в войне. Цена за миллиарды убитых нами жизней. В наказание за свое содеянное, за свою победу мы заслужили эту авторитарную, лишенную чувств и эмоций жизнь.

Дабы не лишить нашей страны человеческого облика, Супраймер разрешил только 4 эмоции, посчитав их главными и достаточными для сохранения человечности в сердцах граждан:

1) Радость;

2) Любовь;

3) Грусть;

4) Сожаление.

Даже смешно. Смешно от того, что смех теперь запрещен. Разрешены только 4 малых, которые нас составляют.

Хотя, пожалуй, я поторопился, написав «разрешено». Да, Супраймер оставил нам Радость, Любовь, Грусть и Сожаление. Но проявить их, испытать, пропустить через себя возможно, только…

…получив Разрешение.

Чтобы вам было понятнее, я напишу две небольшие истории. Да. Две, пожалуй, в самый раз. Все для наглядности происходящего.

Бобби взял трубку и услышал знакомый голос лучшего друга Эдварда.

— Бобби! Как жизнь, дружище?

— Все хорошо, Эдди. Как сам?

— У меня очень хорошо. И у тебя в ближайшее время тоже все будет очень хорошо! Знаешь почему?

— И почему же?

— Твой братишка женится, дружище. Через неделю. И ты идешь ко мне на свадьбу.

Бобби замолчал и задумался.

— Эд, почему ты так поздно сказал? Как Кэтти? Счастлива?

— Хотел сделать сюрприз. Язык так стремился все рассказать, но Кэтти предложила тебя немного, насколько это возможно и не опасно, удивить. Хоть по ней и не скажешь, но, надеюсь, внутри она безумна рада и счастлива. Несмотря ни на что, я буду стараться сделать ее счастливой.

— Очень надеюсь, что все так и будет.

— Боб, мы уже получили Разрешения на Любовь и Радость. Оба. Недешево вышло, конечно, но мы долго откладывали. Оно того стоит. Будет что вспомнить потом в нашем безэмоциональном мире. Лучик света в темноте, можно так сказать. В общем, беги скорее в Министерства и получай разрешения на Любовь и Радость. Бери на следующие выходные.

— Эдди, я не…

— Дружище, я жду тебя! Вынужден попрощаться, эмоциональный фон стал нестабилен. До встречи. Запомни — отель «Слеза», ровно через неделю, в 10:00.

Телефон замолчал.

Бобби и сам почувствовал, что его эмоциональный фон начал дестабилизироваться. Датчик в левом предплечье начал вибрировать, сквозь кожу проявилась небольшая точка синего цвета.

Здесь хочу пояснить. Каждому рожденному на Силентиуме младенцу вживляют органический датчик контроля за эмоциями, который растет вместе с его организмом. В результате сложного химического и психологического анализа датчик дает знать, какой эмоциональный фон у его носителя.

1) зеленый цвет — носитель в безэмоциональном состоянии, эмоциональный фон стабилен;

2) синий цвет — эмоциональный фон носителя повышен, обнаружен процесс зарождения эмоции;

3) желтый цвет — эмоциональный фон носителя нарушен, обнаружен риск проявления эмоции;

4) красный цвет — носитель проявил эмоцию. Присвоен статус эмоционального преступника;

5) фиолетовой цвет — носитель получил Разрешение на проявление эмоции. Отображается на период действия Разрешения.

В случае если носитель пожелает избавиться от датчика, органика устройства распознает попытки физического удаления его из тела (скажем, вы решитесь вырезать его из руки) и впустит в кровь смертельный яд, который убьет человека за несколько минут, мучая перед последним вздохом.

На следующий день Бобби направился в Министерства. Его датчик светился зеленым — эмоциональный фон после вчерашнего разговора с Эдвардом стабилизировался и пришел в спокойное состояние. Конечно, ему очень хотелось пойти на свадьбу к Эдди, главное — успеть получить Разрешения.

Его взору предстала площадь Министерств, которую занимало громадное серое высотное здание. Говорят, его архитектором стал лично Супраймер. На километровой высоте этого поистине гигантского монумента, на его самой вершине восседала гигантская каменная фигура-исполин безэмоционального человека. Опять же бытует мнение, что это облик Супраймера, чей культ личности в буквальном смысле достает до небес.

Бобби подошел к зданию Министерств. Его громадная тень поглотила маленького человека, затмив его своим невозмутимым величием. Бобби потерял счет своим походам сюда. Все четыре Министерства находились в одном здании и были разделены между собой.

4 эмоции, 4 Министерства, 4 Разрешения, 4 входа:

1) крайний слева — Министерство Радости;

2) крайний справа — Министерство Грусти;

3) следом за входом Радости — Министерство Любви;

4) между Любовью и Грустью — Министерство Сожаления.

Входы в Министерства представляли собой гигантские основания, квадратные колонны, которые держали на своих могучих плечах весь массив. Между входами-колоннами застыли каменные титаны, олицетворяющие 4 разрешенные эмоции. Эти высокие изваяния поистине пугали и в то же время восхищали. Глядя на них, невольно хочется испытать эмоцию Восторга, которая запрещена. Посмотрев же на само здание Министерств, осознаешь, что хотел донести Супраймер до своих граждан. Он есть контроль и власть над эмоциями. Невозмутимый гигантский монумент безэмоционального человека на вершине олицетворял, что все эмоции, расположенные внизу, подчинены и подавлены его и только его волей.

Бобби направился в Министерство Радости. Сегодня был понедельник. После прошедших выходных граждане выстроились в длинную очередь за новыми Разрешениями, на новую неделю, новый месяц. Простояв в толпе час с лишним, Бобби прошел через двери Министерства и оказался в зале выдачи.

Здесь считаю необходимым кратко описать вам Министерства и их работу. Это целая система, выстроенная по старому образу и подобию существовавших раньше, в мирное время, государственных учреждений. За исключением того, что ныне упомянутое здание этих важнейших государственных органов является единственным, обсуживающим все население планеты. Его огромная площадь позволяла каждому Министерству иметь огромный многоэтажный зал с расположенными на каждом этаже окнами для выдачи Разрешений. Великолепное зрелище встретит вас, когда вы окажетесь в зале. Несмотря на то, что зал исполнен в темных и серых тонах, его грациозность заставляет замереть и замедлить дыхание. Возможно, это продуманная Супраймером своего рода проверка на эмоциональную устойчивость.

В центре зала на каждом этаже Министерства расположены электронные табло. Через табло необходимо пройти идентификацию, приложив руку, в которую вживлен органический датчик контроля за эмоциональным фоном. Главная Система считает его идентификационный номер и направит в соответствующее окно.

«Окно 2608, 7-й этаж» высветило табло. Бобби просочился через огромную толпу людей, заполнившую зал Министерства, и поднялся на лифте на обозначенный этаж. Сегодня давка. Несмотря на большой размер и грузоподъемность, десятки лифтов с трудом справлялись с сегодняшним количеством людей.

Простояв еще минут 30 в очереди, Бобби оказался первым у окна 2608.

— Вашу левую руку, гражданин! — запросил аффект.

Аффекты — это созданная по приказу Супраймера механизированная армия роботов для контроля за гражданами. Они обеспечивают деятельность Министерств, являются охраной главы государства, осуществляют бесперебойный контроль за гражданами Силентиума, а также исполняют функции служб быстрого реагирования, ликвидируют чрезвычайные ситуации. Аффект без промедления спасет тебя, если тебе угрожает смерть, и окажет первую медицинскую помощь, если ты пострадал.

Но главная задача аффектов — контроль и охота за эмоциями человека. Эти роботы подчинены Главной Системе, которая снабжает их электронные мозги эмоциональным состоянием каждого и передает данные местоположения человека, считывая информацию с органического датчика носителя. Аффекты выслеживают эмоционального преступника, производят его арест, оправляют в Руину и содержат в месте заключения до исполнения казни.

Аффект способен обнаружить носителя датчика с красным цветом и в случае малейшего сопротивления убьет его.

Аффект также способен обнаружить человека с датчиком синего и желтого цвета и задержать его, потребовав привести эмоциональный фон в стабильное состояние. Пока признаки нарушения эмоционального фона не исчезнут, аффект не отпустит тебя.

Быстрые, ловкие, сильные, не знающие страха, сострадания и жалости. Верная армия нашего вождя, численность которой в три раза превышает численность населения людей Силентиума.

Спастись от них — невозможно. Дать им отпор… пожалуй, каждый сам решает для себя, стоит ли пойти на это.

Бобби протянул левую руку. Аффект схватил ее и повторно считал идентификационный номер датчика. Убедившись, что именно Бобби подошел к окну 2608, аффект запросил:

— Дата и период Разрешения?

— Эти выходные. Два дня, — ответил Бобби.

— Дата и период Разрешения, гражданин, — повторил аффект.

— Прошу прощения. 17, 18 сентября нынешнего года. Начало — 10:00 17 сентября, окончание — 22:00 18 сентября.

Аффект повернул механическую голову к экрану своего монитора, отображающего данные.

— Ваш лимит превышен, гражданин. Выдача разрешения в этом месяце не возможна. Желаете получить Разрешение на октябрь?

— Подождите, — произнес Бобби. — Почему превышен?

— Ваш лимит превышен, гражданин. 96 часов этого месяца истекли. Выдача разрешения в этом месяце не возможна. Желаете получить Разрешение на октябрь?

— Этого не может быть. Мои 96 часов не истекли.

Датчик Бобби начал вибрировать, зеленый цвет замигал. Вот-вот зеленый цвет сменится синим.

— Ваш лимит превышен, гражданин. Освободите окно.

Зеленый цвет датчика изменился на синий, рука Бобби завибрировала. Мгновение спустя Бобби почувствовал, как его схватил аффект-охранник.

— Гражданин, ваш эмоциональный фон повышен. Немедленно приведите его в стабильное состояние.

Хватка аффекта не ослабевала.

Бобби медленно выдохнул и посмотрел на него.

— Мой эмоциональный фон стабилен, отпусти меня, — произнес он.

Левая рука перестала вибрировать, синий цвет датчика стал зеленым. Хватка мгновенно ослабла, аффект-охранник удалился.

— Освободите окно, гражданин, — произнес аффект, выдающий Разрешения.

Спустя время после получения отказа Бобби оказался в другом Министерстве.

— Дата и период Разрешения? — запросил аффект.

— 1 октября нынешнего года. Начало — 18:00 1 октября, окончание — 22:00 1 октября.

— Разрешению присвоен номер 54545558. Гражданин, вам выдано Разрешение на проявление эмоции Сожаление по единственной утвержденной Супраймером Довации — «дача извинения гражданину Силентиума». Период Разрешения: начало — 18:00 1 октября, окончание — 22:00 1 октября.

Силентиум беспощаден к своим гражданам. Власть постановила — 96 часов в месяц на проявление любой разрешенной эмоции. Свыше — запрещено. Бобби упустил возможность получить Разрешение, потому что получил свои 96 часов за сентябрь. Об этом он даже не знал. Он не считал, сколько раз получил Разрешение на проявление Радости в этом месяце. Любовь он взять не мог. Не подходило не одно из утвержденных оснований для выдачи. Не было — Довации.

Что же ему оставалось делать? Как хороший товарищ и друг, Бобби принял решение принести Эдварду искренние извинения за свое отсутствие на свадьбе и получил Разрешение на проявление Сожаления, которое можно получить только с одной целью — дача извинения гражданину Силентиума.

Слишком сложно, скажете вы? Да, отвечу я вам. Очень сложно, чересчур. Но не мы выбрали эту жизнь. Не мы выбрали своим домом Силентиум. Некоторые из нас глубоко внутри до сих пор считают своим домом канувшую в прошлое планету Земля.

Ситуация с обедом повторилась, как и в случае с завтраком. На этот раз я спокойно, без лишних движений, зашел в силовой лифт и получил поднос с обедом. Стержни вновь вонзились в потолок и застыли. Знаете, в такие моменты даже не посещают мысли о голодовке. Просто хочется поскорее взять свою еду и не быть убитым этой проклятой камерой.

На обед предоставили две очищенные моркови, бульон с тремя кусочками мяса и рисовую лапшу. Напиток не прилагался.

От всего этого мне хотелось убежать и полноценно поесть. Но я понимаю, что этого больше мне никогда не удастся сделать. Поэтому даже такая еда мне необходима и важна. Нужны силы, чтобы каждый день писать дневник. Нужны силы, чтобы рассказать вам о том, что со мной произошло. Нужны силы, чтобы в последний раз испытать, пережить все эмоции, изрекая их бумаге.

Я ошибался, рассчитывая на то, что проведу все отведенное мне время в камере. Некоторое время спустя после обеда (может час или меньше) автоматизированный механический голос объявил, что я иду на прогулку.

— У вас есть 15 секунд, чтобы расположиться в центре, иначе вы будете уничтожены. Подойдите к центру камеры. 14, 13, 12…

Этот голос отсчитывает сегодня уже в третий раз. Чтобы не быть насаженным на стержни, я послушно вошел в силовой лифт. Его голубоватый свет стал ярче, и невидимая сила стала поднимать меня вверх, прочь из этой камеры. На время я испытал чувство невесомости. Я полностью отдался ему, понимая, что это лучшее мгновенье, которое я в силах получить в этом месте. В такие моменты тебя даже не интересует, что будет дальше, в каком месте ты окажешься, куда поднимает тебя этот чертов лифт. Бежать? Даже мысли не было. Ты словно паришь, летишь в неизвестное пространство. Перед глазами мелькают огни, краски и даже небо! Несколько огоньков приблизились к моему лицу, и я почувствовал тепло, идущее от них. Я хотел протянуть им навстречу руку, но понял, что лишен возможности двигаться.

Лифт транспортировал меня в странное место. Сначала я отказывался верить увиденному. Я не понимал, как мог здесь оказаться. Глаза не верили, а разум осознал, что я на свободе. Я вышел отсюда! Каким образом? Без малейшего понятия, но я вышел, черт побери! Мозг лихорадочно стал строить план. Что делать дальше? Куда идти?

Передо мной предстал огромный серый город. Серые улицы, застроенные большими небоскребами, чья высота уходила куда-то в неизвестность. Казалось, им нет ни конца, ни края. Небоскребы тянулись вверх, в высоту, к серому небу, которого на самом деле не было. Там, на высоте около 500 метров, висели тысячи ламп, напоминающих яркие солнца. Они были на небесном потолке.

Небоскребы казались реальными. Точно такими же, как и на городских улицах Силентиума. Только здесь они были ненастоящими. Это гигантские муляжи, которые похожи на своих реальных братьев. В этих небоскребах никто не жил и не работал. Свет в их окнах никогда не зажжется, а их пороги никто и никогда не переступит. Их двери были лишь прекрасно созданной иллюзией.

Вдоль искусственных небоскребов растянулись серые цветники и газоны. Абсолютно серые деревья покачивали своими серыми ветвями, на которых росли серые листья. Им не страшна осень и зима. Они никогда не пожелтеют и никогда не опадут от дуновения ветра на землю.

Вдоль искусственных газонов и деревьев расположились дороги и улицы, по которым не ездила ни одна машина. Серые улицы этого города были заполнены единственными живыми существами — своими жителями, калидумами. Кроме меня, на прогулку вышли еще сотни тысяч заключенных Руины. Они бродили по улицам, газонам и цветникам и напоминали призраков. Бледные, безэмоциональные и безжизненные тени города-призрака.

Вдоль серых улиц выстроились в ряд сотни тысяч аффектов-надзирателей, следивших за каждой тенью и готовых пресечь противоправные действия.

— У вас есть 2 часа, калидум. Спокойной прогулки, — встретила меня машина.

Я вышел из лифта. Голубоватый свет погас, и лифт исчез под улицей. Видимо, он опустился в мою камеру, которая находилась этажом ниже города-призрака. Я оказался один посередине небольшого серого закоулка.

Окинув все взглядом, я понял, что каждый калидум поднимается сюда из своей камеры. Тысячи лифтов из тысяч камер поднимали наверх заключенных, давая им возможность осуществить прогулку. Посередине улиц в пяти метрах друг от друга мигали круглые пустоши — шахты лифтов, ожидавшие команды вновь опустить своего калидума в камеру.

— Прямо серые джунгли. Сам построил? — обратился я к аффекту.

— Здесь запрещены разговоры, калидум, — ответила машина. — Приятной прогулки.

Я нашел удобное место на сером цветнике рядом с угловатым небоскребом и расположился. Трава на удивление была мягкой, словно настоящая. Такое место мне вполне подходит для того, чтобы спокойно писать дневник.

Итак, возвращаясь к жизни на Силентиуме, я задам вопрос своему неизвестному читателю. Как человеку, наделенному от природы чувствами и эмоциями, контролировать их неизбежное проявление? Как их гасить, чтобы не стать преступником для государства и мирно в нем существовать?

Некоторые могут вспомнить фильм Курта Уиммера «Эквилибриум» с Кристианом Бэйлом, где каждый человек принимал специальный химический препарат для ликвидации возможности чувствовать. Этому фильму уже 726 лет, и, если ты, читатель, никогда не слышал о нем, можешь воспользоваться моей рекомендацией и его посмотреть.

Но нет. Власть Силентиума приняла сложное и в то же время более действенное решение. Зная, что действие препарата может только на время лишить человека эмоций, Супраймер посчитал, что нашел способ лишить человека эмоций навсегда. Вождь создал новый виток в системе образования, который почти с рождения учил человека только единственному и самому главному — не проявлять эмоции, сдерживать их, убить их в себе. Это своего рода программирование сознания, основной задачей которого является не допустить сбой. Ведь даже проявление разрешенных вождем эмоций не должно выходить за рамки эмоционального фона гражданина Силентиума. Излишние проявление Радости, Любви, Грусти и Сожаления приведет к присвоению статуса калидума и немедленной отправке в Руину для дальнейшей казни.

В основу всего образования Супраймер заложил стоицизм — философскую школу, возникшую в древних Афинах. Государстве, которого уже давно не существует. Для себя Вождь понял, что стоицизм поможет подавить и сокрыть эмоции человека. Но дальнейшие принципы образования, утвержденные властью как единственные и неоспоримые, никак не соотносились с древней философской школой.

Все разрешенные эмоции в первую очередь должны быть использованы во имя Силентиума и его бессменного лидера Супраймера. Это чувство патриотизма зарождали в людях с 5 лет. Уже в этом возрасте ребенка отнимали у родителей и отдавали на воспитание в академию Чессабитов — безэмоциональных наставников. Чессабиты учили дисциплине, учили скрывать эмоции, не давать волю чувствам. Академия убивала все природные инстинкты человека, благодаря которым существовали эмоции. Любое их проявление в стенах академии жестоко каралось телесными наказаниями и полной изоляцией ребенка от остальных. Постоянное психологическое давление, строгая обстановка — испытания не прекращались ни на минуту. Так рождались и закалялись истинные граждане Силентиума. Используя традиции воспитания древнегреческих спартанцев, наша культура строится на почитании спокойствия и хладнокровия, дабы не допустить кровопролития и войны. Для нас война не источник славы и гордости. Для нас гордость — ее отсутствие. В сочетании спокойствия и хладнокровия наша жизнь должна быть направлена только во благо Силентиума и его вождя.

Принципы, заложенные в академии, настолько глубоко проникали в сознание человека, что их невозможно было забыть:

1) Любовь необходима для того, чтобы полюбить женщину и родить от нее гражданина Силентиума.

2) Любовь необходима для того, чтобы полюбить мужчину и родить от него гражданина Силентимуа.

3) Любовь и Радость необходимы для того, чтобы создать брак, семью и жить в угоду и на благо Силентиума. Каждая свадьба, каждый брак, каждая семья — это Любовь и Радость для Силентиума и Супраймера.

4) Радость необходима для того, чтобы встретить в этом мире нового гражданина Силентиума. Рождение нового гражданина — это Радость для Силентиума и Супраймера.

5) Радость необходима для того, чтобы работать и жить во благо Силентиума и Супраймера. Каждый гражданин Силентиума должен радоваться отдаваемому труду во благо своего государства.

6) Радость необходима для осознания того, что гражданин на протяжении 50 лет от своего рождения живет во благо Силентиума и Супраймера. 50 лет для гражданина — это Радость для Силентиума и Супраймера.

7) Любовь и Радость необходимы для проявления Любви и Радости к вождю.

8) Грусть необходима для того, чтобы проводить в последний путь гражданина Силентиума. Смерть гражданина — это Грусть для Силентиума и Супраймера.

9) Сожаление необходимо для того, чтобы признать свою вину. Принести извинения гражданину — извиниться перед Силентиумом и Супраймером.

Записав принципы, я вспомнил свои годы в стенах академии. Почти треть жизни мы проводим там, чтобы учиться не стать преступником в своем государстве. Помню, на протяжении всего обучения носил серую форму с оттенками черного. Все академики были обязаны ее носить и содержать в чистоте и порядке. Так вырабатывалась дисциплина, уважение к себе, сила характера, сила безэмоциональности. Серые и черные тона формы не давали повода для проявления эмоций.

Помимо выработки блокировки эмоций Чессабиты учили и прикладным наукам, литературе, музыке, кинематографу, культуре, боевым искусствам, навыкам владения оружием.

Нас учили тому, как в абсолютно спокойном состоянии читать и изучать книги, слушать музыку, наслаждаться любимым фильмом, не испытывая при этом ни малейшей искорки, способной разжечь в нас восторг или горе, восхищение или жалость, ужас или умиление. Нас учили не знать страха или жалости в бою, терпеть любую боль, воздерживаться от ликования победы.

Все знания давались исключительно для того, чтобы воспитать истинного патриота Силентиума, слугу вождя. Патриот должен безоговорочно признавать власть Супраймера, его режим и отдавать все свои силы на процветание и во славу своего государства.

В 14 лет, как и любой другой, я приобрел статус полноценного гражданина Силентиума и смог получать Разрешения. В то же время, перешагнув этот возрастной порог, я стал и потенциальным калидумом. С этого момента проявление эмоции без получения Разрешения каралось для человека смертью.

Академия Чессабитов — это место, где становятся истинными гражданами Силентиума. Здесь умирают наши эмоции. Здесь рождается гордость за победу над ними.

Моя прогулка окончилась через час-полтора, может два. Я не отказал себе в возможности побродить среди этих гигантских серых небоскребов. Здесь была своего рода полная свобода, гуляй где вздумается. Как мне сообщил один из аффектов, разговаривать с кем-либо запрещено. Здесь калидумы молча бродили, сидели на земле или на лавочках возле небоскребов, некоторые даже пытались тренироваться (приседали, делали махи руками и ногами, кто-то вовсе решил устроить себе пробежку). Никто из заключенных друг с другом не взаимодействовал. Все были порознь. Страх перед аффектами был сильнее жажды общения с себе подобным.

Я понял, что на прогулке главное — не отходить далеко от своего силового лифта и запомнить, где он расположен. Я не знал, когда закончится мое время, поэтому довольно далеко забрел. Когда время истекло, железный страж стальной хваткой схватил меня за плечо и приказал идти к своему лифту. Я был без понятия, где он находится, поэтому просто следовал за своим надзирателем, который чуть не вырвал мне плечо.

Сейчас я вновь в своей камере. Смена обстановки всегда положительно влияет на разум. Прогулка пошла на пользу. Пусть и в таком странном месте, как этот искусственный город-призрак. Нужно продолжить свой рассказ.

Возвращаясь к истории о Бобби, я скажу, что ему просто не повезло. Такое бывает. Он сам виноват, упустив счет своим Разрешениям. Оказалось, что он достаточно взял Разрешений на проявление Радости по утвержденной Довации — «увеличение производительности труда гражданина Силентиума». Месячный лимит исчерпал себя.

Его работа была тяжелой — завод по конструированию аффектов. Она требовала много физических усилий и, конечно, эмоциональной стойкости. Стойкость и дисциплина. В прочем, эти требования распространялись практически на все виды профессий Силентиума.

Поэтому, как и каждый четвертый (менее стойкий) гражданин, Бобби брал Разрешение на проявление Радости. Брал исключительно для того, чтобы облегчить свое рабочее времяпрепровождение, увеличить производительность труда.

Но посмотрим теперь на это с другой стороны. Хочу рассказать вам историю о Софии.

После прогулки однозначно лучше пишется.

— София, что ты делаешь? — услышала она голос отца.

— Собираюсь в Министерства, — ответила девушка.

Отец вышел из комнаты и подошел к ней.

— Зачем? — спросил он.

— Маме 50 лет, надеюсь, ты не забыл.

— Верно. Ты молодец.

— Ты идешь со мной?

— Я воздержусь. Возьми лучше ты, как и хотела. Возьми еще Разрешение и на Любовь. Матери будет приятно почувствовать ее от тебя в такой день.

— Пап, я накопила только для получения Радости. Любовь дороже. Хоть Радостью порадую ее немного.

— Держи, — отец протянул дочери несколько купюр. — Возьми и Радость, и Любовь. Твоей матери 50 лет. Сама ведь сказала.

София посмотрела на протянутые деньги.

— Отец, я не могу. Лучше мы вместе возьмем. Я и ты. Пусть мама запомнит этот день, когда мы будем оба будем улыбаться и поздравлять ее.

— Я поздравлю ее, Софи. Пусть не так ярко, как хотелось бы.

— Папа, пожалуйста! Пойдем вместе!

— София, — отец взял ее за левую руку.

Ее органический датчик слегка завибрировал, зеленый цвет замигал.

— Успокойся, родная. Ты более чем достойна этих денег и достойна выразить Любовь и Радость своей матери. Я дарю эти эмоции ей уже 25 лет, пусть и редко показывая их. Самую главную Любовь, которую мы дарим друг другу каждый день, это осознание того, что у нас есть ты, Софи. Наша маленькая прекрасная девочка.

София почувствовала, что сейчас заплачет. Невидимый комок застыл у нее в горле и готов был вырваться наружу, освободив поток слез.

— София, — отец накрыл ее руку своей второй рукой. — Успокойся. Прошу тебя. Возьми деньги и ступай.

Девушка посмотрела отцу в глаза.

— Я люблю тебя, папа.

— И я тебя люблю, дочка.

София прижалась к отцовскому плечу и почувствовала спокойствие. Датчик перестал мигать.

— Добрый день, — София протянула аффекту руку, и тот считал идентификационный номер датчика.

Девушка простояла в очереди полтора часа и наконец заняла первое место рядом с окном за номером 2809.

— Дата и период Разрешения? — запросила машина.

— 17 октября этого года. Начало — 09:00 17 октября, окончание — 23:00 17 октября.

Аффект погрузился в свой компьютер.

— Укажите Довацию, гражданин, — аффект развернул к Софии монитор компьютера. На экране высветился номер ее органического датчика, номер запроса и список Доваций на запрашиваемое Разрешение.

Любовь:

1) День Супраймера;

2) рождение гражданина Силентиума;

3) свадьба гражданина Силентиума;

4) 50 лет гражданину Силентиума;

Прикоснувшись к экрану, София отметила номер 4. Послышался звуковой сигнал. Аффект развернул монитор к себе.

— Кому исполняется 50 лет, гражданин? — запросил аффект.

— Моей матери, идентификационный номер 53435699.

Главная Система высветила на экране всю информацию о матери Софии. Вновь послышался звуковой сигнал.

— Подтверждаю. Произведите оплату пошлины, гражданин.

София протянула в окно отцовские деньги.

— Оплату подтверждаю. Разрешению присвоен номер 54645570. Гражданин, вам выдано Разрешение на проявление эмоции Радость на основании утвержденной Супраймером Довации № 4 — 50 лет гражданину Силентиума, чей идентификационный номер 53435699. Период разрешения: начало — 09:00 17 октября, окончание — 23:00 17 октября.

— Благодарю, — улыбнулась София.

— Освободите окно, гражданин. Соблюдайте ваш эмоциональный фон.

Девушка отошла от окна. Внешне спокойной Софии очень хотелось подпрыгнуть и захлопать в ладоши. Но время, отведенное на проявление эмоции, еще не наступило. Она быстро привела в себя в порядок и направилась к выходу, в соседнее Министерство Радости.

— Мои 96 часов не могли истечь. Произошел сбой. Проверьте еще раз, — услышала она за спиной.

София обернулась и увидела высокого молодого человека, стоявшего около окна 2809. Он стоял после нее в очереди на выдачу.

— Ваш лимит превышен, гражданин. Освободите окно, — проговорил аффект.

Молодой человек продолжал стоять возле окна и не двигался.

— Еще раз, — произнес он. — Прошу проверить повторно мой лимит.

— Освободите окно, гражданин, — вновь повторила машина.

Левая рука молодого человека затряслась. Зеленый цвет датчика сменился на мигающий синий.

«Боже мой», — подумала София.

Лицо парня побагровело, стало красным. Глаза намокли.

— Почему у нас, граждан Силентиума, нет информации о своем лимите? — прошептал он в железное лицо аффекта. — Почему? Это ведь ваша вина. Ваша ВИНА и ОБЯЗАННОСТЬ!

Последние слова молодого человека криком разнеслись по всему второму этажу зала Министерства. Синий цвет датчика сменился на желтый и спустя секунду на красный.

В тоже мгновение за спиной человека возникли два аффекта.

— Не двигаться, гражданин. Вам присвоен статус калидума. Вы арестованы.

Молодой человек развернулся и вновь закричал. Его юношеское лицо уже не казалось молодым. Оно было искажено яростью и злостью, по щекам текли слезы.

— За Любовь стоит бороться! — с этими словами он выхватил из внутреннего кармана серого плаща небольшую рукоятку и резко взмахнул ею.

Левая часть головы аффекта со звоном соскользнула на пол, обнажив электронные мозги.

Рукоятка, используемая молодым человеком, является одним из самых распространенных видов оружия. Она выпускает из сопла короткий луч, в состав которого входит огненная кислота, способная разрезать практически любой металл на планете и иную твердую поверхность. Эффективная вещь. Отлично выручает в ближнем бою. Разрезает проклятых роботов, как нож масло.

Молодой человек вновь взмахнул рукой. Это стало его последним движением. Железная конечность охранника перехватила руку калидума и со страшной силой сомкнулась. Послышался громкий хруст, запястье сломалось. Молодой человек закричал. Обездвиженные пальцы выронили на пол оружие. Вторая конечность аффекта сомкнулась уже на его шее. Крик оборвался. Второй аффект, оказавшись за спиной эмоционального преступника, выбросил железную клешню вперед, проткнув последнего насквозь. Грудь молодого человека с отвратительным треском разверзлась, обнажая верхние ребра и часть внутренних органов. На пол хлынул поток крови, обрызгав обоих железных стражей. Калидум закряхтел. Изо рта пошла кровь. Аффект провернул клешню, круша внутренности, и вытащил её из тела. Обезвреженный и мертвый эмоциональный преступник рухнул на пол.

— Граждане Силентиума, соблюдайте спокойствие. Стабилизируйте эмоциональный фон, — объявил аффект, опуская окровавленную клешню.

Спустя несколько секунд рядом с телом появились аффекты-ликвидаторы. Кровь с пола была мгновенно смыта. Тело исчезло. Будто ничего не произошло.

Присутствующие в зале на мгновение застыли, но после громкого объявления вернулись к своим делам.

— Ничего необычного, — сказала себя София, ставшая свидетелем кровавого зрелища, — Уничтожен преступник, оказавший сопротивление при аресте.

Где-то в глубине души своего холодного состояния она сохранила то, что увидела. Навсегда запомнила последние слова юноши «За Любовь следует драться!». Она помнила об этом до конца своих дней.

В тот же день София успешно получила Разрешение и на проявление Радости. На следующий день мать Софии провела один из лучших дней в своей жизни. День, полный Любви и Радости. День в окружении своей семьи.

Так заканчивается история София. Прошу прощения за кровавое описание, но это наглядно отображают жизнь на Силентиуме и его быт. Такие инциденты в порядке вещей. Таков наш порядок.

Прошел ужин. Вареный картофель, фасоль, кусок куриного мяса, вода. Первый день окончен.

Пишу в темноте. Несмотря на то, что я жив и этому нужно радоваться, я ужасно себя чувствую, находясь здесь. Это проклятая тюрьма! Это главная пытка, дарованная перед смертью. Я жду ее, читатель. Жду свою смерть. Сегодня мой первый день в Руине. На седьмой меня казнят как калидума, эмоционального преступника, нарушившего главные принципы дорого вождя и Силентиума. Казнят за то, что мною совершено. Мне некуда деваться, разве только ждать предназначенного часа.

Сил не осталось, хочется просто умереть. Но только не быть убитым этой камерой. Сил нет. К черту этот дневник и все написанное. Просто пусть покончат со мной, меня в этом мире больше ничто держит.

Смейся, проклятая тишина! Смейся, проклятая темнота! Смейся и ты, проклятый дневник! Меня не станет, и вы останетесь одни. Я стану свободным, а вы — сгниете в этой камере. Вы это заслужили.