Подземелье

Лана Александровна Ременцова, 2021

Аннотация от ЛитРес: Макс и Лика – неутомимые и ненасытные любовники, всегда готовые к новым острым ощущениям и воплощению смелых эротических фантазий. В поисках подходящих декораций для своей необузданной страсти они попадают в таинственный старинный замок. Тот кажется заброшенным, но на самом деле у него есть хозяева – древние демоны похоти. Очень близкое знакомство с инкубами и суккубом изменит отношение героев к сексу как к приятному приключению, заставив понять, что плотские утехи могут не только дарить наслаждение, но и причинять невыносимые муки. Жуткая ломка личности и тела начинается. Кровавые видения и зов куда-то в неизвестность. Ад и насилие для обоих. Сексуальное рабство, поиск спасения, борьба с нелюдями, а есть ли оно и возможно ли победить древних демонов? Книга содержит сцены насилия над личностью и телом, жестокость и грубость от нелюдей… Осторожно! Исключительно 18+, много откровенного группового секса.

Глава 2. Кровавые видения

Утро.

Стою у раковины и спокойно чищу зубы, поднимаю голову, чтобы взглянуть в отражение и… ужасаюсь от вида страшного монстра смотрящего из зеркала. Вскрикиваю, протираю глаза, зажмуриваюсь, думаю: «Похоже, я перепил вчера». Снова медленно открываю, заглядываю в зеркало, сквозь узкие щёлки из–под опущенных век, ничего… только моё отражение: «Ух, точно привиделось». Продолжаю умываться, плеская в лицо холодной водой, поднимаю голову и неожиданно ударяюсь обо что–то твёрдое, вздрагиваю, хватаюсь за то, что меня ударило, надо же ему дать в челюсть, по привычке боевого духа, судорожно ощупываю, и понимаю, что это… волосатая лапища. Отскакиваю и снова смотрю в зеркало, теперь уже с некой опаской, из него и правда торчит чудовищная лапа с чёрными волосами и острыми загнутыми когтями.

— Помогите! — внезапно вскрикиваю и понимаю, что тут меня никто не услышит и не поможет.

— Что это? Галлюцинации? — разговариваю сам с собой, а к горлу подходит ком жуткого страха.

Минута… и снова вижу своё отражение в зеркале и никаких монстров.

— Что это было? Так… надо бы сходить к психотерапевту, — дотрагиваюсь одной рукой до головы, а второй — потираю висок.

Тут в дверь ванной комнаты постучались, снова вздрагиваю, хотя никогда не был пугливым, наоборот даже смелость зашкаливала. Смотрю на медленно опускающуюся ручку двери, сжимаю кулаки, напрягаясь до хруста в конечностях.

— Лика? — спрашиваю вслух.

Дверь слегка приоткрылась, в образовавшуюся щель вошла изящная ножка с красным лаком на пальцах, затем вплыло обнажённое бедро, в ванную комнату вошла Лика, обняла за шею, прильнув всем телом и улыбнулась. Чувствую тепло её тела, мозги начинают просветляться.

— Что случилось? — заглядывает ко мне в глаза, будто воркуя.

— Ничего, — выдавливаю из себя.

— Но ты кричал, и я подумала, что стоит войти и посмотреть, чем ты тут занимаешься, — она лукаво скосила глаза на мой низ, завёрнутый в белоснежное полотенце.

— Милая, да, всё нормально, просто устал, не выспался.

— Ты вчера снова играл?

— Угу…

— И пил, наверное?

— Угу…

— Сколько можно, Макс? Я же всё время прошу тебя, остановись, это пристрастие не доведёт тебя до добра.

— Перестань меня поучать, ты как моя мама, вечные нравоучения. Однако я ушёл от родителей и живу уже пять лет как хочу.

— Может, ты и от меня уже хочешь уйти? — взвизгнула она, обиженно поджав губы.

— Нет, от тебя не хочу, но я ещё совсем не готов жить вместе. Моя свобода мне дорога!

Лика нахмурилась.

— Лучше бы я тебе была так дорога, — и поспешно вышла, хлопнув дверью.

Макс, снова взглянув в зеркало, убедился, что видит именно себя, улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы, следя за которыми с особой тщательностью, пользовался электрической щёткой, зубными нитями и дорогими отбеливающими пастами чаще всего фирмы R.O.C.S. Ему нравилось собственное отражение, так как он эгоистически любил себя, да и как его можно было не любить: высокий, метр восемьдесят семь, светло–русый, пронзительный ястребиный взгляд глаз цвета глубокого облачного неба в грозу перед сильным дождём, идеальная фигура атлетического телосложения. Качался дважды в неделю в элитном спортзале под руководством опытного инструктора. Макс любил качественную одежду и дорогую туалетную воду, от аромата которой все женщины, подходящие к нему, сразу начинали мило улыбаться и ластиться, как прирученные собаки. Ему льстило такое повышенное женское внимание к собственной персоне, а Лику — бесило. Она сильно ревновала, зная, что уступает ему во внешности, так как была, как ей самой казалось, посредственной девушкой и очень боялась его потерять, поэтому соглашалась на все сексуальные отклонения любимого, а их у него предостаточно. Например, Макс любил заниматься любовью перед зеркалом, и просил отражать мимикой лица то, как она его хочет, облизывать губы, открывать рот, закатывать глаза и ласкать саму себя, когда он пристраивался сзади, захватывая её фигуру в тиски крепкой хваткой. Или, что было гораздо хуже в понимании Лики, его желание мастурбировать, чтобы она смотрела, как он это делает и наслаждалась, выражая яркие эмоции, прикасалась к нему и целовала, проявляя нежность, поощряя к бурному семяизвержению ласками и различными словечками, подстёгивающими его больное возбуждение, типа «Да, о, да, ты мой жеребец! Ты — огонь! Мой лев!» И другие в том же смысле, кстати, и по зодиаку он лев, что явно отражалось в его поведении и желании всегда быть в центре внимания, а Лика — упрямый, но постоянный телец.

Макс пригладил мокрыми руками волосы, снял полотенце, посмотрел на окрепший член и, взявшись правой рукой, начал любимое занятие, громко выдыхая: «Лика, Лика, Лика…»

Она услышала и, проглотив обиду, снова вошла в ванную, оглядывая широкие плечи, крепкую спину, упругие ягодицы и сильные ноги. Он повернул голову, на лице тут же отразились все эмоции острого желания.

— Лика, пожалуйста…

Она ухмыльнулась, зная, как важна сейчас её реакция.

— Ты бросишь играть? — спросила с иронией в голосе.

— Нет.

— А пить?

— Нет.

— Ну и кончай тогда сам! Без моего присутствия! — и опять вышла, ещё сильнее хлопнув дверью. У Макса тут же пропало желание продолжать, и он, разочаровано постояв с минуту, глядя на внезапно обмякшего друга, вздохнув, удручённо произнёс вслух: «Сегодня, малыш, тобой не хотят восхищаться», и выскочил за ней. Подскочив, схватив из–за спины, резко развернул к себе.

— Раз так, то скоро ты будешь просить о пощаде, а я брошу тебя в безумии желания и уеду по делам.

— Не смей! — она упёрлась руками в его стальную грудь, но не тут бело. Макс быстрым движением снял с неё юбку вместе с трусами и, не дав, опомнится, ввёл палец в горячую плоть. Лика снова попыталась отстраниться, но он держал крепко, продолжая вводить его в самую глубину, затем второй, начав резко имитировать глубокие толчки. Спустя несколько минут девушка уже двигала бёдрами в такт его движениям.

— Ненавижу тебя…

— Ты хочешь меня? — не обращая внимания на злую реплику, ввёл третий палец.

— Нет, — злобно прошипела, но тело уже загорелось, а внутри всё запульсировало.

— Значит, нет? Хорошо же, держись…

— Не надо… — взмолилась, зная, что, если он повалит её на постель и разведёт ноги, продолжая эти нереальные движения нежными пальцами, она скоро начнёт молить его войти в неё.

— Надо, — огрызнулся Макс и повалил, как она и ожидала, продолжая эротическую игру, играя на ней, как на любимой гитаре, на которой мастерски исполнял любые мелодии. Его пальцы то порхали, будто крылья бабочки, то складывались домиком, то уточкой с клювиком, то становились на миг грубыми, то такими нежными, что она задыхалась, глубоко дыша и хватая воздух как последнюю каплю кислорода в жизни.

Спустя час Лика с наслаждением купалась в душе и напевала любимую мелодию, тёплые струи продолжали ласкать всё ещё возбуждённое тело. Девушка стояла под душем с закрытыми глазами и вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок, а через мгновение — шершавые руки легли на талию. Вздрогнула, открывая глаза.

— Макс, что у тебя с руками? — но в следующую секунду закричала так пронзительно от ужаса, обуявшего сознание, что парень, находящийся в комнате, уронил фен, которым сушил голову, сразу же кинувшись на крик любимой.

— Лика, что с тобой?

Заскочив, увидел обнажённую любимую с трясущимися руками и губами, в глазах стояли слёзы, а на хорошеньком личике застыл ужас. Явно очень чем–то напугана и Макс, обняв её прямо в душевой кабинке, начал гладить по мокрым длинным волосам.

— Любимая, что случилось? Что с тобой?

Лика не могла сказать ни слова и только, положив голову ему на плечо, намочив свежую шелковую рубашку, расплакалась как маленькая девочка.

— Лика? Я ничего не понимаю.

Он взял её на руки и, как младенца, завернув в большое махровое полотенце, вынес в комнату, уложил на кровать и стал целовать заплаканное лицо.

— У меня что–то с головой, — прошептала, всё ещё находясь в состоянии испуга.

— Что?

— Мне показалось, когда я стояла под душем, что ты меня схватил за талию, но очень шершавыми руками.

— У меня руки не шершавые.

— Макс, ты мне не веришь? — обиделась девушка.

Он на миг задумался.

— Да в том и дело, Лика, что верю.

— В смысле? Не понимаю.

— Похоже, мы чем–то надышались вчера днём там, там у развалин.

— Чем? — её глаза распахнулись, а зрачки расширились.

— Не знаю, какой–то токсической травой и отравились. Дело в том, что у меня тоже галлюцинации.

— Да? Ты так думаешь? Тогда нам надо срочно к врачу.

— Не переживай, дорогая, я сейчас позвоню нашему семейному врачу и вызову к себе. Не уезжай сегодня, обследуемся вместе.

— Ладно, тогда я останусь сегодня у тебя.

Макс поцеловал Лику в лоб и взял трубку, нашёл в контактах врача и набрал. Гудок, один, два и…

— Алло? — послышалось на том конце.

— Здравствуйте Олег Андреевич, вы случайно сегодня не свободны?

— Для вас Максим Ростиславович, я свободен всегда. Что случилось?

— Да есть тут проблемки, причём у нас обоих с Ликой, приезжайте ко мне, не телефонный это разговор.

— Хорошо, скоро буду, ждите.

Макс и Лика в ожидании врача занялись домашними цветами, которых у него росло в излишестве, так как он и сам любил цветущие растения, и ему повезло, что и Лика их обожала. Она прыгала от счастья, как белка, при ярком цветении всех цветов, а он её и ассоциировал с милой белочкой.

— Ой, Макс, Глоксиния снова зацвела! Какая красота!

— Это она так радуется прекрасной гостье.

— Романтик!

— Я готов усыпать весь дом цветами, лишь бы ты чаще оставалась у меня.

— Макс, мы это уже обсуждали, пока я для тебя никто, оставаться с ночёвкой не буду, не хочу.

— Лика, ну что за дурацкие принципы? Кто будет греть мою постель ночью?

— Басик, который у тебя на кровати сидит.

— Лика…

— Что? Тебе уже тридцатка, а ты всё ещё с игрушками спишь. Вот они пусть и греют твою постельку.

— Милая, я не играю в игрушки, а Басик, зайка и мишка, сидящие у меня на кровати, это не только детская забава, но и милые мягкие игрушки для взрослых, считай, что они просто украшение интерьера, как например, вазоны, этажерки, подставки под цветы и многое другое, что есть в моём доме.

Раздался звонок, напоминающий трель соловья, идущий от кнопки на высоких металлических воротах алого цвета с резьбой в виде цветка по всему периметру искусным мастером. Макс любил этот цвет, его преобладание сильно чувствовалось в богатом интерьере дома, особенно на втором этаже, где находилась огромная спальня. А в другом конце дома наверх вела широкая лестница, поверх которой лежал массивный, красный, турецкий ковёр, по бокам при переходе на второй этаж стояли высокие китайские вазоны с живым бамбуком и драценой. На окнах находились разных сортов орхидеи с мелкими и крупными цветами, а сами окна светлые и большие, так как Максу нравилось много света.

— О, наверное, это Олег.

— Врач? — вздрогнула Лика.

— Чего ты разволновалась, милая? — улыбнулся, прислоняясь губами к её уху.

— Да, так, неприятно это всё, происшедшее с нами.

— Брось, пустяки, пропишет абсорбенты и дело с концом.

— Не думаю, что всё так легко пройдёт.

— Почему?

— Не знаю, какое–то у меня плохое предчувствие.

— Ой, не начинай, бабушкины штучки?

— Не язви, да, моя бабушка настоящая знахарка.

— Ага, скажи ещё ведьма.

— И это тоже, и без шуток.

Звонок протрезвонил ещё раз и уже намного дольше.

Макс подошёл к камере, взглянул в монитор, удивился и громко вздохнул.

— Лика.

— Что?

— Это не врач.

— А кто?

— Вспомни… вот и оно…

— Да кто там?

— Твоя бабка легка на помине.

— Бабушка? Но что она тут делает?

— Вот уж я точно этого не знаю. Последний раз, когда она принеслась сюда за тобой, мы сильно поругались.

— А ты не ругайся с ней, тем более что в прошлый раз ты был совсем не прав и, кстати, поплатился за своё глупое поведение.

— Это простое совпадение и не более, чудес не бывает, не плохих, не хороших.

— Чудо, это то, что ты остался тогда жив на своём байке, а его разбил в хлам.

Макс насупился как филин, и нехотя нажал на кнопку, открывающие ворота. Во двор тут же влетела бабушка Лики: красивая высокая женщина, экстравагантно одетая в длинное цветастое платье и широкополую шляпу, пробежала по цветущему, благоухающему розами двору и заскочила в дом как угорелая.

— Лика, Ликушка, девочка моя, где ты? — выкрикнула прямо с порога.

Макс вышел первым, за ним и Лика замаячила.

— Бабушка, что ты тут делаешь?

— Лика, мне пришло сегодня утром страшное видение, с тобой всё в порядке? — женщина пытлива разглядывала обоих.

— Здравствуйте, Мария Ивановна, или вас здороваться не научили? — грубо произнёс Макс с недовольством.

Женщина, даже не удостоив хозяина дома взглядом, кинулась к внучке и, обняв, начала ощупывать в поиске чего–то странного.

— Бабушка, что ты ищешь?

— Не знаю, но то, что я сегодня увидела, меня повергло в шок.

— Не пугай, и что ты увидела?

— Ой, снова ваши колдовские байки и, кстати, ещё раз здравствуйте, уважаемая.

Она медленно перевела взгляд на Макса, который тут же потемнел, как небо перед грозой.

— Куда ты затащил мою внучку?

— В смысле куда? Она вообще–то сейчас в моём доме.

— Я не про дом, ты знаешь, о чём я говорю.

— Поверьте, не знаю.

— Ты облапошил мою девочку, влюбил в себя, заставив спать с тобой без брака, воспользовавшись тем, что она сирота и её некому защитить. Я не дам внучку в обиду, если с ней что–нибудь случится по твоей вине, тебе несдобровать.

— Вы снова мне угрожаете? С ней не может ничего случиться со мной! Я люблю её и защищаю!

— От своего члена защити! — отпарировала, уже срываясь на крик.

— Так всё, хватит! Уходите из моего дома!

— Макс! Бабушка! Хватит, вы оба! Я люблю вас обоих! Бабушка, я же тебе уже говорила, он не соблазнял меня, я сама ему отдалась, это мой выбор, и мне уже двадцать пять. Я не ребёнок!

Мария Ивановна устало присела на ступеньки лестницы и взяла внучку за руки.

— Лика, я видела, нечто странное и необъяснимое, какой–то полуразрушенный замок и тьма, чёрная воронка, которая затянула тебя внутрь, страшные руки, и они… душили.

— Какой ужас? Кого душили?

— Тебя, моя девочка.

— А Макс? Ты видела что–нибудь, связанное с ним?

— Да, увы.

— Почему, увы? Что ты ещё видела?

— Мне неприятно это говорить.

— Ну не томи, что ты такого ещё увидела?

— Он был в моём видении обнажён, и его ласкала какая–то очень красивая смуглая женщина с длинными чёрными волосами.

— Что? Он мне изменит?

Тут в их разговор снова вмешался Макс:

— Какая ещё чёрная женщина? Вы в своём уме? Вот уже год, как я даже и не думаю уже не об одной женщине, кроме вашей внучки. Я её люблю!

— Любишь? Ты много кого любил? Любвеобильный какой?

— Мария Ивановна, я никого и никогда так не любил как Лику!

— Бабушка, Макс, ну хватит, вам ссориться.

— Ладно, — вздохнула женщина и, встав, продолжила. — Скажи, что у вас произошло? Ты же знаешь, что все мои видения возникают не на пустом месте.

— Да есть кое–что… — задумалась на миг Лика, но тут снова позвонили в звонок на воротах.

— Что же это, говори? — встревожилась Мария Ивановна ещё больше.

— Наверное, врач подъехал, — Макс посмотрел в монитор камеры, и точно убедившись в этом, нажал кнопку домофона.

— Олег Андреевич, проходите, я открыл ворота, выхожу, встречу вас в саду.

— Врач? Лика, да, что у вас тут происходит? — уже совсем выходя из себя, срываясь на крик, заголосила Мария Ивановна.

— Бабушка, не волнуйся, это обычное обследование, мы были с Максом на природе вчера и, похоже, чем–то отравились.

— Отравились? Тебя рвёт? Есть понос?

— Нет, не рвёт и никакого поноса.

— А как тогда проявляется это отравление?

Но Лика не успела ответить разволнованной бабушке, как Макс с врачом вошли в дом, обсуждая их странное отравление. И женщина, услышав про галлюцинации, забеспокоилась ещё сильнее. Но врач спокойно предупредил панику жестом руки, давая понять, что лучше помолчать и, вымыв руки, достал всё необходимое для мгновенных анализов. Затем взял кровь у обоих специальным прибором последнего поколения, который тут же показывал результаты в стеклянной шкале, прослушал лёгкие, осмотрел языки, глаза и, внимательно окинул взглядом всех троих.

— Вы абсолютно здоровы, нет никаких признаков отравления.

— Странно, — выдохнул Макс.

— Что же тогда это? — вскрикнула Лика. А Мария Ивановна задумалась, нахмурившись, продолжая так и сидеть на ступенях, ведущих на второй этаж.

Макс поблагодарил врача, хорошо заплатил и пошёл проводить.

— Бабушка, о чём ты думаешь?

— Похоже, Ликушка, то, что с вами произошло, намного серьёзнее, чем отравление. Где вы конкретно были?

— Я не знаю точно, где… мы ехали туда на машине Макса часа три. Это то место, о котором ходят плохие слухи, старый полуразрушенный замок, который все в той деревне обходят стороной.

— Какая деревня?

— Да, блин, не помню.

Тут вернулся Макс и услышал их разговор.

— Горловка.

— Горловка? Об этом же месте давно уже ходят страшные слухи, там даже журналисты без вести пропали год назад. Как ты мог туда возить мою внучку? О чём ты думал? Это ещё счастье, что вы не пропали.

— Да бросьте, это всего лишь сказки.

— Сказки? А то, что вы оба увидели, тоже сказки? Я знахарка с огромным стажем, но пока ума не приложу, как теперь вам помочь!

— Да успокоитесь, выпьем успокоительного и дело с концом, а вы езжайте домой. Лика сегодня останется у меня.

— Нет! Она никогда ещё не оставалась у тебя ночевать, мы уедем вместе.

— Лика обещала остаться!

— Я сказала, нет! И это не обсуждается!

— Но, Мария Ивановна!

— Максик, успокойся, я поеду с бабушкой, не нервируй её. Созвонимся.

Он слегка опустил голову в знак согласия, но глаза метали молнии и в душе закипал вулкан, однако, выхода у него уже не было, как согласиться и принять позицию раздражённой бабушки любимой.

— Ладно, но я вас сам отвезу.

— Не стоит, мы вызовем такси, — Мария Ивановна обняла внучку за плечи.

— Милая, вызывай такси, а дома напою тебя травяным чаем, и ты спокойно проспишь до утра, без этих странных видений. Завтра же поедем в монастырь изгонять то зло, что в тебе поселилось.

— Хорошо, но… а как же Макс? Из него же тоже надо изгнать это зло.

— С начала мы тебя исцелим, а там уже подумаем, что с ним делать.

— Я сам справлюсь, пробубнил Макс, отходя в сторону, пропуская их.

Лика вызвала городское такси, и они вскоре уехали, а Макс поехал в ночной клуб с острым желанием напиться и поиграть в рулетку.

Ночью он, как обычно, после гулянки на широкую ногу, залез в душевую кабинку и, включив воду, закрыл глаза, поднял лицо к струям, постоял несколько минут и вдруг почувствовал вместо воды что–то липкое, открыл и… опешил: из душа лилась густая алая жидкость, очень похожая на кровь. Он дёрнулся, как от ожога, и случайно упал на стенку кабинки, выдержавшую его натиск, всё–таки сказывалось хорошее турецкое качество. Испуганный парень кинулся открывать дверцу, но не тут–то было, та оказалась запертой, вернее, склеенной створка к створке. С отчаянием начал трясти, пытаясь как–то открыть, но тщетно, кровь забрызгала поддон, стенки и его самого. Макс суетился, как раненый зверь, вдруг поскользнулся, упал, отполз в угол и замер, обняв колени. — Господи! Что это? — прошептал вслух. Затем начал читать молитву, единственную, которую знал: «Отче наш». Закрыл глаза и молился, молился, потеряв счёт времени. Спустя минут десять, медленно их разлепил, и увидел, что из душа льётся обычная вода, а кабинка чиста и сверкает белизной как всегда. В этот момент из глаз потекли слёзы, хотя он сильный духом мужчина, но, увидев впервые столько крови, да ещё и в закрытом пространстве, нервы не выдержали. Через несколько минут в голове посветлело, и проскочила тревожная мысль: «Как там Лика? Что у неё происходит?». Схватился за створки кабинки, которые легко поддались, будто и не были запертыми недавно, выскочил, схватил полотенце и, выбежав из ванной комнаты, кинулся к телефону, чтобы набрать Лику.

Пошёл гудок, один, второй, третий, никто не отвечал, тогда Макс набрал бабушку Лики.

— Что тебе надо? — послышался очень недовольный голос.

— Мария Ивановна, это Макс, что там с Ликой?

— Я вижу, кто это, чего ты звонишь в два часа ночи? Лика спит, оставь её в покое, хотя бы до утра.

— Прошу вас, выслушайте меня, эти галлюцинации повторились, я очень переживаю за неё и хочу, чтобы вы нам помогли, если можете, так как мне уже становится страшно за нас обоих.

— Что тебе привиделось?

— Кровь, много крови вместо воды в душе и я не мог выйти, двери заблокировались.

— Ясно, дела плохи, ладно приезжай, дам и тебе успокоительный сбор, проспишь до утра, а завтра вместе поедем в храм, хотя я убить тебя готова за то, что влез в это страшное место, да ещё и Лику втянул. И не вздумай сам ехать за рулём, вызывай такси, судя по всему, ты нетрезв?

— Спасибо, скоро буду. Хорошо, вызову.

Впервые он послушал бабушку Лики и вызвал частное такси, которое приехало достаточно быстро, но Макс успел высушить волосы, одеться и даже покурить сигару, пытаясь успокоить нервы.

Подъехал новенький форд, в нём сидел мужчина лет сорока на вид. Макс сел в машину и, назвав адрес, устало закрыл глаза, водитель сорвался с места. Он нёсся на высокой скорости и залетел в яму, их хорошенько тряхнуло. Макс открыл глаза, чтобы выругаться и внезапно увидел в зеркале жёлтые шары, смотрящие в упор на него, очень напоминающие глаза змеи. Вздрогнул, но осознав, что водитель их видеть не может, промолчал и перевёл дыхание, пытаясь, внимательно рассмотреть. Глаза увеличились, зрачки расширились, как перед броском на жертву и вдруг услышал шипение, такое громкое, что невольно закрыл уши, но звук усилился, ему показалось, что сейчас лопнут перепонки.

— Хватит! Хватит! — вскрикнул.

Водитель резко остановился.

— Что с тобой? Ты что обкурился? — пробасил с удивлением, поворачивая голову на пассажира, шевеля длинными усами как дикий сом.

Макс понял, что противного звука больше нет, и он слышит перепуганный низкий голос водителя, открыл рот, пытаясь выдавить из себя:

— Нет, просто плохо себя чувствую, вези по адресу.

Тот кивнул и снова сорвался с места. Когда они подъехали к аккуратненькому дому с розовыми стенами и красной крышей, Макс дал водителю больше чем он назвал и вышел. Снова нервно закурил и набрал Марию Ивановну.

— Ты уже приехал?

— Да, стою у вас под дверями.

— Сейчас выйду, только тихо, не болтай громко, пусть Лика спит.

— Хорошо, не буду.

Пожилая женщина открыла дверь и он, войдя внутрь, сразу почувствовав едкий запах трав, невольно поморщился.

— Его спасают посреди ночи, а он ещё и недоволен, — пробубнила, заметив его выражение лица.

— Нет–нет, я доволен, с удовольствием выпью ваш чаёк, просто не привык к таким сильным запахам.

Она провела его на кухню и подала большую кружку с чаем, явно похожим на какое–то колдовское зелье. Макс попытался подавить отвращение и, не дыша, залпом выпил. Чай оказался не таким противным, каким у него был запах.

— Всё, а теперь иди в холл и ляг там, на диван, я тебе уже постелила.

Он кивнул и поплёлся на диван в холле, на котором лежало красное одеяло.

— Я помню, что ты любишь красный цвет и у нас как раз есть такое одеяло, ложись.

— Спасибо.

— Дураки тоже любят красный, — пробурчала Мария Ивановна.

— Не только, ещё и огненные страстные натуры, а я всё–таки лев и огненный тигр по восточному году.

— Да уж, термоядерная смесь.

— Какая есть.

— Ладно, хватит болтать, ложись спать.

— Спокойной ночи, и…

— Что ещё?

— Спасибо вам, за всё!

Утро в доме Лики.

Девушка проснулась, потянулась, как кошка, на время, забыв обо всех ужасах, мягкой походкой вышла из спальни, находящейся на втором этаже и, спустившись вниз в холл, увидела спящего любимого на диване.

— О, у нас Макс ночевал? Это что–то новенькое, — удивлённо вскрикнула, округлив глаза, выискивая взглядом бабушку.

Парень открыл глаза и уставился на неё.

— Доброе утро, милая!

— Как ты здесь оказался?

— Меня снова ночью посетили эти…галлюцинации, позвонил твоей бабушке, и она позволила мне приехать, напоила каким–то успокоительным сбором и, бурча себе под нос, постелила здесь. Спасибо, хоть не выгнала.

— Удивительно, что она тебя пустила, — ухмыльнулась Лика, и из кухни послышался ласковый голос Марии Ивановны:

— Проснулись? Идите завтракать, я спекла булочки с творогом и заварила свежий бодрящий чай с Китайским лимонником.

— Сейчас, бабушка, только умоемся и придём.

Макс и Лика, взявшись за руки, пошли в ванную комнату. Он, заигрывая, пощипывал её за ягодицы, а она одёргивала его руки и смеялась.

— Макс, перестань, только не здесь.

— Почему бы и нет, пять минуточек.

— Отстань.

Однако он уже так возбудился, что остановить его было невозможно. Руки шаловливо залезли под ажурную ночную рубашку, а пальцы настигли соблазнительную грудь, сжимая, как тесто.

— Макс…

— Наклонись.

— Но Макс…

Он, помогая ей наклониться, раскрыл изящными пальцами желающий ласк бутончик и через минуту уже вошёл в неё. Лика пыталась сдерживать стоны, чтобы бабушка не услышала и не рассердилась, но ей это давалось очень тяжело, слишком они подходили физически друг другу.

Молодые, разгорячённые и довольные, широко улыбаясь, вошли в маленькую, аккуратненькую кухоньку, где приятно пахло ванилью и корицей.

— Доброе утро, бабушка, — прощебетала Лика и, поцеловав её в щёку, прыгнула за стол.

— Доброе утро, Мария Ивановна, ещё раз благодарю за помощь и ночлег.

— Как спали? Ничего не мерещилось?

— О, нет, я проспала до утра как младенец.

— Я тоже выспался.

— Отлично, тогда кушайте и поедем в монастырь, я уже созвонилась с батюшкой — экзорцистом и объяснила, что в вас бесы. Он пообещал изгнать.

— А он сможет? — удивилась Лика.

— Да, он изгоняет их всю жизнь с одержимых, людей к нему везут отовсюду.

— Ну что ж, попробуем, — брякнул Макс, встав спиной к стене.

Вскоре они уже были в сереньком монастыре, прошли двор, спускаясь по дороге к маленькой мрачного вида часовеньке, постучались в низкую деревянную дверь и замерли.

— Войдите… — изнутри послышался глухой голос.

Вошли и огляделись: крохотная комната, у стены стоял деревянный стол грубого сруба и три такие же табуретки вокруг, а в углу под иконостасом находился на коленях монах в чёрной рясе и молился.

— Здравствуйте, отец Кирилл, вот привела внучку и её… любимого, — сразу поздоровалась Мария Ивановна.

Пожилой монах поднял пытливый взгляд на молодую пару, переминающуюся с ноги на ногу.

— Хорошо, вижу, одержимы они сильно, да и не мелкие бесы это, боюсь, что не справлюсь.

— Как не справитесь? Вы же такой сильный и опытный! — удивилась женщина.

— Это–то да, но не бесы в них.

— А что? — испуганно прошептала Лика.

— Намного сильнее, девочка, да и пострашнее будет.

— Ну вот, так и знала, что ты принесёшь нам неприятности, — запричитала Мария Ивановна, упрекая Макса.

— А что нам тогда делать? — уже тоже испуганно спросил Макс у батюшки.

Но тот покачал головой и ответил сразу всем:

— Тут нельзя никого винить, это Божье провидение, им суждено было попасть туда. И только там и искать теперь ответы. Я, увы, в данном случае бессилен.

Женщина всплеснула руками, но делать было нечего.

Отец Кирилл явно дал понять, что разговор исчерпан, отвернувшись к иконам и снова начав усердно молиться. Они вышли, тихо прикрыв за собой дверь, Лика понурила голову, Макс вообще не знал, что и сказать, а Мария Ивановна набросилась на него как Цербер:

— И угораздило же мою внучку влюбиться в тебя, что теперь делать?

— Может, снова нам заварите вашего чудесного чайку? — как–то неуверенно промямлил Макс.

— Не поможет!

— Почему? Помог же.

— Я вложила слишком много в него сил и смогла обезопасить вас только на ночь в надежде на отца Кирилла, а теперь и не знаю, как нам пережить следующую ночь.

Тут Лика как закричит, Мария Ивановна и Макс одновременно вздрогнув, взглянули на неё. Парень увидел, как у неё с головы тонкими частыми струйками потекла кровь, заливая глаза, нос, губы, стекая на шею и грудь.

— Лика! — тоже закричал, подскакивая, обнимая, пытаясь хоть как–то её успокоить.

Она схватилась за щёки и, подняв пальцы вверх, увидела стекающую кровь, быстро протёрла от жуткого страха глаза и затряслась ещё сильнее.

— Что это? — ужаснулась, срывающимся голосом.

Мария Ивановна побелела, как мел, и не смогла сказать не слова, так как поняла, что они увидели что–то очень страшное. Макс поднял Лику на руки и быстрым шагом пошёл к дому, бросив бабушке:

— Заварите ещё раз ваш чай нам, мы выпьем, и поедем в этот чёртов замок.

— Ты с ума сошёл! А если вы там совсем с ума сойдёте?

— Мы и так уже с него сходим, судя по всему, а дальше, как я понял из слов вашего священника, будет только хуже. Так что выхода у нас нет, как поехать туда и поставить на этом точку.

У Марии Ивановны хлынули градом слёзы, ей снились в последнее время очень плохие сны, и она всей душой надеялась на отца Кирилла.

Они заскочили в дом и Макс, уложив Лику на диван, побежал в ванную, схватил первое попавшееся под руку полотенце, намочил холодной водой и, заскочив обратно, обтёр её, после сложил его вчетверо и положил на лоб. А Мария Ивановна в это время начала что–то шептать над заварным чайником с травками.

Спустя пять минут Лика пришла в себя и, увидев сидящего рядом Макса, разрыдалась. Он, обняв её, начал нежно гладить по голове.

— Любимая, мы найдём выход, не плачь, обязательно найдём, сейчас попьём ваш чудесный чаёк и поедем туда.

— Нет, я не поеду.

— Но мы должны, любимая, иначе эти монстры сведут нас с ума.

— Но я боюсь.

— Милая, я буду защищать тебя ценой собственной жизни, у нас нет другого выхода, ты же слышала, что сказал отец Кирилл.

— Но нас может спасти моя бабушка.

— К сожалению, не могу, — они услышали печальный голос бабушки и, заметив синяки у неё под глазами и трясущиеся руки, окончательно поняли, что они вляпались по полной.

Лика встала и поплелась в кухню, Макс поддерживал её за плечи. Они молча выпили чай, который немного их успокоил, и начали собираться в дорогу.