Из ниоткуда «с Любовью»

Лана Муар

Цветы, свидания, романтика, комплименты. Все это не подходит, если у девушки, запавшей в сердце, в венах бурлит адская смесь из бензина и адреналина безумных скоростей. Но Ромка заводит свой Скайлайн, чтобы покорить королеву ночных гонок, и ничто его не остановит. Неприметный мальчик на побегушках с наступлением ночи превращается в таинственного гонщика, появляющегося из ниоткуда и исчезающего в никуда, как по мановению волшебной палочки, оставляя после себя только карточку и канистру с маслом. Книга содержит нецензурную брань.

6. Валерия

— Заедь. Срочно.

И все. Сон моментально сдуло от ледяного холода двух слов, а меня с кровати. Хуже нет таких звонков. Я лишь мельком бросаю взгляд на часы и внутренний голос моментально выдает свою оценку по шкале дерьмометра. Сто двадцать из ста возможных. В пять утра Игнат ещё не звонил, и ничего хорошего — позвони он даже в шесть или семь, — явно не предвидится. Пока надеваюсь и заталкиваю себя в «черепаху», уже в который раз обещаю себе выкроить время и денег на новую, но, как и всегда, сама знаю, что это обещание так и останется невыполненным. Время-то найдется, а вот с деньгами… Гадать и строить предположения, что именно стало причиной звонка, глупо. Приеду и узнаю. Ясно, что жопа, а под каким именно соусом ее подаст Игнат мне и так не дадут выбирать. Прихватив из тумбочки скатанные в колбаску деньги и баночку с таблетками, я быстро сбегаю вниз по лестнице и аккуратно снимаю с мотоцикла чехол. Запустить двигатель, натянуть шлем и медленно выкатиться из двора, чтобы потом выкрутить рукоятку газа до упора и рассмеяться, услышав перепуганный ор сирен сигнализаций припаркованных автомобилей.

Концентрированная эйфория. Пустые улицы, мелькающие по бокам столбы и витрины, а перед глазами: дорога и стрелка спидометра, перемахнувшая отметку в двести. Самый страшный наркотик, от которого, попробовав раз, уже невозможно отказаться. Можно лишь увеличивать дозу, балансируя на тонкой грани, и попытаться соскочить вовремя. Игнат смог, а отец нет. Оттормозившись с визгом покрышек, я чудом успеваю объехать появившуюся выбоину в асфальте и судорожно сглатываю вязкую слюну, обещая больше так не гонять… в городе. Поправка, всегда звучащая в моей голове с небольшой задержкой. Я не умею не гонять, я не могу не гонять, но оставшийся путь до автодрома все же проезжаю чуть ли не по правилам. Лишь на последних километрах разрешаю себе выкрутить рукоятку до упора. Здесь я знаю каждый миллиметр асфальта и могу проехать до ворот даже с закрытыми глазами. А мелькнувшая справа табличка с перечеркнутый названием значит только одно — я уже не в городе и все обещания могут идти в…

— В курсе чья тачка? — Игнат разворачивает ко мне экраном свой телефон, на котором выведена фотография красного ГТР-а.

— Сына Аслана, — киваю я. — Вчера приезжал.

— И где она сейчас?

— В смысле, где? Я не подписывалась играть в няньку… Э-э-э… — мой взгляд натыкается на не к добру выгибающуюся бровь, а в ноздри проникает уже ощутимый запах надвигающейся бури. — Игнат, я хотела сказать, что не знаю. Вчера видела. Рустам два заезда проср… проиграл, а потом не знаю, — осторожно поставив на стол цилиндрик, перетянутый резинкой, медленно отодвигаю его от себя. — Вот. Вчерашнее.

— Два?

— Два. Ты же знаешь, что я все записываю.

К деньгам так же медленно сдвигается мой блокнот, в котором записаны все заезды: кто, с кем, какие тачки, суммы ставок и призовых. Мне так удобнее, и перед Игнатом какой-никакой, но все же отчёт. Я не мутила за его спиной никаких левых схем, хотя могла бы при желании. Доверие и репутацию не купишь ни за какие деньги. Вот я и завела блокнот, и даже больше — притащила в уличные гонки систему очков, по которым раз в неделю составляла рейтинг самых-самых. Все прозрачно и честно. Поэтому-то так уверенно могу говорить, что Рустам гонял два раза, как всегда. Его новенький ГТР, уляпанный наклейками под стрит-рейсинг, было сложно не заметить. Как и то, что ездить он все так же не умеет и вряд ли когда-нибудь научится.

— Значит два? — снова спрашивает Игнат, хотя сам прекрасно видит ответ в моих записях.

— Два, — опять киваю я. Вот только уверенность спотыкается и кубарем летит в пропасть, когда в кабинете начинает звучать голос с кавказским акцентом:

— Салам, Игнат. Некрасиво делаешь, дорогой. Зачем подарки забираешь? Если Рустам тебе должен, то мог, как мужчина, позвонить мне, а не отбирать у мальчика машину. Решили бы все. Уважаемые люди всегда могут договориться. Перезвони…

Остановив присланное голосовое сообщение, Игнат поднял на меня тяжёлый взгляд, от которого язык прилип к небу, а горло пересохло.

— Ключи от Субару.

— Игнат…

— Я не собираюсь решать твои косяки. Тачка пропала у тебя, а не здесь. Значит, отвечаешь ты.

— Игнат… я же…

— Даю тебе двенадцать часов. Либо у Рустама появляется его ГТР, либо он заберёт твою Субару. И не забывай, что часики тикают, Лера. В твоих интересах, чтобы мы с Асланом и дальше оставались друзьями.

Опустив на стол ключи, я никак не могла разжать пальцы и выпустить их. Единственную вещь, оставшуюся мне после смерти отца, Игнат забирал с каменным, непрошибаемо безразличным выражением на лице. Один ушлепок просрал свою машину, а отвечать за это приходится мне. Моей машиной. Папиным подарком.

— Это бизнес, Лера, — жёстко произнес Игнат. Посмотрел на брызнувшие из глаз слезы и, грубо разжав мои пальцы, смахнул ключи, деньги и блокнот в верхний ящик стола. — Заберёшь, если Аслан позвонит.

На негнущихся ногах я спустилась по лестнице на первый этаж и только там разревелась, привалившись спиной к автомату с газировкой. Слезы потекли по щекам и срывались с подбородка крупными каплями. Со злости грохнув шлемом о прозрачную дверь, за которой ровными рядами были выставлены баночки с разными напитками, я услышала, как одна упала в лоток и печально рассмеялась — даже бездушная железка оказалась гораздо человечнее Игната. Присев на корточки, вынула «подаренную» баночку диетической «Колы» и, наплевав на все запреты и диеты, потянула за язычок. Шипящий звук и вырывающиеся на волю пузырьки легонько пощекотали нос, когда я, смахнув слезы, поднесла банку к губам. Осторожно сделала крохотный глоток, словно сомелье, дегустирующий дорогущее вино, и покатала на языке пузырящуюся жидкость, вспоминая это почти забытое ощущение.

— Не могу понять, ты сейчас счастлива или грустишь? — негромко раздалось от дверей, и я медленно подняла глаза на вошедшего.

Мне бы стоило догадаться, что в такое время только один человек может приехать на автодром. И что только новый помощник Игната отсвечивает тщательно выбритой черемушкой. Но вместо гневной тирады в адрес этого самого Романа, с подачи которого мою Врыксочку выставили из бокса, я всхлипнула и, разведя руки в стороны, спросила:

— Доволен?

— Чего-то не очень, а есть с чего? — спросил он, подходя ближе. Заглянул мне в глаза и вытащил из кармана платок. — Я могу чем-то помочь?

— Конечно, — усмехнулась я. — Ты же у нас всем помогаешь. Вон, даже платочек таскаешь.

— А если нормально? Вдруг могу?

— Ага. Хоттабыча включишь и ГТР найдешь? — фыркнула и, похлопав по плечу, помотала головой. — Иди работай работу, помощник. Игнат любит таких исполнительных.

— Какой именно ГТР?

И та серьезность, с которой прозвучал этот вопрос, заставила меня рассмеяться. Посмотрев пристальнее на этого клоуна, я не нашла ни намека хоть на какой-то стёб или прикол и скрестила руки на груди:

— Допустим, красный, — выждав полминуты и вопросительный взгляд, добавила, — R35, прошлого модельного года.

— Потерялся или украли?

— А для тебя есть разница? — рассмеялась я ему в лицо. — Ты же вроде сказал, что можешь помочь.

— Если украли, то это в ментовку, а если потерялся, то может и смогу.

— Да? — меня уже откровенно разрывало — такая тупая уверенность даже Кроту не снилась, а здесь… Смахнув с лица выступившие уже от смеха слезы, я пристально посмотрела в глаза стоящего напротив доморощенного комика и кивнула. — Ну, допустим, потерялся. Вчера приехал на гонки, а потом пропал. Так стало ведь гораздо проще?

И вот тут мое веселье как-то резко сошло на нет. Слишком странной мне показалась улыбка и не менее странным прозвучавший вопрос:

— Ты на колесах или пешком?

— Слушай сюда, манекен для краш-теста, — медленно закипая, произнесла я, тыча пальцем ему в грудь. — Шутки у тебя крайне тупые и юмор странный. Раньше я бы сказала, что в твоей лысой черепушке есть единственная извилина, из-за которой ты вот так искрометно Петросяна включаешь, но сейчас…

— Короче, я за ключами, а ты подожди тут, — оборвал он мою, только начавшую выходить на более интересный и едкий уровень, речь и пошел в сторону раздевалки, бросив через плечо, — Так-то я Рома, если тебе это интересно.

— Ни капли, Рома! — крикнула вдогонку, но в ответ донёсся сдавленный смешок.

Уровень бредовости происходящего никак не укладывался у меня в голове. Вместо того, чтобы искать этот проклятый ГТР и спасать свою Врыксочку, я ехала в каблучке «Caddy» на пассажирском сиденье и пыталась понять на кой черт этому Роме сдался адрес Крота и с какого перепуга мне туда нужно ехать. Единственное здравое объяснение — стресс. Нет, ну а как можно не стрессовать, когда тебя в пять утра подрывают с кровати и забирают машину? У меня такое не каждый день происходит. Извините, не привыкла. Провалившись в эти мысли, я сперва вопросительно посмотрела на остановившего машину парня и только после вопроса: «Этот?» перевела взгляд на ядерно-красную морду ГТР-а и, не веря, несколько раз моргнула, потеряв дар речи.

— Этот…

— Ключи у Крота. Если я больше не нужен, то мне пора, — улыбнулся Роман и в моей манере произнёс, — На краш-тест опаздываю. Там без меня никак.