Куда ведёт Куросиво

Лана Дэй, 2020

Разве вы встречали идеальную любовь? Не думаю, но Рита хочет верить, что достойна лучшего, и бежит от оскорбительных отношений, от своего соглашательства с ними. К счастью, помогает ей в этом профессия антрополога. Перед экспедицией, ещё во Франции, она встречает человека, и вспыхивает чувство. Кажется – это мимолётный подарок судьбы и продолжение невозможно. Она уезжает в Перу и там, не по своей воле, попадает в шаманскую группу. Несмотря на пройденные экстремальные ситуации, ей предстоит и вторая часть экспедиции – Япония. Однако далёкие страны не дают забыть встречу на Лазурном Берегу. Вернётся ли она туда? Или вновь отправится в Перу к строгому и яркому шаману, чтобы продолжить поиски себя?

Глава 4. Кассия

Немного склонившись от тяжести рюкзака, размер которого мало вязался с утончённостью хозяйки, Рита стояла у края тротуара в ожидании Мигеля. Из утреннего тумана материализовался видавший виды джип и плавно притормозил, из него выпрыгнул Мигель: габариты машины, в свою очередь, никак не соответствовали его росту. Видя изумление Риты, он проговорил:

— Мой вездеход, вызволял меня из разных передряг, — и нежно похлопал машину, как по крупу лошади.

Он помог Рите загрузить вещи, и они отправились в путь, уделом которого была неизвестность. Через пару часов они добрались до населённого пункта в предгорье и столкнулись с первым непридвиденным отклонением от плана: местные жители предупредили, что велика вероятность дождей и лучше до Куаро добираться на лошадях. Пришлось менять способ передвижения и дорогу раньше, чем собирались. Мигель подтянул у арендованных лошадей подпруги и, прежде чем переложить всю имеющуюся поклажу на их спины, порылся в своём рюкзаке, он достал оттуда пончо и протянул Рите:

— К вечеру выше в горах пригодится.

Рита взяла его с благодарностью и прикрепила к поясной сумке.

— Одно правило, — сказал Мигель, — смотреть вниз не рекомендую, — и, ловко подсадив не особо опытную в конной езде Риту, тронул свою лошадь.

Рита последовала за ним и вскоре убедилась в правоте Мигеля: узкая дорога лежала возле ничем не огороженных захватывающих дух обрывов, а в некоторых местах край был настолько близок, что земля осыпалась под копытами лошадей. Рита всё же не удержалась, глянула вниз… и чуть не вылетела из седла от открывшейся взгляду бездны. Мигель, как почувствовал, и, не оборачиваясь, повторил:

— Головой не крутить.

К посёлку они подъехали, когда солнце присело на видневшуюся на горизонте самую высокую гору, позолотило дорогу и с прощальным лучом сопроводило к опрятной лачуге.

— Здесь живёт моя старинная знакомая, — сказал Мигель, — и если мой путь лежит в эти места, она всегда меня выручает.

Он постучал, послышались шаги и дверь открыла женщина почтенных лет: её волосы, как у всех перуанок, были заплетены в две косы и напоминали очищенное серебро, лицо, тёмное от неизбывного загара, бороздили морщины. «Как складки древней горы», — подумала Рита. При всём при этом, черты говорили о европейском происхождении. Одета она была в пончо и пышную юбку, ноги, заметила Рита, оставались босыми.

Женщина узнала Мигеля и пригласила их войти. В комнате на старенькой глиняной печке пеклись кукурузные лепёшки уминта, в углу, возле деревянного веретена с пряслицем, лежало приостановленное на середине работы пёстрое покрывало, видимо, они оторвали её от прядения.

— Кассия, это Рита, — произнёс Мигель на испанском и продолжил на кечуа: — Передай, что я выполнил задание.

Кассия посмотрела на Риту и, покачав головой, сказала:

— Подождём, звёзды подскажут, нужно ли об этом сообщать, — и вышла во двор.

— Хозяйка, похоже, не особо нас рада видеть? — спросила Рита.

— Всё в порядке, у Кассии своеобразные манеры, — усмехнулся Мигель и зажёг керосиновую лампу.

Рита с любопытством стала оглядывать хижину: повсюду, куда ни посмотреть, были развешаны ловушки для снов, они уже забрасывали свои сети для поимки видений, ждущих своего часа в этом тусклом убаюкивающем освещении. Она погладила шелковистые перья одной из них, качнула другую, подошла к веретену и потрогала покрывало, ворсистое и мягкое оно поражало симметричностью орнамента, на котором хлопал крыльями кондор, а верхушки ромбов отправляли на все четыре стороны.

— Необычное имя Кассия, напоминает созвездие Кассиопеи, — произнесла Рита приглушённым голосом, как будто боясь вспугнуть таинственность, наполнявшую хижину.

Мигель натянуто улыбнулся:

— История жизни Кассии и того более, как из научно-фантастических фильмов!

На словах Мигеля вошла хозяйка и затряслась от смеха:

— Мои родители были астрономами, — заговорила она на испанском. — Назвали меня в честь их любимого созвездия Кассиопеи. Приехали они сюда, как и вы, в экспедицию, влюбились в горы и небо, и остались. Здесь родилась я. Однажды, они делали астрономические вычисления в горах, да так и не вернулись, что с ними случилось, никто не знает, возможно, слились со звёздами и забыли о нашем мире.

Рита ловила каждое слово: «Вот они мифы, которыми наполнена вся здешняя атмосфера, и рождаются прямо при мне!» — думала она.

— В двенадцать лет я осталась одна, — продолжала Кассия. — Меня растили всем посёлком, и я никогда не покидала его. Исчезновение двух учёных никого не обеспокоило, словно они стёрли о себе память, но родители многому успели меня научить. Я прочитала все оставшиеся после них записи и совершенно уверена — они улетели жить на другую планету.

Мигель подмигнул Рите и округлил глаза, но та была полностью во власти необыкновенного рассказа и не замечала его мимики.

— В оставшихся бумагах я нашла формулы, как перемещаться в другие измерения, — заговорщически промолвила Кассия.

— Вы пробовали? — спросила Рита, и сомнение не удалось скрыть.

— Я считаюсь колдуньей, — не ответила напрямую Кассия. — Сама всё поймёшь, если горы примут тебя, — и проницательно глянула на Риту. — Запомни, горы не прощают одного — лжи и зла, — и повернулась в сторону Мигеля.

Кассия налила им молока, выдала по горячей лепёшке и стала обустраивать гостям ночлег: она постелила Мигелю на земляной пол, Рите выделила широкую деревянную скамейку, и в завершение вручила покрывала из шерсти альпака — большие и тёплые. Рита посмотрела на замысловатые комбинации рисунков и подумала: «Наверное, они тоже умеют ловить сны».

Завершив нехитрое гостеприимство, Кассия уселась с трубкой на пороге. Сон Риты так «никому» и не удалось поймать, ей не спалось. Переполненная впечатлениями она представляла в красочных образах повествование Кассии, но между всем прочим в голове крутился простой мирской вопрос: «Неужели за все эти годы у Кассии ни разу не возникло желания посмотреть другие места и города? Тем более, — Рита была убеждена, — родители рассказывали про современную жизнь». Полежав, она подсела к Кассии и подняла голову к небу: звёзды, огромные, яркие, перемещались и как будто танцевали.

— Звёзды светятся прошлым, — заговорила Кассия и выпустила кольцо дыма. — Свет солнца доходит до земли через восемь минут и успевает нас согреть, другие звёзды так далеко, что им потребуются миллионы световых лет, чтобы донести сияние до твоих глаз. Летали бы мы без солнца рассеянными по вселенной ледяными каплями, — засмеялась она.

Кассия была подлинной дочерью своих родителей, но астрономические знания смешались у неё с обрядовым поклонением звёздам и солнцу, небесные светила были естественной частью сказаний Перу. Голова Риты, быть может, от безмерности представленного бытия кружилась. Кассия внимательно на неё посмотрела и, вытащив из висевшей на боку полотняной сумки свежие листья коки, протянула Рите, та помотала головой.

— Это лекарство, тысячелетиями перуанцы так спасались от горной болезни, — настаивала Кассия, и жестом, не терпящим возражения, вручила ей несколько листьев, они были удлинённой формы и походили на лавровые.

Рита зажала их в руке.

— Положи за щёку, — велела Кассия.

Рита неохотно подчинилась, но через несколько минут рот начал неметь. Она испуганно посмотрела на Кассию. Та, заметив реакцию Риты, покатилась со смеху, развязала небольшой мешочек, запустила в него пальцы и достала щепотку пепла:

— Это зола зёрен кинвы, без неё целебный сок коки не усвоится, — и пересыпала золу в ладонь Риты.

Рита слизнула пепел, появился солоноватый вкус, и через несколько минут головокружение прошло.

— Вижу, гонит тебя по свету обида и неустроенность, — скосив глаза в сторону Риты, произнесла Кассия.

— Как вы догадались?! Впрочем… Вы правы…

В затерянном горном посёлке рассказывать загадочной ведунье о тревожащих вопросах было легко. Кассия слушала, не перебивая, и, выпустив очередное кольцо, протянула трубку Рите. Та, как приворожённая, вдохнула ароматный дым… Рита осознавала — они продолжают о чём-то беседовать, но не могла сконцентрироваться. Она вспомнит потом…

Сейчас всё завертелось, и она отправилась к звёздам. Приблизившись к одной, увидела пришвартованный рядом космический корабль, села в него и беззвучно понеслась в необъятный космос, пока не оказалась у нанизанных на белый трос серебряных прозрачных шаров. Они светились и, как ступеньки, вели вверх к остальным звёздам. По другому тросу, ведущему вниз, спускались шары, похожие на глобусы. Она проворно оставила ракету и стала пружинисто, как на батуте, перескакивать с глобуса на глобус: Земля упрашивала вернуться. Вслед за этим Рита провалилась в темноту.