Агония Титана

Лали Та, 2023

Он напоминает мне древнего бога, сошедшего со страниц сказок. Сильный, пугающий, с несгибаемой волей. Я для него – всего лишь зверек и экзотическая игрушка. Он разжигает воины и плавит галактики. Он состоит из стали с примесью горечи. Александр… Его имя вызывает во мне дрожь страха с привкусом боли. Невыносимой и тянущей. Невыразимой и всесильной. Как и он сам…

Глава 1

— Давай, Алира! Так мечами машут только девчонки!

И я пыхчу, выворачиваясь из огромных лап воина шивари. О том, что я тоже своего рода «девчонка», отец не думает.

Он так и стоит сбоку поля, усыпанного песком, коего на Харваде более чем достаточно. Иногда отец принимается наворачивать нервные круги, когда ему кажется, что я вот-вот проиграю.

— Старайся лучше, Алира! Тебя учили лучшие мастера Альянса! Я отвалил им гребаную кучу денег! Может стоило их вздернуть за то, что обманули меня?

И я, закатывая глаза и скрипя песком на зубах, поднимаюсь вновь, поправляя выбившиеся из тугой косы волосы. Ее всегда заплетает мама. Она вечно напевает себе что-то под нос и приходит рано с утра, чтобы сделать мне прическу, несмотря на то что я давно уже справляюсь сама.

Но это наш с ней ритуал.

Единственное, что по-настоящему осталось от моего детства.

Все остальное — это бесконечные тренировки с отцом и наемниками, которым он платит за то, что я их уродую. По его приказу.

Соглашаются они, надо сказать, за небольшую плату.

Никто из них не видит особой угрозы в невысокой щупленькой девице с белыми косами. А потом все они, как один, горько сожалеют о том, что вообще согласились. Я — дочь своего отца. И я владею практически любым оружием с десяти лет.

— На сегодня достаточно, — мать вплывает в бойцовский павильон, недовольно поджимая губы. Уж не знаю, на что ее там купил отец в моем детстве, но я до сих пор удивляюсь, как она только позволила мне заниматься боевыми искусствами.

Ее лицо, обрамленное медовыми вьющимися волосами, выражало тем больше недовольства, чем выше поднимались мои навыки.

— Перестань, Диана, она только размялась, — отмахивается от нее отец.

— Я. Сказала. Достаточно.

Сталь в ее голосе слышна так отчетливо, что даже мой соперник отбрасывает меч тут же, удивленно на нее глядя.

А я только усмехаюсь, закидывая оружие на плечо.

Уж что-что, а командовать моя мама умеет. Годы, проведенные в Остроге или Адских Землях, как мы называем мою родину, сделали из нее настоящую железную леди.

Вот только являет она ее миру крайне редко. Обычно все делает отец. Но иногда кто-то должен приструнить и его, и вот тогда Диана и показывается из тени.

Он всегда прислушивался к ней.

Сколько себя помню, отец ни разу не противился словам матери. Пожалуй, объяснялось это тем, что она крайне редко позволяла себе комментировать его действия. Лишь в экстренных случаях его полных безумств. И тогда ее губы сжимались в тонкую нить, а карие, с неоново-зелеными прожилками глаза метали настоящие молнии. Именно так было и сейчас.

— Достаточно, Эм, — уже с нажимом произносит она. — Сегодня день Деи, если ты помнишь.

— Даже если хотел бы, не смог забыть эту долбанную дату… — бурчит отец.

— Не выражайся при дочери, — глаза Дианы темнеют еще больше.

— Она и не такое слышала в бойцовских бараках…

— Что ты сказал?

— Сказал, что нам нельзя, разумеется, забывать о правилах приличия, — уже громче произносит отец, и я не выдерживая, прыскаю, прикрывая рукой улыбающиеся губы. — Я ведь почти… Как это… Лорд с твоей планеты, принцесса…

Отец шутливо кланяется, и мама закатывает глаза, но по ее выражению я вижу, что она больше не злится.

Они с отцом однозначно созданы друг для друга. Пусть и история их любви не самая романтичная… Я слышала краем уха о том, что он чуть ли не похитил ее с другой планеты в самом начале, а она и вовсе была помолвлена с другим… В любом случае, никто из них никогда не посвящал меня в подробности, а я была довольна настоящим. И в этом настоящем они как магниты тянулись друг к другу. Долгие годы совместной жизни ничуть не притупили их чувств друг к другу, и они до сих пор выглядели как влюбленные подростки.

— Прими душ, Алира, — безапелляционно произносит мать. — А потом ты…

— А потом я буду тихонько сидеть в своей комнате, пока остальные веселятся на приеме маршала Зейна. — отчеканиваю я фразу, заученную с ней уже несколько лет назад, закатывая глаза. — Ты серьезно, мам? Я укладываю здоровенных мужиков на лопатки за несколько минут. И не могу пойти на прием лучшей подруги?

— Не смей так разговаривать с матерью, — отец сверкает неоново-зелеными глазами, поднимая палец вверх и смотря на меня в упор, от чего мне становится страшно не по себе. В такие редкие моменты я отчасти понимаю, почему его раньше называли демоном. Поработителем Альянса.

Но сейчас протест и несправедливость во мне на столько глубоки, что я не замечаю тревожных звоночков.

— Я хочу пойти на этот прием! — упрямо произношу я. — Возможно это последняя возможность для меня увидеть Дею.

— Попрощаешься с ней после, — мама кладет руку на плечо побелевшего от гнева отца, не привыкшего к тому, чтобы ему перечили. — Мы уже говорили тебе, Алира, что не просили бы тебя об этом, если бы это не было так важно.

— Но не сказали, какого черта вообще об том просите.

— Алира! — синхронно выдыхают они оба.

А я уже не слышу.

В сердцах бросаю меч прямо в песок и ухожу, повернувшись к ним спиной.

— Вернись! Мы еще не закончили!

— Не надо, милый, дай ей остыть.

— Характер у нее бесовский!

— Интересно, в кого бы это? — усмехается мама.

Я почти вижу, как они с отцом переглядываются, улыбаясь друг другу, но сейчас злость во мне перекрывает остальные чувства.

К этому приему на Харваде готовились несколько месяцев.

Я, наконец, увидела бы загадочного Александра, которому обещана Дея. А она не затыкалась, говоря о нем уже добрых пять лет.

И видела-то его всего один раз…

Каково же было мое изумление, когда родители запретили мне появляется на этом приеме. И при чем, ни одного объяснения! Только эти их переглядывания, от которых становилось тошно.

— Ты воин, Алира, так я тебя воспитал, — произнес отец в качестве завершения диалога. — А воины исполняют приказы и не задают вопросов.

Тогда он сыграл на том, что я возгордилась, услышав «ты — воин» на устах отца. Уже не «девчонка», не «размазня», не «кукла в юбке». С выражениями он не церемонился. И тогда, получив его признание, я не стала задавать вопросов.

Вот только Дея была моей лучшей подругой.

И чем ближе становилась дата ее отъезда, тем горячее я осознавала, что просто не могу не прийти не попрощаться с ней.