Долина забытых обещаний

Лариса Ларина, 2017

Cемиклассник Вовка и его соседи, брат и сестра Гриша и Маруся, снова попадают в волшебный Ух-Чудиновский край, где узнают об исчезновении Зеркальной горы и Зеркальных человечков. Не раздумывая, ребята решают отыскать своих сказочных друзей. А козни строит всё та же зловредная колдунья Полина Прокопьевна. Вот неугомонная! Только и думает, как отомстить тем, кто расстроил её планы помолодеть, – в своей аптеке она готовит превращательные леденцы и собирает… обещания. На трудном и опасном пути ребят подстерегают встречи с коварной Водолюбкой и философом Кощеем, юной волшебницей Огной и её озорными Кошмариками. Герои преодолевают Леденцовый ручей, Кудыкину гору, пещеру с подземным озером и достойно справляются с препятствиями в долине Забытых обещаний. Но вы ведь уже догадались, что это не просто препятствия, а настоящие новые приключения в Ух-Чудиновке. Повесть Ларисы Лариной «Долина Забытых обещаний, или Новые приключения в Ух-Чудиновке» вошла в короткий список международного литературного конкурса «Новая сказка – 2016».

Глава 5

Ценители огородных лакомств

— Наконец-то ушли, — Фифа с облегчением вылезла из ведра, проворно подползла к подоконнику и выглянула в окно. Она увидела аккуратные грядки с красивой, заманчивой зеленью. Любо-дорого поглядеть на стройные ряды всевозможных салатов да клубничных кустиков! Глаза Фифы заблестели от удовольствия в предвкушении обеда.

— Ух какая вкуснятина! Неужели я могла остаться без такого славного угощения? Какая противная старуха! Меня, книжную гусеницу, в мусорное ведро затолкала! — тихо возмущалась Фифа. — Надо спешить, пока колдунья не вернулась.

Фифа ловко доползла до открытой форточки, уцепилась за паутинку и легко слетела на высокий куст с роскошными цветами и бутонами.

— Ах какие красивые! Обожаю цветочки и лепесточки! Объедение! Просто королевская еда, настоящий деликатес! А эти двое, тоже мне знатоки — сравнили сухую старую бумагу и свежие зелёные листочки! — Счастливая Фифа с аппетитом дожевала всё что можно и с притворным сожалением поглядела на обглоданный куст:

— Никто не полюбит тебя так сильно, как я!

Совсем скоро огорода было не узнать — только одинокие голые стебли торчали на гладких, словно подстриженных, грядках. Фифа уже успела съесть все цветки и теперь объедала последние листочки.

— А это что за фрукт с колючками? Почему он растёт отдельно от всех? Наверное, самый вкусный! Сейчас попробую! — Гусеница ловко переползла на соседнюю грядку, где рос чудо-чертополох, и с завидной скоростью принялась запихивать в рот сочные листья, с аппетитом заедая их колючками.

— Ну что ж, похоже, больше ничего не осталось… — Растолстевшая и довольная, Фифа раскачивалась на обглоданной ветке какого-то куста, жмурилась под ярким жарким солнцем и с наслаждением размышляла о том, как же ей повезло.

Её философское настроение прервало громкое кудахтанье: через дыру, проделанную в сетчатом заборе, в огород ворвались куры под предводительством петуха Паши. Воинственный и грозный, он звонко кукарекал, а куры так галдели, что Полина Прокопьевна и Иван-Жан оторвались от компьютера и выскочили во двор.

— Безобразие! Кто пустил сюда кур? Они вытопчут весь огород! — Старая колдунья схватилась за голову. — Что за мучения на мою голову? Из чего я приготовлю снадобья, если ни одного растения не осталось?!

Иван-Жан с сожалением смотрел на остатки былого великолепия, но, увидев сытую гусеницу, еле сдержал смех.

— Куры не виноваты. Нечего на них наговаривать! Не видишь, кто здесь похозяйничал? Посмотри на свою Фифу — разлеглась как барыня. Она всё и съела!

— Почему это она моя? Такая же моя, как и твоя. А за огородом ты обязан следить!

— Да ладно, Полина, чего придираешься? Пусть не твоя, прабабушкина, не в этом же дело. Вон как гусеница растолстела! Её даже куст не выдерживает — вот-вот развалится! Поздно спохватились, опоздали! Она ни одной травинки не оставила!

Жуткая гримаса неожиданно исказила лицо Полины Прокопьевны — она побледнела, потом стала пунцовой и мелко затряслась, сжав кулаки.

— А-а-а! Где мой чертополох? — истошно закричала старуха и в ярости затопала ногами. — Негодяйка гусеница! Да как она посмела хозяйничать на моём огороде?! Выгони её! Из-за этой ужасной гусеницы я не смогу отомстить Зеркальным человечкам и Зеркальной горе, пока не вырастет новый чудо-чертополох! А он так долго растёт…

Иван-Жан схватил палку и подошёл к Фифе. Гусеница испуганно заморгала и жалобно пробормотала:

— Не трогайте меня! Я не нарочно, просто мне очень хотелось есть.

— Что ты её слушаешь? Раз она такая прожорливая, убери её отсюда.

Не успел Иван-Жан подцепить палкой Фифу, как рядом оказался петух Паша и, не моргнув, мигом склевал гусеницу.

Фифа, которая так неожиданно оказалась в желудке у петуха, закричала:

— Ой, как темно! Мне страшно! Выпустите меня! Хочу обратно!

Её голос прозвучал так тихо и глухо, что, кроме петуха, гусеницу никто не услышал. Он с отвращением выплюнул Фифу.

— Фу, какая гадость! — И удивлённо помотал головой: — Я говорю?! Поразительно, невероятно! — Оторопев от неожиданности, Паша наклонил голову и красным глазом глянул на двор.

Полина Прокопьевна на секунду застыла в изумлении, а потом радостно воскликнула:

— Заговорил! Вдоволь накукарекался и заговорил! Никаких отваров не понадобилось. Вот он — мой сообщник, говорящий петух! Вот она, польза от книжной гусеницы!

Не обращая внимания на окружающих, петух безостановочно тараторил:

— Ура! Мои курочки! Пора! Пошли со двора!

Потом, горделиво взмахнув крыльями, с негодованием повернулся к Иван-Жану и Полине Прокопьевне.

— Возмутительно! Ты, злыдня, зачем обвинила моих хохлаток? Не ели они твою гадкую траву! Ты противная, и трава твоя такая же! — сердито выговаривал петух старухе, расхаживая перед ней и Иван-Жаном. — А ягоды мне понравились — ароматные! Ты жадина, мало ягод посадила! Мы их быстро съели. Зачем превратила меня в петуха? — разошёлся петух и с криком «Ну чего рты разинули?» кинулся на колдунью.

Но Полина Прокопьевна, отступив на шаг, только хмыкнула:

«Хорош, хорош! Сущий разбойник! Так-то лучше! Хороший вреднюга и обманщик из тебя получится! Ты, голубчик, мне и нужен». — А вслух сурово сказала:

— Слишком разговорился, лишнего не болтай! Ослушаешься — зажарю! Запомни — я слов на ветер не бросаю! — Схватила петуха и передала его Иван-Жану: — Не спускай с него глаз!

Иван-Жан обречённо взял петуха:

— Мне что, на руках его таскать?

Полина Прокопьевна рассмеялась:

— Вот ещё! Развеселил ты меня, Иван-Жан. Петух не принцесса. Киселька с гусеничным отваром выпьет — сам за тобой побежит, как на поводке. Мои указания будет выполнять как миленький.

Представив себя в киселе, Фифа попыталась уползти. Иван-Жан, одной рукой удерживая петуха, палкой преградил гусенице путь. Озабоченно спросил:

— А с гусеницей что делать? Выкинуть? Раздавить? Или опять в книгу засунуть? Но такая толстая там не поместится!

— Дай подумать. Дельное предложение! Неспроста она из книги выползла — петух-то заговорил! Прабабушка всё предвидела. Посади Фифу на жёсткую диету, а когда похудеет, отправишь на прежнее место. Впрочем, отвлеклась я, а мне надо прабабушкин совет разобрать. По внутреннему смыслу текст пойму, без твоего противного Интернета.