Однажды в гареме

Лана Эскр, 2023

Дина Иванова, одержав победу на университетском конкурсе красоты, становится объектом завистливых насмешек. Она решает проявить характер и добивается успеха на международных конкурсах красоты. Подписав кабальный договор, Дина с трудом вырывается из лап коварных аферистов, которые хотели использовать ее в индустрии на грани. Она вынуждена бежать из России. Дина Иванова становится Джиллиан Кистель и завоевывает мировые подиумы. Со временем приходит осознание своего одиночества в толпе и зависимости от своей красоты. Дина хочет перемен в своей жизни и соглашается на предложение, которое раньше отвергла бы с негодованием. Она решает на 13 дней "спрятаться" в гареме принца Джафара, который "заманивает" ее к себе под видом гостьи. Вскоре Джиллиан осознает, что контракт, который она подписала, предполагает исполнение обязанностей в полном объеме и от ее желаний ничего не зависит.

Глава 10.

Наступал решающий момент встречи с Джиллиан. Керкмаль должен был показать договор и уговорить его подписать при том, что все аргументы в пользу этого оказались несостоятельными. Он посмотрел на Джиллиан и решил, что будет говорить только правду несмотря ни на что.

— Вы уже знаете, я помощник по особым поручениям, представляю интересы Его высочества принца Джафара.

–Да, я уже слышала это имя сегодня. Что вашему принцу от меня нужно?

— Ему нужны вы.

— Я? В каком качестве? Он хочет устроить у себя во дворце модный показ? В таком случае вам надо обратиться к моему агенту, он оговорит с вами условия. Кстати, сумма намного скромнее, чем та, что в чеке, но приличная. Если хотите, могу сделать скидку, мы с вами вроде как уже немного знакомы, я успела поплакать у вас на плече, — мягкая улыбка и ласковый взгляд уже не могли обмануть Керкмаля.

— Мисс Кистель, — его голос звучал серьезно и даже строго, он видел настрой Джиллиан и был почти уверен, что она не согласится. — Позвольте сделать вам предложение — стать гостьей принца, скажем, на месяц.

— Гостить во дворце принца целый месяц? Какие-то странные"гости", вы что-то не договариваете.

Керкмаль перевел дух — бежать или прыгать по минному полю было бы проще:

— Вы правы. Прошу вас — не говорите сразу «нет», как минимум выслушаете меня. Обещаете?

— Хорошо, — ответила Джиллиан, в подсознании всплыло из ее прошлого — "эскорт».

–"Ох и пошлю же я твоего принца… Давай, выкладывай, красавчик, что твоему хозяину от меня нужно?"

***

Керкмаль молчал уже больше минуты, закончив «речь», которую во многих местах пришлось существенно подредактировать. Джиллиан реагировала мгновенно на «узкие» места, но, помня урок о том, что надо учиться слушать до конца, вопросов не задавала и не возмущалась, во всяком случае вслух. Но этого и не требовалось — у нее все было написано на лице. Керкмалю в какой-то момент показалось, что он теряет время напрасно и деньги, которые уже были потрачены на проект «Русская» вылетят в трубу. Вознаграждение тоже ожидать не стоит. Хорошо бы после такого фиаско удержаться возле принца, а то, как бы он не нашел ему замену. Керкмаль, продолжая «плести свою паутину» и мучился вопросами:

— «Что с ней не так? Она ничем не отличается от других, разве что образована, но и только. Это хорошо, с ней интересно будет общаться. Но в остальном откуда такие претензии на исключительность? Из нее так и прет гордость, хотя она уже несколько раз продемонстрировала готовность признать себя неправой и даже смогла попросить прощение, когда можно было обойтись и без этого… Как в человеке могут сочетаться сатанинская гордость и ангельская доброта, коварство демона и наивность ребенка?» — Керкмаль недоумевал и подытожил свои переживания тем, что пообещал сам себе:

— «Если дело выгорит, стану ее другом».

Это было серьезное обещание. Оно предполагало, что девушка может в будущем рассчитывать на его помощь, если во время пребывания в гареме пойдет не так.

Мустаф помнил, как однажды ему пришлось оказать некоторые услуги одной из наложниц. Девушку считали русской, хотя она была родом не из России, а из республики, которая откололась от СССР после распада. Она была довольно бойкой и самоуверенной и однажды имела глупость надерзить принцу, оценив его «мужское достоинство» в момент близости. Ничего плохого не сказала, но сам факт.

— «Кто она такая, чтобы хвалить меня или ругать?» — Джафар был взбешен и выгнал девушку в обнаженном виде на улицу, она успела только схватить простыню, чтобы обмотаться ею и в таком виде простоять перед дверями резиденции целый час, собрав народ, который тыкал в нее пальцами и смеялся.

— Наверное плохо «подм-хнула» или не тому, кому следует, — глумились над ней люди. Особенно усердствовали в постыдных сравнениях и оскорбительных эпитетах, женщины. Мужчины больше отмалчивались и просто рассматривали несчастную красотку, пользуясь моментом. Девушка была исключительной красоты, но увы, не слишком умна.

Самое интересное, что ее не изгнали из гарема, но предупредили, что в первоначальный контракт внесут изменения. Девушка решила, что отделалась малым, свое стояние на улице вспоминала, как недоразумение — главное, что не выгнали. Сама уходить она не хотела, хотя контракт этого, как раз и не запрещал. Но в этом случае она потеряла бы наиболее значимые подарки, полученные во время пребывания в гареме и лишилась бы обещанного содержания сроком на год после того, как действие контракта закончится. Надеяться на продление контракта было абсурдом.

Вскоре ей назначили встречу с адвокатом, который ознакомил ее с новым пунктом. Ей предписывалось заниматься подготовкой других наложниц к встречам с принцем. Помимо этого её могли обязать присутствовать во время самой встречи в качестве прислуги и находиться за ширмой на случай, если принцу что-то понадобится.

Слухи просочились. Дядя принца Джафара пытался всё уладить, но перегнул с терминами, назвав «наказание» дремучим средневековьем, которое противоречит имиджу правящей династии.

Встречи принца с девушками проходили без свидетелей, а тут такое новшество. Что он хотел этим сказать, все поняли — это был урок всему гарему — наложница должна усвоить — ее место — ПОД принцем, даже если поза предписывала другое положение. То, что находится СНИЗУ, имело право только лежать или стоять в той позе, в какой поставили или положили. Открывать рот дозволялось исключительно по команде будь на это воля господина, которого наложница ублажала.

Отныне роль девушки сводилась к тому, что она становилась либо служанкой, либо пассивной наблюдательницей интимной близости.

Изучив унизительные предложения, она все подписала и началось то, что Керкмаль назвал «издевательством над женской психикой».

Девушка видела, какими роскошными подарками принц одаривал наложниц, ласкал, а на нее даже не смотрел. В другое время она работала наравне с прислугой, которая по негласному приказу всячески ее третировала. Однажды она попыталась за себя постоять и нагрубила в ответ. Ее за это наказали, как рядовую служанку — высекли плетьми. Она прибежала жаловаться Керкмалю.

Он с сочувствием покачал головой и показал ей договор, в котором было сказано, что в своем новом качестве она утрачивала привилегии наложницы в главном — в неприкосновенности и соответственно могла подвергнуться физическому наказанию за провинность, нарушение устава гарема, за нарушение конфиденциальности и т.д. и т.п.

— Я что, рабыня? — возмутилась девушка.

— Почти, — ответил Керкмаль, думая о том, чем можно ей помочь. Если так пойдет и дальше, она будет бита каждый день — прислуга найдет способ придраться — они и так ненавидели наложниц, считая их выскочками и при каждом удобном случае, мстили. Другое дело, что возможностей для этого было не так много — Керкмаль следил за ними и, если замечал, что прислуга пристрастна, делал «первое» предупреждение. Второго уже не требовалось — помимо физического наказания следовало «изгнание из рая» — прислуга получала хорошее вознаграждение и девушки могли кормить в прямом и переносном смысле свои семьи. Потерять такое место из-за желания насолить той, что объективно была более красивой, было трагедией. Такое не прощалось — семьи жестоко расправлялись с теми, кто не оправдал их надежд. Попасть в гарем мечтали все, понятно, что не в качестве наложницы — этих отбирали по особым критериям.

— Что же мне делать, — девушка рыдала, говорила, что не хочет вылететь из дворца с позором.

Керкмаль пожалел ее, но попросил:

— Попробую тебе помочь. Но, с этой минуты ты будешь слушаться меня во всем. Я помогу закрыть контракт с минимальными потерями. Если и дальше будешь показывать характер, не получишь ни-че-го. Сама виновата, не стоило думать, что наложница — это друг высокочтимой особы. Тебе же платили! Значит приняли на работу! Если вам дарят подарки, это не значит, что условия контракта изменились и статус поменялся. Или ты возомнила себя его женой? У принца есть любимый пес. Он ему дарит подарки — красивые попонки, ошейники, украшенные бриллиантами. Но от этого пес не становится кем-то другим. Он остается тем, кем был — его псом. В своем качестве он не меняется! Понимаешь? Ты вообразила, что наложница — это будущая жена или равная ей? Вижу по глазам, так и думала. У тебя был шанс стать «любимым псом», но у тебя не хватило терпения.

— Я согласна. Засуну язык в одно место и пусть эти твари хоть вырвут мне волосы..

Керкмаль остановил ее.

— Я понял. Тебе обидно, ты злишься, но вини во всем не законы гарема, а себя. Но мне нравится твой настрой. Это поможет пережить унижение. Скажу еще кое-что. Если тебя выгонят из дворца, тебе из страны не выбраться. Принц у себя дома, за дверями дворца только розы в саду выглядят безобидными. Это враждебная среда. Тебя скорее всего похитят, до аэропорта не доедешь. Ты очень красивая.

— Апокалипсис какой-то, — пробормотала девушка.

— Вижу, начинаешь понимать, что восток и запад — это суть разное. Ваш менталитет никогда не сделает вас"своей". Попав в гарем, вы могли хорошо монетизировать свои природные данные. Так сделайте же это, не будьте глупой блон..

–Блондинкой, — закончила фразу девушка и улыбнулась. — Банально, пошло, но вы правы, я такая и есть, вернее, повела себя так. Будем исправлять ситуацию. Не знаю, сколько я продержусь. Можно как-то сократить контракт? Я даже не помню, какая там проставлена дата.

Керкмаль рассмеялся, не смог удержаться — девушка демонстрировала полное неумение контролировать свою судьбу.

— Как? Вы даже не обратили внимание, что на месте даты окончания контракта стоит прочерк?

— Я доверяла своему агенту.. И, что это значит?

— Можно вписать что угодно.

— Боже… — прошептала девушка, — Я попала. Это рабство! Бред… вот я вляпалась! Помогите мне! Я хочу домой!

— Теперь твой дом здесь. Тебе надо выжить. Ничего не обещаю, но попробую тебе помочь.