Отец подруги. Запретные желания

Лана Пиратова (2024)

В нашу первую встречу я застала его с девицей между ног. Во вторую — чуть не убила. И надеялась, что больше не увижу никогда. Властный, опасный и слишком опытный. Он мой кошмар. И он отец моей подруги.

Глава 5. Птичка

— Это надо же так умудриться, Птичкина! Это же невообразимо! — возмущается Галина Сергеевна, отчитывая меня.

А я стою перед ней, опустив взгляд, и сквозь землю готова провалиться.

— Ты что же это натворила?! Безобразие!

— Да это же не она… — пытается защитить меня Лика, но делает только хуже. Потому что Галина Сергеевна ой как не любит, когда с ней спорят.

— А кто?! — поворачивается уже она к ней. — Кто, я спрашиваю?!

— Ну, шторы я подожгла. Блин, вернее, не подожгла! Оно само! — признается Лика. — А потоп… Ну, она же не виновата!

Конечно, я не виновата. Я же не знала, что в душевой затор. Пока я помогала тушить пожар на кухне, вода перелилась из ведра на пол и затопила нижний этаж.

Когда я включала воду, она текла тоненькой струйкой, а потом почему-то стала шпарить как ненормальная. Как будто кто-то повернул вентиль на полную мощь.

— Там объявление висело! — восклицает Галина Сергеевна. — С утра сама лично вешала!

— Не было объявления… — шепчу я, поднимая на нее взгляд.

— Так, Птичкина! Ты мне не ври тут! — она грозит мне пальцем. — Я сама его вешала!

— Ну, Галина Сергеевна, — Соловьев подходит к ней с улыбкой, а сам смотрит на меня. — Думаю, мы сможем устранить это небольшое недоразумение.

— «Небольшое недоразумение»?! Леша, ты что такое говоришь?! Кухня пришла в негодность! Там ремонт требуется! А потоп?! Кто ремонт оплачивать будет, а?! Кто, я спрашиваю?!

— Ну, разберемся. Пойдемте, вы пока успокоительного выпьете, — и он уводит ее из комнаты, обняв за плечи.

Проходя мимо меня, чуть останавливается и шепчет:

— Не бойся, Птичкина, решим все, — и заговорщически подмигивает.

— Блин, прости, Влада, — печально произносит Лика. — Я не хотела… что же теперь будет? Но я все возмещу! Влад, ты чего?

— Думаю.

— О чем?

— Куда пойти жить, если, нет, вернее — когда, когда меня из общаги выгонят, — тяжело вздыхаю.

— Да ладно! Да за что? Не имеют права! К тому же, — и она хитро улыбается, — этот парень, по-моему, решил заступиться за тебя, — подмигивает мне. — Как его зовут, кстати?

— Соловьев.

— Ну, а имя?

— Алексей.

— Ну, вот! — Лика подходит и чуть приобнимает меня. — Мне кажется, он точно вытащит тебя! Я думаю…

Договорить ей не дает телефонный звонок. Она быстро отвечает.

— Да, пап! Да никуда я не делась! — бурчит недовольно в трубку. — Уже еду! Не надо никого присылать! Господи, пап, у тебя паранойя!

И дальше, похоже, выслушивает что-то. Стоит с недовольным лицом.

— Пока, — говорит сухо и отключает телефон. Говорит уже мне: — Влада, мне домой надо. А то отец весь город на уши поднимет. Замучил со своей заботой!

— Иди, конечно, — киваю я.

— Влада, позвони мне потом. Ладно? Ну, когда все решится? Я волноваться буду. И ты скажи им, что я… что возмещу все. Правда!

— Ладно, иди.

— Позвонишь?

— Обязательно!

Лика убегает прочь, а я иду на кухню, чтобы хоть как-то попробовать ее отмыть. Выглядит она, конечно, ужасно. Руки опускаются.

— Птичкина, зайди к Соловьеву! — окликает меня одна из соседок. — Он переговорить хочет. По поводу сегодняшнего.

Неужели ему удалось договориться с Галиной Сергеевной? Мне ведь и правда некуда идти.

Я иду к его комнате. Он живет один. Стучусь и после приглашения захожу.

Алексей сидит на кровати, прислонившись спиной к стенке, и крутит на пальце какой-то ключ.

— Проходи, Птичкина, — кивает мне на стул. — Давай обсудим сложившуюся ситуацию.

— Все так неожиданно случилось, — вздыхаю я и сажусь. — Но я постараюсь все отмыть! Прямо сейчас.

— А ремонт? — хмыкает Алексей. — Ты видела вообще, что затопила нижний этаж? Да и кухня… тут не отмоешь. Тут тоже ремонт нужен. Полный ремонт.

Вздыхаю и опускаю взгляд. У меня есть какие-то отложенные деньги. Но их наверняка не хватит даже на кухню.

— Но это плевать, — произносит Алексей и встает, идет ко мне. — Ремонт можем как-нибудь организовать там. Тут проблема в другом.

Вопросительно смотрю на него.

— Тебя хотят из общаги выписать, — говорит он и я, мне кажется, бледнею.

— Меня?

— Ну да, — пожимает непринужденно плечами. — Смотри сама: привела чужого человека, спалила кухню, затопила этаж. Ну, тут как бы целый список нарушений правил распорядка. Так?

— Так, — тихо соглашаюсь я. Соглашаюсь, потому что в шоке.

В голове стучит только одна мысль — куда я пойду, если меня из общаги попросят? Куда? Мне некуда идти!

— Но ведь я… — начинаю.

— Да это понятно, — обрывает меня Алексей. — Но Галина Сергеевна серьезно настроена. Уже пошла писать докладную на тебя в деканат. Еще и говорит, что ты обманом сюда подругу свою привела. Так это?

— Нет, — отчаянно мотаю головой. — Нет, конечно. Я же спросила у нее…

— Ну, сейчас она навряд ли это подтвердит. Сама понимаешь, ей отвечать тоже не хочется. Она и так боится, что ее премии лишат. Ведь чуть пожар не случился! Если бы не я…

— Да, спасибо тебе, Алексей! — искренне благодарю его я. — Спасибо, что потушил все!

— Погоди, Птичкина, — усмехается он. — Погоди благодарить-то. С общагой что думаешь делать? Есть тебе куда жить пойти?

Мотаю головой.

— Ну, вот. Значит думай тогда, — улыбается он и подходит совсем близко.

— Что думать? — не понимаю я, глядя на Соловьева снизу вверх.

— Ну, что бы ты без меня делала, Птичкина, — громко вздыхает. — Ну, смотри. Я с Галиной Сергеевной как договорился? Если за тебя кто-то поручится, кто-то с авторитетом, кто-то, кому можно доверять, в общем, тогда, возможно, тебя оставят тут жить. Ну, и конечно, при условии, что все надо будет отремонтировать, прибраться там. Но главное! — и поднимает вверх указательный палец. — Главное — поручитель.

— Но кто это будет? — я задумываюсь и начинаю перебирать в голове варианты. Кто же подойдет? Кто может за меня поручиться?

— Влада? — зовет меня Соловьев и я чувствую его ладонь на своей голове. Он проводит ей по моим волосам и потом кладет руку мне на плечо. — Я, — улыбается.

Удивленно смотрю на него.

— Ну? Глупенькая, — он продолжает улыбаться. — Я могу стать твоим поручителем. Вернее, так: если я стану твоим поручителем, то проблема будет решена…

И опять гладит меня по голове.

— Понимаешь? — говорит вкрадчиво.

— Не совсем, — я встаю со стула и отступаю на шаг назад.

— Сложная ты, — как будто даже разочарованно вздыхает Соловьев. — Все надо прямо говорить. Трудно, Птичкина, — и потирает глаза пальцами, — трудно в таких условиях работать. Что? Не понимаешь?

Смотрит прямо.

Мотаю головой и еще отступаю.

— Ну, может, так и лучше. Понятнее будет сразу, — усмехается он. — Я стану твоим поручителем и ты останешься в общаге, более того, у тебя будет отдельная комната, без соседок. Вот ключик, — и вертит на пальце ключ. — Будет, если со мной будешь.

Повисает тишина.

— Ну, что тупишь-то, Птичкина? — уже как-то зло произносит Соловьев. — Дашь мне — и твои проблемы будут решены! Так понятно?!

Таращусь на него круглыми глазами и отступаю к двери.

— Ключ держи! — он подходит, берет мою руку и кладет в нее ключ.

— Ты спятил? — дрожащими губами спрашиваю я.

— За базаром следи. Прощаю на первый раз. Иди думай. До завтрашнего утра. Поняла? Я попросил пока Галину не давать хода докладной. Пока у нее полежит. Утром придешь ко мне в комнату.

— Не приду, — уверенно отвечаю я и рукой за спиной ищу ручку двери.

— Придешь, — ухмыляется он. — Никуда не денешься. Из общаги иначе вылетишь. А, может, и из универа.

— Да пошел ты! — кричу ему и кидаю в него ключ.

Открываю дверь и пулей выскакиваю из комнаты. Но успеваю сделать пару шагов, как врезаюсь в кого-то.

— Ты чего, Влада? — слышу голос Лики.

Ошарашенно смотрю на нее.

— Лика? Ты же… ты же ушла?

— Да я шарфик забыла со всеми этими безобразиями! — улыбается она. — Вот, вернулась. Кое-как уговорила вахтершу вашу впустить. Не хотела она, но я сказала, сколько стоит этот шарфик! И вуаля! А ты чего… ты чего такая, Влада?

Лика внимательно всматривается в мое лицо. А я понимаю, что у меня не только губы до сих пор дрожат, но и слезы того и гляди хлынут из глаз. Да и на лице, наверное, без труда читается шок.

— Влада? Все в порядке? — хмурится Лика.

— Птичкина, чтобы утром пришла! — в этот момент дверь комнаты Соловьева открывается и он выглядывает оттуда. Замечает нас с Ликой и осекается. Смотрит недовольно. — Одна!

Окидывает меня усмехающимся взглядом и захлопывает дверь за собой.

А мы с Ликой так и стоим.

— Что тут произошло, Влада? — спрашивает Лика строго.

— Я не знаю, где мне ночевать, — закрываю лицо руками и давлю слезы.

Нет, я не буду плакать. Не буду.

— В смысле? Тебя что, из общаги выгоняют? А этот? Чего хотел? — допытывается Лика.

— Он хочет, чтобы я… — и первый всхлип.

— Так, ясно, — серьезно произносит Лика. — Пошли.

— Куда? — убираю руки от лица и ошарашенно смотрю на нее.

— У меня переночуешь. Заодно и расскажешь все. Сумка твоя где?

— В комнате. Погоди, Лика…

— Да чего ждать-то? Не могу я! Отец опять скоро проверит, дома я или нет! Поехали!

— Но как…

— На машине, конечно! Поехали! По дороге все расскажешь! Ну что ты, никогда у подруг не ночевала?