Этногенез Руси и славян. Над вечным покоем

Лев Алексеевич Исаков

Основываясь на данных археологии, антропологии, лингвистики, палеографии и топонимики, автор построил схему этногенеза великорусского народа от возникновения бореального языкового сообщества 9—6 тыс. до н. э. до оформления древнерусской народности к 6 в. н. э. В той или иной мере этот процесс охватил регион от Северо-Западной Скандинавии до Оби, ко 2 тыс. д.н.э.. в рамках которого складывается «санскритский очаг» эволюционных и миграционных процессов этногенеза Руси, ариев, балтов, славян.

Предисловие

Итак, подводя итоги компендиуму работ, объединённых общим проходным названием «Этногенез руси и славян», в целом являющегося развитием того, что открылось мне в период написания монографии «Баснословия и разыскания о начале Руси», а именно, что СЛАВЯН ДО 6 В. В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЕВРОПЕ НЕ БЫЛО, А ДО 4 ВЕКА И БЫТЬ НЕ МОГЛО, и сознательная прокатка которого началась в рабочей лошадке «Разыскания к изначальной Руси»; что открыло, наконец, возможность прямо приступить к написанию «Этногенеза…», хаотического и непричёсанного, с массой сторонних заноз ровно настолько, насколько хаотический, разноликий порождал его материал; вдобавок диковатый для настроенных на иные мелодии ушей. Это не экскурсионное шествие по полированным коридорам — это взламывание тьмы горной породы на манящие проблески золота, то вспыхивающие во тьме, то пропадающие, повелевающие свернуть — куда? на что? — , а то и вернуться к исходному пункту, откуда что-то открылось — блажь? сторонний отблеск? само самоё? — как знать…

…Как только вывод об отсутствии «славян/руси» В Центральной Европе в момент установленной средствами глоттохронологии даты выделения «праславянской языковой общности» из «праиндоевропейской» в середине 2 тыс. д.н.э. — поиск славянской прародины неизбежно возобновляется на смежных территориях, хоть Африки, хоть Арктики, хоть Азии (и такие налёты уже есть: возродившийся интерес к эпосу помаков и марваков в записи С. Верковича у серьёзной аудитории; фантасмагории на темы «Тартарий» и проч. в околоисторическом околотке). И естественно обратить внимание на Центральную Евразию, как ближайший регион к Европейскому полуострову, на который они ссаживались в 4—6 в.н.э.

Но кроме общих посылок: «степная прародина индоевропейцев», генетическое родство по R1a и проч. следует показать/предъявить последовательность сменяющихся культур, их регион, проявляющие уже что-то неповторимо «славянское»: в Индию входили не «славяне», а «арии»; в Средней Азии знали саков и массагетов; на Балканы явились ахейцы и скифы; в Центральной Европе засвидетельствовались кельты, скифы, аланы, гунны. Чтобы забить окончательный гвоздь в гроб теориек о «русских цыганах России», равно творимый подиумом отечественной историографии от Нестора до Б. Рыбакова — и начавшие усомнять Д. Иловайского, А. Соболевского, М. Любавского, В. Седого, Д. Машинского — надо открыть автохтона-русского в этом зыбком зеркале безмолвно исторического.