Ее запрет

Лана Легкая, 2023

– У тебя красивый галстук, – услышала я звонкий голос дочери.– А у тебя симпатичные бантики.Я сбилась с шага, не веря своим ушам.– Слава?.. – вырвалось из груди хрипом.Пять лет назад Вячеслав Сизов бросил меня. Растоптал! Уничтожил! Я заново училась жить и доверять людям.Думала, что никогда его больше не увижу. Но у судьбы злые шутки. Иначе как объяснить, что сейчас бывший разговаривает с дочерью в доме моего жениха?! Дочерью, о которой он никогда не должен был узнать.

Глава 4. Лиза

Впервые совместные выходные с Мишей не принесли мне удовольствия. Думаю, и ему тоже. Я все время находилась в себе. Вновь проживала события прошлого и боялась будущего. Жутко боялась. Оставалось только надеяться, что к Ириске Слава потеряет интерес так же быстро, как и ко мне пять лет назад. И поэтому я не позволю ему к ней приблизиться. Не позволю разбить детское сердце. Малышка еще не в том возрасте, чтобы понимать, что в ее семье что-то не так. А потом обязательно кто-то подскажет спросить, где же ее папа. Но отсутствие отца сейчас не такая и большая редкость. А вот присутствие предателя в жизни…

— Мам, а сегодня мы опять будем спать вместе? Я хочу, — сообщила дочка довольным тоном.

Сколько сил я потратила, чтобы приучить дочь спать в ее кровати, а сегодня сама испортила результат. Я не смогла уснуть одна. Хотелось прижать дочь к груди и надежно спрятать от всего мира и разочарований в нем.

Привычка класть малышку с собой появилась сама собой. Когда она была еще совсем крохой, а я валилась с ног от усталости, взяв все заботы о дочери на себя. Доказывала брату, что я уже взрослая и самостоятельная и смогу жить одна.

— Посмотрим, — ответила я уклончиво, наблюдая за реакцией через зеркало заднего вида.

— Угу, — Ириска с важным видом покачала головой. Точно запомнила мое обещание. А в своей маленькой головке приняла его за разрешение.

Определенно наше утро началось не так и плохо. У детского сада нашлось свободное парковочное место, и нам не пришлось бежать по дворам.

— Мы жуть как опаздываем, — произнесла я, расстегивая ремни детского кресла.

— Ага.

Я помогла дочери выбраться из автомобиля, взяла ее за руку.

— Прыгаем, — подсказала при входе на огороженную территорию. — Я не смогу подождать, пока ты переоденешься. Не обижайся. Если опоздаю, Анна Ивановна будет меня ругать. И заплатит меньше денежек.

— Я поняла.

— Деловая ты у меня колбаса, — сообщила я.

— А это хорошо? — уточнила малышка.

— Очень.

Дорога до работы оказалась на удивление свободной в час пик, словно кто-то позаботился о том, чтобы я не опоздала. Но мое везение закончилось, когда я поднялась на шестой этаж и обнаружила, что Анна Ивановна уже пришла. Я взглянула на часы: без десяти девять. Ругать меня не за что, но все равно женщина будет недовольна.

— Доброе утро, — произнесла я, включая свет в небольшой приемной, где клиенты ожидали своей очереди. — Кажется, кто-то сегодня в плохом настроении, — прошептала себе под нос, так и не дождавшись ответа.

Я осторожно заглянула в кабинет начальницы. Пусто. Странно. Неужели уборщица забыла закрыть помещение? Не в первый раз, кстати.

Я ошиблась.

— Доброе утро, — Слава сидел за моим столом, откинувшись на спинку кресла и лениво наблюдая за мной.

На его голос тело моментально отреагировало крупной дрожью, словно подул холодный ветер.

— Что ты тут делаешь? — спросила я, инстинктивно отступая.

Дежавю.

Вновь Слава, вновь рабочий стол, и вновь я чувствую, как меня захлестывают эмоции. Я клялась себе, что буду сдержанной, холодной в общении с ним. Взрослой!

— Жду, — он, не скрываясь, рассматривал меня. Все так же нагло, с выражением властителя мира на лице. Именно так Сизов смотрел на женщин, когда хотел их себе.

— С моря погоды? — спросила я насмешливо. — Или трамвая? — уточнила, заставляя себя зайти в кабинет и хотя бы попытаться разыграть равнодушие.

— Тебя, Ляль.

Провоцировал. Специально называл именем прошлого. Хотел всколыхнуть чувства. Если бы он только знал, что для этого не нужно прилагать усилий.

Я переступила порог собственного кабинета, словно узник в пыточную камеру. У меня не было выбора. Нельзя показывать слабость и уязвимость. Нужно доказать, что прошлой меня больше нет! Есть взрослая, самостоятельная женщина, и ей плевать на появление бывшего.

Я положила сумочку на стол и жестом попросила Сизова встать.

Мужчина хмыкнул, но исполнил мою просьбу. Встал так, чтобы пришлось просить вновь отойти. Буквально в шаге от меня.

— Как ты вообще сюда попал? — спросила я, вскидывая голову и смотря ему в лицо.

Все как тогда…

Терпкий аромат парфюма. Тяжелый. Запоминающийся. Смуглая кожа, контрастирующая с белоснежной рубашкой. Светлый костюм. Как и не было тех пяти лет… но они были. Было предательство, боль, слезы, злость, бессонные ночи, первые зубки, шаги, слова, карусели, стихи к утреннику, разбитые коленки… Столько всего случилось за это время. Мой мир изменился, а вот Сизова, скорее всего, остался прежним. Циничным и жестоким.

— Я хорошо знаком с владельцем здания, — без стеснения заявил он. Хотя о чем это я?..

— Ясно. Могла бы сразу догадаться, что тебе помогла не наша уборщица Надежда Васильевна.

— Лиз, — он взял меня за руку.

— Не смей меня трогать! — выкрикнула я отшатываясь. — И выйди из-за стола. Клиентское кресло здесь, — я ткнула пальцем, указывая место. Как же быстро он добился от меня эмоций! — Если тебе нужно оформить доверенность, дарственную, заверить что-то, будь любезен, дождись начала рабочего дня. Еще пять минут, — я пыталась говорить, будто мне все равно.

— Я хотел просто поговорить.

— У меня нет времени на пустую болтовню. Я на работе.

— А если у меня очень важный разговор? — спросил он, доставая из кармана пиджака копию свидетельства о рождении и протягивая ее мне.

— Что это? — спросила я, догадываясь, что сейчас в руках Сизова — на бумаге копия документа моей дочери. Я не ошиблась, он заинтересовался ею при нашей встрече.

— Свидетельство о рождении Ирины, — ответил он официально.

— И?..

— Ну раз ты не задаешь вопрос, зачем оно мне, то прекрасно понимаешь, что я хочу спросить.

— Нет. Не понимаю, — я придерживалась за спинку кресла. Ноги превратились в кисель.

Мужчина испытующе на меня смотрел, словно пытался прочесть мысли.

— Девочка моя? — спросил он, не отводя от меня взгляда.

— Ты о чем? — я изобразила непонимание, молясь всем богам, чтобы не рухнуть под ноги Сизову.

— Ира моя дочь?

Легкие жгло от нехватки кислорода. С начала разговора я не могла сделать полноценный вздох.

— Нет. Ира не твоя дочь, — мне удалось ответить спокойно, даже безразлично.

— Не ври, — Слава хотел подойти ко мне, но я опередила его действия. Поставила между нами кресло.

— Я не вру.

— Ты изменилась, Ляль. Но вот врать по-прежнему не умеешь. У тебя горят уши.

— Это какой-то новый метод определения лжи? — я изогнула губы в ироничной улыбке. По крайне мере, я надеялась, что именно так она и выглядит, а не жалко и затравленно.

— Старый. Кончики ушей выдавали тебя всегда.

Он вновь пытался вернуться к прошлому. Открыто говорил, что знал меня. Но я не доставлю ему удовольствия, не стану вспоминать вместе с ним.

— Ирина не твоя дочь, — повторила я. Ложь давалась мне тяжело. В голове я сотню раз репетировала разговор со Славой, и мои слова выглядели убедительными.

— И вот опять, — он сделал шаг ко мне и протянул руку, игнорируя препятствие. — Ушки даже на ощупь горячие.

— Не трогай меня, — я тряхнула головой, проклиная, что с утра захотела сделать высокий хвост.

— Давай я сам расскажу те легенды, что ты придумала. Случайный секс. Якобы ты стала настолько раскрепощенной, что после ночи, когда потеряла со мной девственность, решилась на секс с первым встречным. Второй вариант — секс из обиды, злости… Не смотри на меня так, Ляль. Да, есть те, кто так делает, — мужчина рассмеялся. — На крайний случай ты бы вспомнила про Сергея. Только с ним у тебя было подобие отношений. Я покинул страну, а ты с ним сошлась, и Ира родилась чуть раньше срока. Сергею ты не стала говорить о ребенке, потому что гордая и сильная, а он оказался мудаком. Но Ира родилась точно в срок, а с Сергеем вы больше не виделись.

— Ты не можешь этого знать, — просипела я севшим голосом.

— Не могу, но я уверен.

Я смотрела на мужчину, а он — на меня.

Он — с превосходством во взгляде, а я — со страхом.

— Она не твоя дочь, — повторила я упрямо.

У меня не было ни единого шанса переубедить Сизова в этом. Он всегда отличался железной хваткой и упорством. Не думаю, что за пять лет что-то изменилось.

— Моя. Она. Моя, — повторил с металлом в голосе.

— Если бы ты внимательно читал свидетельство о рождении, то увидел, что в графе отец стоит прочерк.

— Это пока, — мужчина не отводил взгляда. Читал меня. Ловил эмоции. И я проигрывала ему в этой войне. В носу неприятно защипало, а к глазам подступали слезы.

— Ты не посмеешь… — произнесла я шепотом.

— Посмею.

Что мне хотелось сейчас сделать? Ударить предателя по самодовольному лицу. Со всей силы. До боли в ладони и пальцах. А если бы и это его не остановило, то вцепиться ноготками, словно кошка, и защищать свою малышку!

— Зачем? — тихо спросила я. — Зачем тебе моя дочь? Чтобы разбить и ее сердце? — я крепко вцепилась в спинку кресла, совершенно не чувствуя ног. — Поиграть с ней как со мной? Да? Игра в хорошего парня тебе не понравилась, а теперь решил проверить, понравится ли тебе быть отцом. И если понравится — завести ребенка с более подходящей для твоего круга женщиной? Кстати, как там Арина?

— Не имею представления.

— Да мне все равно, — выдохнула я с болью в голосе. С болью, что я пыталась всячески скрыть. — Ты никогда не станешь для моей дочери больше, чем какой-то посторонний дядя. Для нее ты никто. Я быстрее убью тебя, но не позволю к ней приблизиться. И я не испугаюсь. Поверь. Я думала и об этом.

Мои угрозы Сизов проигнорировал.

— Я спокойно могу доказать свое отцовство.

— Можешь. Но я сделаю все, чтобы этот процесс растянулся. И предам его огласке. Буду трубить на каждом углу, подрывая твою деловую репутацию перед клиентами. Подрывая репутацию всей твоей семьи и вашего агентства.

— Ты хочешь, чтобы твоя дочь была участником судебных тяжб?

— Нет. Это ты этого хочешь. Я лишь защищаю ее.

— Не имею ни малейшего желания. Я знаю, что это такое. И знаю, как страдают дети при этом.

— Тогда что тебе нужно? — воскликнула я. — Что?

— Я пока не могу ответить на этот вопрос.

— Серьезно? — я не смогла сдержать смех. — Не знаешь, но хочешь сломать нашу жизнь. Не знаешь… Зато я знаю за тебя. Ты увидел что-то, что не можешь получить. Тогда, — я нервно мотнула рукой, — это была я. Сестренка лучшего друга. И знаешь, я не обвиняю тебя. Ты воспользовался тем, что само шло к тебе в руки.

— Все было не так.

— Именно так. Я предложила себя — ты не отказался. Я почему-то решила, что именно со мной ты будешь честен. Выдумала, что ты со мной другой. Жалела тебя, а не стоило. Но я выросла, Вячеслав Львович.

— Миша знает, кто я? — Сизов прервал мою пламенную речь, вызывая очередную волну липкого страха. — Ты ему рассказала?

— Рассказала, — соврала я.

Мужчина не поверил.

— Именно поэтому ты сейчас вздрогнула?

— Оставь нас в покое. Зачем ты вернулся? Зачем? — я нашла в себе силы, чтобы развернуть кресло и опуститься в него. — Я обязательно все расскажу Мише. Не сомневайся в этом. Когда представится удобный случай. И… — от предположения, что Сизов сам хочет поговорить с моим женихом, мой голос сел. — Ты же не сделаешь этого?!

— Что именно?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем говорю.

Он отрицательно покрутил головой.

— Не сделаю. Я лишь хотел убедиться, что ты не любишь Трухина.

— Я его люблю! Понял? Люблю!

— Когда любят, не врут.

— Откуда тебе знать, что такое любовь? — зло выпалила я и осеклась. Слава вновь получил от меня эмоции. — Ты не любил. Когда любят, не причиняют любимому боль. И, наверное, я сейчас тебя огорчу. Я не стала рассказывать Мише о нас лишь потому, что мне стыдно. Да! Я стыжусь, что поверила тебе. И стыжусь рассказывать, потому что это было неправильно.

— Это было самым правильным в моей жизни, — сказал мужчина, нервно, почти с хлопком опираясь ладонями на деревянную столешницу.

— А в моей — огромной ошибкой, — ответила я, выдерживая его нечитаемый взгляд. — Не нужно приходить на нашу помолвку.

— Я вернулся навсегда, — отчеканил он.

В комнате повисла звенящая тишина.

— Мне все равно, — произнесла я, нажимая кнопку включения компьютера. — Извини, нужно работать. Если не сложно, закрой за собой дверь.

Я крепко сжала “мышку” и смотрела в монитор.

— Не прощаюсь, — холодно сказал мужчина и вышел, естественно, оставляя дверь открытой.

Я дождалась, когда его шаги стихли, и откинулась на спинку кресла, до боли прикусывая нижнюю губу. Отрезвляя себя.

— Только не плакать. Только не плакать, — повторяла я, смаргивая непрошеные слезы. Крупные, горячие, они скатывались по щекам и срывались с подбородка.

Теперь мне хотелось догнать мужчину, ухватить за лацканы пиджака и спросить, зачем он бросал двусмысленные фразы. Словно я ему дорога. Словно хотел всколыхнуть старые чувства. Посмеяться? Или… или доказать себе, что еще имеет власть надо мной?.. Именно! Так и есть! Какой мужчина отказался бы от влюбленной в него дурочки? Не думаю, что такие существуют. Тем более когда появляется другой. Соперник. Настоящий удар по самолюбию.

— Как же ты ничтожен, — шептала я, горько улыбаясь. Боль нарастала в груди от мысли, что Слава захотел сблизиться с Ириской лишь для того, чтобы доказать мне, что я прежняя. Доверчивая и глупая девчонка. Его Ляля.

— Лиза! — появление Анны Ивановны в дверном проеме кабинета стало для меня настоящим сюрпризом.

— Да, Анна Ивановна, — отозвалась я, пряча лицо за монитором и стирая следы слабости. — Доброе утро, — произнесла, поднимая голову.

— Доброе. С тобой все хорошо? — поинтересовалась она. — Выглядишь как-то…

— Да, спасибо, — заверила я. — А вы выглядите прекрасно, — похвалила я начальницу. — Новая прическа?

— Да, — она обернулась вокруг себя. — Шикарно, не находишь?

— Вам очень хорошо. А сегодня какой-то особенный день? — спросила я. — День рождения? — я почувствовала себя неловко.

— Нет-нет. Не беспокойся. Просто встреча с хорошим давним другом. Он должен прийти с утра. Не виделись несколько лет. Самый успешный выпускник нашего курса. И красавчик. Недавно вернулся в страну, позвонил, — женщина кокетливо повела плечом.

Слушая, я фальшиво улыбалась.

— Вы, наверное, про Вячеслава Львовича? — уточнила я.

— Как ты догадалась? Он уже приходил?

— Да, — ответила я, убирая со стола копию свидетельства о рождении дочери.

— И?

— Узнал, что вас еще нет, и ушел.

— Нужно было выехать раньше, — заметила Анна Ивановна. — Если он будет звонить, сразу переключай на меня, — раздосадованно произнесла она. — Я к себе…

А мне хотелось плакать и смеяться одновременно.

Невооруженным взглядом было видно, что она готовилась к встрече. Тонкий высокий каблук. Платье с глубоким вырезом. Яркая помада. Именно так выглядела сегодня моя начальница.

Я едва сдержала себя, чтобы не спросить: «А вы тоже спали с Сизовым?»

Так бы и поступила, если бы от меня не зависела еще одна судьба. Да и место помощника нотариуса мне досталось не просто так, а по протекции брата. Вряд ли кому нужна работница с неоконченным высшим образованием и ребенком на руках.

В течение дня Анна Ивановна несколько раз ненавязчиво уточняла, не звонил ли ей кто, а к вечеру я искренне жалела женщину. Узкие лодочки она сменила на привычные и удобные туфли на низком каблуке, помаду — на прозрачный бальзам для губ и собрала волосы в хвост.

— Лиза, записи нет? — крикнула она из своего кабинета.

— Нет.

— Тогда я сегодня закончу пораньше, — сообщила, и через пару минут я осталась одна.

Мобильный телефон завибрировал в ящике стола, заставляя мое сердце учащенно биться. Я заблокировала номер Сизова, но ему ничего не стоило завести новый.

— Алло, — произнесла я с облегчением, читая имя на экране и тут же принимая вызов.

— Привет, красавица.

— Привет. Как дела?

— Я смотрю, у тебя есть свободное время, раз ты хочешь поболтать? — спросил Миша.

— Анна уже ушла, и я осталась одна.

— Шикарно, — я слышала по голосу, что мужчина улыбался. — Я заеду за тобой в пять.

— Зачем?..

— Что значит зачем? Соскучился.

— А?..

— Машину оставь на стоянке, я утром отвезу тебя на работу.

— А Ириска?..

— Ириску заберем из сада. Ну что, договорились?

— Договорились, — ответила я, решая, что все складывается как нельзя лучше. Я сама смогу все рассказать Мише, пока это не сделал Сизов.