Я тебя съем

Лана Морриган, 2021

Я всего лишь хотела доказать себе, что красива и желанна. Но не думала, что ночь с нахальным и обаятельным незнакомцем изменит мою жизнь навсегда. Для него не существует границ и правил, и наши запретные отношения превратятся в одержимость. Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Алина

***

— Это вряд ли, — произносит парень грубо. Перехватывает мою вторую руку, тянет на себя. — Теперь ты только моя! — рычит, распластывая мое скованное страхом тело на своей твердой груди. — Моя рабыня! Если будешь покорной, разрешу жить в своей комнате, а не в сыром подвале.

Мужская хватка буквально каменеет, не позволяя двинуться с места.

— Но… я! — дергаюсь, стараюсь подняться на ноги. — Я… — заикаюсь. — Меня ждет подруга. Если я в ближайшее время не вернусь, она будет искать. Саша видела, как я ушла с тобой!

Попытки угрожать парень встречает раскатистым смехом. А я жалею, что назвала свое настоящее имя, так еще и Комарову подставила.

— Успокойся, паникерша. Вот черт! — шипит, размыкая объятия. — Бить-то по яйцам зачем? Больно же.

Я подскакиваю, шаря ладонями по песку в поисках одежды, подхватываю шорты, цепляюсь ногой за футболку, чуть не упав носом в песок.

— Да стой же! — Ник вскакивает на ноги, ловит меня, вновь заключая в свои объятия. Его ладонь накрывает мои рот, лишая возможности закричать. — Успокойся, — шепчет на ухо. — Я пошутил. Пошутил, поняла? Пошутил, — повторяет вкрадчиво. — Сейчас тебя отпущу, но ты хорошенько подумай перед тем, как бежать сломя голову. Завтра твоей шикарной задницей будет пестрить весь интернет. Одевайся. — Ослабляет хватку и отнимает руку ото рта.

— Подобным не шутят! — зло выдыхаю я.

— В моей семье еще и не так шутят. — Он скачет, стряхивая с себя песок. — Ты одеваться собираешься? У нас еще много планов на ночь.

— У нас? — Я крепче прижимаю футболку и шорты к груди.

— А ты здесь видишь кого-то еще?! — изумленно переспрашивает, раскидывая руки. — Или решила воспользоваться мной и свалить? — Натягивает джинсы.

— Я?

— Ну а кто? Я? У меня нет привычки сбегать через пару минут после секса. Смотри. — Он что-то ищет в карманах джинсов, подходит, протягивает ладонь и ослепляет ярким фонариком телефона. — Рокотов Никита. — Подносит ближе к моему лицу водительское удостоверение. — Сфоткай, отправь подруге, если боишься, что я тебя съем.

— И отправлю, — отвечаю я с вызовом. Ведь именно так маньяки и делают: притупляют бдительность, вызывают чувство неловкости и стыда у своей жертвы.

— Да пожалуйста. — Ник кладет водительское удостоверение на ком объятой мной одежды. — Телефон возьми. — В двух шагах от нас незнакомец, обретший имя, находит мой смартфон. — Беглянка-неудачница. Я жду. Отправляй фото.

— Что ты делаешь? — Я продолжаю глупо таращиться на парня.

— Отряхиваю песок, — отвечает так просто, словно он обязан мне помогать. — Ты будешь подруге писать или нет?

— Буду.

Никита проходится по моим плечам, спускаются по спине, попе, ногам.

Перехватив вещи, стараясь не обращать внимания на мужские руки, гуляющие по моему телу, я делаю фото и отправляю Комаровой.

— Отлично. — Стоит выключить экран смартфона, как Ник убирает водительское удостоверение в задний карман джинсов. — Что ты еще не делала? — Выхватывает мои шорты, присаживается. — Ногу подними. — Вскидывает голову, ожидая, когда я соображу, что делать. — Вторую. — Я изумленно таращусь на парня. Он медленно поднимается, одевая на меня белье, повторяет то же самое с шортами и переспрашивает: — Так что ты еще не делала в своей жизни? Я помогу наверстать.

— Так сразу и не скажу.

«Я еще та оторва», — смеюсь над собой. Пару недель назад послала Жабу Васильевну в жопу, но про себя. Будет большим подвигом, если я не отвернусь от парня, надевая топ.

— Алкоголь?

— Пила.

— Ого, может быть, и наркотики? — Ник не скрывает насмешку, выбивает из пачки очередную сигарету.

— Нет.

— Черт, зажигалка выпала. — Крутится вокруг своей оси в поисках, вглядываясь в темноту. Я вижу лишь очертания своих ног в темноте, а он безошибочно находит кусок черного пластика. — Сигареты? — Прикуривает и затягивается.

— Нет, не пробовала. — Я смелею и надеваю топ.

— А хочешь? — Ник подходит вплотную, выдыхая в сторону сладковатый вишневый дым.

— Да.

Длинные пальцы ловко разворачивают сигарету, подносят к моим губам и тут же убирают.

— Нельзя.

Вместо темного фильтра моих губ касаются мужские губы с привкусом вишни и табака.

— Это тот максимум, на что ты можешь рассчитывать. Где твоя обувь?

Ник присаживается на землю, зажав сигарету зубами, шнурует кеды.

— Осталась у лежака, — отвечаю я.

— Нужно забрать. И сменить шорты на джинсы. — Парень встает, закидывает руку на мое плечо, по-хозяйски притягивает к своему боку и ведет к костру, откуда слышатся музыка и смех.

— Зачем? — интересуюсь я.

— Буду учить езде на байке, раз с автомобилем у тебя не ладится. Ты же никогда не управляла байком? — Делает последнюю затяжку и отбрасывает окурок. — М-м-м?

— Так это был ты?! Ты был на перекрестке? Разве так можно поступать? Я, — толкаю парня в бок, — я же могла сбить тебя! Покалечить! Никогда бы себя не простила, — завожусь сильнее, глядя на спокойствие, даже безразличие, с которым парень слушает мои возмущения. — Что ты улыбаешься?

— Ничего, — он жмет плечами. — Смешная. Переодевайся, я подожду тебя здесь, — указывает на бревно у костра. — Уверен, в номер ты меня не пригласишь.

— Нет, не приглашу.

— Джинсы, закрытая обувь. Поняла? Жду. — Ник выпускает меня из объятий.

— Возможно, не стоит так часто курить? — я задаю вопрос, что не должен меня волновать. С чего я вообще решила, что могу ему указывать?

Парень хмыкнул, но пачку закрыл и примирительно поднял руки.

— Решаешь, возвращаться или нет? — читает мои мысли.

— Да.

— Учти, через десять минут я отправлюсь на твои поиски, Аля. — Он присаживается на бревно, лениво вытягивая ноги.

Я торопливо поднимаюсь по ступеням, ведущим к комплексу, периодически поглядывая за спину. Ник действительно ждет, подняв голову к небу, подергивает ногой в такт музыке. Он смотрится органично в атмосфере вечеринки. Своим. Завсегдатаем.

«Вернусь», — решаю я для себя.

Саша оставила ключ от домика на ресепшене, сбежав на какую-то частную вечеринку. А мне нужно ускориться, Ник дал десять минут, и я уверена, что он действительно будет искать, хоть и обыграл сказанное шуткой.

Быстрый душ, волосы, собранные в пучок, джинсы, кроссовки, рубашка, немного наличности, телефон… и шальная улыбка на моих губах. Это самое странное свидание в моей жизни. Впервые все наоборот: секс, а уже после знакомство. Улыбка сходит с лица, когда мысли касаются Балабаева буквально на пару секунд, но тут же возвращаются к парню в черных джинсах, с сигаретой, зажатой уголком губ, и колючим взглядом.

— М-м-м… — Ник ожидает у спуска к пляжу. — Могла бы позвать с собой, я бы тоже не отказался от душа. — Обнимает, утыкается носом в шею. — Если я спрошу, принимала ли ты когда-нибудь душ с мужчиной, то уверен, ответ меня не обрадует. Я бы точно не упускал такой возможности. — Проходится языком по чувствительной коже. — Молчишь? — Прикусывает и шепчет раздраженно: — Мне нравится, что ты не лжешь.

Я застываю, слушая гипнотизирующий голос, подставляя шею мужским губам.

— Знаешь, я передумал. Я тебя съем! — Поднимается влажными поцелуями к губам. Объятия становятся ощутимее, губы требовательнее, и я вновь плыву в каком-то дурмане, совершенно забыв об окружающих, о морали. — До чего ты же вкусно пахнешь, — голос Ника хрипловат.

— Цветочный гель для душа, — я глупо поясняю.

Я не привыкла к подобным комплиментам. Мне говорили, что я красива, умна, хорошо воспитана, но все это не идет в сравнение с простыми и пугающими словами парня, в каждом звуке которых слышится неприкрытое желание.

— Не-е-ет, — тянет Ник, не выпуская меня из объятий. — Я говорю про твой запах. Запах твоего желания, Аля, — шепчет, щекоча дыханием ухо.

И тело вновь меня предает.

Близость Ника действует наркотически, стоя в душе, я обдумывала возможности вернуться в домик, если мне вдруг что-то не понравится, а сейчас — готова на любые безрассудства. Тревожные мысли, правильно ли я поступила и поступаю сейчас, растекаются, превращаясь в бесформенную лужицу. Разум отключается, концентрируясь на желаниях: смелых, даже постыдных.

— Так мы не уйдем с этого пляжа, Аля. — Он отстраняется, перехватывая мои ладони, бесконтрольно блуждающие по его груди. — А я обещал прокатить тебя на байке. — Переплетает свои пальцы с моими.

— Ты обещал научить управлять мотоциклом, — я откашливаюсь и справляюсь с дрожью в голосе.

— Соврал. — Мы сворачиваем к стоянке. — Но разрешу подержаться за руль, — произносит интимно.

Мое лицо вновь обдает жаром, кажется, рядом с Ником смущение не проходит, а ему доставляет удовольствие дразнить меня. Он ведет к отдельной стоянке, отделенной шлагбаумом.

— Красавец, не находишь? — Парень любовно гладит полированный металл топливного бака. — Проведи ладонью. Вы друг другу понравитесь. — Не перестает улыбаться, прикладывает мои пальцы к холодному металлу, направляет, скользит вверх и вниз. — Я же говорил. Ты ему понравилась, — подмигивает.

Достает ключ из кармана джинсов, заводит, тишину разрывает рокочущий звук: хищный, будоражащий, а по пальцам и ладони пробегает вибрация.

— Прокатимся. — Ник седлает байк и сдвигается чуть назад. — Садись, я же обещал. — Хлопает по черной коже сиденья. — Просто перекидывай ногу. — Помогает мне. — Клади ладони на руль. — Сдвигается. Моя спина горит от неестественного жара. В легкие проникает пьянящий мужской запах. — Ноги сюда поставь. Умница. — Прижимается щекой к моей щеке. — А теперь немного на себя. — Накрывает ладони своими. — Не бойся, я все контролирую.

Нет дикой скорости, мы катимся к выезду со стоянки, мои ладони просто лежат на руле байка, но тело пронзает пьянящее возбуждение, лихорадочное, дикое чувство свободы и бунтарства.

— Хочешь прокатиться по шоссе? — Мужская щека царапает щетиной.

— Да! Или опять нельзя?

— Пересаживайся и надевай шлем.

Я беспрекословно выполняю указания.

— Держись крепче. — Ник обхватывает моими руками свои торс, скрещивает их на животе. — Скажи, если станет страшно.

Байк трогается, смело, с утробным урчанием, а я стискиваю объятия, вцепляясь мертвой хваткой и прижимаясь, лишая Ника движений. Грудная клетка парня трясется, а мышцы живота сокращаются от смеха, я вижу его улыбку, когда он мельком смотрит через плечо. Ускоряется, а меня оглушают удары собственного сердца. «Быстрее», — я мысленно подгоняю и нетерпеливо хлопаю ладонью по животу парня, он обеспокоенно оглядывается, сбрасывает скорость, а я трясу отрицательно головой, барабаня кулачком.

Ник понимает правильно, выезжает на трассу, прибавляя скорости, лавирует в редком ночном потоке. Адреналин моментально впрыскивается в кровь, хочется раскинуть руки и визжать от восторга, но я смотрю вперед. В точку, где линия горизонта смешивается с редкими встречными огнями и красными огнями задних фар и теряется в темноте.

Совершенно нет страха. Восхищение, эйфория, адреналин наполняют меня возбуждением. Первобытным, жарким. Мои пальцы ныряют под мужскую футболку, касаются напряженных мышц живота, проводят вдоль впадин, слегка царапая кожу. Еще вчера я не позволила бы себе секса с незнакомцем, не села бы с ним на мотоцикл, но сегодня я словно другой человек, который не жил, не рисковал, не решался на сумасбродства.

Скорость байка стремительно падает, нас ощутимо трясет при съезде на грунтовую дорогу, резкое торможение, и я впечатываюсь в мужскую спину.

Рокочущий звук мотора исчезает, гаснет фара — единственный источник света за плотной листвой кустарника, отделяющей от шоссе.

— Что-то случилось? — интересуюсь я, снимая шлем.

— Угу. Сейчас будет обучение технике безопасности. — Меня стаскивают с мотоцикла и тут же впиваются грубым поцелуем. — Нельзя отвлекать водителя, Аля. — И вновь поцелуй. — Со мной ничего не будет, максимум поваляюсь пару дней под системой. — Он злится, удерживает меня за подбородок, в его глазах отражается скудный лунный свет.

— А со мной что будет?

Недовольное рычание служит ответом на глупый вопрос.

— С огромной вероятностью тебя может и не быть.

Меня нетерпеливо разворачивают спиной, мужские пальцы с бедер медленно, но уверенно скользят вверх, пробегают по линии пояса джинсов и ловко подцепляют пуговицу.

— Я больше не буду, — я произношу слова по инерции, думая лишь о жаре мужского тела, окутывающего в кокон.

— Конечно, не будешь, иначе мы так и не доедем до клуба, делая вынужденные остановки на воспитательный процесс.

Звон пряжи ремня, шелест ткани, низкий мужской смех, пара резких рывков — и мои джинсы вместе с бельем приспущены до колен.

— Упрись руками. — Мужская ладонь настойчиво прокатывается по моей пояснице, вынуждая склониться. — Выше. — Мои руки перемещаются с сиденья на бак, и я задыхаюсь от накативших ощущений. Ник проникает без предупреждения и ласк, одним толчком выбивает из моих легких воздух, а из груди стон. Его движения резкие, грубые, жадные, словно и не было безумного секса на пляже. Низкие мужские стоны перемещаются отчетливым рычанием.

— Ты сведешь меня с ума, — шипит сквозь зубы. — Чер-р-рт.

С каждым толчком влажные ладони соскальзывают по глади металла, Ник и не думает останавливаться, уменьшая амплитуду и ускоряясь. А по моим щекам текут непрошеные слезы. Я впервые безмолвно плачу от понимания, что я по-настоящему желанна, что я могу лишить мужчину выдержки. Впервые плачу от удовольствия слышать его сдерживаемый низкий стон; от оргазма, накрывающего мощной волной, до мелких белых мушек перед глазами.

Сколько еще «впервые» будет с этим мужчиной?!