Из ниоткуда «с Любовью»

Лана Муар

Цветы, свидания, романтика, комплименты. Все это не подходит, если у девушки, запавшей в сердце, в венах бурлит адская смесь из бензина и адреналина безумных скоростей. Но Ромка заводит свой Скайлайн, чтобы покорить королеву ночных гонок, и ничто его не остановит. Неприметный мальчик на побегушках с наступлением ночи превращается в таинственного гонщика, появляющегося из ниоткуда и исчезающего в никуда, как по мановению волшебной палочки, оставляя после себя только карточку и канистру с маслом. Книга содержит нецензурную брань.

4

— Игнат, твою мать!

Я влетела в кабинет, взвинченная до предела. Грохнула шлемом о стол, подошла к открытому окну и ткнула пальцем в сторону служебной парковки:

— Какого лешего? Ты ничего не попутал? Мы же договаривались!

— Да? — наглая ухмылочка на лице Игната, развалившегося в кресле, откровенно говоря была ожидаемой, но раньше угрозы выставить мою Врыксу из гаража так и оставались угрозами, а тут стоит моя ласточка под самым солнцепеком. Еще и обосранная голубями. — Давай-ка вспомним про наши договоренности, если уж ты сама завела про них разговор, — он вытащил из верхнего ящика стола пухлый ежедневник, бросил его на край столешницы и кивнул в сторону кресла, стоящего рядом. — Присядь, поболтаем. И про договоренности, и про аренду, и особенно про задолженности…

— Игнат, я же тебе сказала, что все отдам!

— Естественно отдашь. Еще две недели назад должна была за апрель принести. И где? — он посмотрел по сторонам, даже в ящики позаглядывал и развел руками, — Что-то я не вижу ничего. Может, ты бабки приносила, когда меня не было? Положила куда-нибудь, а мне сказать забыла?

— Игнат, давай без этого, — я плюхнулась в кресло, вытащила из кармана свернутые в колбаску деньги, вырученные за последние гонки, и поставила рядом с ежедневником.

— Надеюсь, это за аренду? — с издёвкой спросил Игнат и, когда я помотала головой в ответ, улыбочка на его лице стала вообще садистской. — Лера, Лера, Лера. Гроза уличных гонщиков, Валькирия, сумасшедшая, Леди Лед, — он перечислял эпитеты, которыми меня наградили, смакуя каждый. Подхватил двумя пальцами деньги, покрутил их и, не пересчитывая, бросил в ящик. Оперся локтями на стол и посмотрел мне в глаза, — Лера, по-твоему, я похож на мецената?

— В смысле? — спросила я, не понимая к чему он клонит.

— В том самом, что у меня печатного станка в шкафу нет. Конечно, если найдешь, то я буду тебе очень благодарен, но что-то ты не особо с этим торопишься.

— Игнат, я же сказала, что все выплачу.

— Когда?

— Дай мне пару недель, я что-нибудь придумаю.

— Лера, я эти разговоры сколько слушаю уже? Часики тикают, а придумывалка у тебя как-то не торопится. Тебе предлагали варианты?

— Сказала же, что мот не продам, — огрызнулась я, — А Врыксу тем более.

— Лерочка, ты бы поласковее сейчас отвечала. Хотя бы из благодарности, что я твою ласточку не выставил за ворота. Сама же знаешь, как у нас тачки бесхозные быстро дербанят. Приехала бы, а от Врыксочки только кузов на кирпичиках стоит. А от твоей… — Игнат пощелкал пальцами, вспоминая все переделки и тюнячки, установленные в мою «Субару», — Не. Кузов бы тоже уперли.

— Извини, — примирительно процедила я сквозь зубы, отвернувшись к окну.

Игнат реально мог так поступить. И хрен к нему подкопаешься — даже в договоре аренды был пункт, что в случае неуплаты, администрация, то есть Игнат, мог распоряжаться машиной должника на свое усмотрение. Гоночные команды всегда платили в срок, а вот для частников, вроде меня, этот пунктик был недвусмысленным намеком, что денюжку в кассу нужно приносить каждый месяц, а не кормить обещаниями заплатить позже.

— Принимается, — Игнат откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову и уставился в потолок. — Я, конечно, могу подкинуть тебе работенку в счет погашения задолженности. Скажи, если интересует. Думаю, Крот с радостью тебе ее уступит. Я бы сказал, что ты точно лучше него справишься. Один раз, а там сама для себя решишь.

— Пока обойдусь.

— Как хочешь. Даю тебе неделю на поиски бабла. И я сейчас это говорю не просто так. Если через семь дней не закроешь должок, попрощаешься с Врыксой.

— Две недели, Игнат.

— Неделя, Лера, и ни днем больше. Для тебя и так лимит моего терпения слишком резиновый. С другими я не церемонюсь, а с тобой даже про процент говорить ничего не буду. Можешь даже треком пользоваться.

— Шикарное предложение. А резину я где менять буду?

— С кем-нибудь договоришься.

— Ну да, — я покачала ногой и мысленно прикинула, что если устраивать гонки каждый день и приглашать побольше новичков, то моей доли хватит в аккурат на закрытие долга. Хоть какая-то светлая полосочка в жопе последних дней. — Если я расплачусь, то бокс снова мой?

— Через месяц. И это в лучшем случае.

— В смысле через месяц? Ты его уже кому-то сдал что-ли?

— Нет, блин. Оставил тебя дожидаться. Конечно сдал. Роман в интернете объявление повесил и, не поверишь, не ты одна на суеверия плюешь. Через полчаса уже бронь повесили и бабки перевели. Все четко.

— Какой ещё на хрен Роман?

— Помощника взял, — Игнат с довольной улыбкой обвел глазами свой кабинет и прикрыл глаза. — Теперь осталось секретаршу завести, чтобы чай носила, и буду большой босс. Надо было раньше кого-нибудь найти. Парень с мозгами, быстро во все въезжает. Ещё и с объявлением сам всё сделал. Знаешь же, что я с компами не дружу.

— Прибью говнюка! — прошипела я, осознав, что благодаря этому новичку меня выставили на улицу.

— Я бы не стал, Лера, — произнес Игнат. И от его голоса отчётливо повеяло холодком. — Ясно?

И мне ничего не оставалось, как кивнуть, скрипя зубами. Закусываться с Игнатом — затея изначально глупая. А с моими долгами так вообще лучше молчать в тряпочку и не отсвечивать. Начнёшь быковать и неделя отсрочки сразу же сократится до пары часов.

— Вы оба работаете на меня. Если что-то не нравится, двери на выход найдешь сама. Незаменимых людей не существует. Поставлю на твое место того же Крота. Он давно просится и будет работать за гораздо меньший процент, к слову. Ты рулишь улицами пока это выгодно мне. Это бизнес, Лера. Только во главе этого бизнеса стою я. Все понятно?

К концу этой тирады температура в кабинете упала градусов на двадцать, а желание устраивать разборки с помощником Игната улетучилось в неизвестном направлении со скоростью, увеличивающейся с каждым произнесенным словом. Я еще раз кивнула. Лишь сделала зарубочку по поводу Крота. Значит, втихаря за моей спиной Игната окучивает? Не отступился и на готовенькое метит. Будем знать теперь.

— У тебя неделя, — напомнил Игнат.

— Я помню.

— Если надумаешь на счет работы, звони.

— Я подумаю.

Поднялась со своего кресла и быстренько ретировалась подальше, пока Игнат не начал резать сроки.

Новенький мне сразу же не понравился. То, что Игнат почти открытым текстом сказал не устраивать разборки, ни разу не добавляло моей симпатии к человеку, который прогнулся под босса и натравил вечно срущих голубей на мою Врыксочку. Ни на одной машине, стоящей рядом, не было ни одного лепка, а на моей места живого не было. Не знаю каким образом это можно было сделать, но у парня получилось даже тут подпортить впечатление о себе. Я стояла, прислонившись к отбойнику, разделяющему ремонтную зону от небольшой площадки, которую фактически использовали вместо парковки для служебного транспорта и машин арендаторов боксов. Смотрела на то, как парень в майке и комбинезоне с лямками, болтающимися вдоль ног, достает из каблучка «Caddy» коробки с запчастями и отдает их механику из пятого бокса, чиркает в планшете какие-то пометки, кивает, жмет руку и с открытой задней дверью медленно подъезжает к следующему боксу, где история повторяется.

— И со всеми-то у тебя мир-дружба-жвачка… — хмыкнула я. Дождалась, когда закончится эта доставочная эпопея, и встала ровно посередине дорожки, преграждая путь так, чтобы ни слева, ни справа меня было не объехать без остановки.

«Caddy» плавно притормозил в полутора метрах, а парень за рулём вопросительно посмотрел на меня и махнул рукой в сторону.

«Ага. Разбежалась.»

Вышел, неторопливо подошёл и даже улыбнулся.

— Привет, ты бы не могла отойти в сторону немного?

«Привет, ты не могла бы…» — мысленно передразнила его я, рассматривая вблизи умника, догадавшегося одним своим появлением подкинуть мне проблем.

— Ты «Субару» перегонял из тринадцатого бокса?

— Ну я.

— Видел, что с ней стало?

— А что с ней не так? — парень вытянул шею и посмотрел в сторону парковки.

— Вчера на ней не было голубиных отметин, а сегодня есть, — медленно, почти по слогам, произнесла я, чтобы в лысой башке остатки роликов начали крутиться в правильном направлении.

— И что? — все с той же улыбочкой спросил он.

— Тачку засрал? Засрал. Теперь намой.

— Так это твоя что ли?

«Ух! Как долго доходит.»

— Это ничего не говорит? — спросила, показывая брелок с ключами.

— Крутая машина. Сколько до сотни разгоняется?

— Быстрее, чем мысли в твоей лысой черепушке.

— Ты со всеми так разговариваешь?

И все та же улыбочка. Ну прям сама милота и доброжелательность. Или непробиваемая тупость?

— Тебя что в краш тесте вместо манекена использовали?

— А ты видимо всегда сразу с двух педалей стартуешь?

«Чего?»

Я выгнула бровь, смешивая презрительным взглядом обладателя такого искрометного юмора с тем самым, что украшало мою машину, бросила ему ключи и пошла в сторону основного здания.

— Намоешь и поставишь в тень, — бросила ему, не оборачиваясь.

— А воском не натереть?

Я обернулась, чтобы ответить, добавив пару ласковых, но парень кинул мне ключ обратно и показал в сторону двух моек:

— Там сегодня очередей нет, но если тебе принципиально, чтобы машину намыл я, то можно было сказать «пожалуйста».

— Такое пожалуйста устроит? — спросила я, отгибая средние пальцы на обеих руках.

— Было приятно поболтать. Обращайся, если что, — рассмеялся он и залез обратно в машину.

Медленно объехал меня, улыбаясь от уха до уха, и покатил к служебным воротам.