Анамнесис

Л. Скар, 2017

Любовь на острие вечности, вне времени и пространства. Существует ли она? Возможна ли любовь между писателем и его героиней, когда жизнь и искусство становятся одним целым? Что произойдёт, если писатель Алан Росс, который всегда находился по ту сторону книги, встретит героиню своего романа в реальной жизни? Сможет ли он принести Лили счастье или разрушит тот мир, в котором она существует? Противостояние между вымыслом и реальностью способно привести к тому, что кто-то обретёт свободу, а кто-то потеряет всё. Там, где любовь переплетается с вымыслом, а жизнь – со смертью, писатель будет ждать девушку, которую случайно создал. Эта книга о том, какой бывает любовь, когда её никто не видит. Любовь, которая пьёт человека до дна, пока не иссушит его душу.

Глава 8

— Знаешь, чем мне нравится Джек? — радостно спросила она.

— Даже не догадываюсь, — насмешливо ответил Алан.

— Он не боится смерти, не боится утонуть. Потому что знает, что делает это во имя своей любви, которая будет жить вечно.

— И почему женщины любят всё драматичное?

— Понятия не имею, а почему мужчины любят всё ироничное?

— Чтобы дать оценку драматичному.

Лили заулыбалась и щёлкнула Алана по носу.

— Если будешь задирать свой нос, я больше не буду смотреть с тобой фильмы.

— Это ты называешь фильмом? Хорошие фильмы заставляют человека задуматься о смысле его бытия. Вряд ли ты думала об этом, когда усердно обливала слезами мою футболку.

— Как ты вообще живёшь без сердца? — возмутилась Лили. — Нет, серьёзно, Алан, где делают таких чёрствых людей, как ты, которых не трогает за душу “Титаник”?!

— Прошу тебя, Лилс, не начинай…

— Не называй меня так! — Лили кинула в Алана подушкой.

— Что это? Ты слышишь? — Лили обернулась и посмотрела назад, а Алан громко расхохотался. — Малыш взбунтовался?

— Ты не знаешь, что такое настоящий бунт. Если будешь и дальше меня раздражать, я тебе покажу, — для убедительности девушка погрозила кулаком. Алан взял её кулачок в руки и весело потряс.

— Ты ведь понимаешь, что этим комочком меня не прошибёшь?

— Я бы не была в этом так уверена.

— Почему?

— Я настроена решительно, в отличие от тебя.

— Откуда тебе знать, как я настроен? Только не говори мне, что разбираешься в людях.

— Да я и не разбираюсь, — ухмыльнулась Лили. — Люди анализируют себя, приходят к каким-то выводам, а я просто считываю с них то, что они сами о себе думают.

— Ух, ты. Научишь?

— Извини, но ты плохо поддаёшься дрессировке. Я четвертый день заставляю тебя сходить к Норе и признаться ей в том, что у нас ничего не готово.

— Ты права. Надо что-то с этим делать.

— Ага, но я не хочу. Ты заразил меня своим ленивым образом жизни.

— Прости. Я специально.

— Ты хотел сказать “неспециально”?

— Нет, специально.

— Ах ты…

— Иначе ты бы просто замучила меня с этой статьёй.

— Неправда! Ты меня мучил.

— Ну ладно, я.

— Печенье закончилось. Принеси ещё.

Алан пошёл на кухню, а Лили принялась размышлять. Алан выглядит весёлым, щедрым, обладает чувством юмора. Он создает впечатление человека, с которым можно очень легко и непринуждённо общаться. Уже третью неделю Лили приходила к нему в гости, и они вместе проводили время: смотрели фильмы, читали книги Алана, обсуждали его друзей. Им вовсе не хотелось работать над созданием статьи, из-за которой они раньше ссорились. Пару раз в неделю Лили удавалось вытащить Алана в свое любимое кафе “Сон океана”. Там он познакомился с друзьями девушки. Они тоже писали стихи и восхищались творчеством Алана Росса. Для них знакомство с писателем стало невероятным сюрпризом, за который они не переставали благодарить Лили.

Алан похлопал Лили по плечу, и она обернулась.

— О чём ты опять задумалась? Неужели всё-таки решилась меня отравить и подсыпала яд в мою еду? — Лили рассмеялась и махнула в сторону Алана рукой.

— Не говори глупости, — ответила она. — Я делала это и раньше.

— Вот как? Тогда почему я жив?

— Твое присутствие обременительно для меня, но на данный момент вполне терпимо, поэтому я подсыпаю тебе яд в маленьких дозах. Он постепенно накапливается в твоём организме, и, когда ты мне надоешь, я быстро расправлюсь с тобой.

— Значит, пока что я тебе не надоел?

— Нет, но до тех пор, пока ты развлекаешь меня. Хотя, кто знает, что будет потом? В конце концов, то, что доставляет людям радость, надоедает им больше всего.

— Источником твоей радости служит доставление страданий другим людям, но тебе такая радость не надоедает. И мне кажется, что никогда не надоест.

— Негодник, ты меня раскусил, — Лили дерзко улыбнулась, и Алану захотелось её обнять. Ему нравилось, когда они подначивали друг друга. В этом присутствовал отголосок их недавней вражды, которую Лили теперь считала бессмысленной и глупой. Она именно так Алану и говорила. Но мужчина понимал, что неприязнь девушки к нему вовсе не была глупой: интуитивно Лили чувствовала, что писатель хочет подчинить её своей воле и использовать, как марионетку, в своих целях. Пусть и главной целью Алана было желание сделать их обоих счастливыми, его это нисколько не оправдывало. Лили не должна была об этом узнать, иначе их дружеским отношениям наступил бы конец.

— Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? — неожиданно спросила девушка.

— На определённом этапе она возможна и вполне оправдана.

— Оправдана чем?

— Тем, что людям нужно лучше узнать друг друга.

— И как это связано с…

— Психологи считают, что для того, что стать возлюбленными, люди должны сначала стать хорошими друзьями. Дружба послужит фундаментом для их отношений в том случае, если в ходе общения они решат быть вместе. Однако они могут и не прийти к такому решению и остаться хорошими друзьями. Лично мне всё это не нужно, чтобы начать отношения с девушкой.

Лили нахмурилась и тихо сказала:

— Я не говорила ничего про влюбленность.

— Значит, я что-то напутал, — попытался выкрутиться Алан. — Тебе нужно поговорить с Рейчел. Она любит разные философские темы.

— Кто такая Рейчел?

— Мой литературный агент.

— Как давно вы с ней друг друга знаете?

— Поверь, очень давно. Я вас как-нибудь познакомлю. Ты найдёшь с ней общий язык.

— С чего ты взял?

— Рейчел, как и ты, любит поболтать о моих недостатках. Обсуждать меня за спиной — это её самая сильная страсть.

— А, по-моему, твоя роль в жизни других не так уж велика, как ты думаешь, — усмехнулась Лили и пожалела о своих словах: она увидела, как у Алана помрачнело лицо и немного скривился рот. — Извини, если я обидела тебя.

— Не извиняйся, всё в порядке.

Алану не давала покоя мысль о том, что девушка не подозревает, какое влияние он всё это время оказывал на её жизнь и продолжает оказывать до сих пор. Он придумал уловку со статьёй, которая ему была вовсе не нужна, чтобы Лили была вынуждена находиться рядом с ним. Девушка не могла не попасться на его ухищрения, потому что Алан манипулировал её желаниями и заставлял чувствовать то, что, по его мнению, ей нужно было почувствовать.

— Я хочу дать тебе один совет, — начал он. — Не суди о влиянии другого человека на твою жизнь, пока он полностью не сыграет в ней свою роль и не уйдёт со сцены. Отличить ложь от правды можно лишь тогда, когда спектакль окончен. Игра актёров бывает очень интересной, потому что они вовлекают зрителя в водоворот придуманных чувств, а чувства всегда мешают объективно оценивать ситуацию и отвлекают от того, что происходит на самом деле.

— Какая разница, что происходит, если реальное значение имеет лишь то, что ты при этом чувствуешь?

— Не всё, что ты чувствуешь, является следствием принятого тобой решения. Не мы выбираем чувства, а они нас.

Девушка вопросительно посмотрела на Алана, и он продолжил:

— Я думаю, что человеку дано за свою жизнь в полной мере испытать лишь одно чувство, познать его и довести до совершенства в своём сознании. К этому чувству человек стремится постоянно и, познав его, наконец обретает смысл жизни. За каждым человеком судьба закрепляет определённое чувство, которое ждёт своего часа, чтобы однажды либо помочь человеку стать счастливым, либо разрушить его жизнь.

— А что делать с остальными чувствами? Разве они не нужны?

— Остальные служат дополнением тому единственному чувству, которое определяет жизнь человека.

— Какое чувство определяет твою жизнь, Алан? — с интересом спросила Лили.

— Чувство свободы. Быть свободным в выборе цели существования, того, кто ты есть и кем мог бы быть, самому решать, какой будет твоя жизнь и не позволять каким бы то ни было чувствам менять ход событий, — вот что для меня действительно важно, — Алан подмигнул Лили и, увидев её задумчивое лицо, рассмеялся.

— Почему ты всегда пытаешься меня запутать? — обиженно произнесла Лили. — Когда мы о чём-то говорим, ты непременно выстраиваешь стройную систему понятий, касающуюся конкретного предмета. Однако, каждый раз, когда я тебя спрашиваю, какое место занимаешь ты в этой системе, ты усмехаешься и заявляешь, что находишься вне системы.

— Малыш, не обижайся, но я действительно в некотором смысле вне системы. Как писатель, я создаю миры и героев, которые подчиняются созданным мною правилам и законам. Сам я им не следую и управляю своим миром извне, находясь над системой.

— В реальной жизни всё по-другому!

— Не всегда, — произнёс Алан, и если бы Лили в этот момент была более наблюдательной, то увидела бы, как много усилий он прикладывает, чтобы казаться равнодушным и спокойным. — Порой реальный и воображаемый миры пересекаются, и тогда не знаешь, в каком из миров ты оказался и как себя в нём вести.

— Алан, тебе нужно хорошенько выспаться.

— Я знаю, Лилс. Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что слушаешь меня. Если ты не заметила, я немного отличаюсь от других людей.

— Все мы разные, но это не означает, что одни лучше, а другие хуже, — обратилась к нему Лили. — В непохожести людей друг на друга и заключается их исключительность. Никто не имеет право осуждать другого человека. Ведь каждый из нас живёт в своём собственном мире, и выйти за границы этого мира — значит, изменить самому себе.

— Ты права. Мы с тобой живём в разных мирах, и я надеюсь, что когда-нибудь грань между ними исчезнет, — в последних словах Алана было столько отчаяния, что Лили стало не по себе.

— Что ты имеешь в виду? — девушка почувствовала раздражение. — Что твой социальный статус важнее нашей дружбы? Или что обычные люди не имеют право находиться рядом с Аланом Россом?

Писатель воззрился на девушку в задумчивом молчании. Лили не стала ждать другой его реакции и, молча, вышла из комнаты. Уже оказавшись на улице, она поняла, что повела себя как ребёнок, для которого не имеет значения, кто перед ним находится. Для этого ребёнка главное, чтобы с ним играли по его правилам. Но Росс не будет играть с той, которая является никем в его ослепительном мире. Да и чего Лили вообще от него хотела?

Девушка прекрасно понимала, что Алан не может отказаться от тех условностей, которые диктует его образ жизни. Она всё понимала, но не могла это принять, потому что в глубине души надеялась на нечто большее, чем дружба с известным писателем.