Из ниоткуда «с Любовью»

Лана Муар

Цветы, свидания, романтика, комплименты. Все это не подходит, если у девушки, запавшей в сердце, в венах бурлит адская смесь из бензина и адреналина безумных скоростей. Но Ромка заводит свой Скайлайн, чтобы покорить королеву ночных гонок, и ничто его не остановит. Неприметный мальчик на побегушках с наступлением ночи превращается в таинственного гонщика, появляющегося из ниоткуда и исчезающего в никуда, как по мановению волшебной палочки, оставляя после себя только карточку и канистру с маслом. Книга содержит нецензурную брань.

1. Роман

Впервые я ее увидел у универа. Вернее даже не увидел, а почувствовал. Она влетела мне в спину и сломала очки. Мои. Видела, что они упали на асфальт, и демонстративно наступила на них, пока мы с Пашкой собирали бумажки, которые разлетелись веером нам под ноги. И меня заступорило. Не от этой абсолютно ненужной агрессии — на зрение я никогда не жаловался, оно всегда было идеальным, и очки только дополняли тогдашний закидон, — а от того, что этот хрустящий звук включил состояние, больше похожее на шок, и стал сгущать время в непонятную тягучую субстанцию вроде киселя. Что-то очень похожее на кадры замедленной съёмки, когда каждая деталь воспринимается гораздо острее. Сперва я оценил тракторную подошву высокого ботинка, втоптавшего стекла в асфальт, затем черные кожаные брюки и куртку в заклепках, обтягивающие и без того ошеломляющую фигуру, и мотоциклетный шлем с ушками. Он окончательно выбил меня из колеи одним своим присутствием. Девушка-байкер? А когда мой удивленный взгляд поднялся выше, язык тупо прилип к нёбу, и сказать что-то внятное я не смог. Промычал, вставая на ноги, нечленораздельное: «Извини,» как будто это не она, а я влетел в нее на полном ходу, и в ответ услышал:

— Ну ты, водолаз, смотри куда прешь!

— Чего?

— Чего слышал, черепушка лысая! В следующий раз я тебе один глаз на затылок натяну!

Толкнула плечом, хотя спокойно могла обойти, и гордо пошла на парковку, чтобы через минуту вылететь с нее на спортивном мотоцикле и исчезнуть, затеряться среди машин. Ни номера телефона, ни имени не спросил, ни номера на ее мотоцикле не запомнил… Кисель медленно отступил вместе с удаляющейся фигурой, а зелёные глаза, как оказалось, отчетливо впечатались в мою память. Не то чтобы я влюбился, просто долгое время высматривал мотоцикл на парковке, чтобы познакомиться с его хозяйкой. Вот только больше я ее так и не увидел. Расспрашивал у знакомых в универе об этой байкерше, даже Воронцовского попросил узнать хотя бы факультет, на котором она учится, но никто ничего о ней не знал, не видел и не слышал. Возникла из ниоткуда и исчезла в никуда. Прикольная такая ситуевина. Лишь спустя два года я увидел ее снова. Увидел со спины в свете фар стоящих у обочины машин, но узнал буквально сразу. Спросил у Фила кто это такая, и он только дружески похлопал меня по плечу:

— Братка, сразу говорю, Валькирия тебе не по зубам. Даже не мечтай. Ты, конечно, крут, без базара. Но если сравнивать, то у нее яйца побольше наших будут. Видишь вон там чувак? — я посмотрел в направлении, куда кивнул Фил, — Она ему челюсть сломала. Вон там, правее, ещё компашка таких же рискнувших, и левее тоже. Короче, не лезь на рожон. Мы сюда приехали гонки посмотреть? Вот и смотри. А планы на вечер в реанимации и компанию травмотолога оставь другим. Сегодня сам все увидишь. По любой найдется пара желающих попробовать ухватить удачу за хвост.

Сказал и засмеялся, когда вокруг Валькирии стали кучковаться участники заезда.

— Сейчас точно будет веселуха, — Фил даже окна своего «Патриота» открыл полностью, чтобы ничто не мешало мне наслаждаться этой самой «веселухой».

Несколько парней, стоящих ближе всех к девушке в черной кожанке, внимательно слушали, что она им говорила, а потом один из них стал медленно смещаться к ней за спину.

— Есть, есть кандидат! — захохотал Фил, прикуривая сигарету. — Сто к одному, что огребет.

— Не понял. За что?

— Лучше смотри.

И я снова стал высматривать «кандидата», уже сместившегося полностью за спину девушки. Кажется, в этот момент притихли все: и те, кто собирался погонять, и те, кто приехал на это посмотреть. Вокруг парня образовался небольшой пятачок пустого места, он кому-то подмигнул, и затем раздался смачный удар, а толпа довольно загоготала, улюлюкая. Что именно произошло я не рассмотрел — все снова плотно скучковались вокруг девушки, развернувшейся на сто восемьдесят градусов.

— Втащила, — кивнул Фил, выбросил окурок в окно и завел двигатель. Посмотрел на меня и помотал головой. — Короче, краткий экскурс в ночную жизнь для новичков. Валькирия тут всем движняком рулит. Где, когда гоняться, решает она. Все ставки тоже через нее идут. Сперва заправлял Игнат, а потом ее за себя поставил. Мало того, что резко перепрофилировался с нелегалки, так ещё и бабу назначил, когда желающих было пруд пруди. Почему, никто не знает, но Валькирия реально тут шороха навела в первый месяц. Крот подумал, что она через постель себе местечко выбила и решил подкатить, — палец Фила ткнул в массивную фигуру парня, которого показал первым, — Ну как подкатить… Короче, наехал, мол вали — не женское это дело гонками рулить, даже если сама гоняешься. Слово за слово, ручонки распустил…

— И?

— И Валькирия ему сломала челюсть. Потом ещё Игнат в больничке добавил и от гонок на полгода отстранил, — Фил выкрутил руль, пристраивая «Патриот» в ровную колонну отъезжающих автомобилей, — Крот все понял, но пустил идиотский слушок, что тому, кто умудрится хлопнуть Валькирию по заднице безнаказанно, гарантированно светит победа и Игнат возьмёт его в свою команду. Типа поэтому такую дерзкую и поставил.

— Бред же.

— Бред, — кивнул он, — Но, как видишь, желающих проверить меньше не становится.

— И что? Есть те, кому удалось? — спросил я.

— А почему ты думаешь все ее Валькирией зовут? — хмыкнул Фил. — Ясен пень, никому. И тебе рисковать не советую. Она на голову повернутая на этих гонках. Больше ее ничего не интересует.

— А Игнат?

— А что Игнат? Нормальный мужик. Тоже барагозил в свое время. Сейчас занимается только официальными заездами. Улицами через Валькирию рулит. Только не афиширует. Думаешь нужны лишние вопросы тому, кто гоночную трассу у нас отгрохал и топит за развитие правильного спорта?

— Не афиширует, а ты все равно знаешь, — хмыкнул я.

— Скажем так, у меня батя с ним дела имел.

— Можешь меня к нему устроить? Хотя бы на месяц.

— Ромыч, на кой?

— Да так… Есть одна идея.

Фил притормозил у обочины и развернулся ко мне:

— Что-то мне подсказывает, что это очень бредовая идея, и она того явно не стоит.

— Фил, просто скажи — можешь или нет. А дальше я как-нибудь сам.

— У вас это семейное?

— Что именно?

— Упертость, если культурно. Варианты попроще тебя не устраивают?

Я только пожал плечами. Скорее всего он был прав.

— О'кей. Я попробую, но ничего не обещаю, — ухмыльнулся Фил, вывернул руль и нажал на педаль газа, чтобы догнать удаляющиеся автомобили.

А на следующий день утром мне на телефон свалилась эсэмэска с номером телефона и коротким сообщением: «Ему нужен помощник. Собеседование в три.»

Игнат — точнее Игнат Леопольдович, — медленно постукивал карандашом по столешнице, изучая по второму кругу мое куцее резюме, составленное буквально за полчаса, а я рассматривал фотографии за его спиной, на которых были запечатлены несущиеся по треку машины. Среди них были и классические тачки, и что-то уже более-менее подготовленное под гонки, и реально серьезные болиды. Ну и кубки с грамотами, из которых я и узнал отчество Игната.

— М-да… — протянул он, перевернул лист, видимо надеясь найти там что-то ещё, посмотрел на меня и снова начал неторопливо отстукивать карандашом.

На что я надеялся? На везение, наверное. В здравом уме никто бы меня не взял. Да я бы сам себя не взял, окажись на его месте, но почему-то все ещё сидел перед столом и ждал.

— М-да… — повторил Игнат, отложил лист и развел руками, — Не густо, Роман. Я бы сказал, что очень не густо.

— Как есть, — ответил я.

— М-да… У тебя хотя бы права есть?

— Есть. В восемнадцать получил. Я там указал.

— Ну да, ну да… — мужчина поднялся со своего кресла, подошел к окну и открыл одну створку, впуская в свой кабинет рев двигателей и запах резины. — Широко заходит, — сказал он, наблюдая за происходящим на трассе. — М-да… На чем ездишь?

— Пока ни на чем. Запчасти жду.

— М-да? Что-то серьезное строишь или внешку? — покачал головой, когда за окнами пронесся очередной автомобиль. — Какие запчасти ждешь?

— Форсунки на семьсот пятьдесят кубиков.

— М-да? — теперь это «м-да» прозвучало уже с интересом. — И что в планах по кобылам?

— Если все сложится, то пятьсот пятьдесят-шестьсот, но без стенда и настройки ничего непонятно.

— Ну да, ну да… Настройки и стенд… Без них никуда… — Игнат развернулся и стал смотреть на меня изучающе, — Руки покажи.

Я стал закатывать рукава, но он только рассмеялся и развернул мои ладони тыльной стороной вверх.

— Сам собираешь?

— Ну да.

— Неплохо. Давно?

— Почти два года уже.

— Упертый значит… — хмыкнул Игнат, потер подбородок и снова отошел к окну. — Форсунки, говоришь, — похлопал себя по бедру и спросил, — Не помнишь у Garrett M24 какой сплав для крыльчатки?

— Игнат Леопольдович там как бы и стальная была, и керамика, — улыбнулся я, поражаясь такому странному вопросу.

— Да? Интересно… — протянул он, подошел к столу, сдвинул в сторону лист с резюме и потер ладони, — Ну тогда давай поговорим, Роман. Или ты торопишься?

— Не тороплюсь.

Два часа он гонял меня и в хвост, и в гриву, перескакивая с темы на тему, задавая порой такие вопросы, что у меня волосы на затылке шевелились от того количества знаний, которые Игнат держал у себя в голове. Хмыкал, чиркая что-то карандашом в моем резюме, когда я отвечал, или тянул свое «м-да», если я честно говорил, что не знаю, и задавал очередной вопрос. Потом еще, еще и еще. К концу беседы ощущение выпотрошенности и собственной тупости уже висело огромным транспарантом перед глазами, а дурная идея познакомиться с Валькирией через Игната стала напоминать откровенный бред — ни о каком везении не могло идти и речи, если на должность простого помощника нужно знать хотя бы половину из того, о чем мы разговаривали. Но и заканчивать это моральное изнасилование Игнат не торопился. Я буквально взмок к тому моменту, когда мужчина внезапно замолчал и откинулся на спинку кресла.

— М-да… Интересный ты парень, Роман. Интересный, но… — произнес он, подтянул к себе исчерканный с двух сторон лист и заново пробежался по нему взглядом. — Ладно, не буду больше тебя мурыжить, и так все ясно. Оформляйся. Кадры на первом этаже в конце крыла. Завтра в девять жду. Номер телефона… Ага, вижу.

— Спасибо, Игнат Леопольдович, — выдохнул я, не веря в то, что меня все же берут.